Р. Скотт Бэккер - Слуги Темного Властелина

• Название: Слуги Темного Властелина
• Автор: Р. Скотт Бэккер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12289-3

Две тысячи лет прошло с тех пор, как явившийся в мир темный He-бог едва не поверг его в прах. Миновали века, древние ужасы давно позабыты – и только адепты Завета зорко всматриваются в приметы времени, опасаясь возвращения бессмертных слуг Темного Властелина. А в мире действительно происходят события, о причинах которых стоит задуматься. Новый шрайя, церковный глава, созывает, к примеру, всех правоверных на Священную войну против язычников...

---

– Я не из тех, кто гневается на вестника за дурные новости, Ксинем. Ты же знаешь.

Он обвел взглядом спутников маршала.

– А где этот осел Кальмемунис?

В глазах Ксинема отразился нескрываемый страх.

– Он убит, господин мой принц.

– Убит? – резко переспросил Пройас.

«Господи, пусть все не начинается так плохо!» Он закусил губу, потом спросил, уже более ровным тоном:

– Что произошло?

– Кальмемунис отправился в поход…

– Отправился в поход?! Но в последний раз, что я о нем слышал, у него не было провианта! Я сам отправил письмо императору с просьбой не давать Кальмемунису ничего, чтобы тот не выступил в поход!

«Господи! Только не это!»

– Когда император отказал им в провианте, Кальмемумис и прочие принялись буйствовать и даже разграбили несколько деревень. Они надеялись выступить против язычников одни, чтобы присвоить себе всю славу. Я едва не подрался с этим проклятым…

– Так Кальмемунис выступил в поход? – Пройас похолодел. – Император снабдил его провиантом?

– Насколько я понимаю, господин мой принц, Кальмемунис практически не оставил императору другого выхода. Он всегда умел принуждать людей делать то, чего ему хотелось. Императору оставалось либо снабдить его провизией и избавиться от него, либо рисковать тем, что Кальмемунис начнет войну против самой Нансурии.

– Ну, войны Святейший Шрайя не допустил бы, – отрезал Пройас, не желая оправдывать никого из тех, кто был виновен в этом преступлении. – Итак, Кальмемунис отправился в поход, и теперь он убит? Ты хочешь сказать, что…

– Да, господин мой принц, – угрюмо ответил Ксинем. Он уже успел переварить все эти факты. – Первая битва Священной войны завершилась катастрофой. Они все погибли – Истратменни, Гедафар, – все бароны-паломники из Канампуреи, и вместе с ними бесчисленные тысячи других, – все они были перебиты язычниками в месте, что зовется равниной Менгедда. Насколько мне известно, в живых осталось только около тридцати галеотов из войска Тарщилки.

Но как такое возможно? Разве Священное воинство можно одолеть в битве?

– Только тридцать? Сколько же их отправилось в поход?

– Более ста тысяч: первые прибывшие галеоты, первые айноны и весь тот сброд, что явился в Момемн вскоре после призыва шрайи.

В воцарившейся тишине слышался только рокот и шипение прибоя. Священное воинство – или немалая его часть – уничтожено. «Быть может, мы обречены? Неужели язычники могут быть настолько сильны?»

– А что говорит шрайя? – спросил он, надеясь заставить эти жуткие предчувствия умолкнуть.

– Шрайя молчит. Готиан сообщил, что шрайя удалился оплакивать души, погибшие на Менгедде. Однако ходят слухи, будто он испугался, что Священное воинство не сумеет одолеть язычников, что он ждет знамения от Господа, а знамения все нет.

– А император? Что говорит он?

– Император с самого начала утверждал, что Люди Бивня недооценивают свирепости язычников. Он оплакивает гибель Священного воинства простецов…

– Гибель чего?

– Так его теперь называют… Из-за того сброда, что увязался с ним.

Услышав это объяснение, Пройас испытал постыдное облегчение. Когда стало очевидно, что на призыв шрайи откликнулась еще и куча всякого отребья: старики, бабы, даже дети-сироты, – Пройас испугался, что их войско будет больше похоже на табор, чем на армию.

– Прилюдно император скорбит, – продолжал Ксинем, – но с глазу на глаз настаивает на том, что никакая война против язычников, будь она хоть трижды священной, не увенчается успехом, если ее не возглавит его племянник, Конфас. Ксерий, конечно, император, но все равно он продажный пес.

Пройас кивнул. Он наконец осознал подробности событий, с последствиями которых ему предстояло иметь дело.

– И я так понимаю, цена, которую он требует за великого Икурея Конфаса, – не что иное, как его договор, а? Этот злосчастный Кальмемунис продал нас всех.

– Я пытался, господин мой… Я пытался образумить палатина. Но мне недостало ни влияния, ни мудрости, чтобы его остановить!

– Ни у кого не хватит мудрости, чтобы остановить глупца, Ксин. А то, что у тебя недостаточно влияния, – это не гноя вина. Кальмемунис был человек самонадеянный и нетерпеливый. В отсутствие более знатных людей он наверняка потерял голову от чванства. Он сам себя обрек на гибель, Ксин. Только и всего.

Но в глубине души Пройас понимал, что это еще не все. Тут наверняка приложил руку император. В этом Пройас был уверен.

– И тем не менее, – сказал Ксинем, – мне все кажется, что я не сделал всего, что мог бы.

Пройас пожал плечами.

– Каждый человек может сказать о себе то же самое, Ксин. Этим человек и отличается от Бога.

Он печально хмыкнул.

– На самом деле это мне говорил Ахкеймион.

Ксинем слабо улыбнулся.

– И мне тоже… Очень мудрый глупец этот Ахкеймион. «И нечестивый… Богохульник. Хотелось бы мне, чтобы ты, Ксин, не забывал об этом».

– И в самом деле мудрый глупец.

Видя, что их принц благополучно прибыл на берег, остальная часть конрийского войска тоже начала высадку. Оглянувшись на море, Пройас увидел множество шлюпок, несомых к берегу сильным прибоем. Скоро эти пляжи будут кишеть людьми – его людьми, – и вполне возможно, что все они уже обречены. «Почему, Господи? Зачем Ты терзаешь нас – ведь мы стремимся исполнить Твою волю!»

В течение некоторого времени он вытягивал из Ксинема подробности поражения Кальмемуниса. Да, Кальмемунис действительно погиб: фаним прислали в доказательство его отрубленную голову. Нет, как именно язычникам удалось их разгромить – этого никто доподлинно не знает. Ксинем сказал, что выжившие утверждали, будто язычникам не было числа, по меньшей мере двое на каждого из айнрити. Однако Пройас знал, что те, кто остался в живых после подобного поражения, всегда утверждают нечто в этом духе. Пройаса мучило множество вопросов, и все они были настолько неотложны, что порой он перебивал Ксинема на полуслове. А еще его мучило странное чувство, что его обманули, как будто время, проведенное в Конрии и в море, было потеряно в результате чьих-то махинаций.

Он даже не заметил приближающуюся процессию имперцев, пока те не подошли вплотную.

– Сам Конфас собственной персоной, – мрачно сказал Ксинем, кивнув в сторону берега. – Тоже явился обхаживать вас, мой принц.

Пройас никогда не встречался с Икуреем Конфасом, однако признал его с первого взгляда. Этот человек являл собой живое воплощение обычаев Нансурской империи: божественно-невозмутимое выражение лица, воинственная уверенность, с какой он держал под мышкой посеребренный шлем. Он даже по песку шагал с кошачьей легкостью и грацией.

Они встретились глазами, и Конфас улыбнулся: улыбка героев, которые до сих пор знали друг друга лишь по слухам и восторженным рассказам. И вот Пройас очутился лицом к лицу с легендарным человеком, который одержал победу над скюльвендами. Он невольно проникся к нему почтением, даже, пожалуй, легким благоговением.

Конфас слегка поклонился, протянул руку для солдатского рукопожатия и сказал:

– От имени Икурея Ксерия III, императора Нансурии, я приветствую вас, принц Нерсей Пройас, на наших берегах и в Священном воинстве.

«На ваших берегах… Можно подумать, будто Священное воинство тоже ваше».

Пройас не поклонился в ответ и не пожал протянутой руки.

Конфас не выказал ни возмущения, ни гнева – напротив, взгляд его сделался одновременно ироничным и оценивающим.

– Боюсь, – продолжал он небрежным тоном, – в результате недавних событий нам будет нелегко доверять друг другу.

– Где Готиан? – спросил Пройас.

– Великий магистр шрайских рыцарей ждет вас наверху. Он не любит, когда ему в сапоги набивается песок.

– А вы?

– А мне хватило ума надеть сандалии.

Раздался хохот. Пройас скрипнул зубами.

Когда Пройас снова ничего не ответил, Конфас продолжал:

– Насколько я понимаю, Кальмемунис был вашим человеком. Неудивительно, что вы стараетесь обвинить во всем кого-то другого. Но позвольте вас заверить: палатин Канампуреи погиб исключительно по собственной глупости.

– В этом я не сомневаюсь, главнокомандующий.

– Так значит, вы примете приглашение императора и посетите его в Андиаминских Высотах?

– Очевидно, чтобы обсудить договор.

– В том числе и для этого.

– Я хотел бы сперва поговорить с Готианом.

– Как вам угодно, принц. Но, возможно, я смогу избавить вас от лишних бесед и передать то, что скажет великий магистр. Готиан сообщит вам, что в катастрофе на равнине Менгедда святейший шрайя всецело винит вашего человека, Кальмемуниса. И еще он скажет, что шрайя глубоко огорчен случившимся несчастьем и теперь всерьез обдумывает единственное и вполне оправданное требование императора. Я вас уверяю, оно действительно абсолютно оправданное. В родословных любого мало-мальски значительного семейства империи вы найдете десятки имен тех, кто погиб, сражаясь за те самые земли, которые предстоит отвоевать Священному воинству.