Андрей Бондаренко - АнтиМетро

• Название: АнтиМетро
• Автор: Андрей Бондаренко
• Жанр: Детективная фантастика

Зачастую события, описанные в фантастических романах, сбываются – полностью или частично. А иногда не сбываются вовсе. В том смысле, что начинают – ни с того, ни с сего – развиваться по совершенно другому сценарию, написанному некими важными и мудрыми – до пошлой тошноты – личностями, облачёнными нешуточной властью.

Или же и вовсе безо всякого сценария. То есть вопреки всем тщательно разработанным планам и подробным инструкциям. Недаром говорил великий Александр Македонский: «Иногда и единичный воин может решить судьбу всего сражения. Если, конечно, этот воин отважен и имеет на плечах голову, а не глиняный горшок…»

Так сбудется предсказанное или же нет, в конце-то концов?! Непростой, ей-ей, вопрос… И, вообще, по мере прочтения данного текста вопросы будут множиться и накапливаться, наслаиваясь друг на друга. А ответы на них уважаемый читатель получит только в последних главах… Но вдруг вопросы останутся? Ничего страшного. Уже пишется вторая книга этого цикла, которая, возможно, будет называться «АнтиМетро, Буэнос-Айрес».

---

«Одичавшие собаки? Волки?», – ударился в пространные рассуждения внутренний голос. – «Больше всего они напоминают русских лисиц, только на очень длинных ногах. Ну, и шерсть не такая густая, да и хвост не такой пышный. А остроухие длинные мордочки, безусловно, лисьи… Окрас? Сильно отдаёт рыжиной. Но это, скорее всего, лучи заходящего солнца так подсвечивают – с элементами авторской фантазии. Возможно, что шкура лобо – при дневном освещении – будет выглядеть серо-желтоватой…».

– Милые собачки! – высказал своё мнение Артём. – Забавные такие. Наверное, полностью безобидные…

– Ну, это как сказать, – закуривая крепкую французскую папиросу «Голтуз», в очередной раз завёл разговорную философскую шарманку Аль-Кашар. – У каждой медали, как известно, имеется две стороны. Как, впрочем, и у каждой природной сущности. Вот, и с этими пустынными волками… С одной стороны, лобо очень полезны. Они – лучшие ловцы крыс на этом призрачном Свете! Если, к примеру, в какой-либо части пустыни развелось избыточно много прожорливых крыс, то туда – без промедлений – доставляют лобо. Иногда бедуины отправляются по пустыне (на верблюдах, естественно) за пятьсот-шестьсот километров, чтобы разжиться щенками пустынных волков. Крысы – это очень плохо для маленьких верблюжат, могут ночью загрызть до смерти. Лобо – безжалостно уничтожают подлых крыс, это очень хорошо… Но голодные лобо иногда – всей стаей – по ночам нападают на беспечных путников. Они не брезгуют человечиной. И, что хуже всего, совершенно не боятся огня…

– Э-э! – забеспокоился Артём. – Значит, пустынные волки могут – сегодняшней ночью – наброситься на нас?

– Могут, – невозмутимо согласился бербер. – Но не нападут.

– Почему – не нападут?

– Потому, что я сейчас прогоню их. Лобо будут бежать отсюда прочь – всю ночь напролёт. Очень быстро бежать. Со всех ног…

Аль-Кашар тщательно затушил папиросу о рифленую подошву армейского ботинка, отошёл от костра на несколько шагов в сторону волчьей цепочки, задрал голову к небу, прикрыл глаза и, поднеся ко рту сложенные рупором ладони, завыл… Всё вокруг наполнилось бесконечно-печальными и безгранично-тоскливыми звуками. Вой, подхваченный и многократно усиленный чутким вечерним эхом, плыл над бескрайней пустыней плотным и всепроникающим маревом…

Пустынные волки, словно бы получив некий тайный сигнал-команду, резко остановились и, повернув ушастые головы в сторону Рыжего бархана, застыли – абсолютно неподвижными изваяниями. Вскоре мелодия воя изменилась: к печали и тоске добавились нотки колючей тревоги, потом – отголоски вселенского неотвратимого ужаса… Лобо, развернувшись на сто восемьдесят градусов, дружно и целенаправленно рванули прочь, постепенно превращаясь в крохотные, тёмно-рыжие точки…

Когда Аль-Кашар плавно отвёл ладони ото рта, и вой постепенно затих, Артём попросил:

– Научи меня, пожалуйста!

– Почему бы и нет? – невозмутимо пожал плечами бербер. – Научу, конечно! На этом призрачном Свете любое умение может пригодиться. Неожиданно для всех. Даже, и для самого умельца…

За последующие три месяца им ещё не раз встречались на пути стаи лобо, и Артём, в конце концов, неплохо научился отпугивать этих коварных хищников. А самого Аль-Кашара – уже в самом конце их командировки – достал-таки ливийский снайпер. Полчерепа снесло бедняге…

Артём, мгновенно прокрутив в голове былые знания, плавным движением поднёс мегафон к губам и, крепко зажмурив глаза, завыл… Он выл, стараясь не думать ни о чём постороннем, безостановочно произнося-повторяя про себя слова нехитрой молитвы – на причудливой смеси французского, английского и арабского языков: – «Аллах Всемогущий! Сделай так, чтобы эти жёлтые исчадия Преисподней – ушли навсегда! Сделай так, молю! Аллах Всемогущий! Сделай так, чтобы эти жёлтые…».

Он вышел из транса, только почувствовав сильные шлепки-удары по плечам и спине.

– А, что такое? – Артём опустил руку с мегафоном вниз и, открыв глаза, непонимающе огляделся по сторонам.

– Всё хорошо, они ушли! – заверила Таня, глядя на него обожающими и лучистыми, тёмно-зелёными глазищами. – Ты у меня – настоящее чудо! Легендарный и всемогущий воитель! – звонко чмокнула в щёку.

– Отставить поцелуи! – грозно рявкнул Мельников. – Тёмный! Коротко доложи, в чём тут дело!

– Ливийские шакалы.

– Не врёшь? – недоверчиво прищурился подполковник. – Откуда в питерском метро – взяться пустынным волкам? А? Бред какой-то! Впрочем, сейчас ни до этого… Посмотри, что творится вокруг!

Даже не осматриваясь, только по долетавшим звукам, можно было однозначно и безошибочно определить, что власть на платформе была нагло узурпирована всеобщей паникой. Визгливые вопли, болезненные стоны, безудержный плач и истеричные всхлипы – неслись со всех сторон…

– Имеем два трупа, один из них – детский. Третий, возможно, находится в туннеле, – громким и на удивление спокойным голосом известил подошедший Василий Васильевич. – Покусанных – больше половины. Люди совсем ошалели от страха и боли… Надо, подполковник, снова пускать усыпляющий газ. Надо! Иначе, скорее всего, не справимся. Многие раненные, даже, не дают себя перевязать…

Мельников, включив рацию, приказал:

– Никоненко! Пусть все бойцы оденут противогазы! Лично сообщи каждому и проконтролируй… Три-четыре минуты у тебя. Роджер! – обернулся к Артёму. – Тёмный! Сгребай свою ненаглядную наяду в охапку и немедленно дуй в бункер! Не спорь, у вас же нет противогазов, а спать бойцам спецкоманды сейчас не следует. Потому как – дел много… Горыныч вам выдаст обмундирование. Переодевайтесь и сразу же возвращайтесь. Газ выветривается за пару-тройку минут… Всё, это приказ! Выполнять, майор! Паспорта, кстати, сдайте капитану Горнову… Бегом, марш!

Бережно подталкивая перед собой «ненаглядную наяду», Артём устремился к лесенке.

– А почему… Бойцы стреляли из пистолетов? – торопливо перебирая подошвами кроссовок по перекладинам лесенки, не удержалась от вопроса Татьяна. – Ведь у них… Были автоматы?

– Потому, что у автоматов – большая убойная сила…, – слегка задыхаясь, ответил Артём. – Вернее, у автоматных пуль… Могут пробить волка насквозь… Ну, и человека случайно зацепить…

– А почему… Подполковник Мельников величает тебя… «Тёмным»?

– По капустному кочану… Прямая ассоциация: Артём – Тёма – Тёмный…

– Мне не нравится… Буду называть тебя по-прежнему… Тёмой…

Тёмно-рыжая дверь была широко распахнута, и из недр бункера высовывался седой ёжик волос.

– Быстрей! Быстрей! – торопил недовольный бас Горыныча. – Только вас жду! Быстрей, майор и майорша!

Когда Артём и Таня оказались внутри помещения, капитан Горнов захлопнул дверь, повернул до упора крохотный штурвал на стене, нажал на круглую красную кнопку и прошёл к столу, на котором выстроились в ряд три монитора. Усевшись в стандартное офисное кресло на колёсиках, он выдвинул из стола специальную полочку, ловко пробежался корявыми пальцами по невидимой клавиатуре и, облегчённо вздохнув, сообщил:

– Ну, всё, усыпляющий газ пошёл! Так, что там у нас дальше по плану?

– Обмундирование! – широко улыбаясь, подсказала Татьяна.

– Ага, конечно, обмундирование, – Горыныч обеспокоенно зашарил ладонями по карманам. – Где же он? Неужели, потерял? Вот, нашёл! – выложил на столешницу самый обыкновенный ключ. – Занимайте свой кабинет, рабы Божие! Благословляю! Тот, который проходной. А заявления напишите уже вечером. Или, там, ночью… Обмундирование Глафира уже принесла, на столе лежит. Пойдёмте, я вам отомкну первую дверь. В смысле, своей мозолистой ладошкой. На ваши пальчики, молодёжь, замок позже настроим, когда появится свободное время…

Их «кабинет» (который третий и проходной) представлял собой прямоугольное помещение общей площадью метров восемнадцать-двадцать квадратных.

– Входная дверь, дверь, ведущая в хозблок, третья – с приметной табличкой WC, – принялась перечислять Татьяна. – Что там у нас? Ага, стандартный унитаз и крохотная душевая кабинка. Просто отлично! Это я, естественно, про душевую кабинку… Так, высокие стеллажи с книгами и разными бумагами, офисный стол с компьютером, два стула, большой одёжный шкаф, две узкие койки с комплектами постельного белья…

– Кровати можно и сдвинуть, – скромно предложил Артём. – Для пущего удобства, понятное дело… Как мыслишь?

– Может, и сдвинем. Когда-нибудь потом…, – непонятно отреагировала девушка. – А что у нас с обмундированием? – подошла к столу, расстроено чёртыхнулась и от души возмутилась: – Это же нечестно, по меньшей мере! Как же так? Где справедливость? Подлые и наглые обманщики… Неужели, опять имеет место быть – она?

– Кто это – она? – заинтересовался Артём.

– Махровая дискриминация по половому признаку! Вот, кто! Мужланы неотёсанные… Как такое, вообще, может быть?