Джеффри Дивер - Двенадцатая карта

• Название: Двенадцатая карта
• Автор: Джеффри Дивер
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-045390-0, 978-5-403-00689-7

Новое дело прикованного к постели гениального криминалиста Линкольна Райма и его ученицы – талантливого детектива Амелии Сакс – возможно, самое необычное за всю их совместную практику.

Шестнадцатилетнюю Женеву Сеттл преследуют убийцы.

Снова и снова полиции удается схватить очередного преследователя – однако охота на девушку продолжается.

Кто и зачем стремится избавиться от обычной старшеклассницы?

Возможно, ей известно что-то важное?

Но что?

Пока Линкольну и Амелии ясно одно: если они не установят мотив, то не найдут и таинственного заказчика убийства…

Единственная зацепка Райма и Сакс – «Повешенный», двенадцатая карта Таро, оставленная преступником на месте неудавшегося покушения…

---

Дело не закрыто, но приостановлено из-за утери вещественных доказательств.

Утеря вещественных доказательств, Боже правый!.. Райм снова пробежал глазами текст на экране.

– Подброшенные улики для сокрытия истинного мотива. И вот теперь еще одно нападение с якобы ритуальной окраской. – Он кивнул на карту таро. – Удар в область затылка, удушение или расстрел, латексные перчатки, туфли «Басс», дефект правой ступни… Очень может быть, что это наш клиент. Если так, то мы имеем дело с двумя людьми: исполнителем и заказчиком… Ладно, мне нужна вся информация по обоим делам.

Купер сделал несколько звонков. В Техасе пообещали, что свяжутся, как только поднимут дело. Однако детектив из Огайо подтвердил, что запрашиваемые материалы, среди дюжины прочих дел, были утеряны, когда участок переезжал в новое здание. Да, проверить они, конечно, проверят. «Но, – добавил он, – я бы на вашем месте ни на что особенно не рассчитывал». Райм неодобрительно поморщился и велел Куперу с них не слезать.

Через минуту у Купера зазвонил сотовый.

– Алло, слушаю… Да, диктуйте.

Сделав какие-то записи на листочке бумаги, он поблагодарил собеседника и отключился.

– Новости из дорожной полиции насчет крупных шествий и ярмарок, из-за которых приходилось перекрывать уличное движение. Два мероприятия в Квинсе: одно организовано районной ассоциацией, другое – греческим землячеством. А также празднование Дня Колумба в Бруклине и мероприятие в Маленькой Италии. Последнее, на Малберри-стрит, самое масштабное.

– Надо отправить людей во все четыре места, – сказал Райм. – Пусть обойдут все универмаги, где установлены дешевые кассовые аппараты, продаются презервативы, клейкая лента и перочинные ножи, а под покупки выдают пакеты со смайликами. Снабдите их устным описанием нашего объекта, и пусть попытаются разузнать, не помнит ли его кто из служащих.

Райм смотрел на Селлитто, который стоял, разглядывая что-то на рукаве плаща – очевидно, пятнышко крови после утренней стрельбы около музея. Детектив-толстяк не шевелился, а поскольку он был здесь старшим по званию, то звонить в техобеспечение и патрульную службу полагалось ему. Однако, судя по виду, он вообще не услышал сказанного.

Райм перевел взгляд на Сакс. Та кивнула и позвонила в управление, чтобы выделили людей. Положив трубку, она заметила, что Райм, хмурясь, разглядывает доску с уликами.

– Что-то не так?

Райм молчал, озадаченный тем же вопросом. И вдруг понял: он оказался в положении рыбы, выброшенной на берег…

– Думаю, одним нам здесь не обойтись.

Одна из главных трудностей, с которой сталкивается следователь, – ограниченность своего опыта. Любой криминалист хорош ровно настолько, насколько широки его познания о тех местах, где обитает подозреваемый… во всех аспектах – от геологии, социологии, истории до культурных традиций и основных занятий местного населения.

Линкольн Райм думал о том, как мало знает о мире, в котором живет Женева Сеттл, – Гарлеме. Да, разумеется, статистику он себе представлял. Большинство населения в равных долях составляли афроамериканцы (как давно укоренившиеся, так и вновь прибывающие) и темнокожие или светлокожие латиноамериканцы (главным образом выходцы из Пуэрто-Рико, Доминиканской Республики и Мексики). Дальше по списку шли белые и некоторое количество азиатов. Беднота, наркотики, банды, насилие… хотя пороки процветали в основном в трущобах. В целом же Гарлем был не опаснее некоторых кварталов Бруклина, Бронкса или Ньюарка. Церквей, мечетей, общественных и родительских организаций в Гарлеме насчитывалось больше, чем в других городских районах. Гарлем давно стал центром движения в защиту гражданских прав чернокожих, средоточием «черной» и латиноамериканской культуры. А сейчас там росло новое движение – «за инвестиционное равенство». Полным ходом реализовывались десятки проектов по реконструкции ветхого жилья, инвесторы всех национальностей поспешно вливали в Гарлем свои капиталы, желая воспользоваться бумом на рынке недвижимости.

Но то были лишь сухие факты из «Нью-Йорк таймс», статистика нью-йоркского полицейского управления. Они не подскажут, почему наемный убийца охотится за девочкой из Гарлема.

Райм отдал голосовую команду, и компьютерная программа послушно набрала телефонный номер отделения ФБР в центре Нью-Йорка.

– Делрей слушает.

– Фред, это Линкольн. Нужна помощь.

– Мой добрый сотрудник из Вашингтона тебя не выручил?

– Выручил, еще как. Даже в Мэриленде не отказали.

– Рад слышать. Подожди минутку, надо кое-кого отсюда выпроводить.

Райм несколько раз бывал в офисе Делрея. Чего только не было в берлоге этого высокого худощавого афроамериканца: множество книг (в том числе по философии), вешалки с разнообразной одеждой, которую он надевал на задания (что, правда, в последнее время случалось редко), и здесь же – фэбээровские костюмы от братьев Брукс, белые рубашки и галстуки в полоску. Обычно же Делрей одевался, мягко говоря, странно: спортивные костюмы, свитера, толстовки. Из цветов предпочитал зеленый, синий и желтый. Хорошо хоть шляп не носил – в них он выглядел бы как сутенер из низкобюджетного фильма семидесятых.

Когда Делрей вновь взял трубку, Райм спросил:

– Что там с угрозами по терактам?

– Сегодня утром поступил анонимный звонок насчет израильского консульства. То же, что на прошлой неделе. А мои осведомители ни черта не могут сказать. Ну да ладно, у тебя-то что опять?

– У меня ниточки ведут в Гарлем. Тебе там часто работать приходится?

– Так, иногда прохаживаюсь. Но я все-таки не энциклопедия – родился и вырос в БК.

– БК?

– Бруклин. Первоначально деревушка Брюкелен – фактория Голландской Вест-Индской компании. Кстати, первый официальный город в штате Нью-Йорк, если тебе интересно. Родина Уолта Уитмена. Но ты ведь не просто поболтать звонишь.

– Ты не мог бы выбраться из своей берлоги и немного пошаркать по улицам?

– Я, конечно, сойду за своего, но многого не обещаю.

– Тут у тебя передо мной одно преимущество.

– Точно-точно – я не разъезжаю в ярко-красном кресле с колесиками.

– Это можешь считать вторым своим преимуществом, – ответил Райм, у которого кожа была светлее волос новичка Пуласки.

От Женевы доставили остальные письма Чарлза Синглтона.

За долгие годы листы пожелтели и стали ломкими. Чтобы не повредить бумагу, Мэл Купер обработал сгибы и складки специальным раствором, затем поместил каждое письмо между тонкими листами из оргстекла.

К нему подошел Селлитто:

– И что там у нас?

Купер вложил первое письмо в сканер и щелкнул кнопкой. По всей комнате на мониторах возникло изображение.

Дражайшая Вайолет!

В предгрозовой тишине этого раннего воскресного утра у меня есть считанные минуты, чтобы набросать тебе несколько строк.

С тех пор как мы, необстрелянные новобранцы, впервые собрались на острове Харта, наш 31-й нью-йоркский полк успел пройти через многое. И сегодня мы выполняем задачу поистине историческую – преследуем самого генерала Роберта Э. Ли с остатками его армии, отступающей после разгрома 2 апреля под Питерсбергом в Виргинии.

Сейчас его тридцатитысячное войско расположилось в самом сердце Конфедерации, и нашему полку в числе других предстоит отрезать ему путь к отступлению. А под натиском наших превосходящих сил, которыми командуют генералы Грант и Шерман, отступать – это все, что ему остается.

В час затишья перед бурей мы собрались на большой ферме. Вокруг – босоногие рабы в простых негритянских одеждах; их взгляды устремлены на нас. Одни стоят молча и безучастно смотрят, другие не сдерживают своего ликования.

Недавно к нам подъехал командующий и, спешившись, объяснил план сегодняшнего сражения. Потом процитировал по памяти слова мистера Фредерика Дугласа: «Если на чернокожем мундир армии США, на плече у него ружье, а в кармане запасные патроны, кто осмелится не признать, что он заслужил право называться гражданином Соединенных Штатов!»

Командующий добавил, что для него большая честь участвовать вместе с нами в кампании за восстановление единства страны.

31-й грянул такое громкое «Ура!», какого мне еще слышать не доводилось.

И вот, милая, барабанная дробь и грохот орудий уже возвещают о начале битвы. Если строкам, что я пишу, суждено стать последними, знай, что я люблю вас с Джошуа несказанно. Держись покрепче за ферму, не отступай от нашего уговора, что мы только смотрители, но не владельцы, и ни за что не соглашайся ее продавать. Пусть земля в целости перейдет к нашему сыну и его отпрыскам, ибо спрос на ремесла насыщается и затухает, финансовые рынки непостоянны и только земля в нашем мире остается неизменной величиной. Со временем благодаря ферме мы обретем уважение тех, кто нас сегодня презирает. Она останется залогом спасения для наших детей и правнуков.