Роберт Хайнлайн - Дети Мафусаила

• Название: Дети Мафусаила
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Издательство: Эксмо, Terra Fantastica
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-16479-0, 5-7921-0691-6

Фонд Говарда, поставивший своей целью стимулировать долголетие людей с помощью создания и поддержки семей, в которых оба родителя предположительно несли в себе гены долголетия, добился-таки своей цели: столетие спустя в человечестве скрытно образовалась новая каста долгожителей, чьи дети жили всё дольше и дольше… Только вот случайная утечка информации поставила всех «детей Мафусаила» на грань гибели — перед завистью и ненавистью простых людей они были бессильны… И единственным выходом для них стал захват первого из строившихся на орбите межзвездных исследовательских кораблей — и бегство на нём за пределы Солнечной системы — приключениям навстречу…

---

Либби, впрочем, решил, что никакие аллегории здесь не к месту. Полет их, несомненно, был запланирован, но вовсе не обязательно было кому-то или чему-то сопровождать корабль. Либби полагал, что боги джокайра представляют себе мироздание в виде совокупности предопределенных явлений, а значит, с их точки зрения, этот полет был фактом еще до появления землян. Однако словами, как всегда, трудно было что-нибудь объяснить. Грубо говоря, по его теории космической кривой им выделили одну из мировых линий, выводящую из обычного пространства, а затем снова вводящую в него. Добравшись до конца кривой, корабль вернулся в нормальное пространство, и приборы вновь заработали.

Он хотел было объяснить все это Лазарю и капитану, но те мало что поняли. К тому же с доказательствами у него было негусто, да и времени, чтобы облечь свои взгляды в стройную математическую систему, недостаточно, а стало быть, теория не могла удовлетворить ни слушателей, ни самого Либби.

Ни Лазарю, ни капитану не удалось выкроить минутку на обдумывание услышанного. На экране внутренней связи появился Барстоу:

— Капитан! Не могли бы вы подойти к седьмому кормовому люку? У нас гости!

Барстоу несколько преувеличил, гость был один. Он походил на мальчишку в маскарадном костюме кролика. Фигура его, с точки зрения Лазаря, была больше схожа с человеческой, нежели фигуры джокайра, однако он, судя по всему, не принадлежал к млекопитающим. Был он ни гол, ни одет — детское тельце покрывала нежная, золотистая шерстка. Яркие глазки светились разумом и глядели весело. Но Кинг был слишком изумлен, чтоб вникать в подробности. В мозгу его зазвучал голос или, вернее, возникла мысль:

— …итак, руководитель здесь — вы. Добро пожаловать в наш мир. Мы ждали вас. Нас предупредили о вашем приходе.

Направленная телепатия.

Цивилизация, настолько развитая, доверчивая, дружелюбная, что позволяет себе такую роскошь — делиться мыслями! Да и не только мыслями. Эти существа так доброжелательны и щедры, что предлагают пристанище на собственной планете! И посланник явился специально для этого!

Кингу все происходящее живо напомнило радушие джокайра; он напряженно думал, пытаясь угадать, в чем тут дело на этот раз.

Но посланец, похоже, читал его мысли:

— …загляни в наши души… мы не держим на вас зла… мы, подобно вам, любим жизнь, пребывающую в вас…

— Спасибо, — громким, официальным голосом ответил Кинг. — Нам следует посоветоваться.

Он повернулся было к Барстоу, но, бросив взгляд назад, увидел, что посланец исчез.

— Лазарь! Куда он делся?

— А-а? Я-то откуда знаю?

— Да ты же прямо перед люком стоишь!

— Я приборы проверял. Если им верить, снаружи никто не причаливал. Я еще удивился, думал — сломались… Как же он к нам пробрался? И на чем прилетел?

— Но куда он ушел?

— Только не мимо меня.

— Заккур! Он ведь пришел через этот люк, так?

— Не знаю…

— Но вышел-то наверняка через него?

— Не-а, — сказал Лазарь. — Этот люк не открывался — все пломбы на месте.

Кинг осмотрел пломбы.

— Но не мог же он сквозь…

— Не смотри так на меня, — сказал Лазарь, — я ни капли не суеверен. Куда пропадает изображение, когда экран выключают?

И он удалился, напевая про себя какую-то песенку; Кинг никак не мог ее вспомнить. А слова, которые Лазарь не стал петь вслух, звучали так:

Прошлым вечером на крышу
Прогуляться гномик вышел…

4

В нежданном радушии хозяев подвоха, как будто, не было. Сами себя эти существа не называли никак, потому что не имели разговорного языка, и люди прозвали малышей Малым Народцем.[24] И Малый Народец, действительно, был рад гостям и помогал им, чем только мог. Туземцам без труда удалось убедить землян в своих добрых намерениях, ведь препятствий в общении, как в предыдущем случае, не было. И даже самые сокровенные мысли Малого Народца стали достоянием людей, но человеческие мысли «гномики» читали только те, что были обращены непосредственно к ним. Казалось, они либо не хотят, либо не могут воспринимать то, что предназначено не для них, а потому телепатическая связь подчинялась контролю не хуже обыкновенной речи. Между собой земляне общались по-прежнему — им телепатические способности не передались.

Эта планета еще больше, чем джокайрианская, была похожа на Землю. Чуть больше по размеру, но гравитация здесь была слабее, видимо удельная плотность ядра была невысока. Это косвенно подтверждалось полным отсутствием в местной культуре металлов.

Ось планеты была перпендикулярна плоскости орбиты, а не наклонена, подобно земной. Сама орбита была почти круговой, и афелий отличался от перигелия меньше, чем на один процент, а значит, не было смены времен года.

Не имела планета и такого громадного, тяжелого спутника, как Луна, который мог бы вызывать приливы и нарушать изостатический баланс поверхности. Холмы здесь были пологи, ветры — мягки, моря — спокойны. Надежды Лазаря на дикий, необузданный нрав стихий не оправдались: погоды здесь, пожалуй, вовсе никакой не было. Имелся лишь климат — причем такой, как в Калифорнии, вернее, в существовании которого пытались убедить все прочее человечество калифорнийцы.

А вот на планете Малого Народца такой климат и вправду был.

«Гномики» указали людям место высадки: широкий песчаный пляж, полого спускающийся к морю. За кромкой невысокого берега начинались луга, тянувшиеся, миля за милей, до самого горизонта. Однообразный пейзаж перемежался лишь купами деревьев да кустарником. Вся местность дышала нарочитой аккуратностью, наводившей на мысль о специально разбитом парке, хоть следов явного разумного вмешательства и не было.

Именно здесь, как объяснил посланник первому разведотряду, им и предстояло жить.

«Гномики» неизменно оказывались там, где требовалась помощь, и при этом не стремились, подобно джокайра, быть полезными во всем. Они скорее напоминали старых друзей, всегда готовых протянуть руку помощи. «Гномик», сопровождавший первый отряд, огорошил Лазаря и Барстоу упоминанием о встрече с ними на корабле. Мех его был темно-лиловым, и Барстоу решил, что здесь либо недоразумение, либо «гномики» могут менять окраску. Лазарь, тот не сказал вслух ничего.

Барстоу спросил проводника, что думает Малый Народец о строительстве зданий — этот вопрос его очень волновал: ведь нигде не было видно никаких построек. Казалось, туземцы живут под землей, а в данном случае Барстоу хотел избежать действий, которые могли быть негативно восприняты местным правительством. Он говорил вслух, обращаясь к проводнику, чтобы тот наверняка воспринял адресованную ему мысль.

В ответе «гномика» чувствовалось удивление:

— …чего вам должно нарушать прекрасный вид?.. для каких целей формировать строения?

— Для многих целей, — объяснил Барстоу. — Для того, чтобы укрываться от непогоды днем, для того, чтобы спать по ночам, для того, чтобы выращивать злаки и разводить скот и затем готовить из них пищу. — Он хотел объяснить, что такое гидропонная ферма, склад, кухня и прочее, но понадеялся на телепатическое восприятие собеседника. — А также для многого другого: лабораторий, мастерских, для тех аппаратов, с помощью которых мы связываемся друг с другом, то есть, другими словами, чтобы жить в этих зданиях!

— …не сердитесь… — пришел ответ, — …я так мало знаком с вашими обычаями… но скажите… неужели вам больше нравится спать вот в таких?.. — Он указал на космические шлюпки, возвышавшиеся над низким берегом. Мысль, использованная им для определения шлюпок, была эмоциональна. Лазарь тут же представил себе какое-то мертвое, удушающе-тесное пространство, что-то вроде тесной, вонючей будки видеофона или тюремной камеры, куда его однажды посадили.

— Таков наш обычай.

Наклонившись, «гномик» коснулся травы:

— …разве плохо спать на этом?..

Лазарь мысленно согласился с ним. Земля была покрыта мягким, упругим ковром из нежной, ровной, густой травы. Сняв сандалии, он дал ступням окунуться в ее прохладу. Какой там газон — это настоящий ковер, решил Лазарь.

— …что же до пищи… — продолжал «гномик», — …для чего трудиться, если добрая земля дает все сама?.. идемте…

Он провел землян через луг к купе невысоких деревьев, склоненных к журчащему ручью. «Листья» на них оказались непривычной формы плодами, размером с ладонь человека и в дюйм толщиной. Сорвав один, «гномик» принялся его с удовольствием есть.

Лазарь тоже сорвал плод и внимательно его рассмотрел. Он легко крошился, совсем как песочный бисквит, а внутри была маслянисто-желтая мякоть, рассыпчатая и одновременно упругая. Плод издавал сильный, приятный запах, напоминающий манговый.

— Лазарь, не ешь! — предупредил Барстоу. — Он еще не исследован.