Карл Барц - Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил. 1939–1945 гг.

• Название: Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил. 1939–1945 гг.
• Автор: Карл Барц
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4165-1

Карл Барц рассматривает историю люфтваффе с их основания до полного поражения, подробно описывая все значительные операции с участием германских авиационных подразделений. Люфтваффе впервые померялись силами с Королевскими ВВС Британии в Дюнкерке, и Геринг потерпел первое поражение в воздухе. Но в дальнейшем немецкая авиация нанесла огромный урон противнику. В Германии были разработаны автоматизированная система наведения ночных истребителей, превосходящий по техническим параметрам все зарубежные аналоги истребитель Ме-262, а в декабре 1944 года состоялся первый запуск «Кобр» — пилотируемых ракет, предназначенных для использования против соединений бомбардировщиков врага. Однако никакие научные достижения уже не могли спасти Германию, погубленную противоречивыми действиями безумного диктатора.

---

Как только светало, появлялись немецкие самолеты, чтобы добавить еще больше беспорядка. Хотя, к счастью, их было и немного, они причиняли значительные потери и создавали дополнительные, почти непреодолимые трудности. Немецкое давление по обе стороны коридора постоянно нарастало, и люди, двигавшиеся по дорогам, знали это. Измученные и практически обессилевшие, они облегченно вздыхали, когда, наконец, оказывались на плацдарме.

Для фильтрации прибывавших частей были выделены мощные британские силы, которые имели жесткий приказ: не пропускать никакие транспортные средства — никаких автомобилей, никакой артиллерии, никаких фургонов и даже санитарных машин. Водители ругались, офицеры протестовали, но, заканчивая все споры, постовые просто стреляли по шинам и радиаторам. После этого споры были излишни; люди выбирались из своего бесполезного транспорта и дальше шли пешком. Бросить всю материальную часть, освободить дорогу для людей — таков был приказ по войскам. Снаряжение и технику можно было заменить, людей же — нет. Лишь танкам, немногим полевым пушкам и пулеметам, необходимым для обороны плацдарма, разрешалось пересекать заградительные посты.

30 мая Горт послал в Лондон сообщение о том, что все его части находятся на плацдарме. Учитывая французские войска, теперь гарнизон плацдарма насчитывал 400 тысяч человек.

Плацдарм был длиной около 30 километров и нигде не имел глубину более 10 километров, а это подразумевало, что каждый его квадратный дециметр был в пределах досягаемости немецкой артиллерии даже среднего калибра. Большинство британских частей находились в восточной части плацдарма, хотя несколько из них были вместе с французами в западной половине. Отступление на плацдарм заняло три дня, и теперь было необходимо спешно перегруппировать беспорядочную людскую массу. Британские и французские части собирали отдельно, и когда это, наконец, было сделано, предпринимались попытки восстановить отдельные подразделения. После этого они направлялись вперед на берег. В дюнах на протяжении менее 3 километров на восток собирались французы. Британский сборный пункт находился около Ла-Панне. Между ними бродили группы отставших, которые потеряли свои части. Одной из самых больших трудностей стало обеспечение людей питанием. Полевые кухни и все обычные атрибуты хорошо организованной армии были брошены позади, но так или иначе это удалось сделать.

Рацион был сокращен до минимума, и теперь не было никакого обеспечения питьевой водой, потому что при взрыве моста английские саперы по неосторожности также взорвали и водопровод. Немногие источники солоноватой воды днем и ночью осаждались измученными жаждой людьми. Солдаты обыскивали в Дюнкерке оставленные дома в поисках еды, в местных пекарнях пекся хлеб. Продовольствием также обеспечивали один или два маленьких грузовых судна, стоявших в порту, некоторое количество мяса было получено путем забивания кавалерийских лошадей и рогатого скота, который мог быть найден. На железнодорожных путях горели составы с продовольствием, но там также были составы с боеприпасами, и грузовики один за другим взрывались, вытаскивая вагоны с продовольствием из огня.

Первое серьезное обсуждение проблем эвакуации, «на всякий случай», состоялось 20 мая, и адмирал Рамсей, главнокомандующий в Дувре, был назначен ответственным за операцию «Динамо». Из-за присутствия большого числа немецких бомбардировщиков и подводных лодок было слишком опасно использовать большие корабли. Малые суда лучше подходили для этой цели, потому что представляли гораздо более трудную цель для бомбардировщиков и подводных лодок.

Повсюду на побережье и внутренних водных путях Англии офицеры военно-морского флота проявляли интерес ко всему, что было крупнее лодки: моторным катерам, яхтам, спасательным шлюпкам больших кораблей, буксирам, рыболовецким траулерам, даже к колесным пароходам — ко всему, что, несмотря на свои скромные размеры, могло плавать по морю. В итоге их загадочной деятельности в портах Ла-Манша вскоре был собран большой флот из маленьких судов, ожидавший приказа.

А затем страна услышала новости. Это было потрясение. Но полная правда была еще хуже. 28 мая Горт обоснованно полагал, что наступает крах восточного фланга плацдарма в Ньивпорте. Это означало бы конец эвакуации, а пока удалось вывезти приблизительно 25 тысяч человек[37]. Но затем произошло нечто поразительное.

Каждый, кто имел мореходную лодку любого вида на южном и восточном побережье и дальше на внутренних водных путях, теперь был готов внести свой вклад в спасение Дюнкерка. Множество моторных катеров, прогулочных судов, яхт — старые корыта всех сортов, некоторые из них были очень далеки от того, чтобы стать пригодными для морского плавания, — пересекли Ла-Манш, чтобы помочь людям в Дюнкерке. Более четырехсот из этих лодок вышли по инициативе их владельцев, чтобы принять участие в работе по вывозу людей с пляжей, окутанных серовато-коричневыми облаками дыма, которые поднимались над горящими нефтяными емкостями и разрушенными зданиями. Англия была многим обязана этим добровольным морякам еще прежде, чем вся работа была выполнена.

Теперь в общей сложности 693 судна (включая 45 военных транспортов) и приблизительно 200 судов союзников курсировали взад и вперед через опасный отрезок серого моря, обеспечивая возвращение британской армии, в то время как адмиралтейство послало 39 эсминцев, чтобы защитить этот новый карликовый флот.

Тем временем немецкая артиллерия и немецкие бомбы превратили крайне важный район гавани и доков в море пламени и дыма. Нефтяные цистерны изрыгали над городом и окружающей сельской местностью длинные масляные клубы абсолютно черного дыма, а над дымом, достигавшим высоты 4600 метров, висела серовато-коричневая дымка.

Внизу сотни тысяч людей стоически ждали своей очереди, чтобы подняться на борт судна. У них не было никаких палаток и никакого любого другого убежища, чтобы скоротать холодные ночи. Время от времени шел дождь, и промокшие и дрожащие люди жались друг к другу, чтобы согреться, и задавались вопросом, смогут ли они спастись в конце концов. С 30 мая немецкая артиллерия стала более опасной, чем «Штуки». Люди зарывались в песок, но укрытия легко обрушивались. И не было никаких деревьев, чтобы развести костры, около которых люди могли бы просушить одежду и согреться.

Сам Дюнкерк тонул в море огня, и людям приходилось двигаться к причалам сквозь дым и жар по улицам, усыпанным обломками зданий, которые продолжали разрушаться с обеих сторон. Улицы были завалены брошенными, развороченными и перевернутыми автомобилями всех типов. Разлагающиеся трупы мертвых лошадей с раздутыми животами и торчащими в небо ногами испускали зловоние. Вокруг постоянно взрывались снаряды и бомбы. Неудивительно, что совершавшие марш колонны иногда распадались, поскольку люди теряли самообладание и дикой толпой мчались к причалам, откуда слышались продолжительные вопли сирен, заставлявшие их спешить. Каменные причалы были теперь в значительной степени разрушены и испещрены следами от разрывов бомб и снарядов, и повсюду высились кучи щебня. Английские саперы работали непрерывно, чтобы подготовить импровизированные причалы для погрузки людей на суда, используя разбитые грузовики, бревна, доски, балки, булыжники и все, что имелось под рукой.

Самолеты Геринга непрерывно сбрасывали бомбы на город, но его защитники продолжали держаться, и впервые стали ясно видны границы возможностей люфтваффе. Обещания Геринга исполнялись лишь частично. Его самолеты могли не оставить камня на камне, но не могли взять город, и «Штуки», следовавшие волна за волной, были не в состоянии отрезать британские силы от помощи, прибывавшей к ним со стороны моря. Суда все еще входили в гавань и покидали ее с десятками тысяч людей, которые снова могли сражаться на следующий день.

Воздушным корпусам генералов Грауэрта и Келлера[38] и «Штукам» Рихтхофена поручили сомкнуть клещи вокруг окруженных армий, но бомбежкой емкостей нефтеперегонного завода в Дюнкерке они подняли обширные облака дыма, которые распространились на весь район и скрывали их цели. Сам город лежал в руинах, портовые сооружения разрушены, суда получали попадания и повреждения, и некоторые из них тонули, но обороняющиеся все еще сражались. Они отходили, но лишь шаг за шагом, и существовали очаги сопротивления, где они сражались до последнего человека, прикрывая эвакуацию.

Отчаянное сражение также шло и в едком дыму, и в темной дымке над городом. Впервые люфтваффе и Королевские ВВС Великобритании могли помериться силами. Немецкие бомбардировщики все еще могли летать и сбрасывать свои бомбы в ад, разверзшийся внизу, но их истребительное прикрытие все более и более яростно атаковали «Харрикейны» и «Спитфайры», и многие бомбардировщики отправились вниз вслед за своими бомбами. Теперь Англия день за днем бросала в бой свои заботливо подготовленные истребительные подразделения, невзирая на потери — слишком многое было поставлено на карту внизу, чтобы осторожничать наверху. Ее летчики-истребители сражались в небе над Дюнкерком до тех пор, пока не кончались боеприпасы и не подходило к концу горючее, затем летели обратно на свои базы в Южной Англии, чтобы дозаправиться и пополнить боекомплект, выполняя по три или четыре вылета днем, пока было светло.