Гарри Тёртлдав - Тьма сгущается

• Название: Тьма сгущается
• Автор: Гарри Тёртлдав
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15231-8

Альгарвейские орды темным потоком катятся по стылым равнинам Ункерланта, подступая к окраинам древней столицы. Там, где бессильно оружие, там, где драконье пламя и неостановимая поступь закованных в броню чудовищ не могут сломить отчаянное и безнадежное сопротивление, — в дело идут колдовские чары. Земля рвется, как холст. Кровь тысяч невинных жертв питает убийственные заклятия, и чародеи по всему Дерлаваю и за его пределами корчатся в муках, переживая страдания несчастных. Захватчики же, подчинившие себе почти весь континент, твердят, будто ненавистных и презренных кауниан свозят к линии фронта лишь в качестве вспомогательных рабочих. Ункерланту, чтобы справиться с врагом, не остается ничего иного, как отыскать столь же неисчерпаемый источник жертв…

Преступление громоздится на преступление. Солдаты и партизаны, покорители и покоренные — все с ужасом взирают на то, как над истерзанной землей сгущается тьма.

---

— Ах, Куусамо, — пренебрежительно махнула рукой чародейка. В Лагоаше считалось хорошим тоном презирать соседей по острову.

— Куусамо больше нас в два, а то и в три раза, — напомнил Фернао неприятный факт, который его соотечественники предпочитали замалчивать. — Семь князей непрестанно следят за тем, что происходит на востоке и на севере, и ищут выгоды и там, и здесь. Но они ни на кого не нападают.

— Так это же куусамане, — фыркнула Шавега, давая понять, что этим все сказано. Ей, по крайней мере, это объясняло все. — Ваш куусаманский разрез глаз, любезный Феранао, вовсе не причина смотреть на мир с их точки зрения.

Чародей встал из-за стола и сухо поклонился:

— Похоже, сударыня, вам надлежало бы родиться в королевстве Мезенцио — там вы чувствовали бы себя намного уютнее. Не хочу портить вам вечер.

Он быстро пошел к выходу, довольный тем, что сумел сдержаться и не выплеснуть вино в вечно кислую рожу своей дамы. Тем более что уж кому бы говорить о внешности и чистоте крови — она же сама чистейших альгарвейских кровей! Правда, как у большинства лагоанцев, в ее фамильном древе были и куусаманские, и каунианские ветви. Презирать людей только за форму глаз или носа считалось в светских кругах Лагоаша хорошим тоном. Даже если не во всех, то, по крайней мере, в тех, в которых вращалась сама Шавега.

А ведь ее взгляды разделяют очень многие. Фернао представил себе, что будет, если и в их королевстве люди станут бояться пройти по улице, опасаясь нарваться на оскорбление или еще чего похуже только из-за цвета волос или формы глаз. Разве в такой стране хотел бы он жить?.. И вдруг его как обожгло: «А куда мне еще деваться?»

В одном он был уверен: на Дерлавае он уж точно жить не хочет! Но и посетив южный континент, он всеми фибрами души желал всю оставшуюся жизнь держаться от него подальше. В экваториальной Шяулии он, правда, ни разу не был, но и не имел ни малейшего желания побывать — это была такая же глухая провинция, как и Земля обитателей льдов, но и там слышались отголоски дерлавайских войн: колонисты и местное население поднялись друг против друга. Да и раздробленные островки Великого северного моря тоже выглядели малопривлекательно — они могли заинтересовать лишь тех, кто решил окончательно удалиться от мирской суеты. Но Фернао пока до этого не дошел. Однако если в Лагоаше дела пойдут таким образом, то…

Выйдя из Гранд-залы, он вдруг поймал себя на том, что непроизвольно смотрит на восток. Неужели в этом сошедшем с ума мире есть только единственный оплот здравомыслия? И этот оплот — Куусамо? Даже ему к этой мысли нелегко привыкнуть. А уж большинству лагоанцев подобная мысль об их чернявых коротышках-соседях показалась бы ересью.

Фернао быстро шел к караванной стоянке. К счастью, его интересы не совпадали с интересами большинства лагоанцев. И одним из этих интересов была куусаманская школа магии. Но вот к чему это привело! Выпад Шавеги по поводу его внешности задел его до глубины души. А ведь раньше такого с ним не бывало. Почему он принял это так близко к сердцу?

Караван скользнул к стоянке и замер. Несколько пассажиров вышли, несколько зашли, но Фернао остался на месте — ему был нужен другой маршрут. «А может, все дело в том, что она оказалась обычной злобной сукой», — грустно подумал он. Он смотрел на неиссякаемую, несмотря на поздний час, толпу — Сетубал никогда не спит, — и у каждого пятого, а то и четвертого из снующих в ней людей был такой же разрез глаз, как и у него. И если Шавега не желает их замечать, пусть ей же будет хуже!

Подошел следующий караван — этот шел до того района, где жил чародей. Фернао забрался в вагон, бросил монетку в кассу и уселся на скамью. Сидевшая напротив женщина зевала во весь рот. А в ее жилах куусаманской крови, похоже, много больше, чем у Фернао.

Войдя в дом, он притормозил у почтовых ящиков — нет ли писем. Среди стопки рекламных листков с предложениями мастеров магической аппаратуры, торговцев лекарствами и хозяев местных таверн он обнаружил конверт с незнакомой франкировкой. Чтобы разглядеть расплывчатый почтовый штамп на марке, пришлось поднести письмо почти к самому носу.

— Каяни, Каяни… — раздраженно пробормотал он. — Где это, разрази меня жезлы?!

И тут же рассмеялся над собой. Он совершил то же преступление, за которое так пылко порицал Шавегу: в первую очередь подумал о Лагоаше и лишь во вторую — обо всем остальном мире. Отсмеявшись, он тут же вспомнил, где находится Каяни, и, несмотря на то что на конверте не было обратного адреса, был почти на все сто уверен, кто отправитель.

С трудом удержавшись от желания вскрыть письмо тут же, в холле, он поднялся в свою квартиру и, бросив рекламный хлам на диван, занялся единственным, что интересовало его в сегодняшней почте. Как он и ожидал, письмо, написанное на превосходном каунианском, было отправлено из городского колледжа Каяни и автором его была чародей-теоретик Пекка.

«Дорогой коллега, — писала она. — Благодарю Вас за проявленный интерес к моей работе и запрос о развитии темы. Должна признаться, что единственной причиной того, что я перестала публиковать свои труды в журналах, является мой сын — заботы о нем отнимают так много времени! Я не теряю надежды продолжить публикации, но когда у меня появится для этого возможность, точно пока сказать не могу. К тому же сейчас я занята настолько, что просто не знаю, за что хвататься. Желаю Вам всяческих успехов в Вашей работе и полного процветания. С уважением — профессор теоретического чародейства Пекка».

Радость Фернао растворилась, как капля чернил в луже воды, а настроение испортилось окончательно. Он едва удержался, чтобы не разорвать письмо в клочья и не вышвырнуть вместе с другими бумажками в мусорник. Сколько уже подобных вежливых отписок он получил от других куусаманских чародеев! Будь эти письма шаблонно одинаковыми, а не просто схожими по стилю, он бы уже получил доказательство того, что они действуют совместно. Но даже схожести достаточно, чтобы привести его к вполне конкретному выводу. Случалось решать задачки и посложнее.

— Они, несомненно, открыли что-то, — пробормотал Фернао. — Но не хотят, чтобы об этом хоть кому-нибудь стало известно. А следовательно, это «что-то» — чем бы оно там ни было — достаточно серьезная штука.

Интересно, что же они там такое раскопали? Ну конечно же! Это «что-то» находится в области взаимосвязи между законами сродства и подобия! Вот только что именно? Чародеи Лагоаша всегда были склонны считать, что их куусаманские коллеги исследуют этот вопрос слишком поверхностно.

— А может, и нам там покопаться? — пробормотал Фернао. Если Лагоанская гильдия чародеев возьмется догнать и перегнать куусаманцев, то с какого конца стоит браться за дело? Лучшим выходом будет собрать наиболее талантливых теоретиков и начать исследования, точкой отсчета для которых будет момент, с которого Сиунтио, Пекка и остальные куусамане вдруг внезапно исчезли с журнальных страниц.

Фернао горестно усмехнулся: вряд ли гроссмейстер Пиньейро даст себе труд заниматься подобным проектом — легко не проигрывать, если ты не участвуешь в гонке. Чародей уже мысленно распрощался со своей блестящей идеей, как вдруг его посетила новая ысль, от которой мурашки побежали по коже. «А что, если в Трапани или каком-нибудь другом альгарвейском городе чародеи уже разрабатывают подобный проект? И если так, то как Лагоаш может остаться в стороне?»

Он снова пробежал глазами письмо. А что, если она пишет откровенно? Что, если он сам придумал всю эту сложную интригу? Но ведь у него есть письмо, а следовательно, путем несложных заклинаний он сможет… если, получится, конечно… он сможет выяснить, так это или не так! Положив письмо на стол, Фернао направился на кухню к рабочему шкафу, под который приспособил старый буфет возле кладовой. Если бы он любил готовить, на этих полках стояли бы банки с приправами и пряностями, но их место занимали различные колдовские зелья и амулеты. Фернао покопался в шкафу и достал большую линзу, лежащую на латунном полированном кольце, и высушенную головку чибиса — эта маленькая птичка обладает очень зорким зрением и в практической магии просто незаменима в тех случаях, когда проводится тест на обман.

Фернао расположил линзу так, чтобы фокус лучей лампы находился на письме, и, подняв над линзой головку чибиса, нараспев произнес заклинание на классическом каунианском. Если в письме написана правда, он увидит вместо черных чернил синие. Если ложь — чернила для него покраснеют.

Но сколько бы он ни смотрел, чернила оставались черными, как и были. Чародей нахмурился: неужели он сделал что-то не так? Нет, похоже, все сделано правильно. Он повторил ритуал еще раз, внимательно следя за каждым свои действием и словом, но по-прежнему видел чернила черными. Но ведь так не бывает! После такого заклинания! Если только не…