Говард Маркс - Господин Ганджубас

• Название: Господин Ганджубас
• Автор: Говард Маркс
• Издательство: УЛЬТРА. КУЛЬТУРА
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-9681-0099-0

Может ли один и тот же человек быть сотрудником английской разведки МИ-6, крупнейшим поставщиком гашиша в Европу и Америку, удачливым и респектабельным бизнесменом и уважаемым человеком в рок-тусовке? Почему бы нет. Если верить автобиографии, написанной Говардом Марксом, образцовым авантюристом XX века после того, как он покончил со своим криминальным прошлым. Как в настоящем триллере, действие книги переносится из страны в страну: Англия, Пакистан, Таиланд, Тайвань, Швейцария, Гонконг... Где только не бывал Маркс под разными именами, каких только тюрем он не видел!.. И каких только уловок для контрабанды не придумывал!..

---

Хотя мы с Грэмом предпочитали не связываться с Мак-Канном, противостоять искушению порой бывало сложно. Мы намеревались ввезти полторы тонны — на тот момент это была наша самая крупная поставка — в Шаннон и доставить гашиш в Мун. Какую-то часть переправили бы обычным способом, на пароме, в Англию. Остальной гашиш думали отвезти в графство Корк, где Вудхэд снимал дом втайне от Мак-Канна, и отправить на самолете из Дублина в Нью-Йорк через компанию Джеймса Морриса «Трансатлантик саундз». Мак-Канну и пакистанцам мы отстегнули бы долю от продаж в Англии, и Джим не пронюхал бы, что, сбывая гашиш в Калифорнии, мы наварили намного больше. Вскоре я уже сидел на полутора тоннах пакистанского гашиша в Муне и отправлял первые машины на паром, прежде чем улететь ближайшим рейсом в Лондон.

После голландского фиаско мы не пользовались гаражом в Винчестере как перевалочным пунктом. У Джеймса Голдсэка были свои собственные точки, куда отправились первые две машины с парома, несколько других авто катили в графство Корк. Во время продаж гашиша из первого автомобиля арестовали Джеймса Голдсэка. Вторая машина с дурью была припаркована рядом с полицейским участком в Хаммерсмите. Пока Джима допрашивали, Патрик Лэйн, проявив необычайное мужество, залез в машину и забрал гашиш. Я взял товар у Патрика и отвез в дом Рози в Ярнтоне. Освободив гашиш от полиэтиленовой оболочки, положил его в чемоданы и выбросил пленку на кучу мусора у обочины проселочной дороги.

Аппаратуру рок-групп, обслуживаемых «Трансатлантик саундз», отправили из Лондона в Корк, на точку Вудхэда в ирландской деревне, где ее начинили гашишем, а затем отослали на самолете из Дублина в Соединенные Штаты.

Нам до зарезу требовались новые перевалочные пункты в Англии, поэтому Марти арендовал ферму рядом с Треллеком, в Монмутшире. Гашиш из Ирландии и Оксфорда скапливался в Уэльсе. Джарвис продал достаточно, чтобы расплатиться с Мак-Канном, пакистанцами и водителями. В Калифорнии Эрни Комбс и Братство вечной любви извлекли гашиш из колонок. Эрни продал всю партию за день втрое дороже, чем мы толкнули бы в Лондоне. Обнадеженные успехом, мы нафаршировали еще несколько колонок «Трансатлантик саундз» тем гашишем, что остался на ферме Марти в Треллеке, и отправили из Хитроу в Феникс. А после сделали передышку на неделю.

Мы беспокоились, не заговорит ли Джеймс Голдсэк, не выдаст ли ирландскую схему. Джеймс стоял как скала. Он признал, что продает гашиш, но отказался давать показания против кого-либо.

Родители и бабушка приехали навестить Рози, меня и детей в Ярнтоне. Был теплый весенний день. Воскресенье. Бабушка нянчилась с маленькой Мифэнви, Эмили играла с моим отцом, а Рози и моя мать вели женские разговоры. И тут рядом с домом остановилась полицейская машина. Из нее выбрались двое копов. В руках у них я увидел обрывки полиэтилена, которые выбросил на обочину. Меня будто парализовало. Мать встревожилась и поглядывала на меня, чувствуя, что я не в своей тарелке.

— Живет ли здесь кто-нибудь по имени Эмили? — спросил один из полицейских.

— Да, это моя дочь. А что? — Рози была непоколебима.

— Это принадлежит ей? — поинтересовался полицейский, доставая небольшой конверт, адресованный Эмили в Ярнтоне.

Тут до меня дошло. Должно быть, Эмили выкинула письмо в мешок для мусора, в котором лежала обертка от гашиша. Вместо того чтобы отнести полиэтилен на помойку или сжечь, я по дурости выбросил его на обочину. А кто-то нашел. На обертке мои отпечатки, частицы гашиша, а внутри еще письмо, адресованное в мой дом.

— Да, ей. Где вы его взяли?

Рози все так же бровью не вела. Осознавала ли она опасность, которая нам угрожала?

— Оно было вместе с этим, мадам, — пояснил полицейский, показывая полиэтилен.

— Вам он знаком? — спросил второй коп, обращаясь ко всей семье.

— Нет, — ответила моя мать.

— Мы только что приехали из Южного Уэльса, — сообщил мой отец, — откуда мы можем что-нибудь знать? — Он никогда не лебезил перед полицией.

Бабушка продолжала играть с Мифэнви, словно полицейских и не было. Первый коп посмотрел мне прямо в глаза:

— А как насчет вас, сэр? Вы это видели?

— Нет, никогда.

— Ах да, вспомнила! — вмешалась Рози. — На прошлой неделе у нас чинили гидроизоляцию, осталось полно полиэтилена. Кажется, в него были упакованы химикаты, которые использовал мастер.

— Полагаю, его имени и телефона у вас нет, мадам?

— Конечно, есть. Я так и так собиралась ему звонить. Он порядочно схалтурил.

Рози дала полицейским имя и телефон, и они умчались доставать бедолагу мастера. Отговорившись неотложными делами в «Анне-Белинде», я рванул по шоссе М-40 в Лондон, где остановился в гостинице «Блейкз», в Роланд Тарденс, под именем Стивена Мак-Карти.

Я был уверен, что полиция вернется в Ярнтон. Меня преследовали видения Рози в полицейской камере и двух малышек, рыдавших от страха и горя. Мне не составило труда убедить Рози уехать из страны. Вместе с девочками и няней она отправилась на Ибицу и сняла домик в Санта-Эулалии-дель-Рио. Я же остался в «Блейкз».

Решив, что Мак мог бы помочь, я позвонил ему в министерство и договорился о встрече. Он успокоил меня насчет Ярнтона, но попросил переговорить с одним из его начальников. По поводу Ирландии. Я заартачился, решив, что это касается наркобизнеса. Но Мак заверил: его службу не интересует контрабанда марихуаны, зато интересуют ирландские делишки.

Назавтра за обедом в «Геркулесовых столбах», возле площади Сохо, Мак представил меня Дональду, лощеному субъекту с безжалостным лицом.

— Нам известно о ваших контактах с Временной ИРА и цели этих контактов. Хотелось бы, чтобы они продолжились ради получения кое-каких сведений.

— Но в мои планы не входило возобновлять их прямо сейчас.

— Хорошо, когда это произойдет, известите Мак-Миллана.

— Конечно.

Мы с Маком отправились к нему домой в Патни. Выпили по стакану виски в гостиной.

— Говард, это поможет рассеять твои колебания, — сказал Мак, протягивая мне фотографию. На ней был изображен Мак-Канн, внизу значилось его имя.

Забрав у меня снимок, Мак отправился к себе в кабинет позвонить.

У меня не было сомнений, следует ли сообщить Мак-Канну, что его делом занимается МИ-6. Если разведка знает про контрабанду наркотиков, узнают и в ИРА. Его могут казнить. Шаннон накроется. Куда подевались мир и любовь? Контрабанда оружием, «Кровавое воскресенье»24, смертные казни, перебитые коленные чашечки. Братство вечной любви Эрни куда ближе к традиционным ценностям наркодилера: секс, наркотики, рок-н-ролл, — оно зарабатывает гораздо больше денег. Впредь никакого Мак-Канна. Предупрежу его об опасности, и адью! Хорошо бы свистнуть ту его фотографию, чтобы парень понял: с ним не играют.

Мак вернулся. Я спросил, могу ли позвонить в «Анну-Белинду». Он показал на кабинет. Набирая номер, я блуждал взглядом по книжным полкам. Мое внимание привлек том под названием «Бессознательное». Я снял его с полки, открыл, и на пол выпала фотография Мак-Канна. Мистика! Я воровато сунул снимок в карман.

Довольный собой, я покинул «Блейкз» и порулил в Ярнтон. Отбил телеграмму Рози и, когда та позвонила, сказал, что опасность миновала, можно вернуться. Она ответила, что возвращаться не хочет. На Ибице намного интереснее: солнце, звезды, пляжи и пропасть марихуаны. Прежде чем я окончательно превращусь в богатого себялюбца и растеряю всех друзей, мне следует побывать на Ибице. Только, пожалуйста, ничего из моей гребаной жизни! Она подружилась с замечательными людьми, которые этого не оценят. Я понял, что теряю ее. Я отправился навестить Фэнни Хилл, и у нас завязались тайные отношения. Не менее тайные отношения связывали ее с Реймондом Карром, главой колледжа Святого Антония, филиала ЦРУ в Оксфорде.

Я собрался на Ибицу и зазвал туда Мак-Канна, решив, что остров — удачное место для встречи, нейтральная территория.

— На хрен ты меня сюда притащил, Гоф? Знаешь же, что я занят. Почему не приехал в Ирландию?

— За тобой следит МИ-6.

— А кого это ебёт? Идет война. А у тебя-то что за хрень с МИ-6, ублюдок ты валлийский?

— На них работает мой оксфордский приятель. Они знают, что мы с тобой занимались контрабандой. Если это известно им, то это известно и другим людям, может, ИРА.

Джим побелел:

— Пшёл на хуй! Опять твои гребаные игры. Я показал ему фотографию.

— Ты и Склизкий, я так и думал, что вы гребаные британские агенты. Так и думал. Откуда я могу знать, что ты не подставлял Кида все это время?

— Пораскинь мозгами, Джим.

— Пшёл ты на хуй!

— Все, Джим. На некоторое время больше никаких сделок.

— О'кей, Гоф, но я останусь здесь на Ибице отдохнуть. Приедет моя новая подружка, голландка Сильвия, с моей бывшей, ирландкой Анной. Мы остановимся у тебя.

— Я думал, ты занят, Джим.