Джекки Мерритт - Фиктивный брак

• Название: Фиктивный брак
• Автор: Джекки Мерритт
• Жанр: Короткие любовные романы

Известная обаятельная диктор телевидения Эбби Форбс провела рождественскую ночь в обществе почти незнакомого ей мужчины. И каково же было ее потрясение, когда она узнала о своей беременности! Эбби сообщает об этом отцу своего будущего ребенка в надежде, что тот откажется от него. Однако события разворачиваются совершенно по другому сценарию…

---

Но как только он повернулся к ней спиной, обходя столик и направляясь к своему креслу, Эбби украдкой посмотрела на его широкие плечи и темные, почти черные волосы. Она знала, что касалась этих волос, они обвивали ее пальцы. Воспоминание было не очень ясным, скорее ощущением, чем уверенностью, но тем не менее…

Пока Корд усаживался, она отхлебнула кофе, отгоняя воспоминания, и сосредоточилась на том, чтобы унять дрожь в руках.

— Какого типа портрет ты хотела бы сделать? — спросил он.

— Какого типа? Я не уверена, что понимаю вопрос. Портрет есть портрет, не так ли?

Корд откинулся назад, ошеломленный, что она не знает о его репутации. Тогда зачем она пришла к нему? Как правило, его цены устраивают только тех, кто хочет получить нечто особенное. Обычные фотографии стоят дешево, а вот фото от Дюрана — совсем нет.

Он отбросил мысли о стоимости. У Эбби Форбс была причина для этой встречи, и эта причина — совсем не ее портрет. После почти двухмесячного молчания это внезапное появление особенно подозрительно.

— Портрет тебе нужен для работы? — продолжал он.

— Я работаю в местной телекомпании, — ответила Эбби.

— Я знаю. Видел твои передачи.

— Ах да, конечно. — Эбби опустила глаза на чашку с кофе. — Эта работа предполагает участие в тех или иных общественных мероприятиях. Так что портрет мне нужен… для подобных мероприятий.

— Значит, серьезное лицо? Или с улыбкой?

— Мм… наверное, с улыбкой.

— Ты одета прекрасно. Цвет тебе очень идет.

Он рассматривал ее чересчур тщательно, и это выводило ее из себя. Может, он думает о той ночи? Вспоминает то, что она вспомнить не может?

О Боже, что там происходило, в его квартире? Хотела ли она его так же, как и он ее? Она так часто размышляла об этом… Если не считать первых месяцев замужества, всю ее сексуальную жизнь можно было определить как унылую, неудачную. Интимные отношения с мужчинами у нее не складывались. Лишь с Ником, которого она сильно любила, ей было хорошо. Его болезнь и смерть уничтожили в ней сексуальное желание, во всяком случае, ей так казалось.

Но мужчина, сидевший сейчас напротив, воспользовался ее слабостью, и Эбби хотелось кричать оттого, что она ничего не помнила.

Она понимала, насколько хорош собой и неотразим Корд Дюран, и это сбивало ее с толку, вызывая в ней странное, незнакомое чувство. Она словно подчинялась его обаянию. Эбби выпрямилась в кресле, пытаясь справиться с собой.

Корд резко поднялся, снова прошел за ширму и вернулся с коробкой пончиков и бумажными салфетками.

— Угощайся, — произнес он, опуская пончик в кофе.

Эбби уже позавтракала и вообще хотела поскорее покончить с этой встречей. Но ей нужно было продлить беседу, пока она не сможет завести разговор о родственниках этого человека, поэтому она взяла пончик и салфетку.

— Расскажи мне чуть-чуть о себе, — сказал Корд, проглотив кусок размокшего пончика.

Эбби широко раскрыла глаза. Она много раз в жизни фотографировалась, но никто из фотографов не задавал вопросов о личной жизни.

— Мне бы хотелось запечатлеть настоящую Эбби Форбс, — объяснил Корд.

Эбби нервно рассмеялась.

— Она перед вами.

— Передо мной привлекательная, но невероятно скованная женщина, — возразил Корд. — Ее-то и снимет камера. Думаю, в тебе гораздо больше того, что я вижу в данный момент.

Эбби разломила пончик и поднесла кусочек ко рту, изображая искушенную женщину, какой себя явно не чувствовала.

— Вы имеете в виду… Наверное, нам стоит прояснить обстановку насчет той ночи, мистер Дюран.

— Корд, — отрывисто бросил он, раздражаясь из-за ее попыток придерживаться формальностей мосле той безумной ночи, когда она извивалась под ним, так мило и соблазнительно требуя от него всего, что он только мог ей дать.

— Корд, — с трудом повторила она, стараясь не смотреть ему в глаза. — Я знала, что это будет нелегко, но…

— Но все же пришла.

— Мне нужна фотография!

Которую ты могла сделать где угодно. Почему ты здесь, Эбби? Чего ты хочешь от меня?

Корд ничего этого не сказал. Мучительное напряжение, которое бросилось ему в глаза, когда он увидел ее на экране телевизора, сейчас стало еще более очевидным. Она изо всех сил старалась не показывать растерянности, но он не сомневался, что ее что-то сильно беспокоит.

Он решил продолжить игру. Рано или поздно причина ее переживаний прояснится. Эта причина как-то связана с ним, иначе она никогда бы не позвонила.

— Нет необходимости что-либо прояснять, если ты этого не хочешь, — спокойно сказал он. — Я дал тебе свой телефон, ты им не воспользовалась. Вопрос исчерпан.

Эбби перевела дыхание.

— Мне нравится твоя позиция.

Его позиция! Он бы с удовольствием сейчас подошел к ней, схватил ее за плечи и вытряхнул бы из нее эту упрямую сдержанность. Что же, она думает, что та ночь ничего для него не значит? Боже праведный, неужели она ничего не значила для нее?!

Сбитый с толку, Корд вернулся к делу.

— В своих фотопортретах я пытаюсь, — слегка запнувшись, произнес он, — отразить внутренний мир человека.

— О, я думаю, что мне это не нужно. — Эбби подняла глаза на стену с портретами, но они висели слишком далеко, чтобы она могла разглядеть. Она начинала догадываться, что Корд Дюран не просто один из многих фотографов. — Подойдет обычное фото, — добавила она.

— В тебе нет ничего обычного, — мягко проговорил он.

Голова у Эбби закружилась. Краска залила лицо.

Однако она сочла за лучшее оставить эти слова без комментариев и распрямила плечи.

— Может быть, мне стоит узнать побольше о Корде Дюране. Твои приемы явно отличаются от того, что я ожидала.

— Мои приемы?

Щеки у Эбби стали пунцовыми.

— Приемы съемки!

— Ну естественно, — не слишком вежливо пробормотал Корд.

Эбби опустила на стол чашку и то, что осталось от пончика, затем поднялась. Не глядя на Дюрана, она прошла к стене с портретами. Сначала она даже не могла сосредоточиться на них. С ее желудком творилось что-то ужасное, возможно, из-за жирного теста, и Эбби сделала несколько глубоких вздохов, мечтая, чтобы тошнота прошла.

Наконец она смогла рассмотреть портреты. Каждый из них был очень хорош, но в них было что-то еще, что-то едва ощутимое, что делало их абсолютно непохожими на все фотографии, которые она видела до сих пор. Некоторые из его клиентов были хорошо известными людьми.

— Ты снимаешь звезд?

Корд подошел к ней сзади.

— Некоторых, — признался он. — У меня есть еще студия в Лос-Анджелесе. Но все эти портреты были сделаны здесь, в Вегасе.

— Они… — Эбби подыскивала определение и остановилась на «великолепны». Теперь она была уверена, что Корд Дюран — мастер портретной фотографии. Это были не просто лица, но личности.

Она вынуждена была присесть, пытаясь справиться с новым приступом тошноты. Как можно быстрее нужно выяснить тот вопрос, ради которого она затеяла эту встречу, подумала Эбби, и выбираться отсюда.

— У тебя есть семья?

— Семья? — удивился Корд. Нахмурившись, он уселся в кресло.

— Да, семья, — сдерживая дыхание, повторила Эбби. Ее не может сейчас вырвать, только не это!

— У меня есть старший брат, кадровый офицер морской пехоты, — осторожно ответил Корд. — А что?

— А родители?

— Умерли.

— О… Мне очень жаль.

— Они погибли в авиакатастрофе, когда мне было всего тринадцать. Меня воспитал брат.

— О! — настроение Эбби немного улучшилось. Она облизнула пересохшие губы и снова подавила приступ тошноты.

— А у тебя есть семья? — Корд не знал, зачем он это спрашивает. Похоже, Эбби по какой-то неясной причине хотелось поговорить о родственниках.

— Нет… никого, — прошептала она и с трудом поднялась на ноги. — Здесь есть ванная?

— За ширмой. — Корд встал, в то время как она пробежала через комнату и скрылась за ширмой. — Что же здесь, черт возьми, происходит? — пробормотал он.

В огромных комнатах с высокими потолками каждый звук отдавался эхом, так что даже шум льющейся в раковину воды не смог заглушить того, что происходило в ванной. Корд надолго застыл, озадаченный случившимся.

Внезапно, как от вспышки молнии, все стало ему понятно. Почему она связалась с ним после — он подсчитал — семи недель молчания, почему начала расспрашивать о семье. Она беременна… и не появилась бы здесь, если бы не думала… не считала… не знала, что это его ребенок.

Корд обомлел. Колени у него подкосились, а ведь он вовсе не из тех, кто от потрясения валится с ног.

Но это не просто потрясение. Он сел, снова подскочил. Схватившись за голову, стал мерить шагами комнату. Он, должно быть, ошибается, молча убеждал он себя и испытал несказанное облегчение, когда вспомнил, что воспользовался презервативом.