Луи Буссенар - Секрет Жермены

• Название: Секрет Жермены
• Автор: Луи Буссенар
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1994
• ISBN: 5-86218-002-8

В книгу популярного французского писателя Луи Буссенара (1847–1910) вошел впервые переведенный на русский язык авантюрный роман «Секрет Жермены», напоминающий по увлекательности произведения Э. Сю.

---

Смотрительница, подкупленная ласковостью и послушанием пациентки и понимая, что Жермена никуда не сможет убежать из-за высоких стен, обещала отвести к той, кого ее подопечная так упорно хотела видеть.

Пока же, чтобы приучить вновь прибывшую к образу жизни в лечебнице, сиделка повела ее в парк, где гуляли пациенты.

Стоял солнечный августовский день, и душевнобольные, не требовавшие особого надзора, прохаживались по дорожкам под тенью деревьев и по аккуратным полянкам с цветочными клумбами.

Мужчины и женщины проводили это время вместе, и внешне все было похоже на обыкновенный сквер, куда люди приходят отдохнуть, погулять, поболтать, поиграть в спокойные игры.

Хорошо одетые женщины вязали, вышивали, читали иллюстрированные обозрения, а другие кокетничали с мужчинами, что красовались перед ними.

На первый взгляд в этом обществе не замечалось ничего странного, и Жермена, зная, где она находится, была удивлена. Только постоянное присутствие санитаров и санитарок напоминало о том, какое это печальное место.

Здесь, как и везде, красота новенькой произвела потрясающее впечатление. Мужчины почтительно кланялись, женщины поджимали губы и делали вид, что очень углублены в свои занятия, но исподтишка с завистью на нее посматривали.

Живописного вида господин, одетый в черное, с множеством диковинных разноцветных побрякушек на левом лацкане, приветствовал ее в замысловатых выражениях и представился:

– Я дон Себастьян-Руис-Порфирио-Лопес де Вега, де Санто Иеронимо, испанский гранд, герцог и двоюродный брат короля.

Жермена любезно поклонилась несчастному безумцу, он посмотрел на нее горящими глазами и протянул сухую и прямо-таки жгущую от лихорадки ладонь.

Подошла очень хорошенькая молодая женщина с зелеными глазами Офелии[125], с тяжелыми пепельными косами, падавшими на плечи. В руках она держала большую куклу, одетую в крестильные одежды, и очень серьезно сказала Жермене:

– Вы будете ее крестной матерью, а месье де Вега – крестным отцом. Ведь вы согласны?.. Ее зовут Марта. Она не умрет, как та… другая… которая унесла мое сердце… Она очень миленькая… уже говорит…

Кукла закрыла и открыла глаза и отвратительным механическим голосом сказала: «Па… па, ма… ма».

– Ее старшая сестра ушла… уже не помню когда… ушла некрещеная… Вы понимаете!.. И я хочу, чтобы эту окрестили сейчас же.

Жермена печально и с болью за несчастную согласилась.

– Кукареку!.. Кукареку! – закричала женщина, убегая. – Мадам согласна быть твоей крестной!

Другой господин, очень серьезный, даже суровый, с седеющей бородкой, приблизился к Жермене и сказал:

– Мадемуазель, не обращайте внимания на эту сумасшедшую. Нам всем уже пришлось быть у нее крестными. Мы вынуждены делать это снисхождение, иначе у нее начинаются ужасные припадки.

Подумав, что это посетитель, а не пациент, – он говорил так рассудительно и выражал сострадание к несчастной, Жермена ответила тихо:

– Я охотно соглашусь принять участие в подобии крещенья, чтобы не делать ей больно моим отказом. Те, кто находится в этой лечебнице, и так достаточно несчастны, бедные, бедные люди…

– Все здесь богатые, и я у них банкир! – вдруг с жаром объявил рассудительный человек. – Вы так прекрасны, что я хочу сделать вам подарок, сколько желаете? Миллиард? Два миллиарда?

Жермена вконец растерялась, не зная, как реагировать.

Она как можно более учтиво сказала:

– Премного благодарна, месье, я ни в чем не испытываю нужды; но вы очень щедры и благородны. Вы не возражаете, если я вас покину?

И неожиданно господин очень спокойно ответил:

– Всего вам доброго, милая красавица.

Женщина лет тридцати, очень худая, с выразительными глазами, с волосами, стриженными в скобку, тихая и добрая, остановила Жермену и без предисловий обратилась к ней:

– Не слушайте их, мадам, они все здесь для посева… Они очень хорошие, совершенно безобидные, как правило отменно воспитанные, но они мучают новичков, стараясь внедрить в них свое безумие.

Жермена посмотрела даже с любопытством: а она-то что сейчас скажет?

– Меня зовут Надин Волынская, я – русская, профессор Парижского университета. Я наблюдаю здесь все формы душевного расстройства. – И тихонько добавила: – Видите ли, все эти люди – сумасшедшие. Они кажутся нормальными и в самом деле здорово рассуждают до тех пор, пока не коснешься определенного пункта в их сознании или сами не начнут говорить на больную для них тему. Они взаимно снисходительно относятся к этим пунктам и живут в полном согласии, когда узнают друг друга ближе.

– Вот это действительно странно, – тихо сказала Жермена.

– Странно, конечно, но это действительно так. Они и выказывают свой пункт перед новичками, ибо знают, что здесь о каждом всем известно, и никто на их счет не обманывается.

– Но их можно как-нибудь лечить? – спросила Жермена, ее заинтересовали слова женщины-профессора, без сомнения здравой умом. – Почему, например, не пользовать их внушением?

– Потому что умалишенные в подавляющем большинстве не поддаются гипнозу. Есть, конечно, надежный способ, но наука медицины так рутинна! И зачем ей исцелять наверняка? Тогда не станет больных и доктора лишатся куска хлеба.

– А все-таки, каков этот верный метод?

– Все болезни вызываются микробами. Надо уничтожить до единого микробы, попадающие в организм, а для этого следует абсолютно все стерилизовать.

И тут ученая сама понесла такое, что Жермена уже не могла больше слушать и попросту сбежала, подумав: и эта тоже! Господи, что за ад!

Жозефина – она шла позади в нескольких шагах – догнала и с участием начала успокаивать. Жермена едва не заплакала.

– Все эти люди меня пугают. Пойдем поскорее отсюда, Жозефина!

– Если вы все-таки хотите видеть Маркизетту, могу сейчас к ней провести, – сказала Жозефина, стараясь чем-нибудь отвлечь Жермену.

– Но вдруг и там придется слушать безумные речи, я не могу, лучше уж в другой раз, мне просто необходима передышка.

– Может быть, сегодня она в нормальном настроении, тогда не волнуйтесь, все будет в порядке.

– Но все-таки, она такая же сумасшедшая, как все эти несчастные?

– Как когда, порой кажется, будто она совсем в здравом уме, а бывает, что месяцами не откроет рта.

– Тогда пойдем, – согласилась Жермена, делая вид, что больше уже не слишком интересуется этой встречей.

Жозефина провела ее через парк к последнему в ряду маленькому домику. Перед ним росли любовно выращенные цветы в прекрасных клумбах.

У крылечка сидела женщина, одетая просто, но изящно. Она шила.

Жозефина остановилась, не доходя нескольких шагов, и позвала:

– Маркизетта! Вас хочет видеть одна дама! – И тихонько сказала Жермене: – Идите одна… Она меня не выносит… Я подожду здесь.

Женщина подняла голову, холодно посмотрела на незнакомку и сказала, обращаясь к сиделке:

– Пусть идет сюда. Только без вас.

– Убедились? Только не бойтесь, она не злая и не обидит вас.

Жермена, видевшая здесь до сих пор только странные взгляды и слышавшая безумные речи, удивилась, встретив взгляд, исполненный доброты и сострадания. Ей даже послышалось, будто живущая в домике прошептала:

– Такая молодая, такая красивая… бедное дитя!

Женщина выглядела лет на сорок. Все еще миловидное лицо преждевременно увяло от тяжелых переживаний. Среднего роста, несколько отяжелевшая от сидячей жизни, с маленькими стройными ножками, изящными руками, густыми волосами, некогда, видимо, красивого пепельного цвета, сейчас почти совсем поседелыми, с прекрасными белыми зубами, с глазами голубыми как сапфиры, чей взгляд был глубок и нежен, – вот какой была таинственная Маркизетта.

Но больше всего поразило Жермену в ней удивительное сходство с Бобино и с Сюзанной де Мондье. Та же улыбка, одновременно нежная и печальная и, наверное, бывавшая очень веселой в дни радости, та же посадка головы и, странное дело, даже такая же родинка на левой щеке.

– Войдите, дитя мое! – сказала Маркизетта голосом, изумившим Жермену не меньше, чем наружность.

Девушка чувствовала себя очень взволнованной, но старалась скрыть это, чтобы женщина не приняла ее за сумасшедшую.

Гостья не могла решить, с чего начать страшный откровенный разговор. После неловкой паузы Жермена отважилась.

– Мадам, – начала она тихо, так чтобы не донеслось до Жозефины. – Выслушайте меня без предвзятости… не выражайте, пожалуйста, протеста… сохраняйте спокойствие…

– Говорите, дитя мое, – сказала Маркизетта, наверное давно привыкшая к откровенностям несчастных помешанных.

– Я многим рисковала, чтобы попасть сюда… Я приехала одна… чтобы увидеть вас… говорить с вами… Вы сейчас узнаете почему. Вместо того, чтобы впустить в качестве посетительницы… меня встретили как… пациентку… посадили в камеру, облили холодным душем… Но я не сумасшедшая… Не качайте головой… Я в полном рассудке… Посмотрите на меня внимательно… Разве я похожа на этих несчастных безумных, которые сначала меня испугали, а потом внушили жалость? Поверьте мне! Поверьте, прошу вас!