Николай Кудрявцев - Хмурый

• Название: Хмурый
• Автор: Николай Кудрявцев
• Жанр: Боевая фантастика

Потерявший память одиночка Хмурый, ходит по зоне в поисках памяти и своего предназначения.

---

Фить! Фить! Не дали пяти секунд! Ну сколько дали, столько дали. Рыбкой в открытую дверь. Магазин в землю. Тормозит. Ноги заносит. На животе разворот в одну линию с охраной. Пальцы ног в землю и две пули в голову ближайшего от головы. Три! Неплохо. Ближайшие ко мне охранники загораживают дальних. Переворот влево на спину, выпускаю из руки магазин. Двумя руками автомат к ногам, две пули в голову ближайшего от ног. Четыре! Автомат за голову, переворот дальше на живот, две пули. Пять! Теперь крутимся назад, а то уже очухались. Вправо на спину. Фить! Фить! Руки к ногам. Фить! Фить! Две пули ближайшему от ног. Шесть! Руки за голову, на живот, три пули. Не экономно! Семь! На спину, руки к ногам. Восемь! Голова заднего! Две пули. Девять! Руки за голову. Короткая очередь не глядя. На живот. Последний держится за руку. Две пули. Десять!

Минут через пятнадцать за мной придет другая охрана. Старая остается за укрытием. Дверь в укрытие открывать нельзя. Боятся они нас. Перед тем, как использовать, наверняка введут в кровь какую-нибудь дрянь. Выполнил задание — получи антидот.

Снимаю с ближайшего безрукавку с магазинами. Бегом к столу. Вставляю в один пистолет обойму. Пистолет в карман брюк. Жилетку с обоймами на себя. Поверх жилетку с магазинами. Меняю автомат у мертвого охранника. Полностью заряжен. Теперь к двери. Встаю напротив. Хорошо, что на стрельбище нельзя заглянуть извне. Все записывается на диск. Взять и просмотреть его, может только инструктор. Дверь открывает автоматика. Полностью открывается и сразу начинает закрываться. Это мне на руку.

Дверь стала открываться. Приготовиться! Стоят, гуськом. Первому выстрел в голову и удар в грудь ногой, чтобы не загораживал следующих. Как домино! Первый падает на второго, открывает его голову. Выстрел. Оба на третьего. Выстрел! На четвертого. Выстрел! Вываливаются в коридор. Из-за двери выглядывает удивленная рожа часового. Выстрел! Быстро в коридор. Двое сидят курят. Глухие что ли? Стреляю. Бегу по коридору. Завыла сирена. Чухнулись! Взгляд расфокусирован. Стреляю во все, что движется. Рассматривать некогда. Считаю выстрелы, чтобы вовремя перезарядить. До бункера полста метров. Там охрана из троих. У каждого свое укрытие.

Первое укрытие. В окне шевеление. Очередь в окно и резко вправо. Открылось второе укрытие. От него к третьему укрытию бежит воин. Дисциплинка, мать вашу! Выстрел в затылок. Падает. Я около второго укрытия. В окне шевеление. В упор выпускаю последний рожок. Отбрасываю автомат. Срываю верхнюю безрукавку. Достаю пистолет.

Дверь в бункер открывается сама. Быстро захожу. Направо к клеткам. Дверь открывается сама. Захожу. Пять клеток. Одна, моя, пустая. В остальных четырех лежат мои друзья. Они расстреляны в упор. Этого я не ожидал. По щекам текут слезы. За спиной закрылась дверь. Бросаю пистолет, держусь за прутья и смотрю на ребят. Слезы. Я думал их нет. Текут. Текут. Текут. Стою вечность, а они все текут. Мне нехорошо. Сползаю на пол. Темнота».

Тряхнуло.

— Выброс. — Лис сказал это, как-то буднично, с чуть заметной грустинкой. То ли ему было жаль прерванной вечеринки, то ли он сожалел, что протрезвел.

— Очищение. — Это уже Таран.

Хмурый посмотрел на пепельницу. В ней лежали обыкновенные окурки.

Опять тряхнуло. Очищение. Зона очищается сама и очищает своих жителей. После выброса, аномалии поменяют свое местоположение. На месте бывших аномалий появятся артефакты. Мутанты поменяются территориями. Сталкеры протрезвеют и пойдут собирать артефакты. Да и сама Зона, хоть на чуть-чуть, а расширится. Закончится выходной и начнется новая трудовая неделя. Что-то в этом есть. Что-то, может быть не совсем, но правильное. А может совсем правильное. Подумать бы над этим, но жизнь в Зоне такова, что всем некогда. А может и не некогда, а просто в голову не приходит над этим думать. Уж слишком молодая, по историческим меркам, цивилизация в Зоне. Еще не научилась летать. Да что там летать, она еще не оперилась.

— Как говорит наш Философ, ссылаясь на Соломона, а у меня нет оснований ему не верить, — Лис окинул всех взглядом, словно ища тех, кто ему возразит, — Все проходит! Вот и этот выходной, прошел. От себя скажу так: Сегодняшние посиделки пришлись мне по душе, хотя и озадачили. Думаю, большинство из вас меня поддержат, если я обращусь с вопросом к нашему Оракулу? Скажите, уважаемый. — Лис приложил правую руку к сердцу и поклонился Философу. — А какого будет ваше резюме, всему сказанному здесь?

— Резюме? — Философ встал. — А резюме будет еще неожиданней, чем все сказанное здесь. Неожиданное даже для меня. Вот оно: История Земли гласит, что новые формы жизни и новые цивилизации, как правило, берут свое начало от непоправимых катастроф!

Все притихли и ждали продолжения. Философ постоял, задумчиво глядя куда-то в стену, потом виновато развел руками и сел на место.

— Ну и что все это означает? — Лис уперся взглядом в Философа.

— Послушай, Лис, ерш твою медь! Для меня это, еще неожиданней, чем для всех вас вместе взятых. Да и пострашней. Вы проглотили и разбежались, тут же все позабыв. А я, как идиот, буду докапываться до истины, мол, что бы это значило. Дать бы мне по башке за это! Господи!!! Ведь предупреждал меня Екклесиаст! Нет! Мне ослу все чего-то надо! А между прочим там, — Философ ткнул пальцем в сторону выхода. — Все аномалии сдвинулись. А у меня в голове резюме! Прикинь!?

— Ну ладно, ладно. Успокойся. Я не хотел тебя обидеть. Спроси своего Клеста при встрече, может, подскажет чего. Говоришь, умный Сталкер?

— Не Клест, а Екклесиаст. Ладно! Не бери в голову. — Философ протянул Лису вертикально поднятую ладонь, тот звонко хлопнул по ней своей ладонью. — Хороший ты парень, Лис!

Весь зал вздохнул облегченно. Напряжение спало.

По всему залу запищали КПК. Одно сообщение: Погиб Сталкер Семецкий. Попал в «Комариную плешь».

Дружный смех полностью разрядил обстановку.

Все разошлись по делам. Таран попрощался с Хмурым и тоже ушел, к Евлампию. Они остались вчетвером. Хмурый, Бармен, Лис и Абориген. Бармен провел всех в свой кабинет и приготовил отличный кофе. Хотя в Зоне, отличным считался даже растворимый кофе. В кабинете, их разговор не могли прервать или подслушать.

— Значит ты кое-что вспомнил? — Бармен закончил молоть очередную порцию кофейных зерен. — Это очень хорошо. Можешь не рассказывать. Главное, что к тебе память возвращается.

— Но я так до сих пор не знаю — кто я. Вспомнил то, что было последним перед Евлампием.

— Ну, правильно! Память раскручивается с конца. Главное начала раскручиваться. Не волнуйся. Память проснулась, значит все вспомнишь.

— Главное не попасть под выброс, — Лис сделал очередной глоток из кружки и закатил от удовольствия глаза.

— Почему?

— Опять может выжечь! — Абориген размешивал сахар в своей кружке.

— Вообще-то не обязательно. — Бармен поставил на стол литровую турку с ароматно пахнущим свежесваренным кофе. — Я, как-то, попал под выброс и ничего. Пережил. Но рисковать конечно не стоит. Чувствуешь себя, как-то неуютно. У меня есть подозрение, что рожденные в Зоне, выбросы переносят. Вот Лис, скорее всего выгорит. Он с Большой Земли.

— А я и не собираюсь лезть под выброс. И никому не советую.

— Лис. А тебя на Большую Землю тянет?

— Ни грамма! Даже сам удивляюсь. — Лис допил свой кофе и потянулся за туркой, чтобы налить еще. — Я на Большой Земле тоже мотался. Ни семьи, ни жилья. Куда закинут, туда и лечу. Вся сознательная жизнь в офицерских общежитиях. Со сквозняками, с тараканами. Капитан, разведчик, разгильдяй, морально неустойчив. Вот и кинули меня на кордон, когда ЧАЭС второй раз жахнула. Стал я военным Сталкером. Целыми днями сидишь в казарме, потом вызывают и ставят задачу. Там-то, там-то в Зоне движение. Проникнуть в Зону и уничтожить. Проникаем, уничтожаем. Ну все вроде бы нормально. По нам стреляют и мы стреляем. Мать их всех в душу, этих полковников!

Лис сжал губы в тонкую линию и замолчал. Все ждали. Он отпил немного, посмотрел в кружку и сделал еще глоток.

— И вот однажды вызывают. Мол, там кто-то шевелится, так что давайте вперед. Пятерка в Зону, я командир. Проникаем. Подкрадываемся. Мать моя женщина! Дети! Два мальца, лет по двенадцать и девчушка совсем малышка. Вы чо!? Какое уничтожение!? Мы к ним подбегаем, одеяла на плечи — замерзли же совсем. Разжигаем костер. Из мешков жратву. Они едят. Торопятся. Рация запищала. Полковник по рации на дерьмо исходит: «В чем, мол, дело?» Я докладываю, что тут дети. Он мне орет, что в Зоне нет детей, а только одни мутанты, которых надо уничтожать. Все услышали. Дети есть перестали. Похоже все поняли. Я в рацию: «Слушай, ты, козел! Здесь дети! И не думай, что они хуже твоих! Тварь!» И рацию об камень хрясь! В дребезги. Из руки кровь.

Лис опять замолчал. Закрыл глаза, замотал головой. Потом вздохнул тяжело и продолжил: