Марина Ефиминюк - Второй шанс

• Название: Второй шанс
• Автор: Марина Ефиминюк
• Жанр: Фэнтези

Введите сюда краткую аннотацию

---

— Почему я должна была сбежать? Ты же сказал, что мне нечего бояться.

Смотреть на него — мне было достаточно даже такой малости, чтобы чувствовать радость.

— Ты не боишься? — Он подпер голову рукой и провел пальцем по простыне. Неожиданно мне показалось, что до щеки ктото прикоснулся, проведя по коже. Потом воздух как будто сам легко подтолкнул меня к кровати, заставляя буквально завалиться на парня. Тот уже ждал с раскрытыми объятиями, довольно ухмыляющийся.

— Ты бы все равно не смогла выйти из дома. — Довольно поведал он. — Гнездо просто так не выпускает.

— Думаю, мы с ним договоримся. — Улыбнулась я. — Не пугай меня, злая фея.

— Злая фея? — Одна темная бровь поплыла наверх. — А как ты еще меня называла?

— Филей, как пса в детской передаче. — Призналась я и расхохоталась, когда на лице у парня появилось кислое выражение. — Зато твои Катя и Зайка превзошли все мои прозвища.

— Да уж. — Хмуро пробормотал он.

Филипп собирался очень медленно, похожий на сонную кисейную барышню. По утрам, похоже, он мучился от дурного настроения: бубнил изза холодной погоды, помятой рубашки, оторванной пуговицы, непроветренной комнаты, щетки для зубов. Я сидела на кушетке, пряча ехидную улыбку, и разглядывала книги, которые он читал — старинные фолианты на латыни, английском и французском языках. Многие из них рассказывали о ведьмовских кланах и традициях.

— Ты говоришь на всех этих языках? — Поинтересовалась я.

— Угу. Еще на испанском. — Поймав мой уважительный взгляд, он пожал плечами: — Ничего особенного. Максим, к примеру, говорит на японском и хинди, а Заккери не понимает только папуасов в Новой Гвинее. Чем больше в тебе силы, тем красивее твое лицо, пытливее ум и изощреннее фокусы.

Я призадумалась, глядя на Филиппа, тот путался в пуговицах рубашки и злился. В конце концов, он стянул ее и надел мятый свитер. От щелчка пальцами складки исчезли, словно по ним прошлись утюгом. Филипп выглядел более человечным и настоящим, а Заккери внешне казался настолько совершенным, что подобное отталкивало. Как будто скользишь безразличным взглядом по фотографии в глянцевом журнале, отредактированной в компьютерной программе.

— Везет же некоторым — красивые и умные. — Между страницами книги я увидела карандашный набросок улыбавшегося Филиппа. — Сила делает из вас идеальных людей.

— Саша, — его тон заставил меня поднять голову, а чтото в его взгляде поежится, — не обольщайся — сила делает из нас идеальный злодеев.

Филипп медленно спускался в холл, меня же, казалось, ноги не могли удержать на месте. Сбежав по лестнице, я со всего маху толкнула входную дверь, но та не поддалась.

— Черт! — Я потирала ушибленное плечо.

Ручка спокойно проворачивалась, выказывая открытый замок, но меня не выпускали наружу. Сзади рассмеялся Фил.

— Я же сказал, что из Гнезда просто так не выйдешь. — Довольно улыбаясь, произнес он.

Дверь отворилась так неожиданно, что я не завалились на ступеньки, только судорожно схватившись за ручку. На пороге стоял высокий темноволосый парень с идеальной стрижкой, васильковосиними глазами. Он вытирал дождевые капли с лица, и четкие губы изогнулись в улыбке:

— Извини, Саша. — Тон его звучал приветливо, но буднично, словно мы ежедневно встречались в гостиных этого необычного дома.

— Ээээ? — Я с недоумением покосилась на Филиппа. — Привет…

— Максим. — Подсказал тот.

Максим придержал для меня дверь, выпуская на улицу, где задувал ледяной ветер, треплющий уже обнаженные жалкие вишневые деревья и отчегото буйно цветущие розовые кусты. Дождь молотил по подъездной дорожке, жестко барабанил по крыше брошенного вчера у самых ступенек родстера. Оказывается, в спешке мы заехали на клумбу и помяли большую часть разноцветных гвоздик.

— Может, возьмете мою машину? — Услышала я тихий разговор.

— Я вряд ли сегодня вернусь. — Пробормотал Филипп, чуть подталкивая меня в спину, что мне пришлось сделать один неловкий шажок. — Так что поедем на моей.

— Э, нет. — Перебила его я, с опаской поглядывая на понуро мокнущий крошечный автомобильчик, под ложечкой жалобно засосало. — Ты как хочешь, а я на автобусе.

— Ты же вчера спокойно ехала. — В раздражении буркнул парень.

— После твоего внезапного появления я прибывала в шоке. — Призналась я. — Слушай, у тебя к обеду выправиться настроение?

— Что? — Не понял Филипп.

— Если у тебя дурное настроение до обеда, то давай договоримся о встречах вечером. — Миролюбиво предложила я.

Из дверей хохотнул Максим, похоже, наслаждавшийся каждым звуком нашей шутливой перепалки:

— Ну, наконец, Фил, ктото сказал тебе об этом.

Тот недовольно оглянулся, потом быстро подошел к автомобилю. Дождевые потоки огибали фигуру парня и стекали, словно по гладкой поверхности, образовывая правильный контур.

— Ты тоже так умеешь? — Спросила я у Максима, ткнув пальцев.

— Ага. Только зачем? Чем чаще применяешь силу дома, тем проще забыться на людях. — Пояснил тот, заметив мой недоуменный взгляд. — Тебе зонт дать?

— Пожалуй. — Согласилась я.

Наша поездка выглядела отчаянно комичной: я, похожая на гриб, беззаботно со счастливой улыбкой на устах шлепала по лужам к автобусной остановке, спрятавшись под огромным черным зонтом, а рядом со мной по дороге, осторожно, чтобы не обрызгать, едва тащился черный Ауди. Его хозяин жег меня недовольным взором, но, сжав зубы, переносил издевательские сигналы других водителей, обгонявших спортивный автомобильчик, созданный для бешеной скорости.

Потом, когда пришел автобус, то все его немногочисленные пассажиры с изумлением наблюдали, как за зеленобокой «гусеницей», едва помещавшейся на узких улочках поселка, следует крошечная красивая машинка, притормаживая на каждой остановке. Я смотрела в заднее стекло, разглядывая Филиппа, и ехидно скалилась, когда он закатывал глаза и тяжело вздыхал. Потом в голове сами собой всплыли самые сокровенные моменты прошедшей ночи, и по изогнувшейся брови парня и самодовольной ухмылке стало понятно, что помимо своей воли, он ухватил парочку особенно сладких картинок.

Похоже, многое изменилось внутри меня, если в моей голове появились не только вспышки и образы будущего, но и свежие воспоминания, по словам Филиппа оборванные в момент аварии.

Когда я вышла из автобуса у станции метро, спрятавшись под зонтом, то парень притормозил, открыв окошко.

— Встретимся у подъезда. — Предложила я.

— Ты не замерзла? — Буркнул он, похоже, поездка на скорости улитки, довела его до нервного тика.

Я нагнулась и чмокнула Филиппа в сжатые губы, стараясь не ухмыляться слишком широко. Его дурное настроение отчегото сильно веселило меня. Через секунду он нажал на педаль газа, и мотор взревел. Ауди сорвался с места, вливаясь в поток автомобилей.

Влюблены? Возможно. Счастье, плескавшееся в душе, давившее изнутри на ребра, отметало сомнения. Нам с Филиппом придется долго узнавать друг друга, приноравливаться, учиться быть вместе. Разве это не прекрасно?

Когда я, наконец, добралась до дома, то парень уже ждал меня. Увидев мою худенькую замерзшую фигурку, стоически боровшуюся с порывами ветра, желавшего утащить меня вместе с зонтом, как легендарную Мери Поппинс, он покачал головой и вышел из машины.

— Еще одной подобной поездки я не переживу. — Признался он, когда мы поднимались в лифте. — Слушай, есть врачи…

— Фил, — сокращенно его имя звучало подомашнему просто, — мне не помогли два психиатра.

— Ты обращалась? — Кисло спросил он.

— Я живу с обоими в одной квартире.

— Ну, я вообщето говорил о врачах, которые фобии лечат заговорами. Кошку у нас, помнится, лечили от боязни сцены.

— Кошка — это не животное, а Елизавета? — Уточнила я.

— Угу. — Подтвердил Филипп. — Она великолепна, настоящая стерва и притворщица. Из нее должна была выйти гениальная актриса. Собственно, что и случилось.

Мы вышли на моей лестничной площадке, я подергала ручку, но дверь оказалась надежно заперта.

— Открывай. — Кивнула я. — Ключей у меня нет.

Филипп приложил ладонь к замку, внутри щелкнула пружинка, и он толкнул дверь, пропуская меня вперед. В прихожей валялся сломанный деревянный косяк, из стены сиротливо торчали гвозди и утеплитель.

— Ты чего не проходишь? — Удивилась я, когда увидела, что Филипп попрежнему стоит в подъезде и, скрестив руки на груди, внимательно изучает меня.

— Я не могу. — Сдержано отозвался он.

— Как понять, ты не можешь?

— Это твой дом, — развел он руками. — Злые феи не могут войти без приглашения хозяев.

— То есть, — издевательски улыбнулась я, — если бы вчера я не сморозила глупость и не позвала тебя, ты бы так и остался стоять в коридоре?