Наталья Колесова - Женщина среднего возраста

• Название: Женщина среднего возраста
• Автор: Наталья Колесова
• Жанр: Современные любовные романы

---

— Так вечеринка же! — воскликнула та, вытаращив на меня глаза и, как всегда, радуясь, что есть на свете кретинки, которые не знают очевидного.

— Я заметила! — перекричала я звон расставляемых бокалов и рюмок. — А повод?

— Просто так! Андрей Юрьевич любит устраивать праздники! Ой, надо макияж освежить!

Упорхнула. По моим недолгим наблюдениям Андрей Юрьевич больше любит устраивать подчиненным суровые трудовые будни. Я подумала и тоже вынула зеркало.

…Да-а, красота — страшная сила. Причем, чем дальше, тем страшнее. Морщины скоро придется на калькуляторе подсчитывать… А, блин, да кому я здесь нужна!

Как только все было готово, по неведомой команде в приемную влетел стремительный Андрей Юрьевич. Бросил на ходу:

— Соберите ко мне всех сотрудников!

Сотрудников — вот странно! — долго уговаривать не пришлось. Через несколько минут все очутились в просторном кабинете начальника. Народ галдел и с молодым аппетитом опустошал фуршетный стол. Я несколько минут помнила о контроле над весом, но — старость не радость, склероз, сами понимаете, — и я с удовольствием присоединилась к общему пиру. Из спиртного здесь было шампанское, вино, водка: похоже, рабочий день на сегодня закончен… Я прислонилась к подоконнику с полной тарелкой и бокалом в руках. Народ хихикал, флиртовал и сплетничал. Музыка была достаточно громкой, чтобы можно было обсуждать соседа и одновременно улыбаться ему в лицо. Кое-кто уже пританцовывал. Официанты кидались коршунами на всякого, у кого обнаруживалась пустая емкость для пития. Я нашла глазами чифа. Рядом с ним стояла длинноногая устроительница всего этого безобразия, улыбаясь в свой бокал. Андрей Юрьевич вел оживленную беседу с ней и еще с парочкой таких же симпатичных девах. Леночки на вас нет! М-да, я-то что тут делаю, среди этой… оранжереи? Хочешь быть всегда молодой и стройной — держись старых и толстых! Пойти покурить, что ли?

Я выволокла свои древние кости из веселящегося кабинета. На моем столе ворковала очередная парочка. Хорошо еще, только ворковала, по-думала я злобно. Схватила сумку — пара меня проигнорировала — и пошла искать укромный уголок.

Коридор в самом конце делал поворот буквой «г», которая скроет от приемной нарушителя правил внутреннего распорядка. Так как Андрей Юрьевич не курил и объявил свою фирму некурящей зоной, народ пытался соблюдать видимость лояльности — прятался, брызгался парфюмом, жевал жевачку, хотя толку от этого было чуть. Я сильно подозреваю, что начальник просто однажды сам бросил курить, а чтобы не подвергаться лишнему соблазну, запретил заодно «здоровью вредить» и всем своим подчиненным.

Вообще-то я практически не курю, пачку в сумке таскаю исключительно «для коммуникабельности», и подозреваю, что у моих сигарет давно вышел срок годности. Я открыла окно и присела на подоконник. Обязана ли секретарша ожидать конца вечеринки или может слинять пораньше?

С улицы повеяло летним теплом, смешанным с запахом весны — и мне немедленно захотелось открыть окно настежь и свесить ножки нару-жу. Я даже перегнулась вниз, чтобы убедиться, что упавшая с моей ноги туфля не продырявит кому-нибудь голову.

— Вам там что, серенады поют?

— Ай! — я взлетела перепуганной кошкой — только что горб не выгнула.

Андрей Юрьевич выставил руки:

— Успокойтесь! Это только я.

Ничего себе — «только»! Я заметалась — куда бы деть или затушить сигарету, но поняла — застукана, хмыкнула и демонстративно затянулась. Андрей Юрьевич никак мое поведение не прокомментировал. Выглянул в окно — видимо в поисках моего несуществующего «серенадщика».

— Что ж вы убежали? Скучно с нами стало?

А вы-то сами с чего вдруг удалились? Я пожала плечами. Не расска-зывать же ему о своих возрастных переживаниях! Вот доживет до того времени, когда хорошенькая осьмнадцатилетка назовет его «дяденькой», тогда и поймет! В качестве отмазки предложила свою сигарету.

— Покурить захотелось.

Он словно впервые ее заметил.

— А я и не знал, что вы курите. Никогда не пахло…

Когда это он успевает меня обнюхивать? Или у бывших курильщиков обоняние переразвито? Я хмыкнула.

— Курю. Когда выпью.

Некоторое время он созерцал процесс курения — так сосредоточенно, точно его завораживала необычайная красота моих действий… Начав да-виться дымом, я решила прекратить это издевательство над собой — достала из сумки пачку и провокационно покрутила у него перед носом.

— Хотите?

— Я не курю.

— Ну и не курите! Но ведь хотите?

Он внимательно посмотрел на меня. Сделал два шага назад и осторожно выглянул в основной коридор.

— Никого. Давайте быстро!

Я выщелкнула ему сигарету. Дала прикурить. Андрей Юрьевич затянулся и сказал с чувством:

— Какая гадость!

— И не говорите! — согласилась я, тоже затягиваясь. Мы мирно прикончили наши сигареты, Андрей Юрьевич выкинул окурок на улицу и сказал:

— Пойдемте?

«Пройдемте!» — передразнила я про себя и нехотя сползла с подоконника.

Войдя в свой кабинет, он первым делом огляделся, принюхался и грозно вопросил:

— Кто-то опять курил?!

Несколько человек поспешно порскнули в разные стороны. Я оценила грамотность подхода. Сказывается большой опыт…

Открыла я дверь в собственную квартиру, приглядываясь и принюхиваясь. Ага, похоже, у меня побывала маман. Наша мама, несмотря на возраст, энергичнее нас всех, вместе взятых. Периодически она устраивает набеги на квартиры дочерей, чтобы уличить нас в отсутствии порядка, недосмотре за детьми и недокорме домашних животных.

Вот и записка на кухонном столе: «Где ты попадаешь? Привезла тебе пироги с яйцами и луком. И с творогом. Помой люстру, стыд смотреть! Мама». М-да… хорошо, что она меня не дождалась. Для матери бокал шампанского, выпитого мной на внезапной «корпоративке», равнозначен залитой за воротник бутылке водки: ну что еще делать безнадежно незамужней дочери одинокими тоскливыми вечерами? Только спиваться. Вот такая вот непостижимая мной материнская логика…

Я зашуршала мешком с пирогами. Ура, и ужин не надо готовить! Сама я пироги не пеку уже давно — по принципу экономии энергии (а если проще, из врожденной лени) — разве что один и на весь противень. Заварив чайку, принялась поглощать жутко калорийный и жутко вкусный продукт. Ела и приглядывалась к люстре — и правда, грязновата. Ну не вечером же ее начинать драить! Вот подожду выходных, вымою… если не найдется другого интересного занятия.

Кот Марс сонно помаргивал на меня желтым глазом. Второй открывать ему было лень — похоже, от бабушки тоже перепало много чего вкусненького.

Я похлопала себя по полному животу. Подумала и решилась на постирушку. Загрузила машинку-автомат, включила двухчасовую программу и улеглась на диван с книжкой. Завтра могу говорить с чистой совестью: «ой, вчера весь вечер стирала!»

Наутро апрель плавно перетек в ноябрь: снег с дождем, тоскливая хмарь и промозглый ветер. Пришлось опять доставать свитер — а я-то с вечера приготовила легкомысленную кофточку с коротким рукавом и большим декольте — вдруг кто соблазнится моими бледно-зимними прелестями? Краситься теперь придется на работе, чтобы тушь по дороге не смылась. В прямом и переносном смысле. Я намотала теплый шарф, поглядела на себя в зеркало, вспомнила, что все-таки весна на дворе, и поменяла его на тонкий шейный платок.

Задубела еще до того как сесть в автобус, оказывается, и перчатки дома оставила. Ну не возвращаться же теперь за ними…

Так что на работу я явилась трясущаяся, со скрюченными пальцами, красным носом и мокрыми от снега волосами. И, естественно, в этом самом виде меня застал не вовремя выглянувший Андрей Юрьевич. Застал и — застыл. В ужасе, надо полагать.

— Замерзли?

Я только зыркнула на него — терпеть не могу вопросов под локоть. Да еще с вполне очевидным ответом. «Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, синяя?»

— Уг-гад-дайте… — предложила я, стуча зубами. Он помог мне снять пальто, аккуратно встряхнул его от капель дождя-снега и повесил в шкаф. Я кинулась в кресло, растирая руки. Начальник продолжал торчать у меня над душой. Я злобно вскинула глаза:

— Вам что-то нужно?

— Нет, — убрался, наконец. Слегка оттаяв, я попыталась (безнадежно) спасти остатки прически. Негнущимися пальцами взялась за тушь.

Открылась дверь. Я чертыхнулась — все еще про себя, оцените выдержку — и уставилась на Андрея Юрьевича одним накрашенным глазом. Спросила — угрожающе:

— Ну?!

Он продемонстрировал бутылку коньяка и пузатую рюмку.

— Выпейте. Согреетесь.

Я растерялась.

— Так на работе же нельзя…

— Вы не пьете, — наставительно сообщил Андрей Юрьевич. — Вы лечитесь.

Конечно, это круто меняет дело! Я взяла рюмку — чиф налил мне половину.