Дэниел Хэммет - Проклятье Дэйнов

• Название: Проклятье Дэйнов
• Автор: Дэниел Хэммет
• Жанр: Детектив

---

Бледно-зеленая сырая тварь обволакивала мое лицо и тело. Кашляя, я продрался через нее к двери, распахнул ее и вывалился в коридор, где было так же черно, как в комнате.

Я упал, и что-то упало на меня. Но уже не бесплотное. Человек. В спину меня ударили колени-человечьи колени, острые. Кряхтенье, теплым воздухом обдавшее мне ухо, было человечье, удивленное. Рука, которую я сжал, была человечья, тонкая. Я благодарил Бога, что она тонкая. Коридорный воздух меня освежил, но бороться с атлетом я еще не был готов.

Я сжал его руку изо всех сил и затащил под себя, накатился сперва на нее, потом на самого человека. Накатываясь, я перебросил руку через его тело, и она столкнулась на полу с чем-то твердым, металлическим. Я ощупал предмет и узнал: это был длинный кинжал, которым закололи Риза. Тот, на кого я сейчас взгромоздился, очевидно, стоял за дверью и хотел зарезать меня, когда я выйду; спасло меня падение: он не только промахнулся кинжалом, но и споткнулся об меня. А сейчас, лежа ничком, прижатый к полу моими восемьюдесятью пятью килограммами, он лягался, норовил долбануть меня головой и кулаками.

Схватив одной рукой кинжал, я перенес другую с его руки на затылок, вдавил его лицо в ковер, уже не суетясь, потому что сил у меня прибывало с каждым вдохом. Через минуту. другую я поставлю его на ноги и немного расспрошу.

Но такой передышки мне не дали. Что-то твердое ударило меня по плечу, потом по спине, потом стукнуло по ковру рядом с нашими головами. Кто-то охаживал меня дубинкой.

Я скатился с тощего. Прямо под ноги к тому, кто орудовал дубинкой. Я попытался схватить его за ногу, получил еще удар по спине, ногу не достал, а рука моя скользнула по юбке. От удивления я отдернул руку. Еще удар дубинкой-на этот раз по боку-напомнил мне, что церемонии тут неуместны. Я сжал руку в кулак и ударил по юбке. Кулак мой наткнулся на мясистую лодыжку. В ответ раздалось рычание, ноги отодвинулись, и еще раз ударить я не успел. Я быстро встал на четвереньки и стукнулся головой о дерево. Дверь. Схватив за ручку, я поднялся. В нескольких сантиметрах от меня в темноте свистнула дубинка. Я повернул ручку, нажал на дверь, вошел в комнату и тихо, почти беззвучно затворил дверь за собой.

В комнате у меня за спиной раздался голос, очень тихий, но очень серьезный:

- Выйдите сейчас же, буду стрелять.

Голос принадлежал светловолосой толстенькой служанке, и в нем слышался испуг. Я быстро нагнулся-на случай, если она вправду вздумает стрелять. За окном уже светало, и я увидел ее силуэт на кровати-она сидела, вытянув руку с маленьким черным предметом.

- Это я, - прошептал я.

- А, вы! - Но рука с черным предметом не опустилась.

- Вы с ними в доле-спросил я и осторожно шагнул к кровати.

- Делаю, что приказано, и держу язык за зубами, а в бандиты к ним не нанималась.

- Хорошо. - Я сделал еще несколько шагов к кровати, уже быстрее. - Если связать простыни, смогу я спуститься из окна на следующий этаж

- Не знаю. Ой! Что вы делаете!

Я держал ее пистолет-автоматический, 8,13мм-одной рукой, а ее запястье другой и выворачивал.

- Отпустите, - приказал я, и она отпустила.

Я отошел назад, поднял кинжал, который бросил возле спинки кровати.

Потом на цыпочках подкрался к двери и прислушался. Тишина. Я тихо открыл дверь и ничего не услышал, ничего не увидел в сумраке. Дверь Минни была открыта, наверное, с тех пор, как я вывалился из комнаты. Того, с чем я боролся, там не было.

Я держал ее пистолет-автоматический, 8,13мм-одной рукой, а ее запястье другой и выворачивал.

- Отпустите, - приказал я, и она отпустила.

Я отошел назад, поднял кинжал, который бросил возле спинки кровати.

Потом на цыпочках подкрался к двери и прислушался. Тишина. Я тихо открыл дверь и ничего не услышал, ничего не увидел в сумраке. Дверь Минни была открыта, наверное, с тех пор, как я вывалился из комнаты. Того, с чем я боролся, там не было. Я вошел к Минни и включил свет. Она лежала, как прежде, забывшись тяжелым сном. Я спрятал пистолет в карман, стянул одеяло, поднял Минни, перенес в комнату служанки, свалил к ней на кровать и сказал:

- Попробуйте привести ее в чувство.

- Проснется немного погодя: они все просыпаются.

- Вон что! - сказал я и пошел вниз, на пятый этаж, к Габриэле.

Комната Габриэлы была пуста. Шляпа и пальто Коллинсона исчезли, исчезла одежда, которую она унесла в ванную, и окровавленная ночная рубашка тоже.

Я стал осыпать эту парочку проклятьями, и хоть старался не обделить ни того, ни другого, больше все-таки досталось Коллинсону; потом я выключил свет и побежал вниз по парадной лестнице-избитый, изодранный, растерзанный, с окровавленным кинжалом в одной руке, с пистолетом в другой. и на лице у меня, наверное, было такое осатанение, как в душе. До второго этажа я ничего не слышал. А тут снизу донесся звук, напоминавший отдаленный гром. Сбежав по последнему маршу, я понял, что кто-то ломится в парадную дверь. Хорошо бы этот кто-то был в синем мундире. Я подошел к двери, отпер ее и распахнул.

С ошалелыми глазами, встрепанный и бледный, передо мной стоял Эрик Коллинсон.

- Где Габи-задыхаясь, спросил он.

- Кретин, - сказал я и ударил его по лицу пистолетом.

Он согнулся, уперся руками в стены тамбура, постоял так и медленно выпрямился. Из угла рта у него текла кровь.

- Где Габи-упрямо повторил он.

- Где вы ее оставили

- Здесь. Я собирался ее увезти. Она просила. Послала меня разведать, нет ли кого на улице. Вернулся-дверь заперта.

- Чем вы думаете-прорычал я. - Она вас обманула. все хочет спасти от этого идиотского проклятья. Я вам что велел делать Ну, ладно, надо искать ее.

Ни в одной из комнат, прилегавших к вестибюлю, ее не оказалось. Не погасив в них свет, мы побежали по главному коридору.

Из двери сбоку выскочил кто-то маленький в белой пижаме и повис у меня на поясе, чуть не опрокинув. Он издавал нечленораздельные звуки. Я оторвал его от себя и увидел, что это мальчик Мануэль. Слезы текли по его испуганному лицу и мешали ему говорить.

- Успокойся, - сказал я. - А то не пойму ни слова.

Я разобрал:

- Он убить ее хочет.

- Кто кого хочет убить-спросил я. - Говори медленнее.

Медленнее он говорить не стал, но я расслышал: "папа" и "мама".

- Папа хочет убить маму-спросил я, потому что такая расстановка казалась более вероятной. - Он кивнул. - Где

Дрожащей рукой он показал на железную дверь в конце коридора. Я пошел туда, но остановился.

- Слушай, мальчик, - стал торговаться я. - Я хочу помочь твоей маме, но сперва мне надо узнать, где мисс Леггет. Ты знаешь, где она

- Там, с ними, - крикнул он. - Скорей, скорей!

- Так. Пошли, Коллинсон. - И мы кинулись к двери.

Дверь была не заперта. Белый алтарь сверкал хрусталем и серебром под ярким лучом голубого света, протянувшимся наискось от карниза здания. С одной стороны на корточках сидела Габриэла, подняв лицо кверху. В этом резком свете ее лицо было мертвенно. белым и застывшим. На ступеньке, где мы нашли Риза, лежала теперь Арония Холдорн. На лбу у нее был кровоподтек. Руки и ноги спутаны широкой белой лентой, локти примотаны к телу. Одежды на ней почти никакой не осталось.

Перед ней, перед алтарем, стоял Джозеф в белом балахоне. Он стоял, раскинув руки и задрав к небу бородатое лицо. В правой руке у него был обыкновенный нож для мяса, с роговой ручкой и длинным изогнутым лезвием. Джозеф говорил в небо, но он стоял к нам спиной, и мы не могли разобрать слова. Когда мы вошли в железную дверь, он опустил руки и наклонился над женой. Нас разделяло метров десять. Я заорал:

- Джозеф!

Он выпрямился, обернулся, и я увидел, что нож у него в руке еще блестит, не испачкан.

- Кто рек "Джозеф", имя, которого больше нет. спросил он, и, признаюсь честно, когда я глядел на него и слышал его голос-а остановились мы с Коллинсоном метрах в трех от алтаря, - у меня возникло чувство, что ничего особенно страшного произойти, наверно, не должно. - Здесь нет Джозефа, - продолжал он, не дожидаясь ответа на свой вопрос. - Знайте, ибо весь мир скоро узнает, что тот, кого вы звали Джозефом, был не Джозеф, а сам Бог. Теперь вы знаете и ступайте прочь.

Мне бы сказать: "Чушь", - и броситься на него. С любым другим я так и поступил бы. А тут не смог.

- Мне придется взять мисс Леггет и миссис Холдорн с собой, - сказал я нерешительно, чуть ли не виновато.

Он выпрямился, лицо с белой бородой было сурово.

- Ступай, - велел он, - отыди от меня, пока дерзость не привела тебя к гибели.

Связанная на алтаре Арония Холдорн сказала мне:

- Стреляйте. Стреляйте скорее. Стреляйте.

Я обратился к Джозефу:

- Мне все равно, как тебя звать. Ты отправишься в кутузку. А ну брось нож.

- Богохульник, - загремел он и сделал шаг ко мне-. Сейчас ты умрешь.

Это должно было бы показаться смешным. Но мне не показалось.

Я завопил" "Стой!". Он шел ко мне. Я испугался. Я выстрелил. Пуля попала ему в щеку. Я видел отверстие. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он даже не моргнул. Он шел твердо, не торопясь, на меня. Я нажимал и нажимал на спуск: еще шесть пуль попали ему в лицо и тело. Я видел раны. А он все шел и как будто не замечал их. Лицо и взгляд у него были суровые, но не злые. Подойдя ко мне, он поднял нож высоко над головой. Так ножом не дерутся; но он и не дрался: он намерен был обрушить на меня кару, и на мои попытки помешать ему обращал так же мало внимания, как родитель, наказывающий ребенка.