К. Домбровский - Альманах «Мир приключений». 1969 г.

• Название: Альманах «Мир приключений». 1969 г.
• Автор: К. Домбровский
• Издательство: Издательство «Детская литература»
• Жанр: О войне
• Год: 1969

Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов.

---

— Вот, пусть он будет старшим, — сказал Бубнич, оторвавшись от карты. — У него опыт есть.

Начальник отчего-то побагровел, но кивнул.

— Даешь! — гаркнул Мишка, и кобыла вынесла его на дорогу.

Клешков и вызванный им Гуляев поскакали за ним.

Дорога сужалась все больше, и вот уже стали видны редкие сосны, кусты орешника на опушке и сквозь прогалы деревьев — далекое пламя над длинными амбарами и конюшнями, расставленными неподалеку от двухэтажного барского дома с мезонином и колоннами перед входом. Со всех сторон трещали выстрелы.

Мишка подъехал шагом к последней сосне, около которой вился орешник, и остановился, глядя на совхоз. Гуляев и Клешков подъехали и стали по бокам от него. Стрельба в совхозе вдруг затихла. Издалека стало слышно, как трещит пламя. Огромный старый дом с пятнистой колоннадой еще не горел. Вокруг него и в особенности за ним вздымалось целое море могучих лип.

— Им бы, дуракам, из парка зайти, — сказал Мишка, — а они в лоб прут.

— А может, они и из парка, — сказал Гуляев, — пока не видно.

— Я еще с дороги видал, — сказал Мишка. — Дубовые вояки.

Видно было, как между горящими службами и конюшней пронесся жеребенок, остановился, попятился от огня и опять помчался, подняв хвост трубой.

Вдруг из-под куста, неподалеку от горящей конюшни, встал человек в венгерке, он махнул рукой, и отовсюду — из-за бревен, набросанных около служб, из-под кустов — начали вскакивать люди. Ветер донес слабый крик. Маленькие фигурки со всех сторон, пригибаясь, стреляя, бежали к дому. И тотчас же сверху, из окна мезонина, вырвалась и забилась красная вспышка, и ровное татаканье «максима» угомонило нападавших. Некоторые еще бежали вперед, но иные уже лежали на земле неподвижно, другие падали и отползали, а из окон непрерывно сверкали вспышки и сверху, откуда вся площадка перед домом, освещенная пламенем, была как на ладони, точно стегал огнем пулемет.

— Ну, лупит! — с удовольствием сказал Мишка. — Прям как у нас в бригаде Жорка Никоненко.

— Что делать будем? — спросил Гуляев.

— Скачи к нашим! — нахмурился Фадейчев. — Скажи, совхозники еще держатся, надо атаковать. Объясни обстановку. Скажи, за тыл эти остолопы не беспокоятся.

Гуляев тронул коня и неслышно по мягкой земле поскакал в сторону бора.

Клешков толкнул Фадейчева в плечо. Тот взглянул влево. Шагах в ста от них из-за куста следили за мчавшимся между сосен Гуляевым два человека в шинелях и черных папахах. Один уже вел стволом вслед Гуляеву, когда Фадейчев, диким криком сорвав с места лошадь, рванулся на них, а Клешков поскакал, обходя их, чуть в сторону.

Двое у куста упустили только мгновение. Они только секунду ошалело пялились на летящего на них Мишку с низко опущенной вдоль крупа лошади шашкой, и именно этого мига им не хватило, чтоб прицелиться. Один успел только вскинуть винтовку и упал под шашкой Фадейчева, а второй сразу побежал вниз, в сторону боя, по скату холма.

Ровно идущий гнедой Клешкова настигал его. Клешков, в азарте погони не замечая того, что потерял кепку, склоняясь с седла, стволом нагана вел бегущую перед ним фигуру.

Бандит несколько раз оглянулся, и глаза его почему-то смотрели не на Клешкова, а на морду настигавшей его лошади, потом он на бегу выкинул винтовку на одной руке стволом назад и несколько раз выстрелил. Цвинь-цывинь — высвистнуло около уха Клешкова. Он ударил лошадь каблуками, она рванулась, и Клешков, свесившись с седла, дернул за отставленный назад ствол винтовки, и она покатилась по земле. Гнедой в два прыжка обогнал бегущего и, осаженный всадником, встал у того на дороге.

Бандит стоял, закрываясь косо вскинутыми ладонями и зажмурив глаза.

— Пшел! — Клешков ткнул его ногой.

Бандит взглянул и, повернувшись, покорно побрел к бору. Он был без шапки, и давно не стриженные волосы неровными косицами курчавились на красной, обветренной шее.

На опушке выстраивался отряд, и Мишка Фадейчев, вытирая рукавом кожанки шапку, ехал в ту сторону и поглядывал издалека на Клешкова.

— Язык! — сказал начальник, подъезжая. Его длинная шинель свисала ниже стремян, а военная фуражка была надвинута на брови. — Что за банда воюет? — спросил он, останавливая лошадь перед пленным.

— Повстанческий отряд Хрена, — мрачно сказал мужик, затравленно косясь на подъезжающих всадников.

— Отряд! — сказал начальник и отплюнулся. — Бандиты, а туда же — отряд! Возьмите там его! — крикнул он, оборачиваясь к строю.

Подъехавший милиционер погнал пленника в бор.

Жидкая лава отряда вырвалась к площадке перед домом как раз в тот момент, когда люди Хрена снова поднялись в атаку.

Перед обезумевшими бандитами заплясали лошади, засверкали клинки, и в грохоте непрерывно бившего «максима», в треске пламени началась ожесточенная рубка. Клешков погнал рослого дядьку в куртке-безрукавке прямо на дом. Бандит дважды выстрелил в него, и тогда Клешков понял, что так можно налететь на пулю. Он выстрелил в спину мечущегося человека, тот покатился по земле, а Клешков повернул было коня в ту сторону, где еще слышались крики и выстрелы, как вдруг увидел, что ствол притихшего было пулемета на мезонине в тридцати метрах от него поворачивается прямо в его сторону, он открыл рот, чтобы крикнуть и предупредить: «Свои!», но ствол затрясся, выкинул красное пламя, и Клешков, почувствовав, как дернулся его гнедой и как мягко стал заваливаться на бок, успел только вытянуть ногу из стремени — и уже падал, уже лежал на траве, рядом с вытянувшимся в агонии и сразу затвердевшим телом лошади и, не понимая, смотрел вверх на пулемет. Потом он повернул голову в направлении схватки и увидел, как падают всадники, освещенные огнем, и как с яростным криком несется прямо к дому на своем вороном Фадейчев, рукой подняв кубанку с алой полосой на ней. Но пулемет повернулся к нему, и снова задрожало пламя. Клешков увидел, как друг его вместе с конем на полном скаку остановился и рухнул на бок. Тогда, все еще не поняв, что же именно происходит, почему свои стреляют по своим, Клешков нащупал на поясе обе лимонки, привешенные перед походом, не торопясь отцепил их, взвел на обоих чеки, вполглаза следя за буйствующим наверху пулеметом, и, чувствуя себя открытым для первой же пули, вскочил, швырнул одну за другой бомбы в мезонин и тут же упал.

Дважды рвануло. Клешков лежал лицом в теплом еще боку своей лошади и ждал очереди в свою открытую сверху спину. Но еще несколько раз ударили винтовочные выстрелы, затем наступила тишина, во время которой особенно слышно было, как трещат кровля конюшни, стены амбара и вдруг кто-то невдалеке закричал «ура» и со всех сторон громко затопали сапоги.

Клешков взглянул в сторону пламени. Оттуда бежали люди, и впереди всех — высокий знакомый человек в сером пальто, серой кепке и крагах. Клешков встал. Из дома не стреляли. Он кинулся ко входу между колонн, ворвался в дом. Там в зале лежали двое раздетых догола людей, и рядом у окна скорчился человек в военной форме. Клешков пробежал по всем комнатам. Окна и двери, выходящие в парк, были распахнуты. Уже чекисты в кожанках, обежав дом, стреляли по кому-то укрывшемуся между деревьев, уже весь дом наполнялся голосами, а Клешков все еще стоял перед раскрытой дверью в парк и смотрел на могучие липы, уходящие куда-то вниз длинными аллеями и стоящие густо в промежутке между аллеями, смотрел на их пламенную листву, в которой словно бы вторично отражался огонь догоравших невдалеке строений. Давно уже он не видал такой красоты. А вокруг всё стегали и стегали выстрелы.

— Жив? — подошел запыхавшийся Гуляев. — Видел ты, кого угрохал, нет?

— Нет, — сказал Клешков.

— Двух таких вояк, — покачал головой Гуляев. — Ну и банда! Они бы нас, как кур, перестреляли, если б не ты. Мы там все как на ладони, а пулеметчики наверху.

Клешков вслед за Гуляевым вошел в зал. В голове у него гудело, и он еще никак не мог прийти в себя с той секунды, когда прогнулось и стало заваливаться на бок тело гнедого.

В зале было полно бойцов, переговаривавшихся, хохотавших. Несколько человек толпились около убитых, в углу Клешков увидел Мишку Фадейчева с оскалом схватки, закостеневшим на лице. Его перевязывал чекист с рыжими баками, выбившимися из-под фуражки.

Увидев Клешкова, Мишка махнул ему рукой. Клешков подошел.

— А я думал, ты готов! — сказал он. — Я видел, как они тебя подсекли.

— Коня гробанули! — Фадейчев морщился от боли в руке и вертел головой. — Какой конь был!

Подошли и остановились невдалеке Бубнич и начальник. Бубнич все тер лоб, а начальник уже отдавал крикливым тенорком приказания.

— Ребята у тебя, — сказал Бубнич, поворачиваясь к начальнику, — оторви да брось!

Он подозвал Клешкова и Гуляева и сказал, оглядывая обоих:

— На уездной конференции комсы прямо так и скажу о вас, ребята: вели себя геройски. Молодцы комсомольцы.