Вадим Белоцерковский - Свобода, власть и собственность

• Название: Свобода, власть и собственность
• Автор: Вадим Белоцерковский
• Жанр: Философия
• Год: 1977

Автор анализирует причины экономического и политического кризиса советской системы, советского общества и предлагает свой вариант реформы общественного строя в СССР, основанный на демократических ценностях. Возможно, рецепт спасения недостаточно продуман, но по крайней мере автор честен и самостоятелен.

---

Только, повторяю, интегрируя всю совокупность советских «предельностей», можно понять и сущность режима, и трудность борьбы с ним. Ни один режим в прошлом не приводил общество в столь беспомощное состояние, оставляя рядовым людям лишь одну, последнюю степень свободы — вращаться вокруг собственной оси (как при абсолютном нуле!), а властителям — лишь свободу творить зло в итоге любых, даже благих начинаний. В этом состоит предельность имманентного зла, «дьявольское совершенство» госкапитализма вне зависимости от того, сколько людей он «съедает» или «давит» в данный период.

Ложь в советской жизни

Особо необходимо сказать о советской лжи, которая тоже играет «выдающуюся» роль в благоденствии режима. Советская ложь так же принципиально отличается от всех своих предшественниц, как и советская тирания от всех тираний прошлого. Ложь, после сталинского людоедства, представляет собой, пожалуй, самое отвратительное явление в советской жизни. О ней необходимо писать специальные исследования. Это особый круг госкапиталистического ада.

Во все времена ложь вынуждена была бороться с правдой и потому не могла до конца распоясаться. В Советском же Союзе впервые в истории ложь (как и промышленность!) освободилась от конкуренции! И с тех пор она спокойно называет белое — черным, а завтра это черное может назвать белым. Старая ложь была вынуждена подтасовывать или извращать факты, а советская ложь — факты или игнорирует или измышляет.

Например:

«Сейчас стали известны неопровержимые факты, — как писалось в СССР, — что Тито и его подручные были еще в Испании, в 1937 году, завербованы немецкой разведкой».

Или:

«Войска ФРГ уже были готовы вступить в Чехословакию, и войска Варшавского пакта опередили их буквально на несколько дней!»

Однако, опасаясь проникновения правды извне, из-за рубежа, советская ложь, особенно в последнее время, начала изготовляться в виде многослойного пирога. В верхнем слое люди могут еще усомниться, часть людей усомнится и во втором слое, а уж до последнего — руки не доходят, и он остается в сознании. Например, во время оккупации Чехословакии «Правда», ссылаясь на какую-то арабскую газету, писала, что «Пражская весна» была делом рук сионистов, агентов империализма. Многие первому слою не поверили. Это уж слишком, что Дубчек — агент сионизма. Меньшая часть усомнилась и в том, что сионисты — агенты империализма. Но уже почти никто не пытается подумать, а что же это такое на самом деле — пресловутый империализм? И кому он в действительности свойственен?

Павлов, как известно, показал, что если человека изолировать от окружающего мира, от притока информации и ощущений, то он впадает в состояние полусна с парадоксальным восприятием действительности, когда сильные сигналы и раздражения вызывают слабую реакцию, а слабые — сильную. Именно в таком состоянии и находятся очень многие советские люди. И советская пропаганда пользуется этим, заслоняя крупные события мелкими, а крупную ложь — мелкой правдой.

Наконец, советская ложь оказывает и еще одно особое и, может быть, самое зловещее действие.

«Мы идем по ленинскому пути!» —

кричит, захлебывается советская пропаганда. И Ленина принудительно изучают от детсадовской скамьи до гробовой доски.

Люди читают у Ленина, что при социализме вооруженный народ должен заменить регулярную армию, этого «паразита на теле общества», а профессиональных чиновников должны заменить выборные и сменяемые депутаты Советов, что «должностные лица» обязаны получать зарплату рабочего и т. д. Читают и хором повторяют вслед за пропагандой:

«Мы идем по ленинскому пути!»

И Ленин улыбается с плакатов:

«Правильной дорогой идете, товарищи!».

И иные люди перестают верить себе, своим глазам. А может действительно так и надо, и мы действительно идем по ленинскому пути, и советский строй все-таки социалистический, советские дети — самые счастливые, и у нас есть бесплатная медицина, и нет растленной западной демократии — короче, как в анекдоте: «советский паралич — самый прогрессивный»!

И это содействует прогрессивному параличу мысли и логики, зрения и слуха.

Родившись из необходимости прикрывать и оправдывать бюрократический хаос и произвол, официозная советская ложь обратным действием увеличивает развал народного хозяйства, т. к. паралич мышления, конечно же, не останавливается только на «политических» участках мозга. Несколько лет назад я прочел в «Известиях», что на Можайском шоссе построили дом, в одной из секций которого не оказалось… дверных входов в квартиры! Всего лишь. Глухую стену выложили строители в подъезде: входи через окна, как они сами входили с лесов! Проектировщики так спроектировали, прорабы по этому проекту спокойно руководили, рабочие клали глухую стену — и никто ничего не заметил! Или: как-то редакция «Комсомольской правды» получила от читателей купленные ими в магазине швейные иголки без… ушек, отверстий для нитки!

Можно ли объяснить подобные факты одной лишь незаинтересованностью? Нет ли внутренней связи между, скажем, выборами без выбора и этой стеной без дверей? Или, если надо верить, что мы идем по ленинскому пути, то почему бы не поверить и в то, что глухие железяки — швейные иголки?!

* * *

Возможен вопрос: почему же в странах Восточной Европы при схожем режиме сопротивление широких слоев народа проявляется значительно активнее?

Ответ прост. Там людям помогает объединяться национальная солидарность. Каждый, кто ретиво сотрудничает с властями, воспринимается как коллаборант. Ведь режим госкапитализма привнесен в эти страны извне и извне поддерживается.

И правители восточно-европейских стран могут заигрывать со своим народом, давать ему «послабления», зная, что советские танки, случись что, всегда прибудут им на помощь. Между прочим, когда при Сталине им никаких вольностей не позволялось, в Восточной Европе все было так же, как и в СССР, вплоть до «людоедства»! И никто ничего не мог поделать. В то же время не забудем, что сталинский террор свирепствовал в Восточной Европе значительно более короткое время и не успел произвести такого опустошения среди интеллигенции, в заводской среде и в партии, как в СССР. Естественно, что там гораздо больше сохранялось честных, идейных людей, обладающих чувством ответственности. И «дореволюционное» поколение еще сохранилось, жившее при демократических режимах.

Наконец, не надо забывать и еще об одном обстоятельстве, еще об одной советской предельности — о «беспредельных» русских пространствах! Несвободе очень вольготно живется на русском просторе! Куда более вольготно, чем в маленькой и густонаселенной стране. (И опять не надо забывать проинтегрировать эту предельность с другими!)

В Москве, например, о восстании в Новочеркасске начали узнавать лишь через несколько недель, а то и месяцев. А о восстании на флагманском крейсере во Владивостоке (в начале 60-х годов) многие вообще так и не узнали. Пространства, отдаленность поселений (плюс все остальные предельности) усиливают разобщенность людей, их зависимость от властей, психологически угнетают.

Просторы России вообще всегда были для нее проклятьем. Сначала было куда бежать от гнета, вместо того чтобы с ним бороться. Затем появилась возможность за счет природных богатств восполнять бесхозяйственность. Страна наша велика я обильна — можно все разбазаривать! А теперь вот российские пространства и богатства способствуют сохранению апокалипсического режима.

* * *

В заключение необходимо сказать и еще об одной немаловажной причине, способствующей относительной пассивности широких слоев советского общества: об отсутствии достаточно разработанных конструктивных идей и программ, альтернативных существующему в СССР режиму, учитывающих реальное положение в стране и отвечающих чаяниям народа.

Многие диссиденты считают, что сначала надо добиться расширения гражданских прав, а тогда можно будет начать думать и об изменении социально-экономической структуры. Но это, увы, опять же результат непонимания положения, в котором находятся широкие народные слои. Народ страдает не только из-за отсутствия гражданских прав, но и из-за самой структуры режима, в которую он встроен гораздо жестче, нежели интеллигенция.

Чтобы разбить или хотя бы расшатать железобетон госкапитализма, нужно, очевидно, так же действовать комплексом сил и средств. Подробнее мы будем говорить об этом дальше. Сейчас же снова сравним положение в СССР с положением в странах Восточной Европы, для большей ясности.

Там сейчас тоже в основе оппозиционной деятельности лежит борьба за гражданские права. Но там, во-первых, люди гораздо лучше знают, на что им нужны права: альтернативные программы гораздо более глубоко разработаны, чем в СССР; и во-вторых, повторим, существует национально-освободительный подтекст в правозащитной борьбе, также привлекающий к ней широкие круги общественности. А в СССР, и особенно в РСФСР, нет ни того, ни другого.