Протоиерей Иоанн Толмачев - 3.Недели по Троице 1-17

• Название: 3.Недели по Троице 1-17
• Автор: протоиерей Иоанн Толмачев
• Жанр: Религия
• Год: 2002

---

Религия в таком бойком торговом городе вообще отступала на второй план, и главный бог, которому поклонялись местные жители без различия вероисповеданий, был несомненно Мамона, который и властвовал над ними безраздельно. Благодаря выгодному торговому положению, город был весьма богат, и доселе развалины его поражают своею грандиозностью, представляя как бы остатки волшебных дворцов среди пустыни. Как можно судить по теперешним развалинам, улицы города были украшены стройными рядами мраморных колонн, за которыми высились великолепные здания, и среди них особенно выдавались два амфитеатра из черного базальта, один большой театр и роскошные общественные бани. Богатство города дало возможность сочетать в нем изящество и роскошь греко-римской культуры с изнеженностью и чувственностью востока. Город лежал вокруг вершины холма, командовавшего всей окрестной местностью, так что вид из него открывался и на озеро с его многочисленными лодками и судами и на прибрежные города и селения, роскошным венком окружавшие великолепное "око святой земли."

Понятно, что такая бойкая и населенная местность не могла представить достаточных удобств для того желанного отдыха, к которому собственно и стремился божественный Учитель — Христос. Но случилось еще нечто худшее. Лишь только Он со Своими учениками вышел на берег, как услышал страшные крики и завывания, как- будто сами демоны совершали там дикое торжество. И это было действительно ликование адской силы, праздновавшей свое торжество над душами людей. Навстречу Христу с учениками выбежали двое бесноватых, которые обыкновенно жили в окружавших город погребальных пещерах. Такими пещерами вообще изобилуют холмы как в Палестине, так и за Иорданом, и они или служат местом обитания пастухов и бедных жителей (а иногда и вертепами разбойников), или обращаются в гробницы, к которым приделываются массивные затворы в виде каменных плит. Дорога, ведущая от озера к развалинам Гадары, до сих пор окаймлена остатками гробниц и саркофагов, украшенных изображением различных привидений, гирлянд, венков и человеческих лиц, быть может, воспроизводящих черты тех мертвецов, которых сам прах давно исчез и развеян ветром пустыни.[365] В этих же пещерах нашли себе убежище и несчастные бесноватые, сделавшиеся жертвой страшного душевного недуга, отдавшего их во власть темной адской силы.

Конечно, в этом отношении могла иметь значение и их собственная греховная жизнь, проводимая в богатом городе с его роскошью и искушениями, раздражающими чувственность. Но вместе с тем несомненно, что подобного рода недужные являются выражением целого общественного настроения, так сказать, жертвой общественного греха и развращения, и в их лице в худшей открытой форме выражается вся та духовная болезненность, которая таится в самом обществе. В этой богатой стране с ее торговой горячкой и суетой, из-за которых забыты были все высшие интересы духовной жизни, всецело господствовала и лелеялась плоть, а душа находилась в тесноте и голодала, вследствие чего она истощалась и делалась жертвой темных сил ада. Замечательно, что бесноватость почти неизвестна в Ветхом Завете, и напротив, она сделалась самым обыкновенным и ужасным явлением во времена Христа. О ней неоднократно говорит, кроме евангелистов, и Иосиф Флавий, который, по его словам, лично наблюдал ужасные проявления этого страшного душевного недуга. Это была, можно сказать, болезнь того века, и она отчасти объясняется именно тем, что к тому времени достигло высшей степени напряжения то душевное беспокойство, которое было естественным результатом духовной неудовлетворенности и нетерпеливо-тревожного ожидания перемены в этом невыносимо тяжелом состоянии. Она охватила в то время одинаково как иудейское, так и языческое население. Языческие капища, как например, храм Дианы в Ефесе, были постоянным местом, куда стекались подобного рода больные. По всему видно было, что темные силы ада, как бы предчувствуя скорое свое поражение, ко времени пришествия Христа-Спасителя в мир спешили возможно шире раскинуть пагубные сети своего злобного и разрушительного владычества и действительно ни один век еще не представлял примера такого ужасного торжества темных сил злобы над людьми.

И худшими жертвами этого адского торжества были именно несчастные гадаринцы, выбежавшие из своих грязных пещер навстречу Христу с учениками, и особенно один из них, на котором только и останавливают свое внимание евангелисты Марк и Лука.[366] Он до такой степени подпал власти темных сил, что сделался наглядным и ужасным выражением их дикого торжества. С совершенно неестественной для человека силой, он разрывал те цепи и оковы, которыми неоднократно связывали несчастного, чтобы смирить его ужасное, пагубное и для него самого и для других буйство. Никто не в силах был укротить его, и он днем и ночью оглашал пещеры своими неистовыми криками, наводящими ужас на всю окружающую местность.

И вот с таким-то воплощением сил ада и встретился Христос по вступлении на берег страны Гергесинской. Ученики Его только что перенесли ужасы возмущенного моря, и видели, как разъяренная стихия утихла, повинуясь властному слову их Учителя. Теперь они видели перед собой еще более ужасную картину — возмущенного ада, яростно поглотившего две человеческие души. И если они до крайности испугались свирепых волн своего родного озера, то еще больший ужас охватил их при виде этой картины демонской ярости, тем более, что бесноватые со свирепыми криками направлялись прямо к ним. От страха они готовы были бежать; но с ними был их божественный Учитель, только что совершивший целый ряд великих чудес, показавших, что Его всемогущество распространяется на весь видимый и невидимый мир, и они с облегченным сердцем увидели, как свирепые бесноватые, дотоле наводившие ужас на людей, сами затрепетали и, приблизившись к Христу, неистово закричали Ему: "что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас."

Темные силы ада почувствовали присутствие своего Победители и пришли в ужасное смятение. Христос сжалился над этими жертвами страшного духовного рабства и, обращаясь к одному из бесноватых спросил его: "как тебе имя?"[367] Личное самосознание несчастного было уже настолько подавлено темными силами, что он потерял разграничительную черту между своей собственной личностью и содержавшими ее в рабстве демонами, потому отвечал как бы от лица последних: "легион, — потому что много бесов вошло в него." Почувствовав страх перед Христом, демоны как бы искали себе опоры и защиты в своем множестве, и обозначили это множество римским термином "легион." В этой области, как пограничной между тремя странами, был расположен римский шеститысячный отряд, носивший название легиона, и непреодолимая сила этого могущественного войска, перед которым трепетали все окружающие народы, и послужила бесноватому наиболее подходящим символом для обозначения державшей его в своем рабстве власти. Но Христос не устрашился этой силы, и повелел ей выйти из несчастных. Еще яростнее заметалась бесовская сила, почувствовав конец своего царства. Не видя больше возможности удержаться в психофизической области сознания повергнутых в рабство людей, бесы смирились и стали просить Христа, чтобы Он не изгонял их в адскую бездну, а позволил им войти в пасшееся по близости стадо свиней.[368]

Это странная просьба; но она может находить себе достаточное объяснение, так сказать, в психологии демонов. Низвергнутые в бездну ада и не имея предмета для утоления своей неутолимой злобы, они страдают невыразимо, как страдают обыкновенно и злые люди, когда не имеют возможности излить на кого-нибудь свою злобу. Поэтому они стараются всегда быть вблизи людей или даже вселяться в них, чтобы иметь возможность утолять над ними эту адскую потребность своего существа. И когда теперь они видели конец для злорадного блаженства в организме бесноватых, то и просили, чтобы им позволено было переселиться хотя в свиней, в надежде, что в нервной системе этих грязных и злых животных они найдут хоть некоторую замену в потере предмета своей злобы и получат возможность удовлетворять над ними потребность присущей им злобы. И Христос позволил им, хотя конечно не для того, чтобы дать удовлетворение бесовской натуре, а для того, чтобы результат этого позволения мог послужить для бесноватых тем осязательным стимулом, который бы привел их сознание в нормальное состояние. Как бы мы ни смотрели на сущность бесноватости, она есть несомненно высшая степень душевной болезни; а из опыта известно, что душевно-больные тогда только убеждаются в освобождении их от своего тяжкого недуга, когда увидят проявление этого освобождения в наглядном образе.[369]

Этот закон психофизической жизни не теряет своей силы и в приложении к высшим формам душевной болезни, именно к беснованию, и потому бесноватые гадаринцы тем легче могли придти в нормальное состояние, когда увидели перед собой ту страшную сцену, которая совершилась перед ними. Лишь только Христос позволил бесам переселиться в свиней, как всё стадо грязных животных было охвачено невообразимым смятением, и оно, как бы увлекаемое невидимым вихрем, всё ринулось к озеру и с крутизны прибрежной скалы побросалось в морскую бездну. Даже грубый организм этих животных не вынес присутствия в себе темных сил злобы, и тем ужаснее становится мысль, что люди, которые должны быть храмами Святого Духа, иногда ниспадают в такую бездну греховности и нечестия, что становятся обиталищем демонов, и настолько сживаются с ними, как это было с гадаринцами, что теряют разделительную грань в своем сознании между своей собственной личностью и одержащими ее демонами, т. е. в некотором смысле отождествляются с ними.