Олеся Андреева - Люди без Планеты

• Название: Люди без Планеты
• Автор: Олеся Андреева
• Жанр: Фэнтези

Вот уже три дня как нам официально объявили о том, что ожидания, связанные с предсказаниями майя, все же оказались правдивыми — наступает конец света. Президент со скорбным лицом прочитал речь, митрополит произнес успокоительную проповедь. Поначалу большая часть людей прилипла к телевизорам, не веря, но ошалело внимая. Вертелись всевозможные версии. Но больше всего меня заинтересовала теория ученого о песочных часах. Наш мир перетекает в параллельную вселенную. Ученый уверен, что условия жизни там подойдут для человека. Что, возможно, у людей и населяющих тот мир существ общие предки. Замечательная альтернатива Апокалипсису. Но я не торопилась бы туда, зная заранее, что тот мир населяют вампиры.

---

Жизнь была так близко.

Пещеру трясло. Треск, похожий на звук разрываемой плоти, затопил уши. Я почти оглох. Посыпалась каменная крошка с потолка. Под ногами расцвела сеть тонких извивающихся трещин.

— Хоть музыку напоследок поставь. — Обратился я к исчезающему на этот раз окончательно Чужаку.

У него было странное чувство юмора. Под сводами разрушающейся пирамиды звучала чисто и мощно, как студийная запись хорошего качества. Kanzas пели только для меня Carry on My Wayward Son.

Черт…

Иванов

Я прекрасно понимал, что происходит. Мне просто было обидно, что мы не успели. Все наши труды, все старания, все, что было потрачено на этот амбициозный план — потрачено впустую. Но сколько надежды, сколько оправданной веры в себя подарили мне эти пролетевшие кометой годы.

Планета не в силах была больше существовать. Я видел показатели ее состояния, я наблюдал за ней каждый день. Она нас торопила, убеждала, что недолго протянет. А мы каждый раз выпрашивали еще немного времени. В итоге нам не хватило самую малость.

Я знал, как отреагируют римпвийцы на последние конвульсии своей планеты. Ее гибель для них шоковая терапия. Они умирают раньше, чем она погибает. А еще до того сходят с ума. Потому что ни одно мыслящее существо не в состоянии вынести эту эмоциональную бурю, когда она влетает в нервную систему, изнашивает ее и вылетает. Но уже через секунду мощный поток новых эмоций вторгается внутрь и пробегается по нервным окончаниям, раздирая их, потому что они не рассчитаны на такое количество неперенесенных переживаний.

Я все понял с первых признаков вибрации земли. Мне неизвестна была причина, но понятен был результат.

Двое римпвийцев смотрели на меня. Поначалу они, конечно же, боролись с собой, со своей связью с планетой. К их счастью, они знали меньше моего. И, возможно, даже не догадывались, что скоро все наши мучения закончатся. Как впрочем, и блаженства. Жизнь удивительная штука. Она наполняет нас безысходностью, но тут же дает зеленый свет. И так всегда происходит. Каждый раз, когда уверен, что подошел к концу, открывается еще одна дверца, которую раньше не видел.

Я сказал сопровождающим, что отойду по малой нужде. Но так и не вернулся. Не знаю, искали ли они меня. Это уже не важно. Я же хотел пройтись по лесу. Все это, каждое дерево, каждая травинка, каждый цветок, все это создано из человеческой любви. Они называют ее по-разному, считают переработанной энергией, состоящей из множества составляющих. Но главный ингредиент — любовь. Только она может создавать столь дивные цвета, столь нежные фактуры, столь приятные на запах. Я сжимал в кулаке флакон с этой любовью. Маленькая тара весом не больше двадцати грамм, а, сколько всего она вмещала! Здесь были слезы и смех Машеньки, гордость и забота ее отца. Там даже поместились такие безграничные противоречия Насти и веселый, живой нрав Руслана. Там хранилась тоска Ренаты по родным и осознание того, что теперь мы стали для нее родными и любимыми. А главное, там недоумение и осмысление, смех и страх, любовь и осторожность существ, которые три сотни лет боялись чувствовать. И всего три месяца им было дано на то, чтобы насладиться этой палитрой чувств, в которой теряешься от восторга.

Я крепко сжимал флакон между пальцев. Драгоценнейшее из моих изобретений! В нем плескалась моя гордость. Нет, не в плохом ее смысле, а самом возвышенном, отеческом.

Я почти не замечал тряски и грохота. Они мне не мешали. Ветер, пробегающий между деревьев, принес мне ощущение свободы и решительность. Я открыл флакон и 'пролил' содержимое. Любовь дымкой опускалась на больную Римпву. Планета с жаждой поглотила ее. И на ее месте расцвела красота.

Вот она смерть. И она не была ни болезненной, ни страшной, ни безумной. Просто у всего свое время. И всему приходит конец, чтобы дать новое начало.

Все очень просто.

Машенька

Над планетой кружило сплошное атмосферное облако. Плотной пеленой оно окутало Римпву, как одеяло младенца. Оно равномерно и монотонно двигалось. И мысли бы не возникло, что под этим спокойствием бушует предсмертная агония. Взрывались и трещали земляные пласты, двигаясь 'кубиком-рубиком' в противоположные направления. Океан переливался из стороны в сторону, играя ему одному понятную игру. И звуки умирающей планеты, сливаясь в один поток, превращались в дивную гармоничную музыку.

Трое наблюдали за этой картиной. Маша видела их разговор через призму своих представлений и ассоциаций.

Сказочные, прекрасные боги, в сиянии своем были подобны звездам. Маша смотрела на каждого из них и поражалась. С ними она чувствовала себя безмятежно, и только беспокойство за отца и их друзей иногда омрачало ясный взгляд ребенка. Ей очень хотелось потянуть за белоснежную тогу одного из богов, чтобы привлечь к себе внимание, и спросить, когда же она всех увидит и может рассказать, как хорошо тут, на небе. Но важный разговор прерывать она не решилась.

Выражения лиц богов были разными. Один из них озорно улыбался, другой был серьезен, а третий, наверно, был самым хорошим, потому что именно он защищал людей.

— Что же, они все прошли испытания. — Произнес 'хороший'. Это именно он забрал Машу и Джека на небо.

— Как же? — Удивился Чужак. — Они все почти мертвы. С заданием справился только Руслан. Проход был готов вовремя. И даже чуть раньше.

— Неоднозначно получается. — Добавил третий.

— А ты глубже смотри. — Поучительно протянул 'хороший'. — Мои трое не разбежались по группам. Да, они не успели и глупо попались римпвийцам в руки. Но главное не это. Суть в том, что те двое не оставили свою подругу, как бы им не хотелось скорее вернуться в пирамиду к безопасному месту. Думаю, это очень смело и человечно.

Двое остальных кивнули в знак согласия. Маша смотрела на них и молилась, чтобы они действительно так думали и согласились спасти людей.

— А что делать с римпвийцами? — Спросил Чужак. — Есть и среди них неплохие экземпляры. Даже способные на чувства.

— Пусть ребенок выбирает. — Улыбнулся 'хороший'. — Устами младенца, как говориться.

— Но мы так еще никогда не делали. — Хотел возразить третий, но, посмотрев на ребенка, улыбнулся. — Пришло время попробовать что-то новое. Думаю, им даже придется увеличить средний срок жизни лет до… Потом обсудим.

Маша почувствовала на себе всю ответственность и даже испугалась. Она-то маленькая девочка, как может решать такие серьезные вопросы? Но, решившись, девочка не поскупилась, вернула не только Сажа и Аарона. Она не забыла про Ариадну и остальных обитателей лагеря, прибавив, что пусть и остальные 'хорошие римпвийцы' живут на новой планете. Маша так же попросила, чтобы мама и сестра ее жили на новой планете, но боги сказали, что она скоро появиться, но совсем маленькими детьми. Маша не совсем поняла, что это значит, и зачем делать так, но согласилась. В итоге начальное населении планеты не было внушительным, составило только тысячу особей на материк. Конечно же, помимо них планета растила и других разумных существ, но об этом новоприбывшие узнали позже.

Маша сидела в траве, ожидая, когда спасенные ее люди и римпвийцы откроют глаза. Ей нравилось это место. Оно было похоже на Землю больше, чем Римпва. Даже березки здесь росли такие же, как у бабушки в деревне. Вообще, все было, как полагается, почти, как в сказке. Ветерок дул такой теплый и задорный. Буйным цветом покрывали поля цветы, над которыми парили бабочки. А в березовой роще заливались птицы. Тут, конечно, много работы предстояло. И домик построить, и баньку у речки, там внизу, между холмов. Но пусть этим занимаются взрослые.

Они постепенно отходили от кошмаров, что в тот момент действительно казались только снами. Не понимая, что толком происходит, поднимались на ноги, оглядывались, натыкались взглядами друг на друга, узнавали, обнимались, плакали, смеялись. Это было нелегко, начинать с нуля жизнь на необитаемой планете. Особенно тем, кто не привык работать руками. Но жизнь стоила тех усилий. Гораздо позже, когда эмоции улеглись, и жизнь на новой планете оказалась полна труда, люди и римпвийцы осмысливали смысл случившегося. Их задачей было пронести любовь к планете и благодарность через сотни поколений.