Такэси Китано - Мальчик

• Название: Мальчик
• Автор: Такэси Китано
• Издательство: Олма Медиа Групп
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-373-02555-3

Эти три рассказа одного из самых популярных режиссёров Японии… были изначально опубликованы в 1987 г., предшествовав, таким образом, первому фильму («Жестокий полицейский», 1989 г.) и самым экстремальным телевизионным выступлениям, однако сделаны они из одного материала — это детство и юность самого Китано…

В них видны истоки его резкого и личного стиля, они дают возможность глубже понять его поздние фильмы, с их сухим юмором и задумчивой сентиментальностью.

Дональд Ричи, «The Japan Times»

Такэси Китано — культовый актер и кинорежиссер, самая знаменитая персона в японском кинематографе последних десятилетий. Его уникальные работы получили широкое признание как в Японии, так и за границей. Он — обладатель Золотого и Серебряного Льва Венецианского кинофестиваля за фильмы «Фейерверк» и «Затойчи». Китано наделен непревзойденным комическим даром, он был и до сих пор остается одной из самых ярких фигур на японском телевидении благодаря своему острому глазу и бескомпромиссному чувству юмора. Кроме того, он — поэт, художник, кинокритик и писатель.

Это ПЕРВАЯ книга Такэси Китано, переведенная на русский язык. В ней он рассказывает о своей жизни. Почему великий артист, всю жизнь избегавший ответов на вопросы, касающиеся его детства, вдруг решил обратиться к такого рода воспоминаниям? Каков на страницах своих книг хулиган и беспредельщик в кино, знаменитый и загадочный Такэси Китано?

Он погружает читателя в мир детства, чистый, светлый, сотканный из воспоминаний.

Три повести, составляющие сборник под названием «Мальчик», соответствуют трем периодам его жизни — ранней, средней и поздней юности.

---

— Какой такой колокол? Что за приколы? Ты спятила? — прогундосил невежа. Он смерил Итиро презрительным взглядом.

Исследователь старины, подумав, что попал в серьезный переплет, начал что-то бубнить себе под нос, словно зачитывал мантру. На самом деле это была вовсе не мантра, а просто произнесенные скороговоркой исторические факты.

— Тион-ин является монастырем буддийской школы Чистой Земли, основанной настоятелем Хонэном. Храм построил его ученик в память об учителе. Принадлежит клану сёгуна Токугава. Постройка датируется семнадцатым столетием…

Байкер панибратски обнял его за плечи, сочтя паренька одним из этих умников, «яйцеголовых туристов», и сказал:

— Что это ты там гонишь, дурачок, про свою гребаную историю? У тебя что, крыша съехала? Лучше пойдем развлечемся, вместо того чтобы глазеть на бесполезный колокол.

Итиро почувствовал, как омерзительно воняет от этого парня. Его прошиб холодный пот, но он, овладев собой, ответил:

— Со мной все в порядке.

— В порядке, говоришь? Тогда двигаем. Не будем терять время зря, валим в бар на Киямати.

— Я хотел сказать, что со мной все в порядке… в другом смысле, — возразил было Итиро, но грубиян оборвал его.

— Что это ты там болтаешь? Дзюн, ты тоже пойдешь с нами. Мне нужно кое-что с тобой перетереть.

Итиро растерялся, он не представлял, как ему улизнуть из сильных лапищ этого вульгарного парня. Хватка у того была железная.

«Я только что прибыл в Киото, и уже по уши в дерьме. Что же мне теперь делать? Чем я заслужил это?» — спрашивал себя Итиро.

Его мысль работала в одном направлении — как бы сбежать, но тело послушно двигалось в ту сторону, куда вел его этот наглый тип. Он обратил свой молящий взор на Дзюн в надежде обрести поддержку. Подруга байкера вышагивала, задрав нос, и не обращала на него ни малейшего внимания.

* * *

— Спасибо, Итиро! Ну бывай!

— Хорошо оторвались! Спасибо за угощение!

— Увидимся, Итиро! Ну и кайф мы словили!

— Пока, маленький засранец!

— Забудь свои говенные колокола и возвращайся домой в Токио!

Так кричала напоследок подгулявшая компания.

Итиро смотрел вслед удалявшимся в приподнятом настроении гулякам. Он, окаменев, стоял в одиночестве посреди улицы Киямати, разбредавшиеся по домам забулдыги задевали его боками. Байкеры основательно пощипали Итиро. Они силком затащили его в три питейные заведения подряд. В каждом он порывался уйти, говоря:

— Ну что ж, думаю, мне пора.

На что любители поживиться за чужой счет отвечали:

— Да будет тебе. Мы только пришли. Привыкай! Набирайся опыта! Ночь в Киото только начинается.

Встреча с проходимцами обошлась ему в кругленькую сумму. Итиро послушно оплатил счета в трех ресторанах. Его раскрутили на пятьдесят тысяч иен за два цыпленка-гриль на шпажках и три небольших стакана сока. Теперь в его кошельке насчитывались четыре банкноты по тысяче иен и несколько монет по сто иен.

— Что же делать? Я не могу остановиться даже в той задрипанной гостинице! — пребывая в шоковом состоянии, как в бреду твердил бедняга.

Что и говорить, положение парня было отчаянным. Без денег он не мог в одиночку продолжить путешествие, не мог он также и завершить свое изучение памятников старины в Киото. Но самое худшее, что на оставшиеся четыре тысячи иен он не мог даже купить обратный билет в Токио.

Плохо ориентируясь в чужом городе, он побрел от улицы Киямати на улицу Сидзё, затем, шатаясь от усталости, добрался до площади в квартале Синкёгоку, и, нырнув в первое попавшееся кафе, заказал колу.

«Так вот что такое путешествие, — размышлял Итиро. — Оказывается, это авантюра с неизвестным финалом, если говорить прямо, чистое злоключение, как у меня. Попасть в такую передрягу мог только я, — убеждал себя он. — Правильно говорит мой отец, я — безнадежен».

Слезы брызнули у него из глаз.

Прошлым вечером отец Итиро отругал сына за плохие отметки, которые он нахватал в середине семестра. Итиро в своей комнате увлеченно читал книгу по древней истории, как вдруг ворвался разъяренный отец и устроил ему показательный разнос.

— Ты никчемный человек! — первое, что сказал его отец. — Я слышал, ты рассуждаешь только об истории и совсем забросил учебу. Если ты будешь продолжать в таком духе, в скором времени исчерпаешь все возможности, которые предлагает хорошая школа. И тогда, — погрозил он пальцем, — тебе ни за что не поступить в приличный колледж.

Приходить домой навеселе, набравшись где-то с друзьями, для его отца было делом обычным. В пылу ссоры Итиро никогда не мог спрятаться от его тяжелого взгляда.

— Жизнь — это не только вступительные экзамены! Существует много других важных вещей и интересных дел. Я хочу изучать историю, — осмелев, Итиро прямо сказал то, что думает, и не жалел об этом.

— У меня был такой же друг, как ты, в средней школе. Сейчас он преподает в университете где-то в провинции. Он так и не разбогател. Ну и чего ты добьешься, если будешь вести себя, как он? Ты еще меня попомнишь! Академии не кормят!

Так рассуждал его отец — успешный и усердный работник, заведующий отделом одного из торговых домов. Было ясно, что менеджер старшего звена хотел лишний раз подчеркнуть, мол, посмотри, какая у меня власть.

— A y тебя вообще ничего нет! Знаешь ли, я не намерен слушать этот вздор. Ты еще ребенок и будешь делать так, как говорят тебе родители. Ты можешь думать сколько угодно, что ты уже взрослый, но ты еще незрелый стручок. Ты еще учишься в последнем классе и понятия не имеешь, как тяжела жизнь. Поэтому не заводи разговор про то, чего не знаешь!

— Это моя жизнь, а не твоя! — огрызнулся маленький бунтарь.

Итиро ощутил страшное разочарование в самых близких ему людях.

Весь в слезах он крикнул отцу:

— Я буду жить по-своему! Неважно как! — и закрылся в своей комнате.

Эта ссора подвигла его предпринять поездку в Киото после сдачи экзаменов.

Кое-как отделавшись от матери несколькими пустыми фразами, Итиро решил с пользой провести свои каникулы и сегодня утром уехал из Токио.

Ему тяжело было признаться в своем малодушии, ведь поездка в Киото походила на бегство. Спор с отцом так живо стоял в его памяти, что слезы снова навернулись на глаза юноши. Ему срочно нужно было найти какую-нибудь работу, чтобы заработать деньги на обратный билет домой. А где же в таком случае ему остановиться на это время? Конечно, единственное, что он мог — позвонить маме, и она тут же приедет и заберет его домой, но гордость не позволяла Итиро сделать это. Тут он заметил, что его слезы капают на стол.

— Эй! Да ты плачешь?

Итиро почувствовал, как кто-то похлопал его по плечу. Резко обернувшись, он с удивлением заметил стоящую рядом Дзюн.

Ему тут же захотелось сбежать, ведь вина за случившееся полностью лежала на ней. Это ведь ее дружки обобрали Итиро до нитки, и теперь он не мог остановиться даже в гостинице «Минамото» и осуществить свой план — изучение древностей Киото. Такая девушка, как она, приносит только неудачи.

— Подожди секунду, Итиро, ладно?

Тяжело вздохнув, юноша снова сел за стол.

— У меня больше нет денег, — сказал он так горестно, словно окончательно утратил веру в людей.

— Ты плачешь, потому что у тебя больше нет денег?

— Да, — еле слышно выдавил Итиро.

— А тебе есть где переночевать? — участливо спросила Дзюн.

— Нет.

— Извини, что так вышло. Не плачь, все образуется, — принялась она утешать его.

Итиро сконфузился. Неужели, подумал он, не на шутку встревожившись, это очередной трюк чтобы выудить у него остатки денег, однако, осознав, что впервые сидит в кафе лицом к лицу с девушкой, даже с такой отпетой мошенницей, как Дзюн, он немного расслабился. Более того, Дзюн проявила к нему невиданное доселе милосердие.

— Мне очень, очень жаль. Прости меня, пожалуйста.

— Ладно. Я уже забыл, — растаял он.

— Тогда почему ты плачешь?

Юноша не знал, что сказать. Затем он окончательно взял себя в руки и поведал Дзюн все о своей стычке с отцом. Поделившись с ней сокровенным, Итиро почувствовал, что с его плеч свалился груз прошлых обид. Он даже повеселел.

— Твои родители очень милые люди. Я в этом не сомневаюсь, — заметила девушка под впечатлением от терзаний Итиро.

— Милые? Дзюн-сан, я думаю, ты меня неправильно поняла.

— Не называй меня так. Просто Дзюн. Понятно? А что касается ссоры, брось ты это! Вне всякого сомнения, они — хорошие родители, потому что хотят тебе добра.

— Это неправда! — возразил Итиро с легким раздражением.

— Ты упрямец! Это точно, — она громко рассмеялась.

— Ты не права. Просто у меня есть мечта, — Итиро решил отстаивать свои убеждения.

— Мечта — это здорово! Но ведь пора подумать и о насущном. Куда ты пойдешь на ночь глядя?