Жюль Верн - Приключения троих русских и троих англичан

• Название: Приключения троих русских и троих англичан
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1994
• ISBN: 5-86218-126-1 (Т. 1): 5-86218-022-2

«Создатель» классического приключенческого романа. Писатель, чьи произведения не имеют возраста — и спустя сто лет будут читаться с таким же наслаждением, как и сто лет назад.

Взгляните — и даже сейчас вы увидите на кино— и телеэкранах десятки экранизаций романов Жюля Верна.

На этот раз Жюль Верн отправляет своих героев в приключения по африканскому континенту.

Роман публикуется в новом переводе.

---

Когда рассказ был окончен и на этот раз хорошо усвоен бушменом, тот прошел к краю обрыва, в который с грохотом устремлялась пенящаяся река. Астроном последовал за ним. Отсюда, с выступающего вперед утеса, русло Оранжевой можно было видеть на расстоянии многих миль.

Несколько минут Мокум и его компаньон внимательно обозревали поверхность реки, воды которой вновь обретали свою первоначальную плавность четвертью мили ниже водопадов. Никакого предмета — ни парохода, ни пироги[24] — не было видно на всем ее протяжении. Стрелки циферблата показывали три часа. Январь здесь, на двадцать девятой параллели[25] Южного полушария, соответствует июлю в северных странах, и солнечные лучи, падающие почти отвесно, прогревают воздух до ста пятидесяти градусов в тени по Фаренгейту[26]. Без западного бриза[27], который немного умерял эту температуру, она была бы непереносима для всех, кроме бушмена. Тем не менее, молодой ученый, будучи худощавым, состоящим, как говорится, из костей и нервов, не слишком страдал от жары. Впрочем, густая листва деревьев, нависавших над обрывом, защищала его от солнечных лучей. Ни одна птица не нарушала тишины в эти жаркие часы суток. Ни одно четвероногое не покидало прохладного убежища в чаще кустарника и не выбегало на полянку. Не было слышно ни звука в этом безлюдном месте, и только один водопад наполнял воздух своим ревом и гулом.

Понаблюдав минут десять за рекой, Мокум обернулся к Вильяму Эмери, в нетерпении постукивая своей широкой ступней по земле. Его глаза, отличавшиеся необыкновенной зоркостью, ничего не обнаружили.

— А если ваши люди не явятся? — спросил он астронома.

— Они прибудут, мой храбрый охотник, — ответил Вильям Эмери. — Это люди слова, и они будут точны, как подобает астрономам. Кстати, что вы можете поставить им в упрек? В письме сообщалось об их прибытии в конце января месяца. Сегодня у нас двадцать седьмое число, и эти господа имеют в своем распоряжении еще четыре дня, чтобы добраться до Моргедских порогов.

— А если они не появятся тут и через четыре дня? — спросил бушмен.

— Что ж, тогда представится случай испытать наше терпение, ибо мы будем ждать их здесь до того момента, пока я не смогу окончательно убедиться, что они уже не прибудут!

— Клянусь нашим богом Ко! — громко воскликнул бушмен. — Вы человек, способный дождаться даже того, что Гарьеп перестанет сбрасывать свои темные воды в эту бездну!

— О нет, охотник, нет! — ответил Вильям Эмери как всегда невозмутимым тоном. — Надо, чтобы всеми нашими действиями руководил рассудок. А что нам говорит рассудок? Он говорит, что если полковник Эверест и его спутники, измученные трудным путешествием, нуждающиеся, быть может, в самом необходимом, плутающие сейчас в этой пустынной местности, не найдут нас на месте назначенной встречи, мы будем заслуживать порицания во всех отношениях. Если с ними случится какое-нибудь несчастье, ответственность за это падет непосредственно на нас. Так что мы должны оставаться на своем посту, пока долг будет обязывать нас к этому. Впрочем, здесь мы ни в чем не нуждаемся. Наша фура ждет нас в долине и дает нам надежное убежище на ночь. Провизии предостаточно. Природа в этом месте великолепна и достойна всяческого восхищения! Для меня — большое счастье провести несколько дней под сенью превосходного леса, на берегу этой несравненной реки! Что же касается вас, Мокум, то чего вам еще желать? Четвероногой и пернатой дичи в лесу сколько угодно, и ваше ружье неизменно поставляет нам мясо к ежедневному рациону. Охотьтесь, мой бравый охотник, убивайте время, стреляя в ланей и буйволов. Идите, бравый бушмен. А я тем временем буду караулить наших припозднившихся друзей — по крайней мере, вы избегнете риска пустить здесь корчи!

Охотник понял, что совету астронома стоит последовать. Он решил пойти побродить несколько часов по близлежащим кустарникам и зарослям. Львы, гиены и леопарды были не страшны такому Немвроду[28], как он, привыкшему к африканским лесам. Он свистнул свою собаку Топа, похожую на «гиену» Калахарской пустыни[29], происходившую из той породы, из которой вывели некогда гончих псов. Это умное животное, которое, казалось, испытывало то же нетерпение, что и хозяин, вскочило рывком и радостным лаем выразило свое одобрение намерениям бушмена. Вскоре охотник и собака исчезли под сенью леса, плотная масса которого возвышалась позади водопада.

Оставшись один, Вильям Эмери лег у подножия ивы и, пока его из-за сильной жары не сморил сон, стал размышлять о сложившейся ситуации. Он находился здесь вдалеке от обитаемых мест, возле еще мало изученной реки Оранжевой. Он ждал европейцев соотечественников, покинувших свою страну, чтобы испытать все превратности дальней экспедиции. Но какова цель этой экспедиции? Какую научную проблему она должна была решить в пустынных местах Южной Африки? Какие наблюдения собиралась осуществлять на тридцатой параллели южной широты? Об этом-то как раз ничего не говорилось в письме почтенного господина Эри, директора Гринвичской обсерватории. От него, Эмери, требовалась помощь, как от человека, знакомого с климатом южных широт, и как от ученого, содействие и помощь которого были весьма необходимы коллегам из Соединенного Королевства[30].

Пока молодой астроном размышлял надо всем этим, задавая себе множество вопросов и не находя на них ответа, сон смежил его веки, и он крепко заснул. Когда же он проснулся, солнце уже скрылось на западе за живописными холмами, которые четко вырисовывались на багряном горизонте. У Вильяма Эмери засосало под ложечкой, и он понял, что близится час ужина. И действительно, было уже шесть часов, наступало время возвращаться к фуре, оставленной в долине.

Как раз в этот момент в зарослях древовидного вереска, высотой в двенадцать — пятнадцать футов, росшего справа по склону холма, раздался выстрел. Почти тотчас на опушке леса показались бушмен с Топом. Мокум тащил убитое животное, которое только что застрелил из ружья.

— Идите-ка сюда, мастер-поставщик! — закричал ему Вильям Эмери. — Что вы несете нам на ужин?

— Козленка, господин Вильям, — ответил охотник, бросив на землю свою ношу.

Это была разновидность антилопы, более широко известная под названием «прыгающий козел», которая часто встречается во всех регионах Южной Африки. Прекрасное животное с рогами, закруглявшимися в форме лиры, с туловищем, покрытым длинной, густой и шелковистой шерстью ослепительной белизны, с пятнистым брюхом каштанового цвета.

Взвалив на плечи палку с перекинутым через нее животным, охотник с астрономом покинули обрыв у водопада и через полчаса добрались до своей стоянки, расположенной в узком ущелье долины, где их ждала фура, охраняемая двумя возницами из племени бушменов.

Глава II ОФИЦИАЛЬНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ

Двадцать восьмого, двадцать девятого и тридцатого января Мокум и Вильям Эмери не покидали места назначенной встречи. В то время как бушмен, увлекаемый своими охотничьими инстинктами, преследовал без всякого разбору дичь в районе лесного массива, прилегающего к водопаду, молодой астроном наблюдал за руслом реки. Зрелище природы, дикой и величественной, восхищало его и наполняло душу новыми впечатлениями. Он, человек, до сих пор имевший дело лишь с цифрами, ученый, днем и ночью склоненный над своими каталогами[31] или прикованный к окуляру[32] телескопа[33], вечно наблюдающий за прохождением звезд через меридиан[34] или вычисляющий их затмения, теперь наслаждался жизнью на лоне природы, под сенью почти непроходимых лесов, покрывающих склоны холмов, на этих безлюдных вершинах, куда долетали брызги Моргеды. Он испытывал радость приобщения к поэзии этих пустынных просторов, почти не изученных человеком, его рассудок отдыхал от математических выкладок. Так скрашивались тяготы ожидания, и отсюда то неистощимое терпение, которого никак не мог разделять бушмен. А потому со стороны охотника раздавались одни и те же жалобы, а со стороны ученого — одни и те же невозмутимые ответы, которые отнюдь не успокаивали нервничавшего Мокума.

Наступило тридцать первое января — последний день, намеченный в письме почтенного Эри. Если ученые не появятся и сегодня, Вильяму Эмери придется принимать какое-то решение, что было бы для него очень затруднительно. Их опоздание могло продлиться бесконечно долго, а как можно бесконечно долго ждать.

— Господин Вильям, — сказал ему охотник, — почему бы нам не отправиться навстречу иностранцам? Мы не можем разминуться с ними по дороге. Здесь только один путь — эта река, и если они поднимаются по ней вверх, как говорится об этом в вашем клочке бумаги, мы непременно встретим их!

— У вас превосходная идея, Мокум, — ответил астроном. — Пойдем сделаем разведку ниже порогов. В любом случае мы сможем вернуться на стоянку по прилегающей к берегу долине. Но скажите мне, честный бушмен, вы достаточно хорошо знаете русло Оранжевой реки?