Кира Измайлова - Наследство

• Название: Наследство
• Автор: Кира Измайлова
• Жанр: Фэнтези

В каждой сказке есть доля истины, вот только процентное соотношение правды и выдумки неизвестно… Каково оно на самом деле, должен будет выяснить герой, выполняя задание своих нанимателей. Само-то задание не является ничем из ряда вон выходящим, но небольшая его часть его удивит любого!

---

— Ты не очень заглядывайся, — предостерег Генри, даже не оборачиваясь. Видимо, представлял, что может грозить новичку на Пустыре. — Тут частенько видится всякое, бывает, покажется — руку протяни, и дотронешься. Так вот, лучше не протягивать. Может затянуть, я слышал. Окажешься черт знает где, никто никогда не найдет.

Мария-Антония молча вцепилась в поводья. Нет уж, руки и впрямь лучше держать при себе. Но от погляда беды не будет, верно ведь? И она снова покосилась в сторону: на этот раз слева поднимался в жарком мареве гигантский белокаменный дворец, а к нему тянулись повозки и целые процессии людей, и в облаках пыли величаво двигались огромные животные, способные, должно быть, растоптать человека одной ногой толщиной с древесный ствол; гиганты, однако, медлительно двигались туда, куда направляли их гортанными криками крохотные темногожие погонщики, восседающие на их спинах, и никто не пугался гигантских клыков. Под колонноподобными ногами странных зверей суетились люди, трусили усталой рысцой тяжело груженные ослики, тянулись повозки, припорошенные все той же вездесущей пылью. А дворец утопал в яркой зелени, и били фонтаны, и среди лиан кричали ослепительно яркие птицы…

И снова всё исчезло, и теперь Мария-Антония видела только заснеженную равнину, над которой светили очень далекие, очень яркие и холодные звезды. Там не было ничего, только лёд и снег, и редкие скрюченные деревца, из последних сил цепляющиеся за мертвую землю.

— Стоп, — тихо велел Генри, и она осадила кобылу.

Гром и Звон взъерошились, они морщили носы, поднимали черные губы, обнажая клыки, но клокотавшее в горле рычание нельзя было расслышать. Лошади заволновались.

— Что?..

— Перекресток, — ответил Монтроз, чуть повернувшись.

— Ты… — начала было девушка, но язык не повернулся спросить, неужто Генри заблудился и не знает, какой поворот выбрать.

— Переждем, — сказал он коротко и спешился. — Слезай. Держи лошадь как следует.

— Что-то неладно?

— Ты на псов посмотри, — хмыкнул он. — Но я примерно представляю, кого ждать. Лучше пропустим, мало ли…

Мария-Антония снова посмотрела в сторону. Снежная равнина не исчезала, над нею теперь трепетали, как гигантские знамена, переливающиеся полотнища света, закрывающие небо от самых звезд и до горизонта. Она слыхала о таком, но никогда не видела, конечно.

«Право, стоило попасть в эти странные места, чтобы увидеть хотя бы мельком далекие страны,» — сказала она себе, не сомневаясь даже, что видит не миражи и не порождение собственного воображения, а отражения далеких краев.

— Тс-с… — предостерег Генри и пнул Грома, который, забывшись, чуть не зарычал в голос. — Ни звука…

Девушка глянула перед собой. Зрелище было воистину поразительным: на тропе, пересекавшей их путь, воздух будто заколебался, а потом расступился, и на траву осторожно ступил большой снежно-белый зверь. Огляделся, насторожив уши, принюхался и потрусил вперед. За ним последовал еще один, и еще… Всего Мария-Антония насчитала два десятка: они прошли бесшумно, словно бы не касаясь тропы — трава едва колыхнулась, пропуская их, — и только вожак, низко склонивший лобастую башку к самой земле, покосился на людей, застывших на перекрестье троп, но, видно, решил не связываться с ними. Стая прошла за вожаком след в след, только поблескивали янтарные глаза, когда звери взглядывали на людей.

— Это полярные волки, — чуть слышно сказал Генри. — Пошли на охоту.

— Откуда они знают, куда им идти? — шепотом спросила Мария-Антония. — Они же звери!

— Они поумнее иных людей будут, — хмыкнул мужчина. — Я их тут сколько раз видел. Там у них, — мотнул он головой в сторону медленно тающей снежной равнины, трудно пропитаться, так они нашли путь сюда, в прерии. Тут на всех хватит… Но ведь не переселяются совсем, нажрутся от пуза, и обратно!

Девушка только вздохнула: воистину, мир настолько велик, настолько непредставимы пути его, что нет уже и смысла изумляться, все равно он сумеет преподнести загадку, которой не было прежде!

— Поехали, — скомандовал Генри, садясь в седло. — Дальше вроде спокойно.

— А ты точно знаешь, которая тропа — наша? — не удержалась Мария-Антония.

— Знаю.

— Откуда?

— Чую, — ухмыльнулся он, чуть повернув голову. — Как волки. Ты ж видишь, они все разные, тропы эти?

— Да, но…

— С первого раза их не различишь, — сказал Монтроз. — А проедешь тут с десяток раз, свою мигом найдешь. Хотя, — добавил он справедливости ради, — бывает, так напутано, что не сразу разберешься. Я как-то раз тут плутал, ждал, пока моя тропа от другой отлепится, перепутать боялся.

— Так они еще и меняются? — нахмурилась Мария-Антония. — Тогда как же ты…

— Выход всегда один, — предвосхитил ее вопрос Генри. — Ну, представь, это как будто кувшин с двумя дырками в стенках. В дырки продета бечевка — это тропа. Так вот, внутри она может путаться, как угодно, хоть узлом завязываться, с другими бечевками перевиваться, но у нее всегда только два конца. Так понятно?

— Вроде бы, — пробормотала девушка и посмотрела вправо. Там призрачным видением маячила бескрайняя пустыня, только вдалеке виднелись какие-то циклопические сооружения, но разглядеть их не получалось. — Генри?

— Чего?

— Если не будет иного выхода, если преследователи будут повсюду, можно ведь соступить с тропы, верно? — спросила она.

— Ну да, наверно, — отозвался он после паузы. — Черт знает, где окажешься, но если в клещи возьмут, обрадуешься и пустыне! Там тоже помрешь, конечно, но шанс еще будет, а тут… наверняка. Я тоже про это думал, было дело. Но знать бы, когда мчаться к Пустырю, вот в чем загвоздка!

— Да, тут не угадаешь, — согласилась принцесса.

— Я слышал, — добавил Генри, — те, кто на Пустыре пропадал, а потом возвращался… — Он умолк. — В общем, они после этого умели и так уходить… куда-нибудь. Только я никого из них не встречал, а наврать что угодно можно… А теперь давай за мной, быстрее!!

Мария-Антония послушно пришпорила лошадь, понеслась сломя голову за Монтрозом, спиной чувствуя, как накатывается сзади и слева что-то нехорошее, недоброе, но не смея обернуться, потому что тогда — точно смерть…

— Гони, не жалей лошадь! — надрывался Генри, и девушка хлестала пегую кобылу, не щадя сил, а та и сама неслась со всех ног, будто чуя беду. А может, и правда чуяла…

Вороная следовала позади, ее ничто не пугало, но она не отставала.

«А собаки как же?» — мелькнуло у девушки в голове. Псам за лошадьми не угнаться, а разве Генри бросит верных друзей?

Не бросил, как выяснилось: он время от времени придерживал коня, и обученный пес на ходу прыгал к нему в седло, Генри давал ему отдышаться и сбрасывал наземь, подхватывал второго… Долго так продолжаться всё равно не могло, конечно.

Мария-Антония теперь чувствовала острое желание обернуться, посмотреть, что же там такое, что настигает их, как это выглядит, на что похоже? Только остатки здравого смысла удерживали ее от этого опрометчивого поступка, но желание все нарастало…

— Не оборачивайся! — рявкнул Генри, словно почувствовав, что она готова сдаться. — Не вздумай!! Сказки вспомни! Никогда не оглядывайся!

И верно, тем, кто оглянулся в нарушение запрета, либо не удавалось уйти из заколдованного королевства, либо же они лишались всех трофеев, и все приходилось начинать сначала, а то и с жизнью расставались. Ведь неспроста это было придумано, верно ведь? Но обернуться тянуло все сильнее, и Мария-Антония, отчаявшись совладать с собой, вцепилась себе зубами в предплечье, что было сил. Боль немного отрезвила ее, дала возможность продолжить скачку, не думая ежесекундно о том, что было позади.

Это что-то отставало, отставало, пока не бросило погоню, и тут же пегая кобыла вылетела из безвременья Пустыря в залитую полуденным солнцем прерию, пронеслась еще сколько-то, перешла на шаг и остановилась, тяжело поводя боками.

Гром и Звон лежали в траве, вывалив языки, с хрипом дышали, Генри уже снимал с вороной бурдюки с водой — напоить всех хоть немного.

— Молодец, что не обернулась, — сказал он, взглянув на девушку. Лицо у него осунулось, будто после недельной голодовки, глаза запали, губы потрескались.

— А что случилось бы?.. — Мария-Антония не уверена была, что хочет это знать, но всё же спросила.

— Не знаю, — отрывисто ответил Генри. — Я никогда не оборачивался. Забыл предупредить… назад смотреть нельзя, если такое вдруг случается. Никто из посмотревших не выбрался.

— Что же там?

— Говорю, не знаю! — огрызнулся тот. — Никто не знает. Что-то… мерзкое. Будто лавина иногда сходит, несется по всем тропам, никуда не денешься, или удирать, вот как мы с тобой, или в сторону… и неизвестно, что хуже. Я два раза такое встречал. — Он глотнул теплой воды, протянул бурдюк Марии-Антонии. — Раз мы тоже у самого выхода были, ушли. Двоих потеряли. Второй… Некуда было идти. Но отряд опытный делакот вел, мы соступили с тропы. Стояли, ждали, пока это пройдет, тогда вернулись. Он нас вообще вкруг повел, по чужим тропам… — Генри выдохнул, криво ухмыльнулся в ответ на удивленный взгляд Марии-Антонии. — Я так не умею. С таким даром только родиться можно. Ладно… Ты-то как?