Алексей Ефимов - Последние ворота Тьмы

• Название: Последние ворота Тьмы
• Автор: Алексей Ефимов
• Жанр: Научная Фантастика

Здесь представлены два первых романа из трилогии «На землях рассвета». Они — о том невообразимо далеком прошлом, когда Вселенная еще только обретала свои черты. Это не происходило само по себе: множество сил сражалось в ней за тот вид Реальности, который считало лучшим. Речь идет о противостоянии двух сверхрас — Мроо (обитателей тьмы) и Лахха (обитателей звездного пламени), бывших когда-то одной расой — а также избранных ими для этого людей.

Продолжение романа «На землях рассвета». Лэйми и Охэйо путешествуют по странным и страшным мирам в поисках бессмертия. И не напрасно, вот что интересно…

---

— Закрой дверь, идиот! — заорал Охэйо. Миг спустя к нему присоединился и Лэйми… но Переродившиеся уже были на крыльце. Они ворвались в проем, оттуда послышались невнятные вскрики, шум борьбы… затем раздался надрывный сиплый вопль такой силы, что в окружающих двор домах отозвалось эхо. Затем все стихло, слышалось только урчание и рык тварей. Там, в темноте, продолжалась непонятная возня, но Лэйми уже не смотрел на неё. Он видел страшный финал одной из сотен тысяч творившихся в Эменнае трагедий — и знал, что если выживет, то заставит Мроо заплатить за всё сполна.

7.

Мост оказался неожиданно длинным. Он вел к горам, точно на юг, примыкая к темной громадине недостроенного многоэтажного здания. Они нырнули в бетонную коробку пустой комнаты, потом в почти темный коридор…

Миновав целую анфиладу сумрачных, люто холодных помещений, они вышли к торцу здания там, где оно примыкало к другому, ещё более новому. Здесь единственное окно пустой комнаты примыкало к полу неогражденного ещё этажа. Выбравшись в него, они оказались в обширном, продутом ветром пространстве — здесь были лишь пол и потолок и соединяющие их массивные бетонные опоры. Снизу, справа и слева, падал бело-розовый свет фонарей, но здесь царил полумрак.

Они быстро пошли вперед, обходя бетонные коробки лестничных клеток, с каждым разом поднимаясь всё выше. Дорога оказалась длинная: как прикинул Лэйми, они прошли не меньше километра, не приближаясь к краям, чтобы их не заметили снизу. Никаких следов здесь не было и Охэйо вел его, по сути, наугад. В конце концов они уперлись в монолитную стену с единственной квадратной дырой, похожей, скорее, на нору — она была длиной метра в два, но столь низкая, что пришлось ползти на четвереньках. Проем в её конце ничем не был загорожен и Лэйми замер, оказавшись над пятидесятиметровой пропастью. За черными гребнями низких крыш, бесконечно далеко на западе, ещё догорал золотой закат и его последние отблески лежали на снегу. Какое-то время он молча смотрел на него, дрожа от холода — мороз к ночи стал совершенно зверским.

Здесь был единственный путь — узкая железная лестница, тянувшаяся вдоль стены. Миновав её, они вдруг оказались на самом верху и Лэйми удивленно замер, съежившись — хотя ветер почти стих, холод был жуткий.

Они стояли высоко над круглой, с пологими склонами, долиной, в которой залегла целая галактика золотых и бледно-фиолетовых огней. Над ней простерлось бледно-черное в морозной дымке небо, усыпанное огромными, мохнатыми, стылыми звездами — закат почти уже догорел. На его фоне чернел каркас огромного недостроенного здания, протянувшегося по гребню отрога. А на юге из покатой вершины горы вырастал лес соединенных поперечинами сегментированных колонн, неровно вздымавшихся, казалось, в самое небо. На глазах Лэйми самый верхний из венчавших их ярких зеленовато-белых цилиндров стал вдруг ослепительно-белым — и разлетелся черно-рыже-сизым облаком, осыпаясь каскадами гаснущих бело-золотых искр.

— Защита рушится, — тихо сказал Охэйо. Его глаза сузились и зло блестели. — Дело идет к концу, и быстро.

— А вход в Ирринай? — спросил Лэйми. До него долетел запоздалый гул взрыва — и тут же взорвался ещё один цилиндр, расположенный ниже. Он тоже был размером с небоскреб.

— Где-то мы неправильно свернули, — Охэйо потер ладонью нос и поёжился, глядя на нависавшую на севере огромную, зеленовато-рыжую, светящуюся волну Сугха. — Я замерз, как собака. Пошли назад.

8.

Ночью Лэйми проснулся от резкого, неприятного чувства. Ни одна лампа не горела, но в комнате было слишком светло. Он повернул голову.

Небо за окном тлело неестественным коричнево-зеленым сиянием, исходившим из-за низко нависших туманных туч. Горы исчезли, скрылись, утонули в них.

Лэйми на несколько секунд закрыл глаза. Его сердце вдруг бешено забилось. Он постарался убедить себя, что это всё сон, но напрасно. Итак, Сугха проломила защиту и он, возможно, уже не увидит неба. Никогда больше.

В комнате было очень жарко. Хотя он лежал нагим поверх простыни, его тело блестело от пота, как и тело Лэйит — вчера, утомив Наури или просто разнообразия ради, она пришла к нему. Обычаи Инициативы, где она выросла, не касались интимных отношений — нравы в ней были совершенно свободные, что, собственно, и привлекало в неё молодежь — по крайней мере, в довольно значительной степени. Охэйо не одобрял таких вольностей — сонно ворча, он свернул постель и отправился к Наури. Лэйит же вовсе не казалась усталой и они весьма интересно провели два вчерашних часа, забыв обо всем. Распластанная на животе, она извивалась под ним, увлеченно ёрзала тугой попкой и Лэйми удивленно вскрикнул, когда она подняла его, касаясь постели только ладонями и пальцами расставленных ног и содрогаясь в тугих бесконечных конвульсиях. Сейчас она спала; её рука накрыла его бедро. Он осторожно убрал её и поднялся, босиком прошлепав к окну.

Зрелище было жуткое — снег и тучи, казалось, сплавлялись в гнойном, зловонном сиянии, не дающем теней. Оно то становилось ярче, то пригасало, завораживая своими медленными, незаметными переливами. На западе, над Новым Городом, в небо упирались сотни тонких бледных лучей, рисуя на тучах что-то вроде географической карты. Ничего подобного Лэйми раньше не видел.

За его спиной скрипнула постель — он-таки разбудил девушку. Лэйит прошлепала к нему и уткнулась лбом в холодное стекло, опираясь ладонями о подоконник. Он бездумно накрыл рукой её круглый зад.

— Ну вот и всё, — сказала она. — Снова эти тучи. Выглядит жутко. Как будто за ними что-то движется. Что-то очень большое… и смотрит на меня…

По нагой коже Лэйми пробежал острый ледяной озноб; одновременно его бедро коснулось гладкого бедра девушки. Он бездумно прижался к ней сзади, лаская её грудь. Едва Лэйит молча расставила ступни, он накрыл ладонями выпуклые изгибы её талии и одним резким толчком вошел в неё, двигаясь ритмично и быстро. Лэйит часто задышала, поджимая живот и Лэйми опустил ресницы, не думая ни о чем, кроме своих ощущений

Глава 5: Бега и ловушки

1.

Они замерли под тяжелым одеялом, усталые и сонные. Лэйми бездумно смотрел в потолок, забросив руку за голову; вторая его ладонь накрыла горячий и гладкий живот девушки. Он хотел встать и вымыться, но сил не было уже никаких. Всего несколько минут назад он лежал на гибкой, поощрительно стонущей Лэйит, с упоением двигая ноющими сейчас бедрами, восхитительно сладко вонзаясь в её тугую, обжигающе горячую плоть, просунув ладони под её грудь и крутя её твердые соски. Она вскрикивала, приподнимала бедра, извивалась, ёрзала ими — это было замечательно и длилось очень долго, пока Лэйит вдруг резко не откинулась назад на вытянутых в струнку, задрожавших руках. Её лохматый затылок больно ударился в его лицо и тугая дрожь сплавила их тела. А потом все мысли утонули в бесконечных, ослепительных конвульсиях…

Зевая, Лэйми вспомнил другие их ночи — душные, жаркие, долгие. Это было что-то сумасшедшее. Они ласкали друг друга так жадно, словно каждый их миг был последним, и потом, после, сунув пальцы босых ног под его зад, Лэйит исступленно двигалась на нем, иногда целыми часами, словно бы не чувствуя усталости, вся мокрая и блестящая от пота и её стан выгибался как тугой лук, когда жесткие пальцы Лэйми сжимали её крупные соски… А потом она, полуживая, ложилась рядом с ним, и на её губах проступала усмешка и смех был в длинных синих глазах, полускрытых слипшимися волосами…

Сжав зубы, Лэйми подтянул пятки к животу и одним рывком вскочил, босиком прошлепав к подоконнику. Мир за окнами, похоже, подходил к концу. Переливы коричнево-зеленого света стали гораздо ярче и более быстрыми, резко потеплело, снег таял, превращаясь в жидкую грязь. Повис душный туман, но не густой — было видно шагов на пятьсот. Из туч непрерывно сеялся дождь.

После той ночи утра не было. Совершенно ничего не изменилось. Не стало светлее. Тучи всё так же висели над землей — они больше не двигались, просто медленно клубились, словно кто-то сверху помешивал их. Все ини бродили, словно в воду опущенные; выходить под это жуткое небо было попросту страшно. Посты с тех участков ограды, за которыми можно было следить из окон, сняли. Впрочем, твари тоже не показались за день ни разу. Город за укреплениями словно вымер, лишь на западе по-прежнему мерцало зарево.

На второе утро всё осталось таким же. И на третье. Уже никто не выходил наружу. Все калитки и ворота в ограде были заварены, все окна плотно занавешаны или заклеены бумагой. К обитателям здания вернулось подобие прежнего настроения, но оно приняло странный оттенок — все уже знали, что приближается конец. Это не могло не сказаться на нравах. Безупречная дисциплина Инициативы рухнула — всё занимались тем, чем хотели. На пятый день тьмы Лэйми начал замечать в коридорах неодетых юношей и девушек — как и он, они искали утешения в любви. Складывались самые странные пары; даже маленькие мальчики и девочки теряли невинность. И они с Лэйит словно тонули друг в друге, валяясь в постели целыми днями. В этом было что-то неправильное; Лэйми понимал это, но ничего не мог сделать.