Гай Смит - Кукла маниту

• Название: Кукла маниту
• Автор: Гай Смит
• Издательство: С. Б. А.
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1993

На этой ярмарке немало аттракционов и игровых автоматов, лотков бинго, и бильярдных столов, даже зверинец и «Поезд призраков» тут есть. Была здесь и гадалка — девушка-индианка Джейн, которая тихо сидела в своем шатре и вырезала гротескные деревянные фигурки.

Когда Рой и Лиз Кэтлин прибыть на праздник со своей дочерью Ровеной, их встречает проливной дождь и ощущение неясной угрозы. Ровена странно очарована ярмаркой(особенно таинственной Джейн), и постоянно возвращается туда против воли ее родителей.

Но сейчас ярмарка оказалась сосредоточием зла. Жуткие смерти, увечья и массовые убийства перерастают в страшную волну уничтожения. Можно ли остановить демоническую резню, следы которой таятся в далеком прошлом?..

---

Он двинулся дальше, настороженно оглядываясь на каждом шагу. Один раз он сбился с пути в лабиринте узких переулков, но в конце концов увидел очертания фургонов. Он вспомнил, что фургон Джейн стоит справа от шэферова. За окнами обоих — мрак.

Рой тяжело дышал, в горле пересохло, он почти раскаивался, что пришел сюда, но отступать было поздно. Тихий стук в дверь. Тоскливое ожидание. Джейн нет дома. Он сдержал обещание и со спокойной совестью может возвращаться в отель, чтобы никогда больше не увидеться с индейской гадалкой.

— Я рада, что ты пришел.

Он вздрогнул, едва не вскрикнул, увидев перед собой приближающееся черное пятно. В ярде от него оно превратилось в силуэт Джейн. Как и прежде, она была закутана в одеяла. Она появилась из-за фургона — наверное, в нем был запасной выход.

— Лучше зайти, — сказала она, — и не зажигать света. И говорить потише. Кругом много недобрых глаз и ушей.

Толчком отворив дверь, Джейн сделала Рою знак войти. Он на ощупь двинулся вперед, боясь обо что-нибудь споткнуться, боясь самой тьмы. Джейн шла следом. Рой услышал, как она осторожно затворяет дверь, почувствовал, как берет его за руку, подводит к скамье или к кушетке, усаживается рядом и снимает с себя одеяла. Даже в кромешной мгле это казалось ему восхитительным.

— Здесь творится что-то страшное. — Рой ощутил тепло и аромат ее дыхания, нежные губы щекотали ему ухо. — Убийство в „пещере призраков“ еще ужаснее, чем в „комнате смеха“. И Ровена каталась сегодня на „поезде призраков“…

— Откуда ты знаешь?

— Просто… чувствую. Многие события я предвижу, о многих узнаю в тот момент, когда они происходят… А о некоторых — только потом. Иногда — слишком поздно. Ровена была в „пещере“, но вернулась оттуда целой в невредимой, и слава Богу. Это я виновата. Я надоумила ее прийти сюда, дала ей…

— Что ты ей дала?

— Куклу. Не надо было этого делать, потому что кукла связала нас друг с другом, и эту связь нелегко разорвать.

— Но что же здесь происходит?

— Я уже говорила тебе сегодня — сама не знаю, но чувствую, что все замыкается на мне. Возможно, здесь всегда было так, однако мне кажется, это началось с драки рокеров. Во мне тогда проснулись стыд и ненависть.

— Ничего не понимаю. — Рой обнял Джейн за плечи, опасаясь, что она сбросит его руку. Но она не шевелилась.

— Один из них… — Рой уловил дрожь в ее голосе, — …изнасиловал меня.

— О Господи! Бедняжка…

— Что было, то было. Но я никогда не прощу себе…

— Глупости, что ты могла сделать? Сопротивляться? Тебя бы убили.

— Я не сопротивлялась — это было бессмысленно. Но… я и в душе не противилась. Хотела, чтобы со мной это сделали, наслаждалась, внешне оставаясь бесчувственной. Даже оргазм испытала… А после прокляла этого подонка самым страшным проклятием, но было уже поздно.

У Роя свело челюсти от ревности и ненависти к безвестному Ангелу Ада. И вместе с тем он ощутил эрекцию.

— Я опозорила свою благородную расу, нарушила священный обычай шайеннов, — бесцветным голосом, словно исповедуясь окружающей тьме, продолжала Джейн. — Женщины нашего племени дорожат своей честью, девушки до замужества носят пояс целомудрия. Блюсти этот обычай надлежало и мне, но теперь я — нечистая, и мой удел — под покровом темноты забираться на ложе какого-нибудь мужчины. Как последняя шлюха! Нет, я хуже, чем шлюха, — я убийца!

— Ну что ты! Ведь ты же никого не убила!

— Нет, убила. Я прокляла того, кто лежал на мне, и того, кто помогал ему. И они погибли до захода солнца. Я прокляла солнце и веселье, которое оно дарило людям на этой мерзкой ярмарке — и к вечеру пошел дождь. И до сих пор идет.

— Совпадения, — прошептал Рой.

— Может быть. А может быть, и нет. Как бы там ни было, здесь ожили существа, против которых я бессильна. Напрасно я просила тебя о помощи — никто не способен помочь мне, кроме Маниту, который сделал меня ясновидящей. Но даже он отвернулся от меня, потому что я предала мой народ. Если я уйду отсюда, все беды и напасти, возможно, последуют за мной, и этот город избавится от проклятья индейских богов.

— Нет! — При мысли о том, что он потеряет Джейн, Роя охватила паника. Он притянул ее к себе. — Не уходи, Джейн! Не покидай меня.

— Плохие мысли внушила я тебе. — Она провела пальцами по упругой выпуклости на его брюках. — Но это потому, что я — плохая женщина.

Рот индианки соприкоснулся со ртом Роя, зубы дразняще куснули его нижнюю губу, и он ощутил, как к его груди прижимаются мягкие нагие полушария. — Я поступила дурно, попросив тебя прийти этим вечером. Но с первого взгляда на тебя мне стало ясно, что так будет. Даже я не в силах изменить путь судьбы… Но ты должен обещать, что после вернешься к жене. И к Ровене, потому что ты нужен ей.

— Обещаю. — Он знал, что отступать поздно — путь судьбы, как сказала Джейн, изменить нельзя.

Ему казалось, он спит — эротические грезы обернулись явью, но в любой миг она может рассеяться, как осенний туман под лучами утреннего солнца. Но этого не случилось. Ее обнаженное тело стало частью его собственного. Мягкий ритм — словно покачивание детской колыбели; обещания, которые исходят из самого сердца, но никогда не исполняются. Постепенное убыстрение ритма, наслаждение, растущее с каждой секундой, и вот наконец волна, смывающая обоих в пропасть наивысшего блаженства — в пропасть, где не существует никого, кроме них двоих. Медленное возвращение в реальность, смутное ощущение вины под взглядом невидимых глаз. Торопливое одевание.

— Да, я плохая, — губы Джейн оторвались от губ Роя, — но лишь потому, что я — жертва судьбы. Что произошло, то произошло.

— Не уезжай! — взмолился Рой.

— Там будет видно. А пока мы с тобой должны оберегать Ровену. Будущее не желает открывать свои тайны. Больше всего я боюсь Салина.

— Салина?

— Горбуна, который чистит зверинец. Это самый омерзительный тип на ярмарке. У него гнилая душа. Мне не понравилось, как он на вас смотрел, когда вы с женой и Ровеной уходили домой. От него даже лев с гориллой прячутся.

— Я вернусь. — Выйдя в дождливую ночь. Рой услышал, как за спиной щелкнула дверная задвижка. Он быстро пошел прочь, стараясь держаться в тени и опасливо посматривая в ту сторону, где стояли полицейские машины.

Проходя мимо зверинца, он заметил движение в тени, присел на корточки, съежился, до боли в глазах всматриваясь во мрак. Но ничего не увидел. Он пошел дальше, и к тому времени, как добрался до Променада, убедил себя, что у него просто разыгралось воображение. Померещился ему, наверное, и далекий взрыв визгливого смеха.

8. Четверг. Утро

Как Рой и ожидал, до его возвращения Лиз не заснула. Когда он, крадучись, вошел в спальню, освещенную только лучами уличных фонарей, жена в напряженной позе сидела на краю кровати, рядом свернулась калачиком дочь. Наверное, Ровене приснился кошмар, но она цела и невредима — значит, ничего страшного.

— Ну, — с металлическим тембром произнесла Лиз, — где же ты пропадал, интересно узнать?

— Я же говорил, что пойду подышать свежим воздухом.

— Два часа шлялся под дождем? — Лиз усмехнулась и включила свет, чтобы видеть лицо мужа. — Рой, ты чего-то не договариваешь. Я вижу.

Рой почувствовал, как его покидает отвага. Он редко спорил с Лиз, когда она бывала не в духе. И напрасно — надо было обуздать ее сразу после женитьбы. Сейчас поздно брать реванш, но он все равно решил попытаться.

— Что значит — не договариваю?

Лиз задержала дыхание. Она кипела гневом, но не позволила ему выплеснуться наружу, поскольку не верила, что ее муж действительно способен на это. Боже, точь-в-точь как в дамских журналах — поздней ночью муж возвращается домой, жена подозревает, что он был у другой, от его одежды пахнет духами, на пиджаке — два-три длинных волоса. Нет, Рой не мог! Он не такой.

— Я… мне кажется, — она не знала, с чего начать, — … что… что ты с кем-то встречался.

Он рассмеялся, но смех получился натянутым.

— Совсем сдурела? Что мне, больше делать нечего под таким дождем? Нет, я осматривал одно место.

— Какое?

— Ярмарку.

— Боже! Зачем?

— Там происходит что-то странное. Помимо убийств.

— Допустим, но какое тебе дело? Кажется, мы договаривались держаться подальше от этой ярмарки.

— Да. Но сегодня Ровена каталась на "поезде призраков".

— С чего ты взял?

— Я… знаю.

— Потому что снова говорил с индианкой?

— Да. Мне было необходимо выяснить…

— Ты лжешь. — Лиз чувствовала, что вот-вот разразится — но не потоком гневных обвинений, а рыданиями. — Я хочу домой. Завтра соберемся и уедем. И постараемся забыть эти проклятые выходные.

— Не получится. — В голосе Роя едва не прозвучала насмешка. — Машины нет. И не будет до пятницы, а то и до субботы. А тогда нам и так надо будет возвращаться.