Питер Робинсон - Подруга Дьявола

• Название: Подруга Дьявола
• Автор: Питер Робинсон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-389-01020-8

В Уитби, на краю утеса, находят сидящую в инвалидной коляске женщину с перерезанным горлом. Преступление расследует инспектор Энни Кэббот. В то же время в Иствейле, в так называемом Лабиринте, насилуют и убивают девушку. Дело об убийстве ведет старший инспектор Алан Бэнкс. На первый взгляд происшествия в двух разных городах Северного Йоркшира никак не связаны между собой, однако помощнику Бэнкса, пытавшемуся выследить в Лабиринте маньяка, перерезают горло таким же манером, как женщине в Уитби, — лезвием бритвы или скальпелем. Алан Бэнкс и Энни Кэббот, которые давно неравнодушны друг к другу, объединяют усилия, чтобы быстрее разоблачить преступника.

---

Но Энни не спала. Если бы Бэнкс позвонил ей прямо сейчас, она непременно поговорила бы с ним о расследовании. Какой-то звук прервал ее сон, и она долго лежала в кровати, не шевелясь и напряженно слушая тишину, пока не убедилась, что разбудил ее треск пересохшей древесины старого дома. «А что еще могло меня разбудить?» — размышляла она. Эрик явился в гости? Или Фил Кин, когда-то изнасиловавший ее, вернулся? Ну нет, ее жизнью не будет управлять страх, этого она не допустит.

Чувствуя, что больше не уснет, Энни встала и направилась в кухню. Во рту у нее пересохло, и она вспомнила, что прошлым вечером одна приговорила почти целую бутылку австралийского сухого вина «Совиньон блан». А ведь это входит в привычку…

Энни посмотрела в щель между занавесками на черепичные крыши, перевела взгляд на гавань вдалеке: луна словно застыла на поверхности воды. Она часто думала, что лучше бы ездить ночевать домой, в Харксайд, но ей так нравилось море. Оно напоминало о детстве, прошедшем в приморском городке Сент-Айвс в Корнуолле, долгие прогулки вдоль скал с отцом, который то и дело останавливался, чтобы зарисовать ржавые орудия земледелия или особо живописные скалы, а она в это время развлекала себя как умела. Именно тогда она научилась создавать свой собственный мир — место, куда она могла скрыться на время от разочарований и неприятностей. В ее памяти сохранилась лишь одна прогулка с матерью — та умерла, когда Энни было всего шесть лет. Они долго тогда брели по извилистой каменистой тропе, мать держала Энни за руку, потому что пронизывающий ветер едва не сбивал их с ног, и рассказывала маленькой дочери о городах, куда они обязательно поедут: о Сан-Франциско, Марракеше, о красотах Ангкор-Вата, гигантского храмового комплекса в Камбодже. Как и многому в жизни Энни, этому не суждено было сбыться.

Чайник отключился, Энни залила кипятком пакетик с жасминным чаем. Когда чай заварился, она подцепила пакетик ложкой, насыпала сахару и с чашкой в руке опустилась на стул, не отрывая взгляда от моря, подернувшегося легкой рябью; над мерцающей лунной дорожкой видны были слоистые сине-черные облака.

Сидя в тишине и наблюдая за ночной жизнью, Энни почувствовала непонятную, странную связь с молодой женщиной, приехавшей в Уитби восемнадцать лет назад. Была ли это Кирстен Фарроу? Энни конечно же не могла простить убийства, но в душе соболезновала ей. Если это действительно была Кирстен Фарроу, то у нее был мотив: только так она могла нанести ответный удар человеку, приговорившему ее к жизни, похожей на смерть. Есть такие телесные и духовные травмы, которые ввергают человека в мир, где не существует ни правил поведения, ни норм этики и морали, — в этом мире, как говорили древние, живут чудовища. Эта молодая женщина оказалась там. Энни тоже когда-то очутилась на краю страшного мира и заглянула в его влекущую, но жуткую пропасть — этого оказалось достаточно, она не сделала шага в бездну.

У Энни было такое чувство, будто она находится на важном жизненном перепутье и не знает, в каком направлении идти: надписи на указателях либо заляпаны грязью, либо стерты. Она не доверяла себе, когда ее тянуло к мужчине, она запуталась, стала пить, а потом очутилась в кровати у двадцатилетнего мальчишки. Какие бы демоны ни влекли ее по неправедным путям, надо держаться, надо строить планы на будущее. Может быть, ей даже понадобится чья-то помощь, хотя от одного предположения об этом она мысленно съеживалась и панически содрогалась. Однако с чужой помощью она, вероятно, сумеет разобраться в дорожных указателях. Что бы она ни делала, ей необходимо разорвать порочный круг неосмотрительности и самообмана, в который она позволила себя загнать.

И еще Бэнкс… Кажется, что он — повсюду, этот Бэнкс. Почему она так долго держала его на почтительном расстоянии? А на прошлой неделе чуть не разрушила окончательно их дружбу, открыто предлагая и даже навязывая ему себя, пьяную? Зачем потом, когда он пытался помочь, солгала ему, что поругалась с бойфрендом? Потому что поняла, что не может без него?.. И не надо все сваливать на усталость. Нельзя забывать, что они расстались. Неужели она не может обуздать свои чувства? А если бы дело касалось работы? Послужила бы усталость оправданием? Энни отдавала себе отчет, что ее пугает все усиливающееся чувство к Бэнксу, желание прежней близости — оно и заставило ее отступить. Энни попила чаю и стала смотреть на светлеющую полоску неба над горизонтом. Она представила себе Люси Пэйн в инвалидном кресле у края скалы. Ее последний взгляд тоже был прикован к линии горизонта.

Господи, если бы только Энни наконец поняла, чего именно она хочет и как сделать так, чтобы никто при этом не страдал… Она не могла отпустить Бэнкса — это было ей совершенно ясно, — но и удержать не могла, ни одной рукой, ни двумя. Сколько произошло перемен с тех пор, как они расстались! Он закончил разбираться со своими семейными проблемами, примирился с замужеством Сандры и с тем, что она недавно вновь стала матерью. А Энни окончательно осознала силу своего чувства к нему и хотела бы возобновить с ним близкие отношения. Он оставался для нее желанным. И не только как друг, но и как любовник, спутник жизни… как… Господи, ну что за сумбур в голове!

Ладно, чувства чувствами, но у них общая работа, надо еще раз поговорить с Бэнксом о Кирстен Фарроу и обязательно рассказать ему, что она узнала из разговора с Сарой Бингем. Если Кирстен действительно пропала — будто исчезла с лица земли, то вполне вероятно, что именно она в то время, о котором рассказывала Сара, появилась в Уитби и убила Исткота, человека, отнявшего у нее радость жизни, лишившего будущего.

Энни допила чай и, взглянув в окно, увидела, что начинается дождь. Возможно, шелест капель о стекло поможет ей уснуть, как это бывало в детстве, после смерти матери… хотя сейчас это вряд ли подействует.

Недавно построенный Специализированный центр помощи жертвам сексуального насилия служил предметом гордости иствейлского здравоохранения. Неназойливое освещение — никаких флуоресцентных трубок или лампочек без плафонов, стены выкрашены в спокойные бледно-синие либо бледно-зеленые оттенки, кое-где перебиваемые теплым оранжевым тоном. Большая ваза с тюльпанами на низком стеклянном столе, сельские и морские пейзажи на стенах. В приемной и в коридорах стояли удобные кресла, и даже кушетки в смотровых — какие-то особенные; словом, здесь было сделано все, чтобы второе испытание жертвы ночного происшествия оказалось как можно менее травматичным.

Бэнкса и Уинсом встретила в вестибюле доктор Ширли Вонг, с которой Бэнкс уже встречался по работе; однажды они даже выпили вместе, но исключительно как коллеги. Это была мягкая, добрая женщина, при этом отличный врач: она идеально подходила для своей работы. Доктор Вонг взяла за правило сохранять дружеские контакты со всеми пациентками, которые когда-либо пересекали порог Специализированного центра, и помнила все подробности их жизни, чему Бэнкс откровенно завидовал. Невысокая, с короткой стрижкой, в очках, она выглядела на свои почти пятьдесят. Бэнкс представил ее Уинсом, женщины обменялись рукопожатиями.

— Примите мои соболезнования, я слышала, что произошло с вашим другом, — сказала доктор Вонг. — Его звали сержант Темплтон, я не ошиблась? Я не была с ним знакома.

— Он не был моим другом, — ответил Бэнкс, — скорее коллегой, но я благодарен за сочувствие. Как она? — спросил он, указывая на комнату.

Доктор Вонг подняла на Бэнкса глаза:

— Физически? В полном порядке. При осмотре я не обнаружила ни телесных повреждений, ни признаков сексуального насилия, ни даже свидетельств сексуальных контактов — вам, очевидно, это уже известно. И в связи с этим у меня возник вопрос…

— Почему она здесь?

— Да.

Бэнкс, рассказав о случившемся в Лабиринте, привел доктору Вонг свои доводы:

— Мы предпочли доставить Челси сюда, чем тащить в неуютное, освещенное флуоресцентными лампами полицейское управление, где ее обрядили бы в одноразовый бумажный халат на время, пока эксперты будут паковать для отправки в лабораторию ее вещи. При этом ее родители, без сомнения, вертелись бы рядом, не давая поговорить с девушкой.

— Вы поступили совершенно правильно, — выслушав его, заключила доктор Вонг. — Кстати, ее родители в комнате для гостей, и вы, если хотите, можете с ними поговорить.

— Значит, вы не станете жаловаться на нас администрации за нецелевой расход средств, выделяемых больнице?

— Думаю, что нет. По крайней мере, на этот раз. А если даже и пожалуюсь, то администрация простит вам все, если вы сделаете пожертвование в наш фонд и поднесете бутылочку виски той марки, что я посоветую. Ладно, шутки в сторону. Так вот, Челси в полном порядке, но она испытала сильнейший шок, от которого мгновенно протрезвела. Я дала ей легкое успокоительное — оно не притупляет сознания и не взаимодействует с алкоголем, так что она пребывает сейчас в здравом уме, и вы, если хотите, можете с ней поговорить.