Вольфганг Хольбайн - Колдун из Салема

• Название: Колдун из Салема
• Автор: Вольфганг Хольбайн
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга"
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 966-343-148-2

Бездомный юноша оказывается сыном и наследником великого колдуна. По воле судьбы он должен выступить на стороне сил Добра в борьбе с доисторическими монстрами, воплощающими Зло. Арена битвы — Англия XIX века. Обладает ли сын способностями отца? Хватит ли у него сил противостоять могущественным чудищам и спасти любимую? Вы не только узнаете ответы на эти вопросы, но и насладитесь великолепными «спецэффектами», сопровождающими сцены сражений с темными силами и моменты трансформации сознания при переходах из реального мира в нереальный. Впрочем, граница между этими мирами порою кажется весьма условной…

---

— Это неправда, — сказал я. — Это…

— Тогда сами спросите эту маленькую вертихвостку! — вскипел Баннерманн.

И тут я его ударил. Я не знаю, кого это больше удивило — его или меня самого. Казалось, моя рука сама по себе сжалась в кулак и ударила его по лицу. Баннерманн отлетел назад, ударился о стену и сжал кулаки. Но он не нанес мне ответный удар, а лишь презрительно посмотрел на меня.

— Ну, теперь полегчало? — спокойно спросил он.

— Я… простите меня, — сказал я, запинаясь. — Я не хотел этого делать.

Баннерманн холодно улыбнулся:

— Да ладно. Мне не следовало так говорить. Но, тем не менее, я прав. Что скажешь?

Последняя фраза была адресована Присцилле. Девушка посмотрела на Баннерманна, несколько раз судорожно сглотнула и отвернулась, чтобы не смотреть ему в глаза. Ее губы дрожали.

Я шагнул к ней, взял ее пальцами за подбородок и заставил посмотреть мне в глаза.

— Это правда? — спросил я.

В ее глазах, смотревших на меня, заблестели слезы.

— Да, — прошептала она. — Они вызывают чудовище только тогда, когда… у них есть для него жертва.

— Но ведь ты же говорила мне, что они делают это только в полнолуние, — недоверчиво сказал я.

Баннерманн фыркнул.

— Так сейчас как раз полнолуние, Крэйвен, или почти полнолуние. Кроме того, Донхилл не может упустить такую превосходную возможность преподнести чудовищу дополнительную жертву.

— Это неправда, — пробормотал я. — Скажи же ему, Присцилла, что все это неправда.

Присцилла всхлипнула. Ее пальцы нервно скользнули по моей груди и плечам, она взяла меня за руки. Я вздрогнул от боли. Мои обгоревшие пальцы все еще болели, а удар кулаком по лицу Баннерманна снова разбередил раны. С моих пальцев капала кровь, оставляя темные пятна на ее одежде.

— Это правда, — прошептала она.

— И ты это знала?

Она кивнула.

— Да. Я… подслушала разговор двух помощников Донхилла, когда выходила из дома, чтобы… найти плащи для вас, — сказала она, запинаясь. — Но это был мой единственный шанс, Роберт, пойми меня.

— Шанс? — гневно спросил Баннерманн. — Для кого? Ты хотела заплатить жизнями моих матросов за свою собственную свободу?

— И за нашу свободу, Баннерманн, — грубо сказал я. — Помолчите же вы, в конце-то концов!

— Он прав, — тихо сказала Присцилла. Ее голос начал дрожать, и она заплакала. — Я… я должна выбраться отсюда, Роберт. У меня была только вот эта, единственная возможность. Когда горит жертвенный огонь, все жители собираются там, у речки. Даже охранники. Мы не смогли бы уйти так далеко, если бы они все не были так заняты.

— А мы дальше и не пойдем, — гневно сказал Баннерманн.

Я отпустил плечо Присциллы, обернулся и задумчиво посмотрел на него:

— Вы намереваетесь вернуться?

— А вы нет?

— Но ведь это же самоубийство! — воскликнула Присцилла. — Вы ведь ничего не сможете сделать! Там собрались все жители поселка. Они убьют и вас, и Роберта.

— Я не оставлю своих матросов в беде, — гневно сказал Баннерманн. — И я не буду сидеть сложа руки и ждать, пока их принесут в жертву какому-то там чудовищу. Вы оба можете спасаться бегством, а я возвращаюсь.

Он повернулся и хотел немедленно бежать в центр городка, но я ухватился за его одежду и удержал его.

— Отпустите меня, Крэйвен! — сказал он сердито. — Вам не нужно идти со мной.

— Да нет, я пойду с вами, — тихо ответил я. — Но мы не можем бежать туда, сломя голову. По крайней мере в одном Присцилла права, капитан: они убьют нас еще быстрее, чем мы можем предположить, если мы попремся напролом.

Баннерманн сердито сжал губы, но все-таки умерил свой пыл и согласно кивнул, а затем спросил:

— А какой у вас план?

Я немного помолчал, затем обернулся и посмотрел на Присциллу.

— Расскажи нам, как это все обычно происходит, — обратился я к ней. — У нас есть возможность подойти к площади незамеченными?

Присцилла испуганно покачала головой.

— Ты не можешь вернуться! — сказала она, волнуясь. — Они тебя убьют, Роберт.

— Возможно, — серьезно ответил я. — Но Баннерманн прав: мы не бросим матросов в беде.

— Но что мы можем предпринять? У Донхилла в подчинении десятки людей. У нас нет никаких шансов спасти матросов.

— Я говорю не о нас, — сказал я, четко выговаривая слова. — Мы с Баннерманном пойдем туда без тебя. А ты иди дальше. Если поторопишься, то еще до рассвета выйдешь к большой дороге. А там, может, попадется попутная повозка.

— Я одна не пойду, — сказала Присцилла. — Они снова меня поймают, как это уже не раз бывало.

Она вдруг бросилась мне на грудь и отчаянно обвила мою шею руками, так крепко, что я еле мог дышать.

— Не ходи туда, Роберт! — взмолилась она. — Они тебя убьют! Другие люди уже пытались противостоять чудовищу, но все оказалось напрасно.

Я осторожно разнял ее руки, отстранил ее от себя на некоторое расстояние и попытался улыбнуться.

— У тех, других, наверное, не было таких возможностей, какие есть у меня, — сказал я тихо. — Ты ведь видела, что случилось, когда на нас напало невидимое чудовище. Я знаю, каким способом я смогу защитить нас, кроме того, у меня есть такие средства, о которых Донхилл и не подозревает.

— Но это было нечто совсем другое! — сказала Присцилла в отчаянии. — Ты сам говорил, что то существо было побеждено не твоими собственными силами. Откуда ты знаешь, что они тебе опять помогут?

— Я не знаю этого, — признался я. — Я могу только надеяться, что мой отец поможет мне и на этот раз.

— А если нет?

— Тогда, — сказал я после небольшой паузы, — тогда мы все погибнем, Присцилла.

Пока мы шли к центру города, становилось все темнее и темнее. Тучи висели над Голдспи сплошной завесой и полностью поглощали свет луны и звезд. Однако полукруглая площадь в самом центре городка была освещена почти так же ярко, как днем. По периметру этой немощеной площади были сложены костры в человеческий рост. Яркое пламя уносилось высоко в небо. Кроме того, большая часть людей, находившихся на площади, держали в руках чадящие факелы, которые давали мерцающий красноватый свет.

Это было странное зрелище. На площади собралось человек триста, если не четыреста, то есть намного больше, чем, по моим предположениям, в Голдспи могло быть жителей. Здесь стояли мужчины, женщины и даже дети. Все они были как-то странно одеты — в одинаковые простенькие коричневые плащи, такие же, как на мне, Присцилле и Баннерманне. Их лиц под натянутыми на голову капюшонами не было видно. И еще я почувствовал, что над площадью висело невидимое, но обволакивающее всех и вся облако — облако страха. Все эти люди пришли сюда не по своей воле: их сюда пригнали.

— Вот ведь звери, — простонал Баннерманн.

Я бросил на него быстрый тревожный взгляд, положил руку ему на предплечье и отрицательно покачал головой. Впрочем, я его хорошо понимал, даже очень хорошо. Жители Голдспи были на площади не одни: в центре образованного людьми в коричневых капюшонах круга находились три дощатых постамента высотой до колена. На них были установлены козлы, изготовленные из бревен в руку толщиной.

К ним были привязаны люди.

— Все здесь, — пробормотал Баннерманн. — Эти свиньи поймали всех троих. Эти проклятые…

Он замолчал.

— Успокойтесь, Баннерманн, — прошептал я. — Нам нельзя давать волю чувствам. Одна ошибка — и мы будем стоять вон там, рядом с ними.

Баннерманн посмотрел на меня. Его глаза сверкнули, но он ничего не сказал, а лишь резко отвернулся от меня и снова уставился на площадь.

Присцилла привела нас сюда окольными путями. Мы обошли рыночную площадь по широкой дуге и приблизились к ней с противоположной стороны, то есть со стороны речки, и остановились где-то шагов за тридцать от края толпы. Мы стояли в тени одного из домов, и нас почти не было видно.

Но большого толку от нашего тайного присутствия не было. Даже если бы нас было не двое, а гораздо больше, и мы оказались бы вооружены, мы все равно не смогли бы спасти несчастных матросов. Уже сам вид этой молчаливой, одетой в странную одежду массы людей разогнал во мне последние сомнения относительно правдоподобности того, о чем рассказала Присцилла. Донхилл, похоже, и в самом деле безраздельно хозяйничал в городке.

— Мне нужно какое-нибудь оружие, — пробормотал Баннерманн. — Например, винтовка.

Он обернулся к Присцилле и требовательно посмотрел на нее:

— Ты можешь достать какую-нибудь винтовку?

Присцилла с отчаянием покачала головой.

— Нет, — сказала она. — Но даже если бы и могла…

— …то это все равно было бы бесполезно, — перебил я ее. — Да будьте же вы благоразумны, Баннерманн. Винтовка здесь не поможет.

— Как же тогда быть?

— Не знаю, — признался я. — Я могу разве что попытаться сдержать чудовище. Может быть, мой отец поможет мне еще разок, — я повернулся к Присцилле. — Как долго все это будет продолжаться?