Валерий Белоусов - Попаданец в пенснэ

• Название: Попаданец в пенснэ
• Автор: Валерий Белоусов
• Жанр: Альтернативная история

Введите сюда краткую аннотацию

---

  'Меня какой-то чучмек бил... дикарь! Азиат! Сталинист краснокоричневый, агрессивно-послушный... узбек, наверное...'

  'Тем более! Значит, повторю Вашу задачу. Вам надо приблизиться к Мавзолею,встать, чтобы побольше людей было вокруг, и нажать вот эту кнопку... листовки из Вашего пояса разлетятся , а мы Ваш подвиг зафиксируем на кино- и фотоплёнку, поднимем международную общественность ....'

  'Да! Надо дать всем понять... потому что! Ельцин, Станкевич, Собчак и я...'

  'Да Вы, панове, сразу встанете в один ряд с выдающимися демократами- Сахаровым, Делоне, Синявским ... да что там! Мы Ваши книги таким тиражом опубликуем, как Солженицыну и не снилось!'

  'Да я, собственно, только наметки делаю, о моей роли в свержении коммунизма... но как Вы догадались?!'

  'Да это же элементарно - такой выдающийся мыслитель, как Вы, шановни пан, просто обязан быть и гениальным писателем! Властителем дум!'

  'Да я, знаете... у меня много незаконченного!'

  'Ничего,успеете! Мы Вам обеспечим дом в Канаде, много женщин и машин... любите женщин, шановни пан?'

  Интеллигентный Прохожий чуть покраснел :'Да я, собственно... а вот они меня...'

  'Ничего! С такими деньгами, как у Вас, они Вас немедленно полюбят! Все сразу!'

  Илларион гордо выпрямился :'Я делаю ЭТО не из-за денег!'

  'Верно-верно... ради свободы и торжества демократии, бесстрашный Вы наш!'

  21 августа 1991 года . Двадцать часов пятьдесят семь минут. Москва, Красная площадь.

  'Там-там-там - татам...'

  Куранты на Спасской башне начали вызванивать свою прекрасную и строгую мелодию...

  И ровно за две минуты тридцать пять секунд до назначенного мига , делая чеканный, торжественный шаг, введенный в Армии Российской Императором Павлом Петровичем, отбивая звонко каждый из двести десяти шагов по брусчатке - из ворот показалась смена Почетного караула...

  Лаврентий Павлович очень любил эти мгновения... здесь, у Кремля, каким-то неземным холодком пробирало душу, будто касались её чуткие, незримые руки - возвышая над сиюминутным, суетным...

  Начиная с 26 января 1924 года, каждый день... каждый час...

  И лишь только в чёрном сорок первом, в июле, когда тело Ильича было увезено сотрудниками Первого отдела НКГБ СССР в Тюмень- на пост не заступали...

  А сегодня, как обычно - бойцы роты Почётного караула, в синих погонах на строгих солдатских шинелях, строго и величаво вершили свой ритуал...

  И как всегда- десятки людей собрались , чтобы посмотреть на это прекрасное, и чуть печальное зрелище... потому что заступали солдаты на пост , у могилы величайших людей России - Ленина и Сталина... Вот , и сейчас, совсем рядом с Берией, невысокий китаец держит на плече маленькую русскую девочку в красной ветровке, а другой мужчина- смотрит на ребенка нежно и ласково... отец, понятное дело.

  Берии было как-то непривычно видеть на фронтоне Мавзолея только одно имя... но ведь это же ерунда? Если дорогое имя высечено не на черном граните, а в живом, трепещущем сердце?

  Перезвон курантов, четкий ритм шагов.

  И вдруг, как грязная клякса на листах священной книги - истошный , бабий визг:'За нашу свободу-у-у...'

  ... Иннокентий был вовсе не дурак. Он подумал- а как же это листовки разлетятся, когда он кнопку нажмёт? Они же туго свернуты в продолговатые цилиндрики, вшитые в пояс. А пояс - одет на голое тело! Эх, не продумали до конца, а еще заграница...

  И поэтому Иннокентий широко распахнул на себе рубашку, ту самую, белую, с чёрной траурной полосой на воротничке, чтобы дать возможность разлететься словам справедливости...

  Видимо, дежурный милиционер - не зря волок службу на главной площади страны. С криком :'Лёха, вали шахида!' - он сшиб с ног китайца и девочку, прикрывая их собой...работа у него такая.

  Его напарник Леха, выдергивавший из кобуры застрявший 'макаров', однако, уже не успевал... и тогда Лаврентий Павлович, обгоняемый верным Заспановым- который тоже не успевал - подкатом сшиб с ног сумасшедшего, что-то невнятно визжащего, плюющегося отравленной слюной интеллигента...накрывая его сверху своим телом.

  ... С борта самолёта, заходящего на посадку в Домодедово, Серго Гегечкори краем глаза вдруг уловил где-то в центре Москвы мгновенный красный проблеск ... что-то сердце кольнуло,да?

  Место , которого нет. Вне времени...

  Лаврентий Павлович открыл глаза и тут же их смежил... потому что любование  окружающим пейзажем могло доставить удовольствие только завзятому последователю Захер-Мазоха...

  Цветущий сад, говорите? С голубыми розами?

  А заболоченную равнину, покрытую красно-коричневой осокой, над которой стелился унылый сизый туман, не желаете?

  Больше всего ЭТО походило на окрестности 'НорильскЛАГа'... а вот кстати, сквозь туман что-то проступает... и запах такой знакомый, серой шибает... не Медный ли это Завод НГМК?

  Эк меня занесло- отвлеченно подумал Лаврентий Павлович... А может просто, лежу я сейчас с разорванной брюшиной, на мои начищенные ботинки вытекает, ароматно воняя калом и мочой, содержимое кишечника... а это мой предсмертный бред?

  Дада шени. Не могло пригрезиться напоследок что-нибудь приятное... например, та же Маша из посёлка Коренёво ...

  При мысли о Маше Лаврентий Павлович вдруг ощутил некоторое, как ему казалось, давно забытое шевеление... в глубине души, да.

  Интересное явление - шлепая вмиг промокшими ботинками по неглубокому, но очень холодному болоту, думал Берия...

  Испытывает ли эрекцию умирающий? Вот при асфикции, конечно, да... но меня, вроде разорвало? Или я своими собственными лёгкими подавился? Ха-ха.

  Если я не ошибаюсь, здесь где-то должна быть заводская узкоколейка... а вот, кстати, и она!

  Действительно, перед ним возникла серая полоса отсыпанного из гранитной щебенки невысокой насыпи...

  По ней, навстречу Берии, сопя и отдуваясь, двигался странный паровозик, тащущий длинный хвост тёмно-зелёных думпкаров...

  Чем же он кажется мне странным- прикинул Лаврентий Павлович и тут же сообразил, чем... Длинный шлейф тяжёлого, маслянистого дыма из широкой трубы оседал обочь насыпи - и тут же формировался в нагие мужские и женские тела, которые, торопясь, скользя и падая, догоняли медленно ползущий состав и отталкивая друг друга, лезли по металлической лестничке в паровозный тендер...

  Как интересно! Непрерывное, безотходное производство! Однако же, как быть с законом сохранения энергии? Откуда-то полезная работа берется?

  'А это их жир горит! Который эти безобразники при неправедной жизни накопили - из рубки паровоза, через окошко, под которым тускло сияла надпись УАПЖДТ- к Лаврентию Павловичу склонилось закопчённая физиономия машиниста, ничем не отличающаяся от обычных лиц земных паровозников, кроме пары некрупных рожек под мятой форменной фуражкой (впрочем, если человек отправляется в рейс, не факт, что - ну, Вы меня поняли?) - Залезайте, ко мне, товарищ! Вам, верно, в Управление...'

  Обескураженный Берия- значит, все же не рай... полез на паровоз...

  'Ты куда лезешь?!- рогатый машинист отпихнул ногой голого грешника прибалтийской наружности, пытавшегося влезть за Берией- тебе, ирод,  в тендер! Ишь, как пушку авиационную продавать, так всё сразу понимаешь, а как в топку лезть... одно слово, Вилкат...'

  Послушный прибалт соскочил на насыпь, чтобы спустя малое время появиться со стороны тендера, извинившись, бочком протиснуться мимо Берии к топке и кряхтя, полезть в ее пылающую глубину...

  ... Меж тем поезд приблизился к громыхающему, грозно гремящему, блистающему яростными огнями скоплению заводских корпусов...

  По широким улицам между ними степенно ходили, сновали, рысцой пробегали люди, не совсем люди и совсем уж нелюди - настолько удивительной внешности, что Лаврентий Павлович только головой качал...

  У высокого, с дорическими колоннами здания типичной для сталинской эпохи архитектуры (похожего на Норильский филиал Красноярского Политеха) паровозик притормозил ... кивнув на прощание весёлому рогатому машинисту, Берия с некоторой осторожностью ступил на полированные ступени черного диабаза...

  Ага- поднимешься,а там ... а там, в приёмной, обшитой дубовыми панелями, за столом с четырьмя телефонами сидела и отчаянно колотила по клавишам пишмашинки симпатичная рыжая ведьмочка. Натуральная, а не крашеная, как легко убедился Лаврентий Павлович, ибо она была  одета в лакированные , зелёной кожи, туфельки... более ничего на её, вполне пропорциональной фигуре, вид которой не портил даже широкий белый шрам поперёк горла,  из одежды не наблюдалось.

  Вдоль стен, на стульях с высокими спинками сидели несколько чудищ, самого удивительного вида... наиболее привычным из них выглядел лохматый черный кот, с кожаным потёртым портфелем в передних лапах.

  Кот весьма противным мяукающим голосом , увидев Берию, прогундел: 'Ну , у-о-о-от, опя-я-ять некоторые норовят без очереди. А не-е-е-екоторые ответсвенные рабо-утники здесь да-у-но-о-о...Гелла Матвеевна, мо-у-жет , меняо-у уже запустите?'