Михаил Ходаренок - Зенитные ракетные страсти

• Название: Зенитные ракетные страсти
• Автор: Михаил Ходаренок
• Жанр: Русская классическая проза

---

- У меня печати нет, - пожал плечами Волков, - да и машинки пишущей тоже.

- Это твои проблемы, - легко сказал пилот, - дуй в ОБАТО,* организовывай, договаривайся. Одна нога здесь, другая там.

Волкову вспомнилась армейская присказка: "Есть у нашей авиации три врага НАТО, СЕНТО и ОБАТО".

- Сейчас сделаем! - сказал он.

- А это что? - увидел пилот на краю рулежной дорожки два "уазика", бортовой и грузовой. - Машины твои? Меня предупредили, что две будут.

- Мои. Две и есть.

- Заправлены?

- По самое некуда, по пробки! - с гордостью ответил Волков.

- Вот это и плохо, - огорченно сказал пилот, - что хочешь делай - выпивай, сливай, но чтобы баки были заполнены только на две трети.

- Это еще зачем? - удивился Волков.

- А вот зачем: если баки будут полные, в полете обязательно что-нибудь вытечет при тряске. Потом твой какой-нибудь отличник боевой и продовольственной подготовки пройдет рядом и своим кованым ботфортом высечет искру о металлический пол. Через полсекунды пожар! Ты видел хоть раз в жизни пожар в полете?

- Нет...

- Вот и я нет. Потому сейчас стою с тобой и разговариваю, - серьезно сказал летчик и опять весело спросил: - А это имущество твое?

- Мое.

- Сколько, как думаешь, весит? Больше десяти тонн или меньше?

- Думаю, меньше.

Пилот оценивающим взглядом окинул кучу волковского барахла.

- Не больше шести, если ты, конечно, гирь двухпудовых не положил своим бойцам в вещмешки. Собери людей, - властно приказал он, - я им несколько слов хочу сказать.

Волков построил бойцов буквой "П", чтобы лучше было слышно, поскольку аэродром продолжал жить своей шумной жизнью - один самолет садился, другой взлетал, угрожающе завывали опробываемые двигатели.

- Здравствуйте, я командир корабля капитан Колотов, - без предисловий начал летчик, - хочу сказать вам несколько слов по технике безопасности. Во время погрузки, а тем более в течение полета, выполнять все требования экипажа. Особенно это касается закрепления груза. В течение всего времени полета категорически запрещаю курить. Увижу - выкину за борт без парашюта. Поскольку лететь будем довольно долго, для естественных надобностей поставьте и укрепите в хвосте самолета ведро, чтобы при посадке свои драгоценности не расплескать. Огрызки, бумажки, мусор всякий никуда, ни по каким щелям не совать - все по карманам. В грузовом отсеке кучами не собираться. Если потребуется, при посадке по просьбе экипажа встанете куда скажут, для центровки самолета. На погрузке и в полете, еще раз повторяю, начальники для вас - только экипаж.

- А сколько лететь-то будем? - поднял руку кто-то в строю.

- Часов девять с половиной, может, десять. Как ветер будет, - спокойно сказал летчик.

- Сколько-сколько? - послышались удивленные голоса.

- А что вы хотите? - весело сказал пилот. - Салон у нас на "Ан-12" не герметизируется, щели сами увидите, пойдем на безопасной высоте, а это эшелон три восемьсот примерно. Малая высота - малая скорость, вот и вся арифметика. Можно и повыше, конечно, подняться, только вы коньки отбросите от низкого давления и нехватки кислорода. Вот так. А вы как думали?

Никто ничего и не думал, конечно, но народ возбужденно загудел, обмениваясь впечатлениями. Никто не предполагал, что лететь придется так долго.

- Не самолет, а электричка какая-то, - сказал старшина Миколюк.

- Интересная у вас работа, - почтительно кивнул пилоту Волков.

- Да уж, интересная, - грустно отозвался летчик, - три недели дома не были, две недели - в бане, неделю в самолете прожили, а так ничего, интересно. Вот недавно айзербонов, призывников из Кюрдамира, вез. Так представляешь самолет, суки, начали в полете раскачивать. Перебегают от борта к борту и раскачивают. Почти аварийная ситуация. Уж где только не бывал - в Анголе, во Вьетнам летал, Кабул - как дом родной, а с таким еще не встречался. Пришлось в Насосной экстренно садиться, это под Баку.

Летчик замолчал.

- А что дальше?

- Да отлупили их на аэродроме по первое число. Техник потом шваброй в грузовом отсеке кровь вытирал. Ведь эта "мазута" только тогда храбрая, когда их двадцать на одного.

Волков покивал согласно головой.

- Ладно, командир, - пилот по-товарищески хлопнул Волкова по плечу, вылет у нас ровно через два часа по Москве, мы - обедать, затем я к диспетчеру, получаем погоду по маршруту, добро и - летим. Понял? Давай! Мои ребята тебе помогут. Шевелись!

Постояв еще немного и посмотрев, как волковские бойцы дружно поволокли свои коробки и мешки в чрево самолета через уже открытый грузовой люк, летчик кивнул:

- Ну, мы пошли.

К самолету между тем уже подруливали топливозаправщик с 22-тонной бочкой керосина и машина автономного электропитания. Подготовка к вылету началась.

Волков с некоторым сомнением похлопал ладонью по фюзеляжу "Ан-12". Обшивка самолета больше напоминала городской трамвай с заводской окраины, куда по утрам с матюгами втискивается пьяный гегемон, чем воздушный лайнер.

Уже собравшийся было уходить пилот, уловив взгляд Волкова, а равно и его сомнения, решительно заявил:

- Нет, ты это брось! Не сомневайся. Не самолет - ласточка! "Адидас"! Пятнадцати лет еще не пролетал! Шестьдесят седьмого года выпуска, последний такой был выпущен в шестьдесят восьмом. Новье... Ты не смотри на него, как на генеральскую "Волгу", это же рабочая лошадь, у него только планер не первой молодости, а остальное все с иголочки! Понял?

Погрузка закончилась. Бойцы раскладывали матрасы, переговариваясь, занимали места в грузовом отсеке, кучкуясь по землячествам и году призыва.

Волков, уже собиравшийся забраться в чрево пузатого "Ан-12", заметил возвращавшегося со стартово-командного пункта командира корабля, без фуражки и с листками бумаг в руке.

- Порядок! Основной аэродром Камбала, запасной - Жана-Семей, погода по маршруту в норме, "добро" есть, по местам стоять, с якоря сниматься! - весело отрапортовал командир корабля и уточнил: - Это я говорю как бывший питерский яхтсмен, несостоявшийся капитан морского корабля, но капитан корабля воздушного. Моряком мечтал стать. Судьба - индейка.

- Вы разрешите мне посмотреть на вашу работу? - спросил Волков.

- Как посмотреть? - удивился летчик.

- Ну, встану или сяду куда скажете, поближе к пилотам.

- Встанешь в проходе за борттехником, - принял решение летчик, - ты высокий, оттуда все и разглядишь.

Один за другим запустились все четыре двигателя, наполнив кабину ровным низким гудением и легкой тряской. Затем, тяжело вздохнув моторами, самолет тихо начал руление по полосе, легко добежал до ее конца. Подвывая самому себе, развернулся и застыл возле крупных, нарисованных прямо на бетоне цифр "67".

Кто-то из экипажа протянул Волкову наушники и с усмешкой, стараясь перекричать мерно молотившие перед взлетом двигатели, сказал:

- Не стой гостем! Слушай радиообмен! Принимай участие!

Волков с готовностью натянул кожаные глубокие блюдца на уши. Стало интереснее вдвойне. Экипаж готовился к взлету, раздавались четкие команды и доклады пилотов, согласно и даже как-то заботливо отвечал диспетчер. Слышно было хорошо.

- Я семьдесят седьмой, винты на упоре, курсовая согласована, рули опробованы, разрешите взлет!

- Семьдесят седьмой, взлет разрешаю, - отозвался диспетчер.

- Загружаю винты внешние... внутренние...

Двигатели, выведенные на режим максимальной тяги, басовито и угрожающе загудели. Самолет затрясся от шасси до кончика киля, противно завибрировали все металлические части. Заплакала, казалось, каждая заклепка. "Ну вот, а пилот говорил - самолет новый! Сейчас превратимся в кучу металлолома и раскатимся по полосе до последней гайки", - мелькнуло у Волкова. В кабине летчиков кружились обычные комнатные мухи, залетевшие сюда во время погрузки. "С нами поедут, - успокоился Волков, - на Балхаш. Они там, возможно, еще не были".

- Внешние и внутренние винты загружены. Лампы готовности автофлюгера горят! - доложил бортовой техник.

- Экипаж! - прямо-таки весело проговорил командир корабля. - Взлетаем! Фары включить! РУД** держать!

Самолет, стронутый со стояночного тормоза, словно на секунду задумавшись, начал разбег. Глухо забарабанили - бум-бум-бум - швы бетонки взлетно-посадочной полосы под всеми десятью пневматиками шасси.

- Скорость сто пятьдесят, - бесстрастно начал отсчитывать штурман, скорость сто восемьдесят...

- Взлет продолжаем! - бодро подтвердил командир, услышав о достижении скорости принятия решения.

Волков, привстав от любопытства на носки, с волнением всматривался вперед. Самолет стремительно бежал по бетонке. Ровно гудели двигатели. Доносился свист винтов. Впереди уже виднелся конец взлетно-посадочной полосы, однако машина все еще не взлетала.

"А может, все-таки перегрузили мы самолет? - мелькнуло у Волкова. - Может, там больше десяти тонн?" Воображение услужливо нарисовало картину: с разгона, со всего маху, так и не взлетев, они врезаются в расположенное недалеко от взлетно-посадочной полосы болото.