Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

• Название: Вершина мира. Книга первая
• Автор: Евгения Прокопович
• Жанр: Фэнтези

Никогда не делайте лишних движений, это поможет сохранить вам нервы, зубы и большую часть волос.

Древнее пророчество.

---

Я молчала, не спеша раскрывать рта. Со стороны это могло показаться форменным издевательством, но я впервые не знала, что следует говорить. Что же мне делать?! Нельзя сказать слишком много, но он должен понять… Ну, доктор, что он должен понять!? Что стал важнее всего? Что перепугалась за него до обморока? Черт, да ему досталось много больше тебя! Мне стало стыдно за свое бешенство. И чего так разошлась? Живой — и хорошо! Радуйся, дура! Я медленно выдохнула. Но, раз уж взялась играть в хозяйку, доигрывай до конца. Чтобы до кое-кого дошло окончательно нужно не только хворостиной помахать.

— Так, так, так, — я обошла парня кругом, он стоял, не шелохнувшись, не решаясь поднять на меня глаза. — Мне бы очень хотелось знать, ради чего ты сегодня пытался свернуть себе шею? Нет, я понимаю, своей жизнью ты не дорожишь, считая ее чем-то не заслуживающим внимания, я понимаю, что на меня тебе наплевать тоже…

— Нет, — перепугавшись, вскинулся он.

— Что — нет?! Что нет, я тебя спрашиваю?! Нет, мне наплевать на свою жизнь? Нет, мне наплевать на тебя?

— Мне на тебя не наплевать, — судорожно сглотнув, выдавил он.

— Наплевать, — упорствовала я, — потому что если бы тебе было не наплевать, ты не позволил бы себе так глупо рисковать собой! Если бы было не наплевать, ты не стал бы вести себя, как сопливый мальчишка! Ты бы вспомнил, что совсем недавно я сутками сидела у твоей кровати, боясь в сортир отойти! Но нет! Зачем!?

— Я ожидала от тебя многого, — тихо и безмерно устало продолжила я, — но я не думала, что ты способен на такое…

…Каждое слово, сказанное ею в странно напряженной тишине комнаты, впивалось острыми шипами в незащищенный костями мозг. Так, что виски сдавило тяжелой болью. Выходит, Саха прав, и она не злилась? Выходит, она перепугалась настолько сильно, что забыла обо всем, даже об обещании не поднимать на него, Влада, руку? В это верилось с трудом. Ну не может, не должна хозяйка так испугаться за раба!

А так же хозяйка не может сидеть сутками у кровати больного, не может закрывать собой, не может рисковать тем, что ей дороже всего, своей обожаемой работой, чтобы вывезти раба подальше в попытке защитить! Ну, чего еще хозяйка не может? Насмешливый вопрос заданный самому себе, заставил щеки залиться мучительным румянцем и еще ниже опустить голову. Боги, как же стыдно!

Любые слова, любые мольбы о прощении, показались глупыми и недостаточными. Не было таких слов. Но он должен их найти, должен вспомнить, потому что эта девушка она больше, чем… Он сделал единственное, что мог, медленно опустился на колени.

— Прости, — выдохнул мужчина, сквозь непослушные губы, чувствуя, как глотку сжимает болезненная судорога, а глаза начинает странно жечь…

Ну, что — доигралась?! Да что же это ты делаешь, черти бы тебя побрали?!

— Владушка… — позвала я, парень молчал, только плечи едва заметно подрагивали.

Я подошла к нему осторожно, почти невесомо, потрогала по волосам.

— Владка, как же ты меня напугал! Я же думала, с ума сойду, когда увидела, как ты упал, а Гром чуть не растоптал тебя. Я же чуть не умерла на этом чертовом выгоне… — я обняла его, притянула к себе, успокаивающе гладя короткий ежик волос над самой шеей. — Не надо так больше делать. Слышишь меня? Никогда. Чтобы ни случилось оно тебя не стоит, не стоит твоей жизни.

— Ты… ты меня простишь? — он медленно поднял голову, глядя на меня снизу вверх, и его глаза подозрительно блеснули.

— Конечно, глупый, — я сморгнула непрошеные слезы, горячая капля скатилась по щеке и упала ему на лоб. Сильный мой, смелый, безрассудный. И такой…

На сосне за окном гулко ухал филин. Я смотрела в темноту, слушая мерное дыхание спящего мужчины. Надо спать. Завтра будет трудный день. А сон все не шел. Стоило закрыть глаза, я видела Влада, распластанного на жесткой, изрытой копытами траве. Тихий стон с соседней кровати заставил подскочить.

— Тшшш, — я присела рядом, положив руку на горячее плечо.

— Ань? — полусонно спросила темнота.

— Я здесь.

— Не уходи…

— Не уйду, спи.

Я забралась под его одеяло, обняла, привычно погладив по животу. И наконец-то смогла уснуть.

Глава 11

Вылетали, когда на Бору опустилась ночь. 'Беркут', перегнанный из леса и уже готовый к старту, поблескивал обшивкой в лучах мощных прожекторов. Генерал с Максом улетели еще вчера, увозя с собой равнодушного ко всему Олега.

Растерянно прощальным взглядом обвела комнату, тщетно вспоминая, не забыла ли чего. На душе было пакостно, впрочем, как и всегда, когда приходилось улетать. Может оттого, что Сахина семья хоть как-то походит на нормальную, в отличие от нашей, но скорее оттого, что это единственный дом, который знала. Я присела на кровать и с силой прижала ладони к глазам, стараясь унять подступившие слезы.

— Ань, нам пора, — в комнату заглянул Влад.

— Да, сейчас иду, — кивнула я, не отнимая ладоней от глаз.

— Эй, ты чего? — забеспокоился он и, подойдя, присел передо мной на корточки, осторожно отнял мои руки от лица. — Ты плачешь, что ли?

— Нет, совсем нет, — я выдавила слабое подобие улыбки.

— Конечно, нет, — мягко согласился он, стирая пальцем предательскую влагу с моей щеки.

То, чего я боялась, так и не случилось. Все четыре дня, что прошли с того злополучного вечера, я с тревогой заглядывала в глаза Влада, до влажных ладоней опасаясь увидеть отголоски прошлого страха или отчуждения. Ничего. Мудрая тетка оказалась права. Парень перестал вспоминать об учиненной над ним расправе, едва смог ходить прямо и не морщиться, вставая, восприняв все происшествие с философским спокойствием. Еще и утешать пытался, когда мои душевные терзания заходили слишком далеко, искренно недоумевая, из-за чего я так переживаю. А я, как ни старалась, не сумела объяснить непонятливому, что не имела права так поступать. На что Влад неизменно фыркал — имела, не имела, какая разница, если все уже прошло и даже почти не болит. Толку изводить себя из-за прошедшей грозы!?

— Ань, пора, — напомнил Влад, вырывая меня из тяжелых мыслей, и потянул за руку, вынуждая подняться.

Провожать вышли только Саха с Васеной. Сенька, неловко попрощался у порога, сказав, что не силен в кривлянии у задраенного люка.

— Ты, парень, держись, — напутствовал Влада Саха, хлопая того по поджившей спине и заставляя едва заметно морщиться, — и попытайся не влипать в неприятности и Аську не дергай. Если я узнаю, что ты ее обидел, то приеду и голову тебе отверну. А я свои слова на ветер не бросаю.

— Я помню, — хмыкнул Влад, поведя плечами.

— Вот и хорошо, — рассмеялся дядя, сильно сжимая большими ладонями его плечи.

— Только, — Влад лукаво глянул на Саху, — вам придется вставать в очередь за Дмитрием Петровичем, да и поторопиться придется шкура-то у меня одна, а охотников за ней тогда будет много.

— Ты посмотри, — весело кивнул Саха жене, — он уже шутить пытается. Иди сюда, — Саха притянул его к себе, крепко обнял.

— Поди прочь, лешак! — оттеснила Васька егеря, погладила Влада по волосам, — Ты обещаешь приехать к нам еще раз?

— Да, — шмыгнув носом, несмело улыбнулся, непривыкший к столь бурным проявлениям чувств, Влад.

— И только попробуй не сдержать обещания, — шутливо пригрозила тетка и повернулась ко мне, — А ты Анька, держись. И помни, ты моя самая любимая девочка. Слышишь? Все, пошли вон противные дети, иначе я вас не отпущу.

Я кивнула и взбежала по трапу, где уже ждал Влад.

— Ань! — окликнула меня Васена. Я обернулась. — Ты за Олежкой там пригляди, хорошо? Я что-то волнуюсь.

— Конечно, пригляжу, Вась, все будет в порядке, — я тряхнула головой и, напоследок помахав рукой, задраила люк.

Я устроилась в кресле пилота, а Влад привычно занял место штурмана. Пристегнувшись, щелкнула тумблером и несколько минут слушала, как прогреваются двигатели, плавно потянула на себя штурвал. 'Беркут' чуть вздрогнул, повинуясь моей команде и начал медленно подниматься вверх. Я сделала прощальный круг над домом Сахи, Влад не удержался и прилип к иллюминатору, чтобы в последний раз глянуть на две фигурки, освещенные яркими лучами прожекторов.

— Прекрати скакать и пристегнись, — нетерпеливо велела я, — идем на взлет, и будет перегрузка, иначе нам не хватит топлива до станции.

Влад нехотя уселся обратно и, пристегнувшись, отвернулся от меня. 'Беркут' взвыл всеми двигателями и, круто задрав нос, помчался навстречу звездам. Кратковременная перегрузка с силой вдавила в подушки кресла.

Девять минут, корабль выскочил из атмосферы, а Бора стала похожа на огромный изумрудный детский мяч. Выйдя на внешнюю орбиту, отключила двигатели, позволяя 'Беркуту' свободно дрейфовать. Настроившись на маяк станции, уточнила координаты и принялась за навигационные расчеты. Хмурый Влад заерзал в кресле, собираясь вставать.