Илона Романова - Иллюзия обмана

• Название: Иллюзия обмана
• Автор: Илона Романова
• Жанр: Фэнтези

"Иллюзия обмана" — это сказка для взрослых детей, и не потерявших детства взрослых, для тех, кто верит в простые и верные понятия. В нашей книге действуют люди и дюки — совершенно новые фентезийные персонажи, Хранимые Щитом, Владеющие Речью, Носящие Имена, и Стоящие в Круге Справедливости. А в остальном — всё как всегда: герои любят и ненавидят, родят детей и воюют, теряют дар и возвращают отобранное, Мир подходит к краю пропасти и спасается…

---

— Я думал, что знаю о тебе всё… — пробормотал Арнит. — И всегда удивлялся, почему у тебя песни такие грустные… Прости!

— Да что теперь-то… Дело прошлое! — Отэп ещё немного помолчал, потом с усилием стряхнул тяжкие воспоминания и уже ожившим тоном сказал. — Как Советник, я прошу тебя, сир — пойдём! Я буду рядом. А там Хаймер, Кайниол, Таситр, наконец! По крайней мере, уж мы четверо тебя не подведём. Покажи им, что ты истинный Император не только по титулу. Благородства и разума у тебя достанет. Уверен, что ты найдёшь правильные слова! — окончательно придя в себя, он добавил почти весёлым голосом. — И вообще — стряпня тётушки Шалук вполне достойна августейших особ.

III

Гостеприимная дверь "Гладиолуса" широко распахнулась и на пороге появилась высоченная фигура Рёдофа. Он окинул взглядом вошедших и неожиданно изысканно поклонился:

— Добро пожаловать, Ваше Величество! Я давно жду вашего появления, — зычный голос хозяина гостиницы оказался неожиданно тёплым. — Внуку сейчас очень нужно, чтобы вы были рядом.

Неуверенно, как будто боясь подвоха, Император оглянулся на Отэпа. Потом тяжело вздохнул и, слегка ссутулившись под радушным, но внимательным взглядом Рёдофа, шагнул через порог.

— Здравствуй, хозяин! — с трудом выдавил из себя Арнит, проходя внутрь.

— Да, не робейте же вы, сир, — Рёдоф смотрел совершенно серьёзно. — Я ваш верный подданный!

— А с недавних пор, похоже, ещё и друг! — тихонько, чтобы слышал только Император, шепнул Советник.

Вскоре все обитатели "Гладиолуса", кроме где-то бродившего брата Мренда, да Мисмака, оставшегося с безутешными сыновьями, собрались в общем зале. Одни хотели поговорить с Императором, другие — просто поглазеть. Кайниол вышел последним в сопровождении Хаймера и Таситра. Наследник вёл себя сдержанно. Таситр просто поклонился. Хаймер тепло обнял друга и повёл к столу.

Поначалу все чувствовали себя скованно — куда-то девались и злые вопросы, и слова соболезнования. У них было общее горе — широкое, как Песонельт, но Император стоял на одном берегу, а все остальные — на другом. Арнит всеми силами стремился перебраться на их берег! Видели ли они это?..

Говорили негромко — больше переглядывались. Только тётушка Шалук, взявшая себе на подмогу Таситра, сновала туда-сюда с подносами и кувшинами.

IV

— Он-то пожаловал, да мы его не жалуем! — бурчали одни.

— За всё спросим! — вторили другие.

— Но Кайниола-то он всё-таки признал! — спорили третьи.

— А Сиэл?.. Говорят, она, бедняжка, только по его милости и погибла, — сплетничали четвёртые.

Пятые и вовсе выражали недвусмысленные сомнения в том, что после всего зла причинённого амграманцам, Император вообще рискнёт появиться перед подданными:

— Это вам не Мэнига, — говорили они.

В горячем амграманском воздухе, копилось напряжение. Наконец у балюстрады появились Соправители в сопровождении Отэпа, Хаймера и Таситра.

Толпа загудела.

Император вышел к самому ограждению. Поднял руку.

Воцарилась тишина. Множество глаз устремились на него с враждебным непочтением.

— Я знаю, — мучительно произнёс Арнит, вглядываясь в лица подданных. — Что после тех боли и обид, которые я причинил Дросвоскру, в ваших глазах я достоин лишь одного — огненного зелья…

— Не достоин! — раздался чей-то отчаянный голос. — Даже такой смерти ты не достоин… Так что живи долго и мучайся столько же!

— Наверное, ты прав… — обратился Император к возмутителю спокойствия. — Жить мне придётся. Одиночество медленно выжигает душу, так что твоё пожелание будет исполняться многие годы…

— Так тебе и надо! — донеслось с другого конца площади.

Амграманцы бросали и бросали в лицо Арнита обидные и злые слова. Когда горожане слегка повыдохлись, он снова поднял руку:

— Я слишком долго прикидывался бессмертным, чтобы бояться жизни или смерти. Именно поэтому я прошу вас, если не о прощении, то о снисхождении. Не столько ради меня, сколько ради моего Наследника и Соправителя Кайниола! Вы вправе не верить тому, кто отбирал и был убеждён, что отобранного не вернуть. Но постарайтесь принять того, кто считает, что возвращённого не отнять!

Площадь опять нестройно загудела, на этот раз вроде бы поддерживая Императора.

Не привыкший к публичным выступлениям, а тем более, к непосредственной реакции толпы Арнит вконец растерялся… Тогда рядом с ним встал Кайниол.

Поначалу горожане были более чем скептически настроены. Нет, конечно, мальчика и его семью знали все амграманцы. Кайниола любили, его родных, особенно деда — уважали. Однако, весть о том, что парень-подросток возглавит анклав, да ещё и разделит Корону с Императором — вызвала у жителей столицы массу сомнений. Во-первых, Наследник оказался сыном Арнита. А вот уж кого в Дросвоскре не уважали, так это его. Что бы он там сейчас не говорил! Во-вторых, Правитель должен быть не только мудр и справедлив, но очень многое знать и уметь. Откуда бы этим качествам взяться у Кайниола. В-третьих, не слишком ли парень приближает к себе этих бывших… ну, из Развесёлой Четвёрки? Задурят парню голову, а неровен час, и опоят! И все дела. А ведь были ещё в-четвёртых, в-пятых, в-шестых…

Наместник спокойно вышел к самой балюстраде. Поднял руку, призывая к тишине, и срывающимся от волнения голосом начал:

— Мне немногим более четырнадцати лет. И вы можете считать признание меня Наследником Сударбского Престола и назначение Наместником Дросвоскра незаконным. Если сейчас начать разговор о том, кто на что имеет право — мы все передерёмся. Давайте лучше подумаем вот о чём: среди наших с Императором друзей и верных помощников есть бывший Командир и такой же солдат Мэнигской Четвёрки. Я вижу, с какими недоверием и неприязнью вы смотрите на них. Между тем, оба они показали невероятное мужество и преданность Короне. Отэп, вероятно известный вам под другим именем, нашёл в себе силы, возвратить отобранное. Что касается моего друга Таситра… За попытку помочь мне, этот юноша получил двадцать три капли огненного зелья. И выжил… Если бы не он — я бы горел, как минимум неделю… — Кайниол поёжился, вспомнив, что на самом деле всё обстояло ещё страшнее. — После этого можно, конечно, начать вспоминать их преступления и прегрешения… — юноша помолчал. — Вы думаете — они сами о них не помнят? То же происходит и с Императором. Зла и глупостей за пару лет он натворил столько, что хватит на целую династию…

В толпе раздались удовлетворённые смешки. Кайниол едва заметно улыбнулся. Стал серьёзен. И продолжил:

— Он перед вами… И свергнуть его можно и даже казнить… Да и меня заодно. Для порядку так… Чтобы не стал плохим Правителем!

Взрыв хохота, потрясший было площадь, мгновенно смолк, когда Наследник снова вскинул руку и чистым властным голосом изрёк:

— Только нужно ли? Да и кто дал вам право прощать или не прощать Императора? Если вы верные подданные Короны, то никто! Что касается того, имеет ли Арнит из Кридона права на Престол, и могу ли я наследовать ему, то согласно засвидетельствованному завещанию Императора Хопула, человек, уничтоживший Конвентус и свергший Йокеща, является законным Императором, а его потомки — Наследниками… Вот и думайте! Заодно и о том, кто для вас будет лучшим Наместником: Цервемза или внук Рёдофа?

Когда он закончил, на площади воцарилась гробовая тишина — никто не ожидал таких речей от подростка, ещё недавно бегавшего босиком по амграманским улицам.

V

Император вернулся в "Неудавшийся гладиолус". На этот раз гостиница приняла Арнита как своего.

Мренд всё ещё находился в отлучке, и возвращаться, по-видимому, собирался весьма нескоро. Император чувствовал даже некоторое облегчение от того, что объяснение с Художником откладывалось на неопределённый срок.

До ужина оставалось немного времени, и Арнит вышел в сад. Такого роскошества он не видел ни в Кридоне, ни в Мэниге. В отличие от столичных цветников, создававшихся напоказ, здешние не выглядели напыщенно, как хвастливые столичные вельможи. А от чётко выверенных кридонских они отличались свободой и утончённой грацией. Цветов было великое множество. Самых разнообразных — от неприхотливых полевых, до громадных роз. Но больше всего было, безусловно, гладиолусов. Оставалось лишь удивляться, как всё это богатство умудрялось цвести в такую раннюю пору.

Арнит, всю жизнь враждебно настроенный против дюковских цветов, шёл по дорожке по краям сплошь усаженной гладиолусами. Одни из них уже вовсю цвели, другие — раскрывали торжественные бутоны, третьи — едва пробивали своими зелёными мечами дорогу к свету. Император шёл медленно, любуясь дивными цветами и радуясь, что никто не видит его лица… В душе его росли спокойствие и уверенность. Отчаяние сменилось раскаянием. Безысходная скорбь — тихой печалью. Сиэл уходила в память…