Илона Романова - Иллюзия обмана

• Название: Иллюзия обмана
• Автор: Илона Романова
• Жанр: Фэнтези

"Иллюзия обмана" — это сказка для взрослых детей, и не потерявших детства взрослых, для тех, кто верит в простые и верные понятия. В нашей книге действуют люди и дюки — совершенно новые фентезийные персонажи, Хранимые Щитом, Владеющие Речью, Носящие Имена, и Стоящие в Круге Справедливости. А в остальном — всё как всегда: герои любят и ненавидят, родят детей и воюют, теряют дар и возвращают отобранное, Мир подходит к краю пропасти и спасается…

---

Впервые за многие столетия Грейф Нюд почувствовал себя беспомощным. Заметив это, Цервемза удовлетворённо ухмыльнулся и продолжил добивать Колдуна:

— Слушай меня предельно внимательно. Задачи у нас несколько разные: я хочу помочь Лозу возвратиться, и получить за это награду, а ты — избежать наказания и сохранить свою жизнь. Ты можешь спросить, почему я возомнил, что справлюсь. Тут всё просто. Вспомни-ка, господин долгожитель, был ли на твоей памяти хоть один человек, который своими руками убил дюка? Вот то-то! А на моём счету двое… Да и уничтожение Тильецада тоже моя заслуга. Так что Вечности и власти над этим миром заслуживаю я, а не ты…

Старик хотел что-то ответить, но у него пересохло в горле. Узурпатор продолжал издеваться:

— Не бойся, если будешь послушен, я так и быть замолвлю за тебя словечко… — он перевёл дух, а потом и прибавил деловым тоном. — Ты ненавидишь меня. Я — тебя. Но вцепиться в глотки мы успеем позже… Пока что мы нужны один другому — слишком уж большая сила противостоит нам. И действовать необходимо сообща. Поэтому я предлагаю вот какой план…

Он привычно огляделся и, наклонившись к Грейфу Нюду, начал что-то тихо объяснять. Тот испуганно кивал, изредка и с опаской вставляя свои замечания. Когда всё было решено, Законный Император встал:

— Ты просил об аудиенции? Ты её добился, — он сделал глумливую паузу. — Я, конечно, мог бы взять с тебя клятву… Но мы служим не на той стороне, где ценятся присяги во имя Четверых. Да и вообще… Помнится, где-то я слышал, что со слугами ветки не связывают, а просто повелевают?

VI

Новый Правитель знал страну гораздо лучше своего предшественника. Поэтому принялся за дело с тем размахом, какого заслуживала, по его мнению, Империя. Не рискуя больше опираться только на магию, в которой мало смыслил, Цервемза решил наводить порядок по старинке: при помощи оружия и страха. Получалось у него это настолько хорошо, что вскоре времена набора в Императорские войска и Квадры стали казаться сударбцам едва ли не учебными манёврами.

По всему Сударбу разом двинулись войска. В отличие от Квадр, они не занимались беготнёй за одной птицей, сбивая всю стаю. Иными словами, волшебников, не желавших помогать Правителю, больше не исправляли. Их уничтожали. Правда, по официальной версии, бунтарей отправляли в тюрьмы. На самом же деле несчастных волшебников просто вывозили из города, а дальше никто и никогда их больше не видел. Поговаривали, что их травили ядом или приканчивали мечами.

Дальше — больше. Ни в чём не повинных людей арестовывали и под пытками заставляли признаваться в самых немыслимых преступлениях против Короны и Императора.

Были возрождены публичные казни. Огненное зелье уже не называли воспитательным средством. Над площадями почти никогда не затихал крик несчастных…

Цервемза сдержал слово. Наверное, впервые за всю жизнь. В стране воцарился террор. Пощады не было. Никому.

КОНЕЦ И НАЧАЛО

I

Когда Кутерб был совсем молод, в его сны стала приходить дюкса. Та и единственная. Она была грациозна, как птица и так же юна, как и избравший её дюк. А ещё она должна была петь и танцевать изящнее и лучше всех в Немыслимых Пределах. Лечить и возвращать Приходящая должна была тоже прекрасно. Она должна была стать самим совершенством. Вскоре дюк уже видел свою будущую жену так же отчётливо, как и своих соплеменников. Потом они стали перемалчиваться обо всём на свете. Каждую ночь юноша нетерпеливо ждал её появления, чтобы сделать ещё один шажок навстречу. Кутерб был осторожен и терпелив, чтобы не спугнуть и не потерять избранницу. И вот настал день, когда нужно было вывести Снившуюся в явный мир. Оставалось сделать совсем немногое — окликнуть её по имени, а потом взять за тёплую уже руку и продолжить жизнь вдвоём…

… Кутерб посмотрел на неё и ничего не сказал. Ни на безмолвном наречии, ни на явном. Робость молодости была тому причиной или страх, но он не произнёс имени, звеневшего в мозгу и отдававшегося ударами сердца. Он стоял и молчал. Она безмолвствовала. Оба долго смотрели друг на друга. Потом, Неназванная печально улыбнулась. Повернулась и начала удаляться и удаляться, пока совсем не исчезла. Навсегда.

Кутерб заворожённо смотрел, как уходит его судьба, медленно растворяясь в сгущающемся тумане тяжёлого сновидения… Потом, опомнился. Попытался броситься вдогонку. Но… если дюксы могут один раз пересечь границу между сном и явью, не повредив тончайшую ткань, разделяющую эти два мира, то дюки слишком тяжелы для этого. Напрасно потом каждую ночь он звал Исчезнувшую по имени. Она больше е приходила в его сны. Со временем дюк привык к тому, что никто не продолжит его. Ни одна дюкса не придёт в сны и не заменит ту — Безымянную. И в Дальний Мир он уйдёт один… Встретятся ли они там? Или века одиночества продлятся такой же пустой Вечностью? Кутерб не знал… Так же, как и о том, что сталось с той, которой не привелось встать с ним рядом…

Он никогда не рассказывал об этом, хотя и во сне и наяву упрямо продолжал звать и звать Несбывшуюся. Помочь тут никто не мог… Временами Кутербу казалось, что дюкса, так нелепо ушедшая из его жизни, очень похожа на вдову Превя. Наверное, поэтому глава горного клана всегда смотрел на Илсу со всей силой несбывшейся и несбыточной любви.

II

Рано или поздно все, даже дюки, стареют. Волосы их постепенно седеют, да ясный свет, льющийся из глаз, сменяется спокойным пламенем опыта и покоя. Да и сама их смерть совершенно не похожа на то, что происходит с людьми: даже кладбищ у них нет. Погребальный обряд существует только для тех, кто погиб в сражениях. Просто, когда однажды истекает срок жизни — старики уходят из мест, где живёт их клан, и отправляются в Замок — так длиннолицый народ называет тот предел Дальнего Мира, где проводит остальную часть вечности, став Хранителями. Дюковские легенды гласят, что попавшие туда снова обретают молодость и силу и живут в счастье и достатке.

К смерти дюки относятся с философским почтением, как к факту жизни. Неизбежному, значимому, печальному и даже торжественному, но… всего лишь факту… Умирают они несуетно — без болезней и страданий, точно зная время своего, как они говорят, Ухода. Завещания в их народе не приняты — всё, чем они владели при жизни — посмертно переходит в распоряжение клана. А наиболее дорогие вещи — так сказать, вещи с историей — раздают самым близким друзьям. Потом находят место, откуда хотели бы начать Путь.

Дюксы, со временем становятся настолько единым целым с мужьями, что и в Замок они отправляются вместе. Крепко взявшись за руки, как в самый первый день, когда их ручьи слились в один.

Закончив свои дела, дюки собирают клан, из которого вышли, и отдают ему свою последнюю дань — созданный ещё во младенчестве Круг Справедливости, оставляя себе Имя, Речь и Щит. Имя — чтобы сохранить часть себя в истории народа. Речь — чтобы иметь возможность приходить к живущим в пророческих снах. Щит — чтобы хранить границы обоих миров от вторжений из Тёмных Пределов.

И ещё один самый последний дар оставляют старики соплеменникам — прощальную песню, становящуюся частью Великого Гимна, с помощью которого дюксы возвращают отобранное, а дюки — восстанавливают разрушенное. Постепенно эта песня превращается в сияние, в котором теряются Уходящие. И лишь пара гладиолусных луковиц остаётся на месте, откуда они начали Путь.

III

В конце лета пришёл срок главы речного клана. И он, и его жена давно чувствовали приближение своего последнего дня, хотя и ни разу не сказали об этом ни слова. Даже друг другу. Да и к чему тут разговоры, когда и так всё ясно — эти двое прожили едва ли не самую долгую и счастливую жизнь из всех нынешних дюков. Поговаривали даже, что они были одними из тех, кто участвовал в сражениях Изначальных Времён. Если это было так, то старики никогда об этом не распространялись. В любом случае жизнь этой пары была столь длинна, что не только Пкар потерял счёт прожитым столетиям, но и Льемкар забыла, когда пришла в этот мир. Внешне старики были так же бодры и прекрасны, но души их уже искали выхода.

Поначалу жители Цагрины не обратили внимания, на странность в поведении стариков. Мало ли почему они стали более задумчивы. Однако вскоре всем стало ясно, что это неспроста. Постоянно держась за руки, Пкар и Льемкар подолгу бродили по окрестностям Речного города и прощались с ним. Часто уходили в Мерцающие Проходы и вели там бесконечные беседы не то между собой, не то, обсуждая что-то с лежбиками. Казалось, старые дюки хотят напоследок налюбоваться дорогими для себя местами, чтобы хотя бы частичку их унести с собой. В каждом доме, где они появлялись, дюки оставляли какую-нибудь славную вещь в подарок. Долго молчали с хозяевами. И незаметно уходили.

Так продолжалось около двух недель. Однажды Пкар пришёл к Рьоху. Один. Время было настолько раннее, что старик, боясь разбудить Яхалуг, не стал заходить в дом, а просто вызвал друга. Когда тот собрался, они пошли, куда глаза глядят. Один не задавал вопросов. Другой — молчал. Так молча, они и брели, и лишь, когда вышли за стены города, Пкар наконец заговорил: