Марион Леннокс - Принцесса с собачкой

• Название: Принцесса с собачкой
• Автор: Марион Леннокс
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-05-006946-7

Скромной ветеринарше из английской глубинки однажды приходится вспомнить, что она – знатных кровей и может претендовать на корону в Альп-де-Монтезье, маленькой стране, разоренной продажными правителями. Но чтобы иметь реальный шанс взойти на трон и помочь своему народу, ей надо сочетаться браком с неким Николаем де Монтезье…

---

Как глупо, сказал себе Ник, удивленный остротой желания и его внезапностью. Дурь полнейшая. Как и ее реакция, подумал он, пытаясь успокоиться. Ведет себя так, словно он ее серьезно оскорбил. Ему начало казаться, что он вечно извиняется перед этой женщиной. Она умеет заставить его почувствовать, что он кругом виноват.

Но раз уж он настроен извиняться, то нечего откладывать.

– Возможно, я был излишне резок. Прошу прощения.

– Ну что ты. Конечно, ты прав. Дело серьезное.

Брак по расчету. Для шуток нет повода.

Пока самолет взлетал, они молчали, сидя бок о бок, и он чувствовал себя… странно. Она так близко от него…

Но вот моргнуло, выключаясь, табло, требующее пристегнуться. В то же мгновение Роз подхватила Хоппи, отстегнула свой ремень и пересела на другое сиденье. То, что подальше от него.

Словно ударила его по лицу. Даже Хоппи смотрел на него сердито, будто он и его оскорбил тоже.

– Я тебя обидел.

– Нет. Просто я решила, что ты прав. Раз это формальность, мне следует привыкать к официальным отношениям.

– Можешь заказать икру. Если она есть на борту.

– Что-то не хочется.

– Но ты спрашивала…

– Я подумала, что было бы забавно немного поиграть в принцессу, – она хмуро оглядела свои вылинявшие джинсы и хромую собачку. – Но я не гожусь в принцессы.

– Золушка без крестной?

– Да. В роли крестной – деньги. Бич моей жизни.

Появился стюард, неся поднос с хрустальным бокалом, в котором пенилось шампанское.

– Может, попросить слить его обратно в бутылку?

– Не думаю, что это возможно, – кисло промямлил Ник. Умеют некоторые раздавить человека…

– Ты хочешь сказать, что мне придется его выпить? – воодушевилась Роз. – Чтобы спасти? Ура. – Стюард с улыбкой смотрел, как она почти сунула нос в бокал. – А ты не выпьешь?

– Я выпил бокал вина за обедом.

Она подняла брови.

– А больше одного бокала ты себе не позволяешь?

– Просто я думаю, что хотя бы одному из нас стоит позаботиться о своих мозгах. – Хм… Этого он говорить не собирался.

Но Роз неожиданно согласилась с ним.

– Правильно, – она отсалютовала ему бокалом. – Очень мудро. Стой на страже. Заботься о своих мозгах, а я буду пить шампанское.

И зачем он это сказал? Теперь чувствует себя брюзгой.

Ник взглянул в ее сторону. Она сидела, прижимая к себе собачку как щит. И выглядела обиженной маленькой девочкой.

– Прошу прощения за резкость, – сказал он, и она метнула в него подозрительный взгляд.

– Юристы не извиняются. Если ты признаешь свою вину, я предъявлю иск, требуя компенсацию за моральный ущерб.

Значит, она не маленькая девочка.

– Расскажи мне про свою собаку.

– Его зовут Хоппи.

– Это я уже знаю. А подробнее?

– Хоппи два года. Трактор наехал на него, когда ему было недель пять. Одна лапа была так сильно повреждена, что пришлось ее удалить, но в целом все обошлось. Когда я его доставала, он даже вилял хвостом. Фермер жалел, что его совсем не раздавило. Он слишком мал, чтобы ловить крыс, а таких собак для того и разводят. Ну а я очень люблю моего бесполезного, не пригодного для ловли крыс Хоппи.

Роз печально уставилась в опустевший бокал. Стюард мгновенно возник из-за перегородки с новой порцией. Он улыбался. Мне он улыбаться не хотел, подумал Ник.

– Нет-нет, – начала отказываться Роз.

– За мозги отвечаю я, – успокоил ее Ник. – Можешь расслабиться.

– Не уверена, что могу тебе доверять.

– Ты же моя кузина?

– Могла бы быть кузиной. Но даже и тогда семья – не обязательно доверие. Посмотри на меня и мою сестру.

– Вот чего мне не понять. Вы были близки в детстве?

– Да, в очень далеком детстве. Но мой отец думал, что Джулиана во всех отношениях превосходит меня, и везде брал ее с собой. А меня с матерью потом и вовсе выгнал. Ну и ладно. Мы с мамой и так неплохо жили. В Лондоне.

– А потом ты встретила Макса.

– Да. Он был отличный парень.

– Но больной?

– Когда мы познакомились – нет. Почти год казалось, что он полностью излечился.

– Ты вышла за него, потому что любила его? – спросил Ник, не удержавшись. – Или из жалости?

К его удивлению, она ответила серьезно:

– Трудно сказать. Максу было двадцать, но из-за болезни выглядел он старше. И так радовался выздоровлению… Хотел все попробовать, везде успеть. А его семья… Когда мы впервые приехали на Рождество, как нас встречали… Целый город – как одна семья. Только после я ощутила…

– Что?

– Когда Макс умер и осталась только я, они перенесли любовь на меня.

– И ты устала от их любви?

– Немного, – призналась Роз виновато. – Та жизнь… Мы настроились на приключения. Я и Хоппи. А ты? – спросила она с любопытством. – Эрхард говорил, что ты предан своей приемной матери?

– Руби очень славная. – Ответ получился довольно лаконичным. Ник не любил, когда спрашивали о его личной жизни. Казался себе выставленным напоказ.

– Эй, если мы вступаем в брак, мне надо побольше о тебе знать.

– Что? Сколько масла я мажу на хлеб по утрам?

– С маслом торопиться не будем. Но есть же другие вещи. Страшно представить – вдруг обнаружится, что у тебя уже есть невеста или дюжина детей.

– Ни невесты, ни детей, – с излишней поспешностью ответил Ник. – Уверен, Эрхард уж поставил бы тебя в известность. А вы с Максом хотели детей?

Лицо ее вдруг приобрело замкнутое выражение.

– Нет.

– Извини. Мне не следует совать нос не в свое дело.

– Сколько извинений от юриста, – насмешливо сказала Роз.

– Следовательно, ты меня разбила подчистую.

– У меня нет такой уверенности. – Она улыбнулась, но как-то рассеянно. И отвернулась к окну. Разговор окончен.

Ник решил не навязываться. Достал пачку документов, требующих изучения. Отпуск отпуском, но есть вещи, которые он не может поручить другим. Время в самолете – для работы.

Поэтому он занялся изучением бумаг. Или пытался заняться. Нос его невесты оставался повернутым к окну. Прелестный носик.

– На что ты там смотришь? – не выдержал он наконец, но она не повернулась.

– На горы.

– Ты разве гор не видела?

– Эти пики я видела ребенком.

– И никогда больше сюда не приезжали?

– Мама болела. А отец… Для него существовала только Джулиана.

– Ты никогда не путешествовала? – удивился он.

– Не считая поездок в Лондон. Когда мне было двадцать, мы получили деньги по страховке после тети Кэт. Она оговорила, что я должна использовать их для путешествия. Мама чувствовала себя хорошо и настаивала, чтобы я куда-нибудь поехала. Каникулы у меня были десять недель. Раньше я каждые каникулы работала. Но в тот раз казалось, что стоит развеяться. Я полетела в Австралию. Со мной связались в сиднейском аэропорту. У мамы случился сердечный приступ. Умерла она еще до моего возвращения. Остаток денег я истратила на похороны.

У него сдавило грудь.

– А твой отец? Не помог?

– Шутишь? Нет, конечно. Они с Джулианой были далеко. В любом случае… Ну а ты? Как ты стал юристом-международником? Привлекла возможность хорошо заработать?

Она выводила его из равновесия. Руби после окончания школы спрашивала его о том же: «Скажи, не хочешь ли ты стать юристом из-за денег?»

– Не знаю, – ответил он с той же неохотой, с какой когда-то отвечал Руби. – Думаю, большое влияние оказало мое детство. Хотелось получить работу, которая дала бы мне уверенность в себе. Кроме того, моя мать… Работа помогла мне ответить на многие вопросы, ощутить, насколько мал мир.

– Хороший ответ.

– А ветеринария?

– Мне всегда хотелось собаку. Может, не самая основательная причина для выбора профессии, но уж какая есть. Выходить на международный уровень мне никогда не хотелось – даже чтобы узнать об Альп-де-Монтезье.

– Ты не забыла родной язык?

– В университете я практиковалась в итальянском и французском – просто для себя. Стыдно казалось терять язык. А ты?

– Когда я был маленьким, мама разговаривала со мной. И в университете я учил французский и итальянский. Насколько я понимаю, во всех пяти княжествах говорят на том и другом.

– О, смотри, снег. И множество цветных точек. Лыжники?

– Здесь лучшие горнолыжные спуски в мире.

– Ты катаешься?

– Да.

– В этих горах?

– Иногда. – Горные лыжи были хорошим предлогом для общения с нужными людьми.

– Ничего себе.

– Многие люди катаются на лыжах, – он слышал оправдывающиеся нотки в своем голосе и не умел их скрыть.

– Но не в моем мире. И летом и зимой им надо работать.

– Ты никогда не каталась на лыжах?

– Подозреваю, на свете есть много такого, чего я никогда не делала. – Она повернулась к нему. – Например, никогда не выходила замуж за человека, катавшегося на лыжах в этих горах. – Она покачала головой. – Это совсем иной мир.

– Ты знаешь, на что идешь?

– Нет. Я знаю людей. А в политике ничего не понимаю. А ты?

– Я изучал эти вопросы.

– Значит, ты в более выгодном положении, чем я.