Эллен Вуд - Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).

• Название: Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла (Антология викторианской детективной новеллы).
• Автор: Эллен Вуд
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-389-00412-2

Слава великого Шерлока Холмса не померкла за сто с лишним лет. Однако из всех блестящих литературных сыщиков викторианской эпохи мы знаем лишь его одного. А между тем он имел немало достойных соперников. Популярные английские и американские журналы были буквально наводнены увлекательными детективными историями, вошедшими в моду на рубеже веков. Великолепное созвездие авторов, сочинявших захватывающие криминальные сюжеты, развлекало миллионы читателей на двух континентах. В этой книге представлены лучшие детективные новеллы современников Артура Конан Дойла, неизвестные прежде русской публике. Сборник проиллюстрирован рисунками из журналов XIX и начала XX века и снабжен глоссарием в картинках.

Из предисловия к книге:

В этой антологии нет ни одного рассказа о Холмсе. Возможно, читатель не найдет в ней вообще ни одного знакомого имени. Почти все рассказы впервые переведены на русский язык, иные авторы прочно забыты даже у себя на родине. А ведь некогда все они были знамениты, и публика с волнением ждала очередного выпуска толстого иллюстрированного журнала — «Стрэнда» или «Айдлера», — чтобы узнать о новых расследованиях Старика в углу или проницательной сыщицы Лавди Брук.

Разнообразный и причудливый мир викторианского детектива почти ушел в забвение — на поверхности остались лишь несколько колоритных фигур: диккенсовский инспектор Баккет, сыщик Кафф Уилки Коллинза и, конечно, затмивший всех Шерлок Холмс.

Однако же у Конан Дойла были предшественники, подражатели, соратники и соперники — им всем мы обязаны появлением и расцветом детективного жанра. Как на подбор, все они — люди необычной судьбы, их биографии напоминают порой приключенческий роман; и потому каждой новелле предшествует краткий рассказ о ее авторе. Кроме того, в книге имеется два очерка: один о появлении и развитии детективной литературы, другой — о том, как в реальности было организовано сыскное дело в Англии и Америке.

---

Мэри Брэддон. Карикатура из журнала «Панч»

Другая знаменитая английская романистка, Маргарет Олифант, в целом благосклонно отзываясь о творчестве Коллинза, предостерегала, однако, что увлечение темой преступления и расследования может оказаться заразительным и оказать дурное влияние на английскую литературу. «Мы уже видели достаточно примеров тому, как полицейский детектив способен оживить повествование: нет сомнений, что в конце концов он приберет к рукам всю эту литературную школу». Так оно и случилось.

ИСТОРИИ ИЗ ЖИЗНИ

Практически все ранние детективы — включая рассказы Эдгара По — опирались на реальные истории громких преступлений.

В Англии 1830-х годов большой популярностью пользовались так называемые ньюгейтские романы — романтизированные жизнеописания преступников. Ньюгейт — одна из самых мрачных английских тюрем, где в XVIII веке содержалось особенно много смертников. В дни публичных казней у ворот тюрьмы продавали «Ньюгейтский календарь», иначе называвшийся «Список кровавых злодеев». Именно он и служил неисчерпаемым источником криминальных биографий.

Изначально это был просто список казненных, составленный надзирателем; впоследствии этот уникальный реестр приобрел размах и пафос — рассказы о преступниках становились все красочней, в них включались детские воспоминания, последние слова казненных, выразительные иллюстрации и даже стихотворные эпитафии.

«Ньюгейтский календарь» претендовал и на воспитательную роль — его рекомендовалось дарить детям в назидание. Иллюстрация на фронтисписе одного из изданий изображает добродетельную мать, которая протягивает ребенку эту душеспасительную книгу, одновременно указывая на виднеющуюся за окном виселицу.

Фронтиспис «Ньюгейтского календаря» 1826 года издания

Неизвестно, насколько благотворно «Ньюгейтский календарь» влиял на молодые умы, но популярность его была огромна. Для английской литературы XVIII–XIX веков он стал неисчерпаемым кладезем сюжетов. К нему обращались Уильям Годвин[1], Генри Филдинг, Даниэль Дефо, Эдвард Бульвер-Литтон, Чарльз Диккенс и многие другие.

Газетные отчеты о преступлениях — часто весьма цветистые — также служили источником вдохновения. Один викторианский критик прямо советовал молодым литераторам читать внимательнее полицейские отчеты в газетах, особо отмечая те, которые удостоились передовицы, — и, таким образом, получать готовую историю, уже заслужившую интерес публики. Диккенсу доводилось писать журналистские материалы о полицейских расследованиях; у инспектора Баккета и сыщика Каффа были реальные прототипы. Многие громкие судебные дела нашли отражение в романах того времени.

Однако если героем «ньюгейтских» историй всегда оставался преступник, то с появлением организованного сыска и полиции ситуация стала меняться[2].

Большую роль в появлении героя-сыщика сыграли воспоминания бывших полицейских — как подлинные, так и вымышленные. Особое место в этом ряду занимают мемуары Эжена Франсуа Видока[3]. В молодости он сидел втюрьме (по разным версиям, за дезертирство, воровство или избиение офицера), был отправлен на каторгу за побег, бежал с каторги (на этот раз успешно) и в конце концов стал ревностно служить закону. Видок возглавил французскую полицию (la Sûreté), куда рекрутировал многих бывших преступников. Позднее он открыл частное сыскное агентство, а в 1828 году в свет вышли «Записки Видока, начальника полиции до 1827 года». Пожалуй, никто в такой мере не повлиял на образ литературного сыщика, как Видок с его страстью к прогрессивным методам криминалистики и талантом перевоплощения[4].

Мемуары Видока внесли свой вклад в создание образа Дюпена, а вместе Видок и Дюпен послужили образцом при создании еще одного знаменитого сыщика — месье Лекока. Лекок — детище французского писателя Эмиля Габорио (1832–1873), чьи «полицейские романы» пользовались огромной популярностью в Англии 1880-х годов.

Сам термин «детектив» был придуман американкой Анной Кэтрин Грин. Эта яркая и самобытная писательница стоит в истории жанра на особом месте — начиная с 1879 года она опубликовала десятки детективных романов, в которых мелодраматические коллизии сочетаются с детальным и точным описанием процедур следствия и коронерского дознания[5], сбора улик и аналитической работы сыщика. (А.К. Грин выросла в семье юриста и неплохо разбиралась в этих вопросах.) Кроме того, она стала первой женщиной, прославившейся благодаря сочинению детективных историй.

ПОЯВЛЕНИЕ ШЕРЛОКА ХОЛМСА

Классический детектив всегда ассоциируется с «доброй старой Англией», хотя и жанр, и его название родились в Америке, а первый прототип литературных сыщиков был французом.

Разумеется, виной тому Шерлок Холмс. Вся история детектива делится на «до» и «после» Холмса — те же, кто писал детективы одновременно с Конан Дойлом, оказались на долгие годы забыты потомками.

Основное влияние на Конан Дойла оказали Эдгар По и Эмиль Габорио. Многим обязан он и Анне Кэтрин Грин — когда Дойл начинал писать, она была уже в зените славы; во время путешествия по Америке Конан Дойл искал встречи со знаменитой предшественницей, но состоялась ли эта встреча — неизвестно (сохранилась лишь их переписка).

В автобиографии «Жизнь, полная приключений» Конан Дойл писал:

Габорио привлекал меня точно подогнанными сюжетами, а блестящий сыщик Эдгара По, Огюст Дюпен, с детства был одним из моих любимых героев. Но смогу ли я привнести что-то свое? Тут мне вспомнился мой старый учитель, Джо Белл, — его орлиный профиль, чудаковатые манеры, сверхъестественная способность подмечать детали… Легко заявить, что герой умен, но ведь читатель захочет увидеть этот ум в действии, на примерах — и такие примеры Джо Белл ежедневно демонстрировал нам в аудитории.

Главным козырем Дойла стал его герой яркий, ни на кого не похожий сыщик, «мыслящая машина», владеющая непогрешимым «дедуктивным» (на самом деле индуктивным) методом. Читатель помнит, быть может, что Холмс был крайне невысокого мнения о собственных литературных прототипах. В «Этюде в багровых тонах» он обсуждает с Ватсоном Дюпена и Лекока:

— Вы, конечно, думаете, что, сравнивая меня с Дюпеном, делаете мне комплимент, — заметил он. — А по-моему, ваш Дюпен — очень недалекий малый. Этот прием — сбивать с мыслей своего собеседника какой-нибудь фразой «к случаю» после пятнадцатиминутного молчания, право же, очень дешевый показной трюк. У него, несомненно, были кое-какие аналитические способности, но его никак нельзя назвать феноменом, каким, по-видимому, считал его По.

— Вы читали Габорио? — спросил я. — Как по-вашему, Лекок настоящий сыщик?

Шерлок Холмс иронически хмыкнул.

— Лекок — жалкий сопляк, — сердито сказал он. — У него только и есть что энергия. От этой книги меня просто тошнит. Подумаешь, какая проблема — установить личность преступника, уже посаженного в тюрьму! Я бы это сделал за двадцать четыре часа. А Лекок копается почти полгода. По этой книге можно учить сыщиков, как не надо работать[6].

Сам Конан Дойл неоднократно вынужден был оправдываться, поясняя, что не разделяет взглядов своего высокомерного героя. Отчаявшись, он даже написал стишок, в котором были такие строки:

Вновь повторяю, теряя терпение: Критик, не путай творца и творение!

Впрочем, Холмсу воздалось той же монетой: современники и последователи Конан Дойла не упускали случая подшутить над Великим Сыщиком — чего стоят только пародии, постоянно появлявшиеся в литературных журналах (одна из первых была напечатана в «Айдлере» уже в 1892 году).

Но все пародии и подражания лишь подчеркивали несомненную истину: Конан Дойлу удалось создать не просто узнаваемую форму, а золотой канон детектива.

КРИМИНАЛЬНОЕ ЧТИВО

История викторианской детективной новеллы неразрывно связана с литературными журналами того времени, такими как «Стрэнд», «Айдлер», «Пирсон», «Хэмсворт» и другие.

В XIX веке очень существенно усовершенствовалась — и удешевилась — техника книгопечатания, и потому именно к этому периоду относится появление массовой литературы. Кроме того, заметно разросся средний класс, на который в основном были ориентированы литературные журналы. В журнальной форме было напечатано большинство викторианских произведений — романы Диккенса, Теккерея, Коллинза выходили «выпусками». Именно за счет этой сериальной структуры в жанре короткого рассказа так востребован оказался сквозной главный герой.

Короткие детективные новеллы с «сериальным» героем печатались в журналах и до Конан Дойла — главным образом, в форме беллетризированных мемуаров сыщиков (часто вымышленных). Первый рассказ этой антологии, принадлежащий перу миссис Генри Вуд (прославленному автору сенсационного романа «Ист Линн»), написан в 1877 году — задолго до появления Холмса. Это — один из эпизодов серии о Джонни Ладлоу, которого, однако, нельзя назвать сыщиком в собственном смысле слова. Раскрытие преступления у миссис Вуд происходит часто почти случайно, в центре внимания оказывается не столько расследование, сколько само таинственное происшествие.