Игорь Христофоров - Смертельное шоу

• Название: Смертельное шоу
• Автор: Игорь Христофоров
• Жанр: Детектив

---

-- Вернемся к нашим баранам, -- вздохнул Санька и сел на единственный стульчик в комнате. -- Кто тебя заставил передать нам записку?

-- Меня нельзя заставить.

Он произнес эти слова с недюжинным напором. Йод короткими тупыми

толчками выливался из флакона на пятку Ковбоя, смешивался в

непередаваемый цвет с никак не останавливающейся кровью, а он

смотрел на Саньку, не дрогнув ни единым мускулом своего загорелого

лица.

-- Глубокая рана? -- сочувственно спросил Санька.

-- Наверно. Никак не затянется.

На красном дощатом полу все шире и шире становилось коричневое пятно.

-- Подними ступню выше уровня головы, -- посоветовал Санька.

-- Это как?

-- Ляг на спину и подними. Чего тут сложного?

-- А-а, ну да!

Пустой флакон улетел в окно. Ковбой допрыгал на одной ноге до своей кровати, упал спиной на измятую простыню и попросил:

-- Не зажигай свет. Надоело.

Санька не стал отвечать. Хозяином дома все-таки был Ковбой. Из самой большой комнаты, залитой светом, он и так хорошо видел лежащего на кровати пацана.

-- И все-таки... Кто за нами охотится?

-- Я не знаю, -- простонал Ковбой.

-- Честно?

-- Как перед Богом!

-- А откуда записка?

-- Меня пацан один попросил. Четыреста баксов за работу дал. Прикинь, а? Где я еще такие "бабки" срублю? Я, может, всю жизнь про музыкальный центр мечтал! И чтоб не "балалайка" какая, а "Пионер" или там "Кенвуд"!

-- Соображаешь!

-- А то!

-- А я не верю, -- иронично произнес Санька.

-- Чего не веришь? Вон, стоит центр! Я уже купил! "Пионер"! Си-ди-плеер на три диска! Отпад, а не центр!

-- Не верю, что за такую чепуху, как одна записка, -- четыреста долларов!

-- Ха-а! Одна! -- ответил с такой же иронией Ковбой. -- А двадцать с лишком не хотел?!

-- Сколько-сколько?

-- Сколько слышал! Два дня пахал, как проклятый!

-- Что, всем участникам конкурса?

-- Какого конкурса?

Только после этого вопроса, заданного с глупой рожей, Ковбой перестал восприниматься Санькой как обманщик. Музыкальный центр и вправду стоял в его комнате и молча слушал диалог. Вещи не лгут. Вещи -- не люди.

-- Так ты не читал записки? -- проверяя догадку, спросил Санька.

-- Нет.

-- А чего ж тогда убегал?

-- Мне так сказали.

-- Кто?

-- Пацан один. Я его не знаю. Он пострижен так... ну, по-модному, под "быка". Мамаша говорила, что раньше такую причу "боксом" звали. Года в пятидесятые. Она тогда еще пацанкой была...

-- Как он был одет? -- спросил Санька и почему-то подумал, что сейчас услышит про серую майку.

-- По-разному...

-- Что значит, по-разному?

-- Ну, утром один прикид, вечером -- другой. Я -- не баба, чтоб тряпки запоминать...

-- Майку он надевал? -- уже начинал нервничать Санька.

-- Не помню. Может, и надевал. Мне-то что?

-- Что ж ты, всех, кому записки вручал, знал в лицо?

Ковбой хмыкнул, потрогал пальцами пятку и радостно объявил:

-- Подсохла, зараза!

-- Так что, знал?

-- Никого я не знал. И тебя, между прочим, тоже!

-- А как же?..

-- Он меня приводил к тому, кому это... ну, вручить надо. Показывал, давал бумажку и говорил, кого спросить. Вас так много было, что я щас почти никого не помню. Даже по названиям. Вот вас только помню: "Мышьяк". Смешной лейбл!

-- Чего ж смешного?

-- Ну, прикольное. С мышами.

-- Ты в каком классе-то учишься?

-- А-а, бросил...

Лицо Ковбоя стало кислым. Видимо, он относился к числу людей, которые считают учебу в школе садистским приложением к детству.

-- Давно?

-- Чего давно?

-- Бросил-то давно?

-- В восьмом классе.

-- И что теперь?

-- А ничего! Тусуюсь помаленьку. Там деньжат срублю, там... А чо напрягаться? Кому щас инженеры нужны? Вон, все наши инженеры на набережной стоят, шашлыками торгуют.

-- Значит, химию ты плохо учил, -- самому себе сказал Санька.

-- Чего?

-- Это я так, про мышьяк...

-- А-а, ну да -- мышьяк. А еще я запомнил "Молчать" и Жозефина.

Эта Жозефина такая белобрысая. Я ей эту ксиву в руки сунул, а она

расплылась в улыбке, как блин на сковородке, и заворковала:

"Болшой спасибо! Болшой спасибо! Какой хароши город Приморск!"

Дура набитая. Барби ходячая. Нерусская какая-то крыса!

-- А Джиоеву ты бумажку давал? -- вспомнил Санька еще одну строку из списка.

-- Кому-кому?

-- Ну, певцу такому невысокому... Он черноволосый. Кавказец.

Но без усов. Кажется, осетин...

-- Нет, не помню. Их столько перед глазами промелькало! Ошизеть можно!

-- Ладно, -- закончил эту часть допроса Санька. -- А где парень,

твой хозяин, сидел или там стоял, когда ты нам вручал записку?

Ему не верилось, что он так и уйдет почти без новостей от еле

пойманного Ковбоя. То, что он узнал, немного успокоило его, но,

успокоив, и породило новые вопросы. Санька смотрел через открытую дверь на упрямо держащего столбом левую ногу Ковбоя и только теперь замечал, что его грудь и ноги по колено, в отличие от лица и шеи, были вовсе не загорелыми, и это наблюдение, неожиданно изменившее мир вокруг Саньки, мир маленького провинциального домика, вдруг создало предчувствие, что нужно только чуть-чуть напрячься, стать еще внимательнее, чтобы разглядеть главное.

-- Так что, помнишь? -- склонился он, все так же сидя на жестком стульчике, в сторону Ковбоя.

-- Не знаю. Разве вас всех упомнишь!.. Вроде как бы сидел...

-- Где?

-- Там кафе, кажись, есть. Под зонтами.

В груди у Саньки потеплело. Но хотелось еще большего. Хотелось, чтобы ожгло огнем.

-- Когда ты снова с ним встречаешься? -- строго спросил он Ковбоя.

Тот сразу окаменел. Только глаза оставались подвижными. Похоже, глазам хотелось найти новый путь к побегу. Порыскав по комнате, они снова наткнулись на раненую ногу и медленно потухли.

-- Я не в курсе... Он того... пока не звал меня...

-- А как он зовет?

-- Ты что, хочешь, чтоб он меня наизнанку вывернул?

-- Не вывернет. Я не дам.

-- А ты чо?.. Такой крутой, что ли?

-- Незаметно? Еще побегаем?

Спина Ковбоя поерзала на простыне. Он медленно, будто ствол орудия, опустил ногу на стул, с которого еще недавно сбивал Саньку, и натужно промямлил:

-- Он это... мамашиному ухажеру звонит и это... встречу назначает...

-- Так он не местный?

-- Я не знаю. Он меня на пляже нашел. Наверно, не местный. Он загорелый был, но не очень. И загар у него того...

-- Чего того?

-- Ну, не наш... Он не коричневый, а как бы красный... Ну, как бы с красным налетом...

-- Значит, так, -- решил Санька, -- как вызовет тебя снова на связь, сообщишь мне.

-- Да я это...

-- Без понта. Придешь в гостиницу "Прибой"... Знаешь, где находится?

-- Ну, это да... того, знаю...

-- Найдешь в сорок втором номере мужика. Он все время в тельняшке ходит. И передашь ему сообщение. Для меня. Врубился?

-- Ну, это... как бы...

-- Обманешь -- вторую ногу проколю. Вопросы есть?

Тонкие губы Ковбоя еще что-то бормотали, но в этих звуках было не

больше смысла, чем в жужжании комаров возле левого уха.

Встав, Санька потянулся больной поясницей, все еще помнящей

кувырок, и на прощание предложил:

-- И вот еще, тезка! Девчонок больше не трогай. Некрасиво. Девчонки -это святое...

Глава одиннадцатая

КОЛХОЗНОЕ ТЕХНО

-- Я всю жизнь мечтал нюхать навоз!

Кажется, эту фразу произнес Эразм. Или Игорек. А может, Санька ее просто подумал. Хотя, скорее всего, мысли такой даже не было.

-- Я всю жизнь мечтал нюхать навоз!

Кажется, вроде бы Виталий пробормотал. Но он никогда не повышал голоса. Наверное, опять хозяина у слов не было. Просто возникло такое настроение и сразу пронизало всех.

-- А курей мы пасти не будем?

Это уже Эразм. Ошибки быть не могло.

Приложив ладонь козырьком ко лбу, долговязый гитарист смотрел на кур, с одуревшими глазами выбегающих из-за металлической сетки во двор, и ждал, добегут ли они до ударной установки. Добежали. И как положено глупым курам, клюнули в стойку под тарелками. Сначала рябая, потом беленькая. У беленькой получилось лучше. Тарелки звякнули друг по дружке, и куры бросились врассыпную по двору.

-- А ничего получше ты не мог снять? -- язвительно спросил Эразм. -Свинофермы у них не было?

-- Не было, -- зло ответил Санька.

Красивый план с лжеотъездом завершился снятием на неделю частного домика на окраине Перевального.

После завтрака всухомятку Андрей сказал: "Пора и размяться", и они выволокли под навес прямо во дворе инструменты. И как только установили и подключили к электросети, хозяйка дома -- толстая краснощекая тетка с крупными стальными зубами стала вычищать скотный сарай. По двору поплыли колхозные ароматы, а идиллическую тишину тут же нарушили обретшие свободу куры.

-- Может, дом получше поискать? -- вяло вставил Виталий. -- Боюсь, мы от шума животных не сможем спать.

-- Я заплатил вперед, -- раздраженно ответил Санька.

Он и без того не был уверен, что их путь на грузовике с вокзала Перевального до окраинной улицы не засекли какие-нибудь вражеские глаза. Еще один переезд мог стать новостью поселкового масштаба. И кто знает, сколько кочует новость от Перевального до Приморска? Не быстрее ли поезда?