Марианна Алферова - Тайна «Нереиды»

• Название: Тайна «Нереиды»
• Автор: Марианна Алферова
• Издательство: Олма-пресс
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2000
• ISBN: 5-7654-0894-Х

Роман Марианны Алферовой "Тайна «Нереиды» является второй книгой цикла «Империя». Но сам роман можно рассматривать как вполне самостоятельное произведение. В своих романах М. Алферова делает сильный, изобретательный ход: она как бы самым буквальным образом реализует известную горделивую формулу: «Рим — Вечный Город». И… продолжает жизнь Древнего Рима времен расцвета — в XX веке! Фабула романа действительно развивается на глубочайшем пласте древнеримской культуры и демонстрирует достойную эрудицию автора.

Центральный герой романа Юний Вер — сын богов в самом прямом смысле слова! Он, — бывший гладиатор, пытается разгадать загадочную тайну гибели отряда «Нереида», состоявшего из отборнейших бойцов…

---

— Пытаешься строить из себя обиженного, но именно ты виноват во всем.

— Нет, это ты виноват, ты отрекся от меня и создал тем самым опасный прецедент. Если бы не ты, я бы не принял участия в заговоре. Ты заявлял, что надо разрушать условности, но нельзя трогать фундамент. А сам занялся фундаментом!

— Я не мог подчиниться твоим указаниям.

— Не мог подчиниться… — гений ухмыльнулся. — Как у тебя могли явиться подобные мысли! Ты не мог думать иначе, чем я. Ведь ты не бог, а всего лишь маленький человечек. Лучше бы тебе вообще родиться без гения.

— Такое бывает?

— Случается иногда. К примеру, Бенит. У него не было гения с самого дня рождения. Теперь этот парень далеко пойдет.:

Элий по привычке закрыл глаза. Что же это такое? Получается — они с Бенитом схожи в своем духовном уродстве. Как ни оскорбительно это звучало, но Элий должен был это признать: в нынешнее время Бенит чувствует себя так же комфортно, как и Элий. Да нет, еще комфортнее.

— Ладно, не будем о прошлом, — примирительно сказал гений. — Надеюсь, ты не собираешься мне мстить? Это не благородно, учитывая твое и мое нынешнее положение. Я два дня не ел. Вспомни, друг, что говорила Сивилла. «Не первины, но половина…» Не прошу половину. Всего лишь тысчонку сестерциев.

Элий помедлил, потом достал кошелек и протянул бывшему покровителю пачку купюр. Тот поспешно схватил деньги.

— Как ты добр, о Цезарь! — с издевкой воскликнул Гэл. — Знаешь, я даже постараюсь отблагодарить и на время оставлю тебя в покое. — И Гэл похлопал Элия по плечу.

Цезарь невольно передернулся. Гэл вызывал у него неприязнь, почти отвращение.

«А ведь Гэл смотрит на меня точно также», — подумал Элий.

Едва гений вышел из павильона, как какой-то человек бросился на него. Схватил за руку, вывернул, пригнул к земле. Гэл попытался освободиться, но не вышло.

— Чтобы ты больше никогда сюда не приходил! Или я располосую твою физиономию так, что шрамы останутся на всю жизнь, — прошептал Квинт на ухо беспомощному гению.

— Ты пожалеешь об этом, — прошипел Гэл. — Ты не представляешь, как пожалеешь! Все люди пожалеют… И твой хозяин прежде других…

Квинт потащил бывшего гения к выходу из поместья.

— Чтобы ты никогда здесь больше не появлялся! — повторил он.

— Гении умеют мстить… Запомни: гении умеют мстить… Мы — не пунийцы…

Уже за воротами он приосанился, одернул выбившуюся из-за пояса тунику.

— Глупец! Неужели не понимаешь? Гению грозить бесполезно!

Человека, который вошел в ее таблин, Сервилия Кар узнала не сразу. Гость не только обрядился в белоснежную тогу, как полагалось кандидату в сенаторы, но еще и выкрасил, волосы белой краской и надел красные башмаки, украшенные серебряными полумесяцами, будто уже был избран. В госте было что-то шутовское, но Сервилии понравилось это шутовство. Сервилию привлекали люди неординарные, способные на быстрый и неожиданный взлет. Одно время ей нравился Вер — казалось, что он таков. Но Вер исчез. Как и многие, он оказался пустышкой. А вот Бенит не пустышка. О нет! Этот достигнет всего. Возможного и невозможного. В прежние времена Бениту пришлось бы долго путешествовать от должности к должности, чтобы годам к пятидесяти получить наконец тогу с пурпурной полосой. Но теперь достаточно репутации неординарной личности, можно — добропорядочной, но скандальной гораздо выгоднее — и перед тобой откроются все двери. У Бенита была скандальная репутация. Три месяца назад Сервилия Кар указала выскочке на дверь, позавчера он обедал у нее и был принят благосклонно.

— Я выставил свою кандидатуру в бывшей трибе Элия, — сообщил Бенит. — Рим уже три часа как в шоке. Репортеры бегают за мной по пятам. Дал штук десять интервью, а потом сбился со счета.

— Слышала. Недурно придумано, — улыбнулась Сервилия. — Только дело безнадежное…

— Фортуна ко мне благосклонна. А если будешь благосклонна и ты, домна…

— Я буду благосклонна, — пообещала Сервилия. — Но даже деньги Пизона не помогут тебе пробраться в курию.

— Заключим пари на тысячу сестерциев. Ты выиграешь, если я буду избран. Идет? Сервилия на мгновение задумалась.

— Ну что ж, идет.

От Бенита веяло энергией, как жаром от натопленной печи. Давненько ей не встречались такие люди.

Бенит вышел из дома Сервилии Кар и уже собирался остановить таксомотор. Но передумал. Вместо того, чтобы сесть в машину, он крадучись двинулся по мощеной дорожке вдоль ограды садов Мецената. Девушка лет пятнадцати в коротенькой пестрой тунике выбирала у цветочницы розы. Бенит заговорщицки подмигнул цветочнице и хлопнул девушку по ягодице. Девушка развернулась и хлестнула ладонью, надеясь влепить оскорбителю оплеуху. Но Бенит ловко отскочил и расхохотался.

— Что за шутки? — Ноздри ее тонкого носа раздувались от гнева.

— На обеде позавчера ты так мило говорила о сенате и обязанностях сенатора. Я смеялся до слез.

— Проваливай, Бенит, я не собираюсь с тобой разговаривать! — Девушка на всякий случай отступила на шаг, чтобы у кандидата в сенат не явилось желания вновь похлопать ее по заду.

— Не надо гневаться, Летти. Когда я стану сенатором, я смогу позволить себе гораздо больше. Что не позволено быку, то Юпитер позволяет себе каждый день.

— Ты навсегда останешься быком, Бенит, даже если попытаешься изображать Юпитера, — огрызнулась Летиция и зачем-то толкнула Бенита в грудь.

И тут же день померк, навалились густые сумерки, вместо солнца повис матовый зеленоватый фонарь, в его свете многочисленные статуи перистиля казались восставшими из могил мертвецами. Страшно было человеку на каменном ложе, страшно и тошно так, что хотелось выть в голос. Он дрожал, всматриваясь в зеленый полумрак. Летиция как бы выглядывала из-за его спины, видела затылок, скулу, тонкую шею, узкие плечи. Мальчишка чуть постарше ее. Кто-то вошел в перистиль. Неровные шаркающие шаги. Элий? Нет, нет, у Элия совсем другая походка. Летиция и сама задрожала — поняла: быть беде. И появился Бенит. В сенаторской тоге, в черном парике с гладкими волосами. Почему же мальчишка не бежит, или он не понимает, что сейчас произойдет? Беги же, беги… Но мальчишка не убежал, он заговорил. Летиция не слышала слов, но почему-то была уверена, что несчастный о чем-то просит Бенита. Не просит — умоляет… И вдруг мальчишка умолк на полуслове. Замер. Окаменел. Понял наконец… Бенит замахнулся. Что-то было зажато в руке. Но что — не разобрать. Кинжал? Нож? Мальчишка бессильно выставил руку, напрасно пытаясь защититься… Кровь брызнула на сенаторскую тогу.

— На по… — только и выдохнул несчастный.

— Беги! — закричала Летиция, и видение пропало.

Летиция в ужасе метнулась через дорогу. Несколько авто взвизгнули тормозами, а девушка уже была на другой стороне.

Убийца! Бенит — будущий убийца!..

— От меня не убежишь! — крикнул ей вслед Бенит, хохоча.

Его забавляли ее злость и ее страх. Таких козочек приятно укрощать!

Летти влетела в дом, оттолкнула служанку и ворвалась в таблин матери.

— Запрети Бениту к нам приходить! — выкрикнула она. — Он наглец. Видеть его не могу. Вообразил, что может ухаживать за мной. Вели его не пускать сейчас, чтобы не гнать потом палками.

Сервилия что-то писала и не потрудилась даже отложить стило или поднять голову.

— А почему ты решила, что я прикажу его гнать палками? — бросила она небрежно. Летти изумилась:

— Что? Ты относишься к этому подонку всерьез? Сервилия многозначительно приподняла насурмленную бровь.

— В мире много подонков. Но большинство из них абсолютно бесперспективны. А Бенит — перспективен. Он далеко пойдет. Дальше, чем мы можем предположить. Оказаться рядом с таким человеком — большая удача.

— Не для меня! — в ярости выкрикнула Летти. — Его удача — подлая удача. Я его терпеть не могу — запомни это!

— Меня не волнует твое мнение, глупая девочка. Думаешь, я молилась на Гарпония Кара, благодаря которому мы теперь купаемся в золоте? Да меня тошнило, когда я смотрела на его острый лисий нос и близко посаженные глазки. Но такова судьба женщины — спать с тем, кто богат. А для удовольствий, девочка моя, существуют любовники.

— Противно тебя слушать!

— Неужели ты надеешься, что я позволю тебе встречаться с Элием?! — рассмеялась Сервилия. Смех ее был злобен и при этом как-то неестественно глуп. Летиции сделалось нестерпимо стыдно за мать, и она выбежала из таблина.

Перепрыгивая через две ступеньки, она поднялась в спальню, заперла дверь и бросилась на постель. Какая же она дура! Зачем рассказала матери о том, что произошло в Никее. Надеялась, что Сервилия с ее связями и честолюбием постарается устроить брак дочери с Цезарем. А вместо этого мать пришла в неописуемую ярость, отхлестала Летицию по щекам, а потом носилась по комнатам и кричала, что Элий изнасиловал ее девочку, и она, Сервилия, немедленно обратится в префектуру вигилов и добьется осуждения негодяя. Сервилия как будто сошла с ума, она била посуду, металась по дому, орала, не давая в ответ вставить хотя бы слово. И даже Фабия, прибывшая на подмогу внучке, никак не могла приструнить обезумевшую дочь. Никакие доводы на Сервилию не действовали. Она продолжала вопить и проклинать Элия и Летти.