Мирза Ибрагимов - Слияние вод

• Название: Слияние вод
• Автор: Мирза Ибрагимов
• Жанр: Русская классическая проза

---

- С чего бы? Кажется, Гараш вскормлен твоим молоком и моим хлебом. Кем попало не прельстится.

Сакина готова была возразить, что всякое случается, бывает и так, что хорошие парни увлекаются смазливыми вертушками, но промолчала: "А вдруг напророчу?" И только, вздохнув, сказала:

- Да сбудутся твои слова, киши!

Добрая весть пришлась по сердцу. В последнее время Рустам часто с тревогой думал, как бы не стряслась с сыном беда. Попробуй-ка удержи красавца игита! Ведь любая девчонка при встрече с Гарашом меняется в лице и дышит стесненно, а в глазах искорки...

- Чем быстрее введет невестку в наш дом, тем лучше, - сказал Рустам.

- Да и я так думаю: пора готовить молодым спальню! - обрадовалась Сакина.

Но еще больше обрадовалась Першан: она прыгала, резвилась, тормошила мать, украшала комнату Гараша, переставляя из угла в угол мебель.

Вот тут-то в доме Рустамовых и начались раздоры.

Председателю передового колхоза захотелось устроить сыну пышную свадьбу. Он решил пригласить на семейное торжество не только односельчан, но и руководящих деятелей района. Пусть множество столов ломится от яств, пусть колонна легковых машин доставит невесту с подружками, пусть оркестр встретит ее... "Вот это по-нашему, по-рустамовскиЬ

Першан обрадовалась: чего таить, о такой же своей собственной свадьбе мечтала она знойными летними ночами.

Но, к удивлению мужа и дочки, Сакина не одобрила эту затею.

- К чему пышность? Пригласим пять-шесть друзей Гараша, родственников. Чем скромнее, тем сердечнее.

- Да что ты! - Рустам обиделся. Один-единственный сын! И я поскуплюсь на его свадьбу? А Что в районе скажут? Осудят. "Председатель Рустам денег пожалел на свадебный пир!" Нет, жена, неразумны твои речи. И опять же, пусть невеста увидит, что мы для счастья сына ничего не жалеем...

- Ну-у, мама!... - капризно надула губки Першан. - Разве ты не хочешь, чтобы они были счастливы?

- Не в этом счастье, девочка, - ответила Сакина. - Когда мы с отцом женились, на свадьбе даже зурначей не было. А всем бы так хорошо жизнь прожить.

- Времена были не те, возразил Рустам. - Я же батрачил, батраком был, нищим! Помнится, и тебя не из дворца бека взял. Ничего не было: ни колхоза, ни этого двухэтажного дома. А теперь, слава богу, живем не тужим. Я такую свадьбу сыну сыграю, что по всей Мугани слух пройдет!

- Что Мугань! - кротко сказала Сакина. - И в Баку услышат! Боюсь, как бы от такого шума мы с тобой не оглохли...

День ото дня разгорались семейные споры.

- В тебе сидит дух противоречия! - упрекал Рустам жену. - Прошу дать белую рубаху - ты приносишь черную. Не успею сказать "да" ты кричишь "нет".

- Я все та же, киши. Поздно мне меняться. Такой и в гроб сойду... Видно, ты сам переменился. В волосах седина, а походка быстрая!

Вспылив, он крикнул:

- Так я тебя заставлю!

И отправился в правление, чтобы там отсидеться в кабинете, успокоиться...

Так ссоры и раздоры поселились в уютном двухэтажном доме, окруженном яблонями и виноградником.

Вот отчего, зажав трубку в зубах, Рустам-киши сейчас злился не на шутку.

Едва затих голос певца, Першан достала из шкафа книгу стихов ашуга Алескера и углубилась в чтение, не обращая внимания на отца.

Куда же Сакина запропастилась? Рустам строго покашлял, напоминая о себе, но жена не возвращалась. Чего ей делать после ужина в темной боковой комнатке? Не выдержав, он позвал:

- Сакина!

Жена не поспешила к нему, как бывало обычно. Он даже не рассердился, а удивился и сказал погромче:

- Сакина, где ты?

Но ответа не было. Обернувшись к дочке - а той уже надоела книжка, и она опять включила приемник, - Рустам попросил:

- Доченька, сходи-ка поищи маму,

И ему стало неприятно, что голос был резким, грубым, когда он звал жену, и звучал так ласково, когда он обратился к Першан.

А та мигом смекнула, о чем пойдет речь, перекинула через плечо длинные свои косы, обняла отца, поцеловала и шепнула:

- Смотри не уступай маме...

И выпорхнула на веранду.

Отец усмехнулся. "Точь-в-точь Сакина. Как две капли воды похожи. Отодвинув стол, он зашагал по комнате, раздумывая, с чего бы начать разговор. Только не повышать голоса! - убеждал себя Рустам. - Если начнешь с высокой ноты, то и жена распалится, не удержать. Не ровен час, соседи подслушают. Услышат одно слово, а присочинят целую историю. Для чего эти ссоры? Видишь, жена заупрямилась, - промолчи, а когда отойдет - вернись, приласкай, чтобы сердце ее стало мягким, как комочек хлопка. Ей-богу, смешно: из-за каких пустяков распря началась. Дело гнилого ореха не стоит!"

Когда Сакина, накинув на плечи пушистый шерстяной платок, вошла в столовую, Рустам встретил ее улыбкой.

- Как, улеглась злость-то? Подобрела?

- Пусть твоя злость уляжется, во мне ее и в помине не было, возразила Сакина, твердо выдержав взгляд мужа. - А тебе что нужно? сказала она заглянувшей в дверь Першан. - Чего уставилась? Морщинистые щеки мои уже не похожи на кожицу абрикоса. Иди к себе!

Першан прижалась к матери, шепнула:

- Ради бога, мама, не спорь, уступи...

- Уступит, уступит, - с притворной беспечностью сказал отец. - Иди1

Дождавшись, когда Першан ушла, Сакина на шутку мужа ответила серьезно:

- Если бы затея тебя одного касалась, я бы набрала полон рот воды и промолчала: "Делай, как совесть велит! А окажутся плоды древа твоего горькими - тебе морщиться!" Но эта несчастная выдумка не только тебя может коснуться, а всей семьи, и Гараша, и Першан, а значит, и меня, матери. И если горем, а не радостью все обернется, втроем придем к тебе за ответом. Ладно, я не в счет, но что ты сыну и дочери скажешь?

- А за что я буду держать ответ? Не пойму никак. Преступление, что ли, задумал? Ты, жена, в трусливого халифа превратилась, собственной тени боишься!

- Да, боюсь, - согласилась Сакина, - а как же не бояться? Ты пригласишь сотню гостей. А во сколько такой пир обойдется, об этом подумал?

- Не жадничай! Есть у тебя пять баранов - прирежем трех! В могилу, что ли, их с собою забирать?

- Ну, ладно, баранов на плов зарежем. А рис? А масло? А приправы? Фрукты? Напитки? Нет, киши, не стану я, засучив рукава, замачивать рис для таких разгульных пиров! Ты - председатель. Все взгляды на тебя устремлены. Бутылку вина поставим - найдется такой гость, который увидит пять бутылок. Своих баранов зарежем - люди скажут: "Колхозные". Будут и такие: наедятся, напьются, а тебя же, уйдя, ославят. Не хочу я, киши, не хочу! Подумай спокойно - и сам увидишь, что я права.

Забыв о том, что решил сохранять спокойствие, Рустам раздраженно сказал:

- Плевать я хотел на сплетниц, черт с ними! Хватит! Один у меня сын, один раз его женю. Хочу доставить удовольствие мальчику. А люди почешут языки и перестанут...

- Напрасно, киши, напрасно так относишься к людям. Свысока что-то глядишь, не к лицу это тебе.

Дорожить бы надо доверием, ценить его. А иначе лучше самому же свою свечу погасить! Самому топором по корню хватить, чтоб засохло дерево. Сколько лет про жила, а не видела, чтобы весь народ говорил неправду. Не было такого и не будет, киши!... Если народ о ком-то худо отозвался, значит, споткнулся тот человек, на кривую дорожку свернул. Ты так у всех на виду живи, чтоб добрым словом тебя в народе поминали! Раньше беки кичились, презирали народ. Что ж в этом хорошего, киши? И сейчас не перевелись гордецы, которые сами же виноваты, а обижаются на людское мнение. Не-ет, если совесть чиста, как горный снег, то человек смело, открыто в глаза людям смотрит!

- Почему так упрямишься, мама? - шепнула Першан, метнувшись к матери,

Сакина оттолкнула ее.

- Дай нам с отцом разобраться, как и что. Тебе лишь бы развлекаться.

Першан залилась румянцем: покраснели не только тугие щеки, но даже кончики маленьких, изящных ушей, видневшиеся из-под вьющихся прядей иссиня-черных волос. А покраснев, она безжалостно сказала:

- Все матери как матери: хотят сыновьям хорошую свадьбу устроить. А ты... Не знаю, что и подумать. Не любишь нас, как видно.

- Какая есть, - ответила мать. - Характер не праздничное платье, к свадьбе не закажешь.

Помолчали.

Першан с обиженным видом полистала книгу и пошла к себе, даже не пожелав матери спокойной ночи.

- Не доводи до того, что Телли приглашу готовить свадьбу! - пригрозил Рустам.

- Пока я твоя жена, в доме и ноги тетушки Телли не будет, - ответила Сакина. - Ты, киши, спать ложись. Утро вечера мудренее. Все равно со мной согласишься...

Чертыхнувшись, Рустам ушел на веранду и зашагал там из угла в угол. "Женщина, одно слово женщина, - думал он с раздражением. - Наслушалась всяких сплетен - вот и расстроилась. Тетушка Телли своим ядовитым языком кого угодно встревожит... "Председатель, председатель"! "У всех на виду"... А никто не подумает, что я тоже отец, тоже сына вырастил. Попировать на его свадьбе, внука понянчить - не тысяча у меня желаний, а всего одно..."

Он захотел побродить по степи, вдохнуть ночной воздух, промытый дождями и чистый, как родниковая вода... И этого нельзя себе позволить: вконец разобидится Сакина. "Никогда такой не видал жену. Вот упрямство-то накатило!" - подумал Рустам.