Влада Крапицкая - Война Кланов

• Название: Война Кланов
• Автор: Влада Крапицкая
• Жанр: Любовно-фантастические романы

---

— Ваша комната уже готова, — сказал Ганс, и повёл нас на второй этаж.

Оставшись с Максов в комнате вдвоём, я стала распаковывать сумки, и спросила Макса:

— Клаус человек, вы не боитесь, что он расскажет про нас?

— Нет, — ответил Макс. — У него есть хороший стимул молчать.

— Какой?

— Его сын сам вампир.

— А почему вы не сделаете Клауса вампиром? Если он один из наших ведущих врачей, значит, очень полезен.

— Он не хочет этого.

— А как же тогда он принял новость, что его сын стал вампиром? — непонимающе спросила я. — Разве не разозлился?

— Нет, он сам попросил нас адаптировать его.

Я окончательно запуталась.

— Клауса мы заметили, ещё когда он был молодым, — сказал Макс. — Он очень перспективный врач и учёный. На его счету десятки открытий и новых методик по лечению людей. Мы выдавали ему различные гранты, и действовали по старой схеме — меняли кураторов проектов. Но однажды случился прокол. На одной их конференций, он встретил одного из своих старых кураторов, и понял, что тот, за последние двадцать лет не изменился. Это вызвало подозрения у него. Естественно, он заинтересовался этим, и начал своё расследование. Когда в очередной раз его куратор появился в лаборатории, он как бы нечаянно порезал его, и таким образом получил кровь. Проведя анализ, он понял, что мы не люди. Когда куратор появился опять, он потребовал ответы на свои вопросы. Конечно, первое что нам пришло в голову — это убить его, но с другой стороны — он очень талантливый врач, и терять его было не в наших интересах. А потом оказалось, что он действовал не из любопытства. У него был неизлечимо болен сын, и он медленно умирал. Клаус сам попросил адаптировать его в вампира.

— Тогда всё ясно, — ответила я.

Когда мы приехали в больницу, Клаус сразу проводил нас в кабинет главного врача, и там уже во всех подробностях они расписали мне ход лечения. Я старалась слушать внимательно, но плохо понимала медицинские термины. Для меня было главным, чтобы маму вылечили. Но больше всего хотелось хоть одним глазком посмотреть на неё, и я стала ёрзать на стуле и отвлекаться.

— Может, вы хотите увидеть свою мать? — заметив моё беспокойство, спросил Клаус.

— Да, — ответила я. — Но она не должна меня видеть.

— Я всё прекрасно понимаю, — сказал Клаус. — Пойдёте, я вас провожу.

Мы поднялись на четвёртый этаж. Чем дальше я шла, тем большее беспокойство чувствовала. Я не видела свою мать почти девять лет, и мне стало страшно.

Клаус открыл какую-то дверь, и мы оказались в маленькой комнатке без окон. Он подошёл к стене, и отдёрнул маленькую шторку. Передо мной, как на ладони была вся палата, и я увидела маму, лежащую на кровати.

— Весьма удобно, — сказал Макс Клаусу.

— Да, эту палату используют в основном спецслужбы, когда надо проследить за кем-то из VIP-больных. В палате это выглядит, как зеркало, а с этой стороны всё видно, как на ладони.

Я уже не слушала разговор Макса и Клауса, и просто прилипла к стеклу, вглядываясь в лицо матери. Она изменилась за эти годы. Появились новые морщинки, в волосах стало больше седины, и она слегка поправилась. Но это была моя мама. Ужасно захотелось зайти в палату, взять её за руку, и сказать, что я рядом, и что люблю её, несмотря ни на что. Но я понимала, что делать этого нельзя.

Макс пододвинул мне стул, и я, не отрывая взгляда от мамы, присела. Он присел на второй стул, и взял меня за руку. Клаус тихонько вышел, оставив нас одних.

— Лана, всё будет хорошо. Не переживай, — Макс сжал мою ладонь. — А вы с мамой очень похожи, — он улыбнулся.

— Ну да, — у меня на глаза навернулись слёзы.

Через два часа в палате появился мой отчим, и сев рядом с кроватью, включил телевизор и стал переключать каналы.

— Вот гад, — зло сказала я. — Видит же, что мама спит. У неё впереди тяжелая операция, а ему лишь бы телевизор смотреть. Как был эгоистом, так им и остался.

— Ты не любишь своего отчима? — грустно спросил Макс.

— Нет. Он мне сразу не понравился, как только я его увидела. Но мама его любила, и я решила, что надо терпеть, ради неё. Я хотела, чтобы она была счастлива, ведь она многие годы не могла себе никого найти. Хотя до сих пор не понимаю, за что она его любит. Он эгоист в самом чистом виде, плюс ко всему слишком самодоволен и высокомерен. Он считает, что он пуп земли, и все должны угождать ему, сам же и пальцем не пошевелит, ради кого-то. А ещё он считает, что самый умный, и поэтому любит поучать окружающих. И давая глупейшие советы, очень гордится собой, считая себя чуть ли ни гением. Иногда мне большого труда стоило сдерживать себя, и не высказать ему всё, что я о нём думала.

После обеда маму стали готовить к операции, и я стала нервничать ещё сильнее. А мама повернулась к отчиму и спросила:

— Ты звонил ещё раз Свете? Может она все таки приедет?

— Звонил и не один раз. Но она не берёт трубку, — у меня от удивления отвисла челюсть, и я полезла в сумочку, и посмотрела на телефон. Мне никто не звонил. — Живёт себе сыто и довольно в Швейцарии. И думает, что своими денежными подачками может от нас откупиться. Твоей дочери плевать на всех, кроме себя.

У меня на глаза упала красная пелена. Хотелось зайти в палату и слегка подержаться за его горло.

— Вот урод! — произнесла я сквозь зубы. — Да он живет полностью за мой счёт. Да и ещё и постоянно ноет, что жизнь дорожает и просит присылать им с мамой побольше денег. Я уже каждый месяц отправляю им по семь тысяч евро, а ему всё мало. Мне не жалко денег, я могу отправлять и в двадцать раз больше, но маму устраивает эта сумма. Это он вечно всем недоволен. Так он ещё и поливает меня грязью перед мамой и врёт, не краснея, — я поднялась.

— Лана, успокойся. Он действительно урод ещё тот, но если ты сейчас появишься в палате, ни к чему хорошему это не приведёт.

— Ты прав, — ответила я, и села на стул.

Пока маме делали операцию, я не находила себе места, и ходила из угла в угол. В конце концов, Макс не выдержал и, усадив меня к себе на колени, обнял.

— Лана, родная, не нервничай. Вот увидишь, всё будет хорошо. Твоя мама поправиться, и проживёт ещё не один десяток лет. Ей занимаются самые лучшие врачи.

Я уткнулась ему лицом в плечо, и постаралась успокоиться. Макс гладил меня по спине, и что-то говорил, но слов я не слышала, а слушала только его спокойный, бархатный голос.

Операция закончилась поздней ночью. Клаус заверил меня, что всё прошло успешно, и даже намного лучше, чем ожидали сами врачи. Но успокоилась я только после того, как маму привезли назад в палату. Отчим пробыл с ней ещё два часа, а потом уехал в отель.

Мне ужасно хотелось подойти к маме, и побыть рядом с ней. Больше часа я уговаривала себя не делать этого, но сдавшись, поднялась.

— Лана, не стоит этого делать, — Макс сразу понял, что я собираюсь делать.

— Мама ещё под наркозом. Я только пару минут посижу рядом с ней. Пожалуйста! — умоляюще произнесла я.

Макс вздохнул и тоже поднялся. Мы тихонько зашли в палату, и я подошла к кровати. Взяв маму за руку, я присела на стул и стала смотреть на неё. Протянув вторую руку, я осторожно погладила её по голове, и прошептала:

— Мамочка! Я тебя люблю! Только живи, пожалуйста! Не умирай!

Неожиданно мама открыла глаза, и слабым голосом сказала:

— Светочка, ты приехала! Я так ждала тебя.

Я оцепенела, не зная, что мне делать.

— Я рада, что ты смогла приехать. Мне многое тебе нужно сказать, и попросить у тебя прощение. Я была плохой матерью тебе…

— Мамочка, пожалуйста, не надо. Тебе не что просить прощение, — у меня на глаза стали наворачиваться слёзы. — И тебе пока нельзя разговаривать. Береги свои силы.

— Всё плывет перед глазами от наркоза, — прошептала она. — Обещай, что не уедешь, пока мы не поговорим!

— Хорошо, мамочка! Я буду рядом с тобой, обещаю, — сказала я, и беспомощно посмотрела на Макса. Он нахмурился.

Когда мама заснула, Макс шёпотом сказал:

— Лана, это безумие! Сейчас у неё вопросов не возникло, потому что она ещё не отошла от наркоза, но когда она проснётся, у нас могут возникнуть проблемы. Надо уезжать. Потом позвонишь ей и скажешь, что тебе пришлось срочно уехать.

— Макс, я не сделаю этого. Я пообещала, что буду с ней, — твердо сказала я. — Как-нибудь выкручусь.

Макс недовольно нахмурился и посмотрел мне в глаза. Я ответила на его взгляд. Он вздохнул, поняв, что я не изменю своего решения, и сел на второй стул рядом со мной.

В восемь утра мама проснулась и, увидев меня, сначала улыбнулась, а потом стала с интересом рассматривать меня.

— Света, ты сильно изменилась, — удивленно произнесла она. — И очень молодо выглядишь.

— Мама, пластические хирурги Швейцарии одни из лучших в мире, и способны творить чудеса, даже с такими, как я, — весело сказала я, а внутри всё сжалось, и я внимательно наблюдала за реакцией матери.