Алексей Шмаков - Свобода и евреи. Часть 1.

• Название: Свобода и евреи. Часть 1.
• Автор: Алексей Шмаков
• Жанр: История
• ISBN: 4-448-10411-7

Книга «Свобода и евреи» представляет собой сборник рассуждений и выводов, сделанных автором по ходу изучения так называемого еврейского вопроса. От древней религии иудеев и до их участия в современной политической и экономической жизни России A.C. Шмаков дает всестороннюю оценку этой нации. Резкость и исключительную критичность повествования не следует воспринимать как проявление крайнего национализма. Автор в силу своей адвокатской деятельности вынужден был прибегнуть к изучению еврейской истории и еврейства вообще, т.к. неоднократно выступал защитником русских граждан на многочисленных судебных процессах, спровоцированных «обиженными» евреями, и это явилось основанием для подобного изложения материала.

Особое внимание в книге уделяется участию евреев в революционном движении в России. Справедливость оценки этой и других сторон жизни иудеев читатель легко проверит, сравнив мнение автора с реальными событиями в истории нашей страны.

---

Еврейство осудило само себя на узкую служебную роль в человечестве, утратило руководящую идейную силу, о которой говорили его пророки, и спустилось до положения простого исполнителя поручений различных наций, среди которых оно живёт, идеями которых вдохновляется. В окончательном выводе это привело расу к более узкой жизни, чем та, которая требуется интересами духа, и в этом — великая угроза духовному преуспеванию еврейской расы в будущем.

Такого пути еврейство чуждается. Оно замыкается в себе, избегая как антропологической ассимиляции, так и национальной пропаганды, хотя вековой опыт человечества указывает расам иной биологический идеал. Время покажет, лучше или хуже других народов поступают евреи?..

В противоположность многим культурным народам, евреи обнаруживают мало склонности к национальному объединению; их расовая сплочённость по своему характеру скорее напоминает факт расового, чем культурного единства. Евреи мало стремятся к территориальной концентрации и столь же мало склонны к созданию национального духа с самобытным языком, поэзией, литературой, искусством. При таких наклонностях еврейской расы, жизнь в рассеянии вовсе не является для неё фактом чисто внешним или только насильственным, но глубоко коренится в самих особенностях этого народа. Брока усматривает в евреях свойства антропологического космополитизма как в их физической организации, так и в их физиологической приспособляемости. Но, очевидно, и в психическом отношении еврейству свойственна такая же приспособляемость, равно как вытекающий из неё нравственный космополитизм. Евреи охотно передвигаются с места на место, побуждаемые материальными и духовными потребностями, и это стремление возникло у них не только со времени утраты ими своей территории в Палестине, а проявлялось и гораздо раньше.

Этим подтверждается как проницательность пророков, так и верность сделанной ими психологической характеристики своего народа. Хотя пророки усматривают в рассеянии наказание Божие, а современные сионисты пытаются создать из евреев нацию в том смысле, в каком она создалась у других народов, но сам вопрос стоит глубже. Евреям, как расе, едва ли свойственен национальный уклад душевной жизни; у них гораздо больше сказывается склонность к антропологической всеобщности, чем к национальным рамкам.

Быть может, именно в этом скрывается антропологическое призвание этой, во всяком случае прочной, устойчивой, резко отмеченной расы».

г). Возвращаясь от научных данных о свойствах иудейской расы к нынешним событиям, нельзя не признать, что, быть может, нигде и никогда нравственный симплицизм и духовная слепота евреев ещё не раскрывались с такой поразительной силой, как теперь у нас...

Ни по данным своей рабской истории, ни по ограниченности и бессодержательности политического кругозора евреи не имеют права помышлять о верховенстве в такой великой стране, как Россия. Но если этого права нет у них с точки зрения рациональной, то, вероятно, уже ни при каких условиях не повторится современное течение обстоятельств, которым открывалась для евреев возможность оправдать свои замыслы в сфере нравственной.

Неисповедимое горе, постигшее русский народ без всякой его вины, должно бы, казалось, внушить сострадание и самому чёрствому сердцу. Живя в России целыми миллионами, богатея и размножаясь за счёт своих хозяев, пришельцы-евреи встретили единственный в своём роде случай показать истинное благородство, если бы оно было им свойственно, и тем обеспечить своё будущее в стране, судьбы которой, вопреки роковому для них заблуждению, ещё далеко не завершены. Протянув нам руку дружбы, масса еврейского народа, проживающая в России, обнаружила бы государственную прозорливость в свою же собственную пользу, равно как и в защиту той гегемонии, о которой мечтает. Не быть нашими врагами в эту минуту повелевала евреям прежде всего любовь к самим себе...

Между тем, что же мы встретили?!..

Евреи содеяли всё наоборот. Вместо облегчения страданий, они варварски растравляли наши раны и пытались довести государственный организм России до разложения заживо.

* * *

Польские дела. Варшава. Я не знаю, как чувствуют себя теперь русские люди, постоянно живущие в Царстве Польском, но свежему человеку здесь на каждом шагу бросается в глаза, что вы приехали во враждебную сторону.

Начну с мелочей. Как только вы сели в курьерский поезд из Киева на Варшаву, вы уже обязаны говорить и понимать по-польски. Ваш сосед в вагоне отвечает на ваш вопрос по-польски, вы продолжаете говорить по-русски и получаете ответ опять по-польски! Проходите в вагон-ресторан — та же история с лакеем. Я не говорю по-польски и потому приходилось иногда объясняться даже знаками. Чувствуешь себя в положении иностранца, путешествующего по незнакомой стране.

Но чем ближе подъезжаете вы к Варшаве, тем рельефнее сознаёте, что здесь вы — прямо за границей. От Седлеца уже совершенно не слышно русского говора.

Варшава теперь производит самое странное впечатление. На всех перекрёстках стоят солдаты по двое; стоят они плотно, прижавшись спиной к стене, иные даже совсем в углах, и держат ружья на изготовке. Ежедневно на дежурстве стоит 9.000 нижних чинов в три смены, по три тысячи каждая. Полиция страшно растерянна, городовые на перекрёстках стоят с испуганными глазами; видно, что человек ежеминутно ждёт нападения. Пришлось заехать в главный почтамт; у ворот — околоточный; спрашиваю, как пройти в такое-то отделение?

— Извините... Я ничего здесь не знаю... Недавно прислан из России, сам стою, как в тёмном лесу...

Генерал-губернатор Скалон почти не покидает Бельведера, после известного взрыва. Говорят, что у генерала постоянные головные боли и сильное расстройство нервной системы. Можно было бы поступить так: выгнать вон всех трусов из высшего полицейского начальства и заместить их храбрыми людьми.

Думается, что среди нашего офицерства есть тысячи смелых людей, прозябающих на нищенских окладах в гарнизонах того же Царства Польского.

А то прямо совестно даже как-то. Польские революционеры прямо издеваются над русскими властями. Их последнее постановление гласит: все грабежи винных лавок и нападения на русских производить днём, чтобы воочию доказать, что никакого военного положения не существует.

И действительно. В Варшаве по сигналу было ограблено 56 винных лавок средь белого дня, и не были ограблены все лишь потому, что не хватило людей на эту «экспедицию». А между тем в одной только Варшаве стоит под ружьём 86.000 солдат, а в крае находится до 400.000 войск!..

Недавно напали среди белого дня на артиллериста-солдата пять человек с браунингами. Солдат не растерялся и умудрился отобрать браунинги, после чего всю компанию самолично повёл в полицию. Этот случай так сильно повлиял на революционеров, что после этого целых три дня не было нападений в Варшаве, но затем опять началась стрельба.

Всего интереснее, что обучение стрельбе из браунингов идёт в окрестностях совершенно открыто, на глазах у всех. Революционные «инструкторы» учат стрелять так: убийца становится в полуоборота, кладёт правой рукой браунинг на левый локоть, чтобы иметь больше упора, и так стреляет. У революционеров, видимо, опытные «инструкторы». Стрельба чрезвычайно меткая. На днях был убит начальник охраны капитан Яковлев наповал, в затылок, на расстоянии сорока шагов, именно этим, последним, способом, т.е. боковой стрельбой.

Все стреляющие немедленно скрываются, их заслоняет толпа. Раненного же русского не пускают ни в один дом: все ворота перед ним захлопываются немедленно.

В войсках растёт сильнейшее раздражение, могущее невольно прорваться наружу. Сама обстановка приучает солдат постоянно чувствовать себя во враждебной стороне; в этом отношении та революционная группа, которая стреляет в солдат, приносит очень плохую услугу общереволюционному делу, если даже стать на точку зрения революционера. Здесь объявлена война уже не русскому правительству, а русскому народу, завоевавшему этот край кровью своих сынов...

У нас почти никто не читает польских газет, и настоящая жизнь Царства Польского в данный момент — это tabula rasa для громадного большинства русского интеллигентного общества.

Самые умеренные поляки партии национал-демократов, т.е. клерикалы и аграрии, имевшие своих представителей в Государственной Думе в виде «польского кола», своим лозунгом поставили следующее: надо, прежде всего, выжить из края всех русских и всё русское, а затем уже думать об автономии. Следовательно, в глазах самых умеренных поляков, русские суть враги злейшие, чем самые опасные анархисты. Что же говорить об остальных партиях — польских «кадетов», прогрессивных демократов, реалистов, спуйня, польской социалистической, социал-демократов Польши и Литвы и т.д. Для них автономия — это лишь первая ступень на бесконечной лестнице. Это, впрочем, они соответственно открыто заявляют в своих изданиях.