Дэвид Ротенберг - Шанхай. Книга 1. Предсказание императора

• Название: Шанхай. Книга 1. Предсказание императора
• Автор: Дэвид Ротенберг
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-44609-4

Когда произносятся два пророчества одновременно, чтобы второе воплотилось в жизнь, первому надо помочь исполниться.

Вот пророчество Первого императора Китая, произнесенное им перед Тремя Избранными на Священной горе: «Нашу страну ждет Эпоха Белых Птиц на Воде. Она ознаменует начало Тьмы, а конец Тьмы и возрождение ознаменует Эпоха Семидесяти Пагод…».

«Предсказание императора» — это повествование о потомках Троих Избранных. Рассказ о любви и вражде, о судьбе нескольких поколений людей, живущих там, где должно воплотиться пророчество, — в Шанхае, городе, куда, влекомые жаждой наживы, хлынули авантюристы всех мастей из Европы и Америки.

---

— Простите, сэр.

— Эта компания кормила вас и ваших близких, она подарила вам состояние. Но с такой же легкостью она может превратить вас и ваше семейство в нищих. Понятно?

Атмосфера в комнате накалилась. Патриарх не бросал слов на ветер и никогда не угрожал попусту.

— Я хочу знать, когда мы получим право экстерриториальности.

— Отец, — заговорил сын патриарха, — мы еще даже не заставили маньчжурского императора подписать договор.

— Это предрешено, — огрызнулся его отец. — Если британцы в состоянии править ордами, населяющими Индию, для нас также не составит труда выбить из этих буддийских язычников уступки по использованию их территорий.

Сын слышал, как дрожит от волнения голос отца. Интересно, сколько денег компании вложил он в британский экспедиционный корпус, который направлялся сейчас к Нанкину? Этого не знал даже сын. Ему уже приходилось с ужасом наблюдать, как отец рискует всей компанией: сначала — смелым предложением акций, затем — огромными расходами в Калькутте. Однако время доказало не просто правильность, а блистательность решений многоопытного бизнесмена.

«Почему же тогда у меня вызывает такую обеспокоенность этот новый китайский проект?» — спрашивал себя молодой человек. И тут же в его мозгу родился ответ: из-за китайцев, из-за их надменности, из-за их огромной численности. А еще потому, что в этой игре имелось нечто, о чем не знал ни он, ни другие, присутствовавшие сейчас в кабинете.

Раздался громкий стук в дверь.

— Войдите! — крикнул Врассун-патриарх.

В кабинет вошел покрытый пылью и все еще пахнущий лошадьми мужчина. Он передал хозяину пакет, запечатанный сургучом с оттиском большого пальца, и тут же удалился. Патриарх схватил пакет и повернулся к окну, за которым собирался неизбывный лондонский туман. Впервые за последние недели появилась надежда на то, что солнце все-таки сумеет пробиться сквозь зловонный смог. Элиазар Врассун сломал печать, быстро прочитал донесение и повернулся к остальным.

— Если они продолжали сохранять такую же скорость передвижения, о которой говорится в донесении, наши корабли, пока мы тут с вами разговаривали, должны были вплотную приблизиться к реке Янцзы.

— Наши корабли, отец? — спросил Ари.

— Британский экспедиционный корпус. Наши корабли.

Глава четвертая МАКСИ Северо-Китайское море. Середина ноября 1841 года

Кровь из глубокого пореза на руке брызнула на открытые поршни парового двигателя, и покрытый копотью мужчина принялся безбожно ругаться. Английские моряки, несшие вахту в кочегарке, изумленно слушали его брань, но не потому, что сквернословие было для них в новинку, а из-за того, что мужчина ругался на смеси фарси, хинди, английского кокни и языка, который был им не знаком, — идиша.

Эта достойная восхищения лингвистическая тирада закончилась троекратным осуждением в адрес женских гениталий — на фарси, — причем существительному предшествовал известный английский глагол, и все это было облачено в форму причастного оборота. Затем мужчина снял с шеи красный платок и, стерев кровь с руки и грязной рубашки, сказал:

— Попробуйте завести машину еще раз, джентльмены. Посмотрим, возможно, моя кровь ублажила ее.

Через несколько секунд чертов двигатель заработал, и корабль военно-морских сил ее величества «Немезида» впервые за последние полтора дня двинулся вперед. Механики радостно завопили и стали восхвалять странного рыжеволосого багдадского еврея, которого они знали под его христианским именем Макси.

Макси Хордун улыбнулся. На фоне закопченного лица его большие белые зубы казались еще белее. Он легонько пнул двигатель носком ботинка и отправился на палубу, пробормотав себе под нос:

— Чертовы пароходы когда-нибудь угробят всех нас.

У него имелись основания для подобных прогнозов. Несколько лет назад, отчаянно стремясь увеличить объемы продажи опия в Китае, Ричард, невзирая на возражения Макси, взял в аренду два колесных парохода.

— Это дрянь, поверь мне, братец.

— Зато они, пока позволяет погода, могут сделать три ходки от Кантона до Северного Китая и обратно, — возразил Ричард. — А парусное судно, даже самое быстрое, больше двух сделать не успеет. Ну же, Макси, только подумай, какие возможности перед нами откроются, если наша ежегодная прибыль увеличится на пятьдесят процентов. Пятьдесят процентов, Макси!

Несмотря на свое предубеждение и вполне обоснованный страх перед сезоном муссонов, Макси согласился, но все же попросил:

— Ты хотя бы дай мне взглянуть на эти чудеса технической мысли, прежде чем выбрасывать наши деньги.

Макси осмотрел пароходы, и, хотя суда были лучше тех, которые строили Миллер и Симингтон, в надежности они уступали детищу Генри Белла под названием «Комета». Целую неделю Макси провел с механиками, изучая, каким образом пар подается из котлов на поршни. Затем он поставил под сомнение безопасность применения в машине соленой морской воды, однако его заверили в том, что, если чистить котлы после каждого плавания, соляные отложения не повредят механизму. Макси кивал, но уверенности у него не прибавлялось.

В конце концов, Ричард все же взял пароходы в лизинг через представлявший их интересы в Гонконге лондонский банк «Барклай», обратному рейсу катастрофически не хватало, и котлы должным образом не чистились. По этой причине обратный путь занимал очень много времени — гораздо больше, чем ожидалось первоначально. Когда пароходам оставалось меньше дня пути от Бокка-Тигрис до Кантона, муссоны все же застали их врасплох. Макси выжимал из паровых двигателей все, на что они были способны, но обогнать шторм так и не удалось. Он обрушился с такой яростью, словно по каким-то неведомым причинам питал к ним личную ненависть. Корабль то зарывался носом в волны величиной с гору, то снова выныривал. Стихия сорвала люки, и стало затапливать отсеки. Макси, как наяву, ощущал бурлящую воду, поднимающуюся вокруг него, когда в машинном отделении пытался завести заглохшие двигатели идущего первым судна. Однако это оказалось невозможным: холодная морская вода попала в цилиндры и залила котлы.

Макси покинул корабль последним. Сначала он вообще хотел уйти на дно вместе с судном, но затем передумал.

«Господь помрет со смеху, если я явлюсь к нему на такой поганой посудине!» — сказал он себе перед тем, как нырнуть с кормы тонущего парохода.

Они с Ричардом потеряли не только два парохода, но и груз шелка, серебра и чая, который взяли в уплату за опий. Это их почти разорило. Другие торговцы кружили над ними подобно стервятникам, дожидающимся смерти раненого солдата с висящими из живота кишками. Но Ричард сдюжил, хитростью беря один кредит за другим. Он создавал видимость благосостояния, арендуя на одном корабле место для товаров, которые якобы находятся на другом. Ричард не дал им погибнуть. Он был умным и изворотливым человеком, и к следующему торговому сезону братья Хордун вновь поднялись на ноги, хотя все еще были должны банку «Барклай» за утонувшие пароходы.

Макси никогда не забудет, как к ним подошел один из людей Врассуна и с улыбкой предложил грошовую работу. Ричарду пришлось оттаскивать от него Макси, а тому хотелось открутить мерзавцу башку и разорвать его на мелкие кусочки.

— Печень святотатствующего еврея, — проговорил Ричард.

— Чего?

— Это просто цитата, Макси.

Макси хотел было спросить, откуда цитата, но вместо этого сказал:

— Ты чересчур много читаешь, братец. Только подумай: от чтения у тебя перестанет вставать. Местные девочки этого не переживут.

Ричард рассмеялся, а Макси улыбнулся. Сейчас, глядя, как мимо пробегает китайский берег, он снова улыбнулся и подивился своей жизни. Кто бы мог поверить в то, что он, Макси Хордун, будет стоять, расставив ноги и уперев руки в бока, на палубе «Немезиды», корабля британского экспедиционного корпуса, продвигающегося к устью могучей реки Янцзы!

Глава пятая ГЛАВНЫЙ РЕЗЧИК У излучины реки. Конец ноября 1841 года

Полуденное солнце, в котором купался город Шанхай, пробивалось сквозь дырявые ставни на окнах мастерской Главного Резчика. Трое резчиков-подмастерьев обрабатывали крупные куски третьесортного нефрита, зажатые в деревянные тиски. Режущие и шлифовальные инструменты издавали негромкие свистящие звуки, которые полюбились Главному Резчику еще тогда, когда он был маленьким.

Возле открытого окна, выходящего на юг, его старший сын заканчивал большое и сложное произведение — резьбу по внутренней части слонового бивня. Работа заняла у него почти два года, но сейчас была близка к завершению. Опершись старыми руками на костяную, с искусной резьбой рукоятку трости, Главный Резчик наклонился, чтобы лучше рассмотреть изделие и подбодрить сына. Для него не секрет, что этот его сын не наделен подлинным даром резчика, зато, к счастью, талант не обошел стороной младшего сына.