Автор неизвестен - Европейская поэзия XVII века

• Название: Европейская поэзия XVII века
• Автор: Автор неизвестен
• Жанр: Поэзия

В сборник вошли произведения авторов таких стран как:

Албания (Лек Матренга, Пьетер Буди, Люка Богдани и др.);

Англия (Томас Кэмпион, Джон Донн, Роберт Геррик, Сэмюэл Батлер и др.);

Венгрия (Миклош Зрини, Иштван Дендеши);

Германия (Фридрих Шпее, Роберт Робертин, Симон Дах, Иоган Рист, Пауль Флеминг, Иоганн Клай, Катарина Регина фон Грейфенберг и др.);

Далмация (Паское Примович, Мехмед, Иван Гундулич и др.);

Дания и Норвегия (Андерс Арребо, Томас Кинго, Педер Дасс, Лауридс Кок);

Исландия (Бьярни Йоунссон, Хадльгримур Пьетурссон, Стефаун Оулаффсон);

Испания (Луис де Гонгора, Кристобаль де Меса, Родриго Каро и др.);

Италия (Бжордано Бруно, Томмазо Кампанелла, Чиро ди Перс, Джамбаттиста Марино, Франческо Браччолини, Антонио Галеани, Леонардо Квирини, Джузеппе Баттиста и др.);

Нидерланды (Якоб Катс, Самюэл Костер, Гуго Гроций, Ян Лейкен);

Польша (Даниэль Наборовский, Кшиштоф Опалинский, Збигнев Морштын, Вацлав Потоцкий и др.);

Португалия (Франсиско Родригес Лобо, Жеронимо Баиа, Виоланте до Сеу и др.);

Франция (Франсуа де Малерб, Онора де Ракан, Пьер Мотен, Этьен Дюран, Теофиль де Вио, Жан Оврэ, Клод де Бло, Гайом Кольте, Поль Скаррон, Сирано де Бержерак, Клод Ле Пти, Пьер Корнель, Мольер, Жан де Лафонтен, Жан Росин, Шарль Огюст де Ла Фар, Шарль Перро и др.);

Чехия и Словакия (Шимон Ломницкий, Ян Амос Коменский, Адам Михна из Отрадовиц, Элиаш Лани, Штефан Пиларик и др.);

Швеция (Георг Шерйельм, Лассе Лусидор, Скугечер Бергбу, Юхан Руниус и др.).

Перевод: М.Ломоносова, В.Левика, А.Шараповой, Ю.Вронского, Веры Потаповой, М.Кудрина, В.Дмитриева, М.Кудинова, В.Курочкина, О.Румера, А.Эппеля, Д.Сильвестрова, В.Вебера, У.Солоновича, С.Ошерова и др.

Вступительная статья Ю.Виппера, примечания Т.Серковой, В.Муравьева, О.Россиянова, С.Шлапоберской, А.Романенко, И.Бочкаревой и др.

---

Диего Веласкес. Конный портрет принца Бальтасара Карлоса.

ДАЛМАЦИЯ

ПАСКОЕ ПРИМОВИЧ

* * *

Фелуку послали ускокам навстречу,
плывет она в дали, в жестокую сечу.
И чтоб безрассудно не сгинуть в сраженье,
на Лопуде судно возьмет подкрепленье.
Оттуда дорогу на Вратник проложит,
где вражью берлогу отряд уничтожит.
Как ядра фелуки — злосчастным ускокам,
так мне мои муки ниспосланы роком.
А радость былую верну я и силу,
когда поцелую тебя, мою вилу.

* * *

Фигли строила ты двум молодцам в сутанах.
Сколько мне пришло на ум мыслей нежеланных!
Или вправду промеж вас шашни? О, создатель!
Все проведает тотчас грозный настоятель.
Он таков, душа моя — все пред ним робеем,
словно малая змея перед лютым змеем.
Как ты терпишь, ангел мой, черноризцев рядом?
Уж меня ты удостой благосклонным взглядом.
А тебе я послужу честио, без обману,
днем и ночью госпожу ублажать я стану.

* * *

Фра Мартин зазвонил в свои колокола,
денницу возвестил, и — светлая взошла.
Измученный тоской, сомкнуть я глаз не мог,
лишь утренней порой уснул без задних ног.
О, как был счастлив я, когда в чудесном сне
владычица моя пришла в постель ко мне.
Когда обнять хотел я несравненный стан,
вдруг сон мой улетел, растаял, как туман.
А мне опять страдать, смиряя горький стон.
О, если бы опять увидеть этот сон.

XОРАЦИЕ МАЖИБРАДИЧ

* * *

Свет мой, сладостная вила
на восходе солнца,
сидя у оконца,
злато прядей распустила
вдоль прекрасной выи,—
грели душу мне не раз
косы золотые.

Ветер ласковый с Амуром
игрища затеял,
ей в лицо повеял,
липнут к прядям белокурым
бедокуры эти,
тонкой пряжей завладев,
мне сплетают сети.

Изловить хотят, как птицу,
милой на потеху,
мне же не до смеху,
о, за что меня в темницу?!
Нет, не уповаю
я на милость госпожи,
в пламени страдаю.

О, какая злая доля,
говорю по чести,
с этим ветром вместе
принесла мне столько боли,
что в слезах тоскую
и влачу большой валун
на гору крутую.

* * *

Как без сердца с жизнью слажу?
Я его оставил где-то.
Сердце! Сердце! — нет ответа.
Где же мне найти пропажу?

Ах, куда оно девалось?
Ждать ли встречи, боже правый?
Горечь дум страшней отравы,
жить не долго мне осталось.

Таковы причуды страсти,
что склонясь к ее приказам,
гибнет сердце, гибнет разум,
и душе грозят напасти.

Если кто-то в полной мере
жив без сердца, о мой боже,
сделай так, чтоб мог я тоже
пережить печаль потери.

С ОСТРОВА МЛЕТ

Отверженным я стал, наказан за грехи я,
живу средь голых скал в плену морской стихии.
Ревет прибой всю ночь и днем рыдает снова,
уходит радость прочь от проклятого крова.
А для благих бесед на тихих побережьях,
к несчастью, места нет, поскольку нет заезжих.
Царящий надо мной закон жестокий рока
нас разлучил с тобой, унес меня далеко.
И твоему рабу влачить, увы, до гроба
злосчастную судьбу, чья непомерна злоба.
Отчаясь, восстаю и вслух кляну светила,
чья воля жизнь мою твоей красы лишила.

НА СМЕРТЬ ПОЧТЕННОГО ОТЦА МОЕГО, ГОСПОДИНА МАРОЕ МАЖИБРАДИЧА

Украшает кроной гордый дуб дубраву,
и пока — зеленый, он стяжает славу,
а когда повеет осенью ненастной,
крона поредеет — и забыт, несчастный.

Дерево родное, ты ласкало тенью,
всех во время зноя осеняло сенью,
высох ствол твой ныне, зелень быстро вянет,
мощи нет в помине — кто ж тебя помянет?

Слушай, мой хороший, что тебе открою —
твой листок, проросший вешнею порою:
никого не встретил я во всей округе,
кто б на этом свете погрустил о друге.

Где твой друг Бурина, столь тобой любимый?
Где собрат Ранина, столь тобою чтимый?
Где все остальные, что тебя любили?
Малые, большие — все тебя забыли.

В жизни ты на славу уповал едва ли,
но тебя по праву лавры увенчали.
С Джоре и Андрием вечность коротая,
ты теперь сродни им в горних кущах рая.

Пребывай же в небе с доблестными вместе,
твой высокий жребий дан тебе по чести.

СТИЕПО ДЖЮРДЖЕВИЧ

БЛАГОСЛОВЕНИЕ ЖЕНЩИНЕ НА СУПРУЖЕСКУЮ ИЗМЕНУ

— Уж не лучше ль на самом деле
мне дружка ласкать всю ночку,
чем нелюбленной, в одиночку,
спать в пустой своей постели?

— Эх, красотка молодая…
Муж твой где-то за морем бродит,
он, в разлуке не страдая,
время там с другой проводит.

Ты теперь его должница,
на неверность его не сетуй;
долг твой — щедро расплатиться
с мужем тою же монетой!

* * *

Если вздохи мои и взгляды,
полные любви, печали,
и страданья, и отрады,
для тебя не означали,
что дышу, себя ежигая,
лишь тобой, о дорогая,—

то поверишь ли песне этой,
тоже полной слез, мученья,
только для того и спетой,
чтоб постигла ты значенье вздохов,
страстью опаленных, взглядов,
пламенем рожденных?

О, если б смог я сердца пламя
засвидетельствовать песней —
я, сжигаемый мечтами,
раб твой верный, бессловесный!

МЕХМЕД

ИЗ ПОЭЗИИ АЛЬХАМЬЯДО Хорватская песня

Говорю своей невесте:
как же мне не быть веселым?
Пока дух и тело — вместе,
ты дозволь мне быть веселым.

Твоего дождусь лишь взгляда —
в сердце радость и услада,
ты — моя, других не надо,
как же мне не быть веселым?

Этот мир окутан тьмою,
но тебя от тьмы я скрою,
стану жить одной тобою,—
ты дозволь мне быть веселым.

И сама не будь угрюмой,
не терзайся грустной думой,—
лишь о счастье нашем думай,
чтоб не быть мне невеселым.

Сон любви — то сон не вечный
в нашей жизни быстротечной;
не хочу тоски сердечной,—
ты дозволь мне быть веселым.

Ты улыбкой озарилась,
свет ее — как дар, как милость,
у Мехмеда песнь сложилась,—
как же тут не быть веселым!

МУХАММЕД ХЕВАИ УСКЮФИ

ИЗ ПОЭЗИИ АЛЬХАМЬЯДО * * *

Господи, смиренно просим:
смилуйся над нами.
Образ твой в себе мы носим,
смилуйся над нами.

Не даров с корыстью молим,—
ласки, как дождя над полем,
облегченья нашим болям,
смилуйся над нами.

Светлым сном умерь в нас муку,
возлюби нас, дай нам руку,
встречей увенчай разлуку,
смилуйся над нами.

Сколько нас к тебе стремилось!
Сердце в каждом истомилось,
веруем в твою к нам милость,
смилуйся над нами.

Жалок я, твой раб Хеваи.
Но, от всех к тебе взывая,
к небу возношу слова я:
смилуйся над нами!

* * *

В путь мой заветный, в эту дорогу
как мне решиться ныне пуститься?
Этой дороги к господу Богу
сердце страшится. Только б решиться…

Что мы для Бога? Глина сырая.
В жизни ваяет всех нас для рая,
нас же за грех наш грозно карая,
божья десница… Как мне решиться?

Власть надо мною в небе едина,
сзади давно уж дней половина,
разум и дух мой — все еще глина.
Как же решиться к Богу явиться?

Бога молил я с жаркою дрожью:
дай мне, земному, мысль свою божью,
чтоб разграничить истииу с ложью,—
есть ведь грапица! Только б решиться…

В рай твой, создатель, верю я свято,
что же смятеньем сердце объято?
Вот — я, Хеваи, ждущий заката:
суд да свершится! Только б решиться…

ИВАН ГУНДУЛИЧ