Лассе Вирен - Золоченые шиповки

• Название: Золоченые шиповки
• Автор: Лассе Вирен
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1979

Лассе Вирен (Lasse Viren)- финский бегун на длинные дистанции, 4-х-кратный олимпийский чемпион. В Мюнхене (1972 г.) и в Монреале (1976 г.) ему удалось то, что не удавалось сделать ни одному бегуну за всю историю спорта: он дважды побеждал на дистанциях на 5000 и 10000 метров.

---

В мае намеревался вместе с Сеппо Туоминеном принять участие в марафонском беге в Оулу, по результатам которого решался вопрос о кандидатах на Олимпийские игры. Однако Сеппо получил травму ноги, а меня начала беспокоить гайморова полость. Никто из нас на старт в Оулу не явился. Тем не менее Олимпийский комитет Финляндии предложил мне принять участие в марафоне, и я согласился.

После того как я завоевал две золотые медали, желание участвовать в марафонском беге выглядело не слишком убедительно, однако упрямый мой нрав не разрешал мне выйти из игры. Раз уж я заявлен на марафон, то побегу. Хотя бы во избежание кривотолков.

Вот, собственно, и все причины, объясняющие, почему в день марафона я стоял во втором ряду участников почти крайним слева и ждал стартового выстрела.

Однако прежде мне пришлось подумать о питании. Мои запасы энергии были исчерпаны после бега на 5000 метров, а для их пополнения ни времени, ни подходящей обстановки не было. Если бы я плотно поел на ночь, то это помешало бы нормальному сну. Поэтому вечером, накануне марафона, мой рацион состоял в основном из богатой углеводами пищи, которые эффективно снабжают организм энергией. Я съел немного фруктов, черники, мяса, много хлеба, овощей и запил все это молоком. Перед сном принял лецитин и витамины и лег спать в 11 часов вечера.

Не буду напрасно разыгрывать из себя хладнокровного героя и уверять, что спал беспробудным сном. Победные 5000 метров периодически виделись мне во сне, и я просыпался примерно каждые два часа, зажигал свет и смотрел на часы. Переживания оказались настолько сильными, что сон был очень беспокойным и чутким, как и после бега на 10 километров. А мне необходимо было полностью расслабиться перед 42-километровой дистанцией по асфальтовым улицам Монреаля.

В день марафонского забега, около 7 часов утра, я уже делал разминку, состоявшую, в основном, из десятикилометровой пробежки, после чего единственной заботой оставалось питание. Необходимо было максимально восполнить израсходованные запасы энергии, иначе мне не пройти и половины дистанции.

В восемь тридцать я, так сказать, заправился: съел яичницу из двух яиц, мясо, хлеб и мед – снова углеводы.

Прошло еще два часа, и вновь я принялся за еду. Было уже около половины одиннадцатого, и начался обычный завтрак. Помимо прочего съел кусок курицы, чем удивил самого себя: вообще-то я люблю куриное мясо, но редко ем его, так как есть курицу руками – малоприятное занятие. Но я знал, что куриное мясо легко усваивается организмом. Питание перед марафоном – очень важный фактор, ибо бегун выбывает из соревнований, если нарушается нормальное функционирование желудка. В связи с этим я вспоминаю своего земляка Юакку Тойвола, который, впервые участвуя в марафоне, вынужден был пару раз забегать в частные дворики, иначе ему пришлось бы испачкать штаны...

Напряжение на старте нарастало от одного лишь сознания, что здесь собралась очень опытная и сильная дружина. Вот разминается местный бегун – канадец Джером Дрейтон, фаворит канадской публики. А там, подальше, прохаживается маленький и худощавый Карел Лисмонд, бельгиец, чемпион Европы 1971 года. Рядом подпрыгивает другой фаворит – итальянец Джузеппе Чиндоло, ему принадлежит лучшее время сезона. Внезапно я вспомнил, что еще до Мюнхенских игр я обошел в забеге на 10 километров этого самого Чиндоло на целый круг, показав время 27.52,4. А сейчас смогу ли я обойти его на один километровый столб?

Наиболее усердно я искал глазами американца Фрэнка Шортера, победителя Олимпиады в Мюнхене, ориентируясь на которого я и решил строить свою незамысловатую тактику: буду тянуться за ним сколько хватит сил. Я считал, что именно Шортер должен стать победителем соревнований. Имя Вольдемара Цирпинского в то время мне ни о чем не говорило.

Едва миновали первые полчаса, как я понял, что допустил серьезную ошибку. Я не стал пить ни на 6-м, ни на 11-м километре, в то время как «старая лиса» Фрэнк Шортер прикладывался к бутылке оба раза. А именно мне, больше чем кому-либо другому, следовало сделать то же самое, потому что в моем организме уже со вчерашнего дня после бега на 5000 метров образовался дефицит жидкости.

Я понял это, миновав питьевой пункт на 11-м километре. Понимая весь ужас положения, я, к изумлению бежавшего рядом со мной голландца Херменса, воскликнул: «Дай глотнуть!» Но было уже поздно: Херменс не успел отреагировать на мои слова, и его до половины опорожненная пластмассовая бутылка полетела, постукивая по асфальту. Это получилось не преднамеренно – добропорядочный голландец сам выражал потом сожаление по поводу случившегося.

Ошибка очень меня огорчила. К тому же в сутолоке возле питьевого пункта я потерял из виду Фрэнка Шортера. Где он? И вдруг я услышал его голос из середины группы бегунов: «Lasse, I'm hеге!» («Лассе, я здесь!»). Фрэнк явно догадался, что я поставил себе целью идти за ним с начала и до конца. И я действительно следовал за Шортером, как акула за кораблем. К чему это в конце концов приведет, у меня еще не было ни малейшего представления.

Миновав питьевой пункт на 26-м километре, Фрэнк Шортер дал бой. На подъеме он прибавил скорость, за ним последовали Вольдемар Цирпинский, индийский «сюрприз» Шивнах Сигх, Джером Дрейтон, а также второй представитель США Билл Роджерс. Они ушли вперед, а я отстал.

Километра через два, на подъеме за железнодорожным мостом, я достал Роджерса. А еще через 2 километра передо мною возникла спина Сингха. Через такой же интервал я настиг и Дрейтона.

Теперь я бежал уже третьим!

Асфальт, видимо, требовал от бегунов дополнительных усилий, иначе мне не удалось бы настичь эту тройку. Я и сам уже бежал медленнее, чем вначале. До 25-го километра все пятикилометровые отрезки покрывались равномерно за 15.15–15.24, однако на следующие 5 километров ушло уже ровно 16 минут.

К этому моменту я понял, что смогу преодолеть всю дистанцию. Погода была не жаркая, почти все время накрапывал приятный дождичек. Если бы температура воздуха была 36 градусов, а влажность 88 процентов, как во время моего первого несостоявшегося марафона в Оулу, то я, конечно, до финиша не добежал бы. При такой жаркой погоде организм теряет максимум влаги, а во мне лишней жидкости не было. Если бы не благодатный дождь, у меня начались бы судороги ног.

Время испытаний наступило для меня на 36-м километре, когда я выпил сок ряпушки. И ноги, и сердце работали как надо, но в организме уже не осталось резервов, из которых можно было бы черпать силы. Шаг стал тяжелым. Я понял, что впереди меня ждут страдания.

Примерно на 37–38-м километре рядом со мной впервые появился Карел Лисмонд. Бельгиец не случайно носил звание чемпиона. Он сумел удивительно тонко и точно распределить скорость и силы. Никаких неоправданных рывков в начале дистанции, а затем, когда другие начали уставать, он постепенно стал наращивать скорость.

Мы пробежали вместе с полкилометра, пока нас не настиг еще один спортсмен, огромный детина из США, Стив Кардонг. Он и Лисмонд переглянулись и ушли вперед. У меня не было сил последовать за ними.

Скорость все падала, иногда мне казалось, что я ползу. Когда вдали, наконец, показался олимпийский стадион, я вновь поравнялся с Джеромом Дрейтоном. Так, вдвоем, обессилевшие, мы продолжали путь. Я пробежал пятикилометровый отрезок (между 35-м и 40-м километрами) за 17.17, а Дрейтон – за 17.20. Откуда-то нашлось еще немного сил, и я чуть прибавил скорость. Едва ли это было заметно на глаз, но канадец совсем изнемог и отстал. В эту минуту я понял, что в конце марафона нужно только сохранять скорость, ибо уже никто не в состоянии спуртовать. В этом заключается секрет победителей марафона.

Нам с Дрейтоном не пришлось искать товарищей по несчастью через увеличительное стекло. Шивнах Сингх проплелся последние 2195 метров за 8.42,0, а Билл Роджерс – за 11.41,8. Последние 10 километров он бежал, спотыкаясь и пошатываясь, более 40 минут, но все же не сошел с дистанции. Крепкий парень!

Позже мне рассказывали, что Роджерс еще на отборочных соревнованиях в США вот так же плелся по стадиону, заканчивая марафонский бег. Тогда на последней миле судороги сковали ему ноги. Возможно, он и теперь по той же причине потерял скорость.

Я узнал также, что долговязый Стив Кардонг на тех же отборочных соревнованиях начал марафон столь же медленно, как и в Монреале. Тогда он переместился с 26-го места в начале бега на третье на финише. Теперь на 15-м километре он был двадцатым, а на финише – четвертым. Настоящий мастер бега по принципу «торопись медленно!»

Преодолев черту финиша, я был вынужден присесть на минуту у дорожки – настолько изнурительным был бег. Мне дали кружку с водой и губку, которой я вытер пот, а затем пошел в раздевалку.

           Несмотря ни на что, дело было сделано! Позади осталось 42 километра крепкого, как камень, монреальского асфальта. Мой конечный результат был 2:13.10,8. Из финских спортсменов только Лятся-Пекка лучше меня пробегал эту дистанцию!