Юрий Бурносов - Армагеддон. Книга 2. Зона 51

• Название: Армагеддон. Книга 2. Зона 51
• Автор: Юрий Бурносов
• Издательство: АСТ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-070269-5/978-5-904454-27-2

2014 год. Пораженные эпидемией вируса «Армагеддон» североамериканские штаты надежно изолированы от мира. Их называют Закрытой Территорией, и никто не знает, что происходит за плотным кордоном войск Североамериканского Альянса. Команда ученых, возглавляемая Андреем Гумилевым, приступает к исследованию Закрытой Территории. Главная цель миссии — поиск вакцины от чудовищного вируса, но у нее есть и другое, секретное задание — обнаружить таинственную «Зону 51», где американские военные хранили тела инопланетян и их летательные аппараты.

---

— Маруся, я же не сегодня уезжаю в Америку… Да и где мы сейчас найдем тебе манула?! Это не быстро делается. Мне нужно позвонить специальным людям…

Маруся хитро улыбнулась:

— Да ладно, пап, не нужен мне манул. Раз он кусучий. Давай купим просто котика в торгошке, это же рядом. Там есть такой отдел, где рыбки продаются, птички и котики!

Но зоомагазин в торговом центре уже закрылся, и через стекло на посетителей грустно смотрели хомячки, белые мыши, махонький кайман и три шиншиллы. Котят не было совсем, но Маруся все равно расстроилась. Пришлось Гумилеву клятвенно пообещать дочке, что завтра, прямо с утра, они отправятся за котенком в магазин.

Дома Гумилев отправил Марусю умываться и надевать пижаму, сказав, что скоро зайдет пожелать спокойной ночи. И тут же набрал Санича.

— Олег, выручай. Маруське срочно кот понадобился, воспитывать его будет, пока я в отъезде.

— Да без проблем, Андрей Львович. А какой кот? Породистый?

— Она вообще манула хотела, в цирке на мою голову увидала. Но манула, пожалуй, все-таки не надо. Да и вообще возни с этими породистыми… Ну их. Пусть будет обычный котенок. Посимпатичнее найди, да и все. Только надо, чтобы он утром здесь уже был, к тому времени, как она проснется.

— Сделаем, Андрей Львович. Знаю я, где кота взять. И то, хорошее дело — некогда девочке скучать будет с котом-то.

Гумилев положил трубку и тяжело вздохнул. Им тоже скучать не придется и без всяких котов…

Маруся уже лежала в своей кроватке, чинно сложив руки на одеяле. Гумилев улыбнулся — до чего послушными делает детей обещанный подарок… Он пожелал дочке спокойной ночи.

— Спокойной ночи, папочка! Хороших снов! — прощебетала Маруся свою традиционную ночную формулу. Но хорошие сны Андрею Гумилеву не снились. Снились человекоподобные роботы, пожирающие вопящих людей, простирающиеся до горизонта руины и выжженные кукурузные поля.

Утром Гумилева разбудил радостный Марусин визг. Затем дверь в его спальню распахнулась, и Маруся, вереща от счастья, стала тыкать Гумилеву в нос какой-то крошечный пушистый комок. Гумилев сел в постели, протер глаза:

— Папа! Папа! Он круче манула в стотыщпийсят раз! Можно, я назову его Мурзик?

— Ну-ка, покажи мне, что тут еще за Мурзик…

Маруся положила котенка ему на ладонь, где он, собственно, целиком и уместился. Из мягкого рыжего меха на Гумилева уставились два синих и неожиданно наглых глаза.

— Какой же он Мурзик? — удивился Гумилев. — Откуда ты вообще это имя взяла? Так котов, по-моему, с прошлого века не называют. Простенько как-то.

— А что, по-твоему, его нужно назвать Иннокентий Павлович? Или Даниил Андреевич?

— С чего это ты решила, что я думал так назвать кота? — oпeшил Гумилев.

— А у моего знакомого кошку звать Аделаида Петровна. Может, ты тоже думаешь, что котов так нужно называть!

— Нет-нет. Мурзик, так Мурзик, — сдался Гумилев, и Маруся, схватив котенка, понеслась его кормить.

Гумилев еще возился с выборкой из свежих газет, подготовленной референтом, когда ожил селектор.

— К вам господин Вессенберг.

— Пропустите, — велел Гумилев, сразу вспомнив эстонца-ксенобиолога.

Вессенберг вошел, благоухая дорогим парфюмом. Он был такой же, как на фотографии, только светлые волосы длиннее раза в два, чем там. Очки в тонкой золотой оправе были, скорее всего, с простыми стеклами, без диоптрий, просто для красоты. Пижон, решил Гумилев.

— Милости прошу, — сказал он, радушно указывая на кресло. Вессенберг сел и только тогда сказал:

— Здравствуйте, господин Гумилев.

— И вам не болеть, — сказал в ответ Андрей. — Могли бы известить о визите.

— Я знаю, что вы не щепетильны в данных вопросах, — с едва заметным прибалтийским акцентом произнес Вессенберг. — К вам можно попасть практически с улицы.

— Теперь уже нет. Слишком много людей приходили просить денег. Из них деньги по-настоящему были нужны одной десятой, и это в лучшем случае. Один, не поверите, просил на новый «майбах».

— Дали?

— Дал. В лоб.

— Разумное действие.

Гумилев посмотрел на часы — девять с небольшим. Потом оценивающе глянул на кипу документов. На Вессенберга.

— Пьете? — спросил он. — Я не алкоголик, с утра обычно не пью, но вчера прочел в газете, что старушка в Великобритании дожила до ста десяти, каждое утро выпивая сто граммов виски. Таков рецепт ее долгожительства.

— Мы совершенно не старушки, потому предлагаю выпить по сто пятьдесят, — не чинясь, сказал эстонец.

Гумилев достал из ящика стола — на самом деле это был, скорее, встроенный бар — бутылку «макаллана» и налил в стаканы на три пальца. Чокнулись, пригубили.

— Хорошее начало, — отметил эстонец.

— Вы в самом деле ксенобиолог? — напрямую спросил Гумилев, ставя стакан прямо на стопку бумаг.

— Ну не понарошку же.

— Нет, я не в том смысле… Видите ли, даже у меня в штате есть несколько ксенобиологов. Более того, они даже изучают определенные вещи. Вполне материальные. Но толку от этого я не вижу. Поэтому и спрашиваю, перефразируя — вы настоящий ксенобиолог?

— Я неоднократно работал с вполне материальными объектами, — уклончиво ответил Вессенберг. — Не могу рассказать вам более детально. Может быть, потом. На месте.

— На месте, я надеюсь, у нас будут под рукой свои материальные объекты, если вся информация о Зоне 51 окажется реальной… Вы сами-то верите?

— Отчего же не верить. Свято место пусто не бывает. Нет дыма без огня.

— Вы, часом, еще не филолог? Пословицами разговариваете.

— Хобби, — с виноватой улыбкой сказал Вессенберг. — Я их коллекционирую. Поневоле запоминаю и использую в повседневной речи.

Эстонец-ксенобиолог разговаривал довольно странно, словно компьютер. Эта манера Гумилева не покоробила, а напротив, позабавила. Он был уверен, что плохого человека Решетников в группу не посоветует. Эксцентричного — да, запросто. Но и сам Гумилев был эксцентричным с точки зрения других. Рыбак рыбака видит издалека? Черт, вот и он заговорил пословицами. Неужто заразно?!

— И почему вы ко мне пришли?

— Представиться. И сообщить, что в группе я буду являться вашим непосредственным заместителем.

— А вот это мне уже не нравится, — насупился Гумилев. — У меня есть Санич. Человек, прошедший огонь, воду и медные трубы. Робокоп, которому я всесторонне доверяю. Вас же я, простите, при всем уважении вижу в первый раз.

— Я ожидал такое непонимание, — с готовностью закивал Вессенберг, вертя в пальцах стакан с «макалланом». — Решетников предупреждал меня, что вы сложный человек. Однако вы не должны забывать, кто стоит за организацией вашего, э-э, анабазиса[5]. Поэтому у нас есть определенные просьбы и условия.

— Черт с вами, — сказал Гумилев сурово. — Кто вы по званию хотя бы?

— Ксенобиолог, — расплылся в широчайшей улыбке эстонец. — А Санич?

— Начальник службы безопасности, — парировал Гумилев.

— Таким образом, кадровый офицер у нас в составе группы только один — Решетников.

— Не понял. Решетников идет с нами, но мой заместитель — вы?

— Я только что об этом сообщил. Так будет удобнее во всех отношениях.

Гумилев решил, что сейчас задавать еще какие-то вопросы бессмысленно — его посетитель слишком уклончив и осторожен, лучше уж потом поговорить с более открытым для диалога Решетниковым. Заместитель так заместитель, какая разница, в конце концов.

— Как вас, простите, по имени-отчеству? Я видел личное дело, но запамятовал.

— Индро Юльевич.

— Очень приятно. Андрей Львович. Итак, вы пришли представиться и сообщить, что у меня появился заместитель. Ваши функции в группе?

— Все, что касается Зоны 51 и того, что мы в ней обнаружим. Организационная часть полностью остается за вами.

— Туда еще пробраться надо, — задумчиво произнес Гумилев. — Вы же не думаете, что это будет легкая пешая прогулка? Я видел результаты спутниковой съемки — база не безжизненна, там кто-то есть. И этот кто-то вряд ли ждет нас с распростертыми объятиями.

— Давайте решать проблемы по мере их поступления, Андрей Львович.

Вессенберг поставил недопитый стакан на край стола.

— Собственно, у меня все, — сказал он. — Если возникнут вопросы, всегда можете связаться со мной через Решетникова. Если нужно будет подъехать — я тут же подъеду.

— В таком случае не смею вас задерживать.

Гумилев поднялся из-за стола и проводил гостя. Когда Вессенберг вышел, он вернулся, нажал кнопку селектора и произнес:

— Олег, зайди, пожалуйста. И захвати дело эстонца.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ На земле и под землей

Признаться, в канализации Ростислав Шибанов сроду не был.

В детстве имел такой шанс, когда, играя в войнушку, убегал от «немцев» и наступил на люк, который рабочие халявно прикрыли какими-то тонкими дощечками. Провалившись, Ростислав уцепился за край люка и так висел, оглашая окрестности тоскливыми воплями. «Немцы» с перепугу смылись по домам, решив, что Ростик убился, поломал себе все ноги и орет перед смертью. Не исключено, что тем бы и закончилось, но мимо шел пьяненький мужичок, который извлек будущую звезду НХЛ из люка, надрал уши и дал прощальный поучительный пендель, сказавши: