Данил Корецкий - Ментовская работа

• Название: Ментовская работа
• Автор: Данил Корецкий
• Жанр: Боевик
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-037542-4, 5-17-037542-5, 5-271-14141-1

Эта книга о работниках милиции. О тех, кто раскрывает преступления и о тех, кто приводит в исполнение приговоры. Эта книга - об «Антикиллере», самом известном подполковнике милиции Кореневе, по прозвищу Лис, и его коллегах, которые знают, что ментовская работа не делается в белых перчатках. Пусть герои этой книги вымышлены, но все остальное - правда.

---

Иван Алексеевич многозначительно выкатил глаза и округлил рот, в таких случаях он добавлял: «государи мои», но сейчас удержался.

— Он ведь этого гада не с перепугу застрелил! Увидел, как тот с женой расправился — и приговорил! — Ромов многозначительно поднял палец. — И Лесухина, сказал, мол, своей рукой задавлю! Значит, что?

Ромов покачал пальцем.

— Значит, не боится брать на себя тяжелые решения, не перекладывает на дядю! Кого ж еще искать?

— Ладно! — Викентьев хлопнул ладонью по столу. — Послушаем аксакала. Я с ним переговорю.

Когда Попов возвращался с обеда, дорогу ему заступил маленький квадратный подполковник в аккуратно пригнанном мундире.

— Здравствуйте, Валерий Федорович, — радостно улыбаясь, будто встретил хорошего друга, сказал он, протягивая твердую шершавую ладонь. — Много слышал о вас, пора и познакомиться. Викентьев Владимир Михайлович.

Глаза у полковника были пронзительно голубые и излучали доброжелательность.

— Можно вас задержать на несколько минут? Есть разговор…

Валера подчинился жесту нового знакомого и прошел за ним в маленький, просто обставленный кабинет. Двухтумбовый стол, казенный, с матовыми стеклами шкаф, облупленный сейф да несколько неудобных стульев составляли все его убранство. В углу приткнулась двухпудовая гиря со стертой до металла краской на ручке, и Попов по‑новому взглянул на коренастую фигуру подполковника. Тот улыбнулся.

— Садись, располагайся.

Попову говорили, что в управлении молодому сотруднику надо активно включаться в общественную работу, определяли предварительно и конкретный участок — стенгазету «Дзержинец». Сейчас он решил, что Викентьев — редактор стенгазеты или какой‑то другой общественный деятель.

Начало разговора не опровергло этого предположения. Подполковник поговорил на общие темы, спросил, как работается на новом месте, сошелся ли с коллегами, чем увлекается в свободное время. При этом Попова не оставляло ощущение, что вопросы задаются для проформы, так как Викентьев знает, какими будут ответы.

— Хорошо, Валерий, поговорим о серьезных вещах. — Жесткая фраза как бы отсекла ни к чему не обязывающий треп, который шел до сих пор. И с Викентьевым произошла неуловимая перемена, суть которой Валерий не смог бы объяснить, однако он как‑то сразу понял, что подполковник никакой не редактор и общественные дела его ни в малейшей степени не интересуют.

— Ты проявил себя смелым и решительным человеком, мы это заметили и хотим предложить тебе важную работу. — Викентьев смотрел испытующе. — Как у тебя нервишки?

— Не жалуюсь, — недоумевающе ответил Попов. — А что?

— Да я смотрел твою медицинскую карточку и с врачом разговаривал: психическое и физическое состояние отличное.

Попов оставил его реплику без ответа.

— Работа немного нервная, особенно с непривычки, но люди с ней справляются, и ты тоже, думаю, справишься.

Викентьев замолчал, рассматривая собеседника. Тот ждал продолжения и вопросов не задавал. Губы подполковника дрогнули в улыбке. Невозмутимость кандидата ему нравилась.

— За нервные нагрузки предусмотрена дополнительная оплата, десять суток к отпуску и ежегодная санаторная путевка.

Викентьев снова был предельно серьезен.

— Но главное, конечно, не это. Работа состоит в том, чтобы очищать наше общество от особо опасных преступников, зверей, опасных для каждого человека.

— Ничего не пойму, — не выдержал Попов. — Вы говорите про группу захвата? Только откуда там доплаты и путевки?

— Как ты относишься к Лесухину? — вопросом на вопрос ответил Викентьев.

— А как к нему относиться? Попался б мне — пристрелил как собаку!

— Он и приговорен к расстрелу. Кассацию отклонили, на помилование тоже шансов немного, — спокойно проговорил Викентьев, не отрывая пристального взгляда от лица собеседника. — Значит, кому‑то предстоит работа по исполнению приговора.

— И что? — механически спросил Попов, хотя он уже распознал, к чему клонит подполковник, но, обманутый обыденностью тона, еще не поверил в правильность своей догадки.

— То самое, — кивнул Викентьев. — Тебе предлагается принять участие в этой важной работе.

— Ну дела! — растерянно проговорил Попов. — Вы всерьез? Чтобы я вроде как… палачом был?

Он с трудом выдавил слово, за которым вставал реальный образ.

Викентьев поморщился.

— Это слово для обывателя. Вроде как «мент». Мы же себя и своих товарищей «ментами» не называем? Так и там — есть исполнитель приговора. У него, кстати, самая ответственная часть работы. И самая, надо сказать, неприятная. Понятно, что новичка, с бухты‑барахты туда не поставят. Но свести преступника с пулей, которая ему предназначена, — дело хлопотное и непростое. Надо многое организовать, технически обеспечить, состыковать. Этим занимается спецопергруппа, войти в которую я тебе и предлагаю.

Попов ошарашенно молчал.

— И что я буду делать? — тихо спросил он, облизнув пересохшие губы.

— Обеспечивать охрану! — Викентьев разъяснял терпеливо и старательно.

— Чтобы преступник не убежал, не набросился на прокурора, не ударился головой о батарею…

— А почему нельзя о батарею?

— Потому что все должно быть по закону!

Попов молчал, глядя в пол. Викентьев отметил, что он не испугался, не впал в тихую панику. Нормальная реакция нормального человека на предложение, далеко выходящее за пределы нормальных и привычных рамок.

— Ты же только что сказал, что пристрелил бы этого ублюдка Лесухина!

— ободряюще проговорил Викентьев и, обойдя вокруг стола, положил руку Валере на плечо.

— Это в запале, в горячке — совсем другое! — Попов перевел дух. — А отказаться можно?

— Конечно, можно! — жестко ответил Викентьев. — На аркане‑то тебя никто не потащит! Только…

Он снова обошел стол и сел на свое место.

— Ты взрослый парень, серьезный и ответственный. И предложение тебе сделано серьезное. Наверное, его готовили, прорабатывали, согласовывали. Да и я, надеюсь, на дурашку не похож! Так что подумай, стоит ли отказываться!

Попов взглянул на каменное лицо подполковника и отвел глаза.

— Все равно эту работу кому‑то делать, если ты, подходящий по всем статьям, уйдешь в сторону — значит, подставишь менее готового товарища. Порядочно ли это?

Попов отчетливо понимал, что отказываться нельзя. Он не смог бы объяснить, откуда пришло это понимание, может, подполковник Викентьев излучал какие‑то биотоки, но чувствовал — отказ уронит его авторитет в глазах товарищей, да и сам он перестанет себя уважать как трусливого чистоплюя.

— А ребята тоже там, в этой группе? — сглотнул он. — Гальский, Тимохин, Сергеев?

Лицо Викентьева вновь стало живым.

— Узнаешь в свое время. Пока могу только сказать, что будешь работать со своими товарищами.

Викентьев улыбнулся.

— Так что не трусь! Согласен?

Попов, чуть помешкав, кивнул.

— И отлично. Сейчас напишешь рапорток, я продиктую… И, конечно, никому ни слова!

— И жене? — спросил Попов.

Викентьев на секунду отвел взгляд.

— Жена, конечно, дело особое. Работа ночная, не скроешь… Хотя придумать можно что‑то другое… — Викентьев немного подумал. — Знаешь что? Пока ничего ей не говори, а после первой операции — сам решишь. Захочешь — скажешь.

Попову показалось, что голос подполковника звучит довольно фальшиво. Вернувшись к себе, Попов долго не мог сосредоточиться. Механически сделал несколько телефонных звонков, составил запрос в Главный информационный центр, потом вызвал в коридор Гальского.

— Слушай, Женя, а кто такой Викентьев?

— Этот подполковник в зеленой форме? — переспросил Гальский. — Начальник отдела статистики в Управлении исправительных дел. Я его плохо знаю. А почему ты спрашиваешь?

— Да так… — Попов ушел от прямого ответа. — Остановил меня, интересовался, что да как…

— Это за ним водится, — кивнул Женя. — Общительный мужик, добродушный.

— А‑а‑а, — протянул Попов и перевел разговор на другую тему. Добродушным Викентьев ему не показался, и он понял, что Гальский вряд ли сможет удовлетворить его любопытство по причине собственной неосведомленности.

Тот же вопрос он задал и Сергееву, когда они после работы выходили из УВД.

— Это интересный мужик. Волевой, я таких люблю. Каждое утро в любую погоду десять километров пробегает. И гирю‑двухпудовку из рук не выпускает, ладони — сплошной мозоль. Накачался до ужаса, подкову сгибает, арматурный прут вокруг шеи вяжет. Словом, молоток! Я его руку с трудом кладу, да и то за счет рычага…

Сергеев остановился.

— Давай зайдем в пельменную, — неожиданно предложил он. — Тут рядом, кооперативная. Вкуснотища! И чай отличный…