Дмитрий Мансуров - Орден мраморной Горгоны

• Название: Орден мраморной Горгоны
• Автор: Дмитрий Мансуров
• Жанр: Юмористическая фантастика

Был у Снежной Королевы дворец ледяной, а у Кащея – замок каменный… Но это присказка, а вот и сказка: в одном королевстве решил король присоединить к своим владениям большой остров. Но оказалось, что на острове с давних пор живут сестры Горгоны и никому отдавать его не спешат. Более того, они и сами не прочь присоединить к своей территории новые земли и заставить людей платить дань молодыми юношами и девушками. И тогда король бросил клич: кто победит Горгон, тот получит в награду часть острова. Волею судеб два друга – Фармавир и Баррагин – приступили к созданию оружия, не подозревая, что отныне участвуют в многовековой схватке между Кащеем и сестрами Горгонами за место под солнцем.

---

Однажды Фармавир и Баррагин, играя для разнообразия в искателей сокровищ, наткнулись на подземный ход, ведущий в секретную лабораторию придворных химиков и созданный столетия назад. Из-за несчастного случая лабораторию закрыли, а про подземный ход со временем позабыли. И никто не вспомнил бы о нем, если бы пролегавший под сгоревшими домами тоннель частично не разрушился. Потолок провалился, и мальчишки сразу же отправились искать в старинном тоннеле спрятанные сокровища.

Вместо сокровищ им попались склянки с непонятными жидкостями и порошками. Друзья с большим интересом начали смешивать одно с другим и смотреть, что из этого получится. К их сожалению, ничего особого не получилось, все больше какая-то жижа с неприятным запахом, и тогда мальчишки отправились в городскую библиотеку за справочниками по химии, чтобы знать, что с чем нужно смешивать для получения более впечатляющего результата.

Со временем стало ясно, что любопытство Фармавира осталось на уровне «смешать, и чтоб бабахнуло!», а вот Баррагин прочитал несколько книг и понял, насколько это интересно – заниматься опытами. Конечно, поначалу химия казалась ему довольно сложной, но зато химики чаще использовали не абстрактные термины, как, например, математики, а вполне реальные вещества.

Баррагин облазил заброшенную лабораторию вдоль и поперек, и постепенно вынес из нее всю мало-мальски целую посуду. К огромному сожалению Баррагина, сохранившихся реактивов оказалось, словно кот наплакал, и для продолжения опытов ему пришлось нарушить закон – тайком пробраться на склад столичного университета. Купить химические вещества на собственные деньги он не мог – родители выдавали на карманные расходы сущую мелочь, поскольку и сами были небогатыми людьми. Фармавир вызвался ему помочь с вынужденным ограблением склада в обмен на большой «Бум!» с использованием украденных реактивов, и Баррагин, подумав, согласился. Химические опыты стали для него аналогом сотворения мироздания, и ощущение того, что новое вещество в пробирке появлялось благодаря его стараниям, вызывало гордость и счастье, недоступные простым смертным. Ради этого можно было устроить для друга не один, а целую серию эффектных взрывов.

И все бы ничего, но заинтересованность Баррагина в химии заметили, и особенно в этом преуспели ревизоры, явившиеся на склад университета с плановой проверкой. Недосчитавшись около десятка единиц хранения, ревизоры направились к стражникам, и те по оставшимся следам довольно быстро отыскали Баррагина в одном из заброшенных домов, застукав его за изучением толстого талмуда по химии и проведением опытов. От предсказуемого наказания за похищение университетской собственности юное дарование спас примчавшийся на гнедом коне дикуратор учебного заведения.

– Так, так, – говорил он, расхаживая по развалинам и время от времени строго посматривая в сторону сжавшегося от ужаса Баррагина. Стражники стояли неподалеку, а Баррагин думал о том, какое наказание придумают родители, намереваясь отбить у него желание заниматься химией? На этот счет особо гадать не пришлось: родители стояли рядом со стражниками и смотрели на Баррагина куда угрожающе дикуратора. Он понял: пора писать завещание. И написал бы, но боялся шевельнуться без разрешения стражников – они всегда относились к нарушителям с максимальной строгостью, не делая скидки на их младший возраст, и не исключено, что могли запросто его застрелить.

Баррагин посмотрел на представителей закона и нервно поежился: как-то жутко видеть нацеленное на тебя рушки. С другой стороны, это просто смешно: взрослые вооруженные дядьки против безоружного двенадцатилетнего мальчишки.

«Да я при всем желании против вас не выстою!» – подумал он.

– А где ты хранишь порох и взрывчатку, Баррагин? – спросил дикуратор, осмотрев самодельный стол с оборудованием, заглянув в ящики с реактивами и не обнаружив искомое.

– Какой порох? – не понял Баррагин. – Не было у вас никакого пороха.

– Не было, – согласился дикуратор. – Тот порох, который ты сам создаешь. Иначе, зачем тебе вот это? – он указал на стол и пробирки.

– Для опытов, – ответил Баррагин и подумал: «Какие-то он глупые вопросы задает. А еще дикуратор!»

– Ладно, я сам найду, – сказал дикуратор и свистнул. К нему с радостным лаем подбежала небольшая собачка. Дикуратор снял с пояса кожный мешочек, развязал его и дал понюхать собаке.

– Ищи, Зоркий! – приказал он, и собака мигом обнюхала дом вдоль и поперек. Разве что по стенам и не догоревшим остаткам потолка не бегала.

Стражники готовились услышать от дикуратора радостный возглас и команду «Фас преступника!». Баррагин неуверенно пожал плечами.

«Если кто-то украл порох со склада, то я не виноват, – подумал он. – И вообще, вам надо нормального стражника на работу принять, тогда и пропадать ничего не будет».

– Хм, – произнес дикуратор задумчиво. – Пороха и взрывчатки на самом деле нет…

Стражники разочарованно вздохнули. Взрослые немало удивились, не обнаружив среди созданных Баррагинов веществ ни одного грамма взрывчатки, но против фактов, как говорится, не попрешь.

Дикуратор повернулся к мальчишке.

– Парень! Признавайся: куда ты ее дел?

– Да нет у меня никакой взрывчатки! – возмутился Баррагин, радуясь тому, что единственный раз созданную взрывчатку отдал полтора месяца назад Фармавиру, и тот с большим удовольствием взорвал крутой берег речи в семи километрах от города. Когда после взрыва крутой берег стал пологим, а рыба всплыла кверху брюхом и уплыла вниз по течению, Фармавир представил, что с ним стало бы, произойди взрыв часом ранее, и желание устраивать большой бум пропало до средне удаленного будущего.

– Этого не может быть!

«Ну почему они так недоверчивы? Как будто сами детьми никогда не были. Или… – догадка относительно всеобщего скепсиса потрясла Баррагина до глубины души, – или у них самих скелеты в шкафах припрятаны?! Ну, точно: они помнят, какими были в детстве, и думают, что я такой же! Вот и кто они после этого?!»

– Странный ты какой-то, – подметил дикуратор. – Тогда объясни, сделай милость: ради какой цели ты занимаешься опытами, если не собираешься ничего взрывать? Видишь ли, я много лет работаю с химиками и точно знаю: если химик-самоучка не создает взрывчатку, то он ненормальный или маньяк, задумывающий создать нечто пострашнее.

Спустя долгое время взрослые все-таки поверили – или сделали вид, – что Баррагин на самом деле изучал химию, а не пытался превратить город в груду обломков. Да и Баррагину стало ясно, почему взрослые переполошились: дикуратор рассказал немало историй о юных дарованиях, изучающих химию исключительно ради намерения потрясти мироздание и желания заставить людей пасть ниц в уважительном поклонении. Правда, сотрясали они в основном ближайшие от места опытов окрестности и нередко погибали по собственной глупости.

– На моей памяти, – заметил дикуратор, – был единственный случай, когда люди действительно упали ниц – спасались от обломков разнесенного взрывом сарая, где молодое дарование создало нестабильную взрывчатку. Уважение к химику появилось, не скрою, но продержалось оно недолго – до тех пор, пока не стих грохот взрыва. После этого упавшие ниц поднялись и с громкими криками устроили революцию… то есть, бросились к оглушенному дарованию и доказали ему, что сотрясать мироздание вредно для здоровья.

В итоге, история поимки Баррагина и не вовремя заглянувшего в дом Фармавира закончилась более-менее мирно и без катастрофических последствий. Фармавир, сообразив, из-за чего разгорелся сыр-бор, сделал вид, что о существовании взрывчатки узнал буквально только что от дикуратора, и предпочел не упоминать о том, что один раз уговорил Баррагин ее создать.

За нелегальное использование химикатов юному химику влетело по первое число, зато Баррагин и Фармавир получили неожиданный подарок судьбы, одним махом перекрывший прошлые неприятности. Баррагин и Фармавир рассказали, какие опыты проводили, и восхищенный талантами друзей дикуратор пообещал зачислить их на первый курс университета без экзаменов, а до этого времени взял под свою опеку, чтобы друзья и дальше могли изучать химию и проводить опыты, но уже легально. И после окончания Баррагином и Фармавиром школы на самом деле зачислил их на первый курс столичного университета.

…Раздался звон колокола, и Баррагин оторвался от воспоминаний.

Глашатай несколько раз ударил в небольшой колокол, привлекая к себе внимание, и когда толпа на городской площади в большинстве своем повернулась к нему, объявил:

– Слушайте, и не говорите потом, что вы не слышали! – его громкий голос хорошо слышали даже в отдаленных уголках площади – грамотно спроектированные и построенные здания, одновременно служили отличными усилителями. – Смотрите, и не говорите потом, что вы не видели! Недовольные – идите лесом, и не говорите потом, что вы не успели!