Георг Форстер - Путешествие вокруг света

• Название: Путешествие вокруг света
• Автор: Георг Форстер
• Издательство: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1986

Книга Георга Форстера, выдающегося немецкого ученого, просветителя и революционного демократа, представляет собой описание второй кругосветной экспедиции Дж. Кука, в которой автор участвовал в 1772—1775 гг. После этого плавания мифический Южный континент навсегда исчез с географических карт. Зато на них появились важные открытия, совершенные экспедицией в Океании и Южной Атлантике. Форстер — родоначальник жанра научно-художественного описания путешествий. Увлекательный рассказ о природе и населении многих островов Океании, о плавании в тропических и ледовых морях перемежается в книге с глубокими нравственно-философскими размышлениями.

---

С корабля до скал казалось рукой подать, однако пришлось грести по меньшей мере 5 миль, покуда мы к ним не подошли. И тут нам пришлось разочароваться во всех своих надеждах, потому что море било об эти скалы такими неистовыми волнами, что высадиться не было никакой возможности. Напрасно мы плавали вокруг, жадно глядя на кусты и деревья. Еще больше подогрели наше любопытство большая летучая мышь и несколько мелких птиц, летавших среди кустов, а также множество рыб, плававших среди камней. Однако птицы не приближались к нам на выстрел, а рыбы не желали клевать.

На обратном пути мы все-таки выловили одну водяную змею (Coluber laticaudatus Linn.) того же вида, что часто встречались и на Тонгатабу. Как только мы вернулись на борт, корабль при небольшом ветре поплыл к заливу у западного склона седлообразной горы. Вечером мы вошли в него. Он оказался шириной свыше 8 миль, в берег же вдавался не более чем на 2 мили. Так называемая Седельная гора образует на восточной стороне этого залива полуостров и защищает рейд от пассатных ветров. У самого залива эта гора очень крутая, однако к середине она становится более пологой и поднимается в виде череды холмов. Вдоль всего берега любое свободное местечко среди диких зарослей использовано для плантаций, которые обнесены тростниковыми оградами, как на островах Дружбы.

Мы проплыли примерно в миле от берега к низкому мысу, за которым предполагали стать на якорь. Толпа жителей стояла на берегу, некоторые плыли нам навстречу и приблизились настолько, что мы отчетливо слышали их призывные крики; однако подплыть к кораблю ни один не отважился. Как и малликольцы, на которых они весьма походили внешне, здешние жители были темнокожи, но мы видели одного с более светлой кожей и рыжеватыми волосами. Нам показалось странным, что нигде, ни на воде, ни на берегу, не видно было каноэ; трудно поверить, что на таком прекрасном острове нет ни единой лодки!

Когда стало темнеть, жители поплыли обратно к берегу и зажгли на плантациях костры. Поскольку пресная вода была у нас на исходе, а та, что мы взяли на Намокке, оказалась невкусной, мы охотно стали бы на якорь близ этого острова, где, судя по всему, имелась в изобилии не только пресная вода, но и продовольствие. Те, кто отравился на Малликолло красным морским лещом, все еще не совсем оправились, по ночам у них ломило кости, они жаловались, что шатаются зубы, а нёбо и гортань болезненно воспалены. Но они тешили себя надеждой, что улучшенное питание поможет им избавиться от сей тягостной болезни. Однако все эти надежды оказались напрасными.

На другое утро капитан, взяв две шлюпки с людьми, отправился на берег. Одной командовал он сам, другой — штурман; задачей их было найти удобное место, где можно было бы наполнить бочки питьевой водой. Они поплыли к месту, расположенному прямо против корабля. Там уже собралось по меньшей мере шестьдесят местных жителей. Когда моряки уже приближались к берегу, несколько туземцев пошли вброд им навстречу и окружили шлюпки. К их великому удовольствию, капитан раздал им гвозди, медали и таитянскую материю, однако вскоре поплыл к другой стороне упомянутого низкого мыса. Увидев это, островитяне побежали туда по суше. Шлюпки обогнули мыс, скрылись за ним, и почти целый час мы их не видели. Зато было видно, как к заливу отовсюду сбегаются туземцы, некоторые же оставались против корабля и, как нам казалось, рассматривали его с большим вниманием.

Не успели мы оглянуться, как послышались ружейные выстрелы, а затем поднялась беспорядочная стрельба, продолжавшаяся некоторое время. Тотчас на подмогу обеим шлюпкам была послана третья, а из полуфунтовой пушки выпустили в сторону мыса ядро. Затем установили пушку на носу корабля и выстрелили из нее по горам. Звук выстрела до того перепугал жителей, которых мы видели, что они поскорее убежали в заросли. Некоторые удивленно пришли со своих плантаций, но, увидев, что их земляки разбегаются, тотчас повернули назад. С того места, откуда послышался первый выстрел, несколько человек понесли в горы убитого или раненого. Наконец вернулся в шлюпке капитан. Один из матросов получил две раны, в щеку и в руку, и капитан Кук рассказал нам, что произошло.

Обогнув мыс, шлюпки сразу оказались близ места, удобного для высадки. Капитан с еще одним человеком вышли на берег и увидели несколько сот жителей, вооруженных луками, стрелами, палицами и длинными копьями. Кожа у них орехового цвета, рост средний, но выше, чем у малликольцев, телосложение и черты лица гораздо более красивые, наряд же с европейской точки зрения столь же непристойный, то есть они также совершенно нагие, с бечевкой вокруг тела. У некоторых лица разрисованы черной и красной красками. Волосы и борода курчавые а густые, иногда более, иногда менее шерстистые, но почти у всех черные; лишь у некоторых волосы рыжеватые.

Чтобы снискать доверие новых знакомых, капитан раздал им разные безделушки, причем первым делом одарил человека, который по виду пользовался уважением у остальных. Он объяснил ему знаками, что нам нужна вода и продовольствие. Как только вождь понял, о чем идет речь, он тотчас отослал куда-то нескольких индейцев, а пока их не было, беседовал с капитаном. Посланцы скоро вернулись и принесли полую бамбуковую трубку с пресной водой, несколько кокосовых орехов и один клубень ямса. Судя по их знакам, воду они взяли где-то поблизости, однако всячески старались не допустить, чтобы наши люди сами отправились туда и исследовали местность. Поскольку число их все прибывало, капитан счел благоразумным вернуться на корабль.

Однако их отход послужил сигналом к нападению. Не успела шлюпка оттолкнуться от берега, как один из индейцев силой выхватил у нашего матроса весло. Правда, другой забрал его и бросил обратно нашим, зато некоторые другие жители попытались силой вытащить на берег доску, по которой наши матросы входили в шлюпку, а иные пошли к ней по воде, выхватили два весла и вцепились в саму шлюпку, чтобы вытащить ее на берег. Было похоже, что командовал всем этим нападением сам вождь, поэтому капитан Кук хотел выстрелить в него. Но случилось то же, что было на острове Сэвидж [Ниуэ]: ружье дало осечку. Туземцы увидели, как он целится, и, естественно, поняли что у него в руках; тотчас на шлюпку со всех сторон полетели стрелы и дротики. Один дротик, который представлял собой просто заостренную палку, попал в щеку нашему матросу. Тогда капитану пришлось дать своим людям команду открыть огонь. Потребовалось некоторое время, пока хоть одно ружье сработало, но первыми же выстрелами были убиты два дикаря, находившиеся близко к шлюпке.

Остальные, однако, не испугались, они лишь отбежали на несколько шагов, а потом смело вернулись и снова атаковали шлюпку камнями и стрелами. Тут открыли огонь и со второй шлюпки, и, хотя там тоже сработали лишь два или три ружья, все же несколько туземцев оказалось ранено. Хотя в Англии есть отличные кремни и правительство немало уплатило за их поставку, войска там снабжены самыми худшими ружейными кремнями в мире. Невероятно, но английские поставщики не упускают случая нажиться даже ценой человеческих жизней! Я полагаю, однако, что, если не везде, то уж в таких вещах, как эта, необходим строжайший надзор, ибо малейший недосмотр тут может стоить жизни тысячам подданных, а иногда и решить счастливый или несчастливый исход сражения[467].

Тростниковая стрела с наконечником из черного дерева, зазубренным с обеих сторон, попала в грудь штурману, но она была уже на излете и лишь контузила его. Раненые индейцы на четвереньках уползли в заросли, а когда началась настоящая стрельба, весь их отряд поспешно убежал. Лишь у некоторых хватило смелости занять позицию за песчаным холмом; под его защитой они продолжали беспокоить наших людей, но выдержать там долго они не смогли, ибо, едва кто-либо высовывал голову, в него тотчас стреляли. Увидев третью шлюпку, спешившую к ним на помощь, капитан повернул к кораблю и приказал двум другим промерить дно по всему заливу.

И все же я до сих пор не могу поверить, что эти дикари имели на уме враждебные намерения, когда пытались задержать нашу шлюпку! Враждебность могла возникнуть, лишь когда они увидели, что в них, более того, в их предводителя целятся из ружья. Однако нашим это не пришло в голову. Видимо, такова уж неизбежная наша, европейцев, беда, что мы во время путешествий, совершаемых для открытий, всегда жестоко обходимся с бедными дикарями.

После завтрака мы снялись с якоря, чтобы войти поглубже в залив, где наши шлюпки неподалеку от берега нашли более удобное место для стоянки. Весь западный берег залива был покрыт тысячами пальм, что выглядело очень красиво; однако, судя по всему, это были не кокосовые пальмы. По пути мы прошли мимо места, где произошла стычка. Там еще оставалось несколько индейцев; однако, увидев корабль, они убежали в лес. Оба весла, которые мы потеряли, все еще стояли там, прислоненные к кустам; но было решено, что не стоит посылать за ними шлюпку. Мы уже радовались, что станем на якорь, когда капитан неожиданно приказал развернуть корабль и обогнуть с востока Седельную гору.