Дэйв Дункан - Властелин Огненных Земель

• Название: Властелин Огненных Земель
• Автор: Дэйв Дункан
• Издательство: ООО «Издательство АСТ»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-008556-7

Это — мир дождей и туманов, высоких замков и таинственных полумонашеских орденов, в коих из поколения в поколение передается умение улавливать чужую магию. Это — мир, где воины принимают имена Клинков и становятся клинками, защищающими тех, с кем связаны магическими Узами…

---

— Грязь и смерть! Разве не запрещал твой отец тысячу раз ходить сюда?

— Не так часто. И танист привел сюда Вульфвера — может, ты и для меня сложишь глитм? Я хочу знать свой рок.

— Рок? — взвизгнул старик. — Твой рок — умереть, как умер я! Умри сейчас, щенок, и обойдешься без страданий! — Он схватил полено и швырнул его в Радгара.

Оно угодило ему в лоб. К счастью, это было совсем маленькое полено, уже поколотое для растопки, но и его веса, помноженного на неожиданность, хватило, чтобы опрокинуть его на спину. Он больно стукнулся затылком и вскрикнул.

— Ты мне чуть в глаз не попал! — Он прижал руку к ушибленному месту и ощутил на пальцах кровь.

— И еще получишь! — выкрикнул Хильфвер. Он схватил единственной рукой свой посох и замахнулся им, словно намереваясь прихлопнуть муху. К счастью, их разделял огонь, и Радгар увидел угрозу вовремя, чтобы откатиться в сторону. Конец посоха угодил в камень и расколол его. Голова его разлетелась бы от такого удара, как сырое яйцо.

— Ты с ума сошел! — Он вскочил на ноги. — Я королевский сын!

— Ты — труп! Труп, как я! — Старик замахнулся снова, но на этот раз Радгар был начеку и увернулся без труда. — Умри, будь ты проклят! — Отпустив посох, заклинатель швырнул еще одно полено, потом третье, еще больше. Когда он потянулся за топориком, Радгар уже открывал дверь. Когда он выпрыгнул наружу, топорик просвистел там, где он только что стоял, и вонзился в стену. Он бежал в ночь.

Он пересек поляну в несколько прыжков и остановился, чтобы не налететь на что-нибудь. За его спиной хлопнула дверь, и он остался в полной темноте. От холода и потрясения у него стучали зубы, и он охватил себя руками, пока глаза привыкали к темноте. Этот жуткий старик и впрямь совсем сумасшедший! Он же взаправду пытался убить его! При мысли о застрявшем в стене топорике дрожь пробрала его еще сильнее.

Похоже, Веаргахлейв считался запретным не без оснований; его фейринг представлялся ему теперь не отважным, не разумным, а только глупым. Ушибленная голова болела. Его начал пробирать холод, от чего дрожь усилилась. Ночами в горах можно и замерзнуть, если одеться не по погоде. Он мог разжечь себе костер, используя трут и кресало у входа в пещеру, если только сможет добраться туда и если Хильфвер не собрал весь сушняк в лесу себе на растопку. Главная сложность — добраться до пещеры. По долине могли рыскать и другие безумцы. Или звери. Дикие вепри, медведи… Папа так и не смог извести волков до конца, потому что они могут переплывать с острова на остров.

Очень скоро он понял, что не попадет никуда — он просто не найдет дорогу. Пелена облаков пропускала свет только самых ярких звезд, так что даже на поляне он не видел дальше своего носа. Под деревьями царила такая же непроглядная чернота, как в пещере, так что идти было невозможно. Он застрял здесь до рассвета. Голова продолжала болеть, и кровь, похоже, еще не остановилась, потому что пальцам было липко, когда он щупал ушибленное место… впрочем, это почетная рана, славная попытка убить его. От нее может остаться хороший шрам, и тогда люди будут спрашивать его, где он его получил. Зубы стучали. Он замерзал! Он запрыгал на месте, потом принялся расхаживать взад-вперед по полянке, почти от самой двери и до места, где ветви над головой начинали закрывать небо. На ходу он проклинал про себя Хильфвера.

Почему, интересно, этот безумец так себя вел? Потому что Радгар попросил его предсказать его рок? Вульфверу-то его сказали. Нет, это Вульфвер решил, что ему сказали, а на самом деле с ответом все не так ясно. Когда Хильфвер звал его на острие Смерти, рок Вульфвера погнал его на острие Воды — или к Радгару. Но уж, конечно, Радгар не сможет стать ничьим роком, если ему суждено замерзнуть до смерти в этом лесу, не дождавшись утра. Интересно, какого рода ответ дает глитм человеку, если судьба ему — замерзнуть до смерти? Хороший повод поразмыслить в процессе замерзания. Холод не входил в число восьми стихий, хотя в настоящий момент в мире, казалось, не было ничего важнее. На октаграмме напротив Огня расположена Земля. Значит ли это, что, если бы Хильфвер сложил бы глитм для Радгара, прежде чем Радгар превратится в ледышку, Радгар оказался бы на острие Земли? Кто бы мог подумать, что острие Земли означает смерть от холода? Если бы глитм сказал ему, что его рок — Земля, он наверняка решил бы, что это означает меч или обрушившийся на него в землетрясение дом. Правда, погребенные землетрясением люди чаще умирают от нехватки воздуха, а напротив Воздуха расположена Вода. Может ли воздух стать для человека роком? Возможно, если его повесят — в таком случае слишком много воздуха будет под ним…

Ерунда какая-то! Столько способов умереть, а стихий всего восемь.

Духи, ну и холод!

Главные стихии, конечно, плохи, решил он, шатаясь туда-сюда и хлопая себя по спине и бокам, чтобы согреться, но стихии виртуальные могут оказаться и еще хуже. Допустим, человек окажется на острие Времени? Как можно умереть от времени? Гм… можно ведь умереть от возраста, то есть от избытка времени. А Случайность может означать несчастный случай. Выходит, виртуальные стихии могут значить в предсказании больше, чем основные… А как тогда быть с самим острием Смерти? Что, если Вульфвер остановился бы на острие Смерти, откуда звал его Хильфвер? Может, это означало бы самоубийство? Да, это могло бы означать самоубийство или скорую смерть. А Любовь? Любовь в качестве рока может означать предательство. Если тебе предстоит умереть от руки человека, которого ты любишь или которому доверяешь, значит, любовь и есть твой рок. Значит, виртуальные стихии и правда важнее основных! Повешение, лихорадка, потоп, падение — почти любой вид смерти, который приходил ему в голову, мог зависеть от действий одной-единственной стихии! Кроме мороза. Он снова помянул Хильфвера недобрым словом.

Как скоро у него пальцы начнут отваливаться на этой холодрыге?

И пока он тут замерзает до смерти, этот сумасшедший дядька сидит в своей хибаре у жаркого огня… и наверняка ест уже эту свою мясную похлебку, от которой так вкусно пахло. Когда Радгар в следующий раз проходил мимо стены избушки, он подобрался поближе и заглянул в одну из щелей, из которой сочился дым. Да, так оно и было. Хильфвер снял горшок с огня и хлебал варево из него большой костяной ложкой. Само собой, он снял свой капюшон. Поначалу все, что видел Радгар — это его затылок, но и этого было более чем достаточно. С левой стороны клочки седых волос свисали с обыкновенной розовой кожи, но вся правая половина головы представляла собой один побелевший безволосый шрам, словно с нее содрали кожу или обожгли, и линия, разделявшая эти две половины, была прямая как стрела, прямо посередине. Даже правое ухо его исчезло. Когда он чуть повернулся, чтобы подбросить в огонь еще полено, Радгар увидел на левой половине лица длинную седую бороду.

Должно быть, он выдал себя каким-то шумом, ибо чудовище у огня повернулось и посмотрело в стену, за которой он прятался. Несмотря на два отверстия в капюшоне, глаз у него был только один. Половина его лица ничем не отличалась от обычного стариковского, но вторая превратилась в белый, напоминавший кусок сыра, рубец. Даже от рта осталась лишь половина.

При виде этого жуткого зрелища Радгар отпрянул от щели и тут же вспомнил угрозу насчет того, что никогда не сможет больше спать. Ну, он и не заснет, если замерзнет! Он отполз в сторону и снова принялся ходить, хотя его ноги подгибались от усталости. Как ни коротка летняя ночь, до рассвета все равно оставались еще часы и часы. Даже увидев изувеченное лицо безумца, он готов был уснуть прямо на ходу и тогда уж замерзнуть наверняка. В Веаргахлейве были горячие источники — он видел их пар и слышал серный запах, — и даже такой безмозглый тип, как Хильфвер, наверняка выбрал себе для жилья место поблизости от одного из них. Первой загвоздкой было найти источник в темноте, второй — найти какое-нибудь мелкое место, чтобы улечься в него и не утонуть, если он вдруг заснет. Некоторые источники просто били со дна ручьев, но другие представляли собой бездонные ямы. Провалиться в одну из таких в темноте было бы незавидной судьбой. Он вздохнул и отказался от идеи понежиться до утра в горячей воде.

Он утратил чувство времени. Казалось, он провел полжизни за ходьбой взад-вперед по поляне, дыша себе на руки, время от времени устраивая бег не месте. Уши, пальцы, даже ноги горели. Холод не отпускал его — и неминуемо побеждал, ибо сил его не хватило бы до утра. Надо же, какая глупая, дурацкая смерть! Он не привык считать себя глупым.

В конце концов он заметил, что огни, мерцавшие сквозь щели в стене, начали меркнуть. Если Хильфвер позволяет огню догорать, значит, он отправился спать или собирается это сделать. Почему этому злобному старому калеке позволено мирно спать, когда он отказал в приюте благородному путешественнику? Законы гостеприимства уважают все, даже дикари в далеком Афернте — так говорил ему папа. Он поспешил к поленнице и выбрал крепкий сук, высохший, но не прогнивший. Снова к щели в стене… Хотя в избушке сделалось темнее, ему не составило труда разглядеть заклинателя — бесформенную груду на охапке веток у противоположной стены.