Лидия Чарская - Южаночка

• Название: Южаночка
• Автор: Лидия Чарская
• Жанр: Детская проза

Единственное условие, с которым Южаночка сможет быть рядом с обожающим ее дедом — это поступить в институт в Петербурге.

Живая, избалованная Ина, дитя природы, с трудом привыкает к казенному и четко регламентированному быту…

---

— Ха, ха, ха! Пепиньерки — звери! Ха, ха, ха, ха! — весело расхохотались девочки, услышав слова Ины и сама Дуся-Надин, прозванная так за милый добрый характер своими маленькими воспитанницами едва удержалась от улыбки.

Одна белобрысая Фальк стоя с недовольным вытянутым лицом подле кровати Южаночки, проговорила резко:

— Послушай Палтова, если ты не будешь готова ко второму звонку я запишу тебя.

— Когда я нахожусь здесь с вами, тебе нечего делать замечание твоим подругам, Фальк, — быстро повернувшись к девочке строгим тоном проговорила Дуся, нахмурив свои тонкие бровки. — И потом, следи лучше за собой, а не за другими. У тебя передник наизнанку надет.

Фальк вспыхнула до ушей и вся красная, как пион, произнесла заикаясь:

— Я дежурная сегодня, m-lle Надин, и если девочки не будут готовы к молитве, Анна Васильевна сделает выговор мне, и бросив еще более сердитый взгляд в сторону Южаночки, Фальк, круто повернулась на каблуках и отошла от ее кровати.

— Фальк-злючка! — крикнула ей вдогонку Гаврик, в то время как Южаночка, поднялась на цыпочки, втянула в себя щеки расширила и без того огромные глаза и высунула кончик своего розового языка по адресу сердитой Лины.

Девочки дружно и весело расхохотались ее проделке, но хорошенькая Надин не последовала их примеру. Хорошенькая Надин казалась теперь чуточку смущенной.

— Дитя мое, — густо краснея своими без того румяными щечками, произнесла она, — разве ты не знаешь, что показывание языков очень неприлично и свидетельствует о дурных манерах. Где ты видела, чтобы кто либо, кроме уличных мальчишек показывал язык?

Южаночка задумалась на минуту. Личико ее приняло напряженное выражение. Потом радостные искорки вспыхнули в глубине ее черных глаз.

— Видела, видела! — весело и громко вскрикнула она, хлопая в ладоши и прыгая на одном месте. — Видела, видела. Когда проходил папин денщик Тарас, ротный Михалкин всегда ему язык показывал и кричал при этом: — ишь толсторожий, на капитанских хлебах отъелся, в ширину так и лезет.

— Что???!!!

Едва только Южаночка, успела, захлебываясь от восторга произнести эти слова, как все девочки разразились гомерическим взрывом смеха. А у Дуси-Надин так даже кончик носа покраснел от желания последовать их примеру.

— Молчи, молчи, крошка, так нельзя выражаться! — почти с ужасом прошептала она, замахав своими пухленькими ручками.

— Нельзя! Ну, и не буду, если нельзя! — покорно согласилась Ина. — Слушаю-с, ваше благородие, — неожиданно, совсем уже весело, крикнула она на весь дортуар.

— Так тоже не говорят, детка! — на этот раз уже не будучи в силах удержаться от смеха, произнесла Надин, в то время как девочки хохотали до слез над эксцентричной выходкой новенькой. Такой новенькой еще им не приходилось видеть. Таких новеньких еще и не поступало, в суровые институтские стены.

Невольно, такая новенькая живая и непосредственная, притом хорошенькая как херувим, завоевывала симпатии девочек.

И самую Надин, вполне взрослую девушку, и притом воспитательницу, скорее забавляли, нежели раздражали неподходящие выходки этого прелестного кудрявого черноглазого ребенка. А черноглазый ребенок, уже успев схватить полотенце и перекинув его чрез плечо, со стеклянной мыльницей в руках и с зубной щеткой за щекой, вскидывая по-военному ноги и, протянув руки по швам, маршировала в умывальную комнату настоящим солдатским маршем, высчитывая громко: — Раз! Два! Левой-правой! Раз-два! Левой-правой, раз-два! Раз-два!

Девочки хохотали теперь без удержу и не могли остановиться. Дуся, делала то сердитое, то страдальческое лицо и всеми силами старалась в свою очередь подавить улыбку.

Пока Ина торопливо мылась в умывальной, непозволительно брызгаясь пыльной пеной и водой, к ней подошла живая маленькая Верховская и произнесла без всяких предисловий:

— Ты мне очень понравилась, Палтова, и Гаврику тоже, и мы с Гавриком решили взять тебя к нам.

— Куда к нам? — фыркая от удовольствия под струей свежей студеной воды, бившей фонтаном из крана, подняла на нее свою изумленную, покрытую мыльной пеной рожицу, Ина.

— К нам, в подруги. Я и Гаврюша подруги с первого дня поступления до самой гробовой доски! — торжественно заявила вихрастая Даня. — Хочешь быть подругой втроем с нами?

— Хочу! Ни минуты не задумываясь, проговорила Ина, потому что и Верховская и Гаврик показались ей забавнее и живее других девочек младшего класса.

— Ну вот и отлично! — обрадовалась Даня, — сидеть в классе ты будешь около Гаврика, спать тебя положили рядом со мной, — вот только одно грустно — сидеть в столовой тебе придется около фискалки Фальк.

— Этой, белобрысой?

— Да, да. Она совсем скверная девчонка хотя учится на «ура». Ты не обращай на нее внимания, пожалуйста. Не стоит, право. Впрочем я и Гаврик не дадим тебя в обиду, поверь мне. И так ты отныне будешь нашей подругой и мы обязаны помогать тебе чем только можем. Хочешь в знак дружбы и любви к тебе я разлиную твои тетради, я очень, очень хорошо линую. — И Даня гордо вскинула плечиками, забавно тряхнув своим милым вихром.

Южаночке с каждой минутой нравились все больше и больше и этот белокурый вихор и сама Даня.

— А я выучу тебя петь про ангела, уносящегося на небо с душой ребенка и танцевать медвежий танец! — широко улыбаясь в свою очередь предложила она.

— Какой это танец? — полюбопытствовала Даня.

Южаночка открыла было рот, желая объяснить что это за танец, но в эту самую минуту раздался звонок, призывающий к утренней молитве и одновременно с ним на пороге умывальной появилась высокая дама в синем платье с совершенно седой головой.

— Ага, новенькая! Здравствуй, девочка… Еще не готова? Дети, помогите же ей! Надо вставать раньше, моя милая! — серьезно, но без малейшей примеси гнева, проронила седая дама, кладя руку на плечо Ины.

— Я будила новенькую, но она не вставала! — неожиданно вынырнув из-за спин подруг заявила белобрысая Лина.

— Фальк! Как тебе не стыдно! — прозвенел с укором голос Дуси и она бросила в сторону девочки укоризненный взгляд. Потом, помолчав с минуту, добавила презрительно оттопыривая свою хорошенькую губку. — Я удивляюсь тебе, Фальк, как это тебе доставляет удовольствие приносить постоянно неприятные минуты твоим подругам?

Лицо белобрысой Лины из бледно-желтого стало мгновенно малиновым от стыда и гнева.

— Все из за этой дрянной девчонки! — процедила она сквозь зубы и бросила в сторону Южаночки уничтожающий взгляд. Из этого взгляда можно было понять сразу, что она Лина Фальк объявляет новенькой непримиримую войну с этого часа. Но Южаночка спокойно и стойко выдержала этот взгляд, как ни в чем не бывало. Южаночка не знала страха.

Глава X Утро в институте

Утро институтского дня началось.

Молились девочки в большой столовой, куда их свели, построив предварительно парами по широкой лестнице, устланной ковром. Анна Васильевна Вощинина, французская дама и пепиньерка m-lle Надин шли во главе класса. Лишь только шеренга младшего отделения спустившись со ступеней вошла в длинный коридор, как неожиданно легкие смешки и сдавленное фырканье заставили чутко насторожиться классную даму.

— Кто там шалит в парах? — недовольно окликнула Анна Васильевна девочек, и повернув голову, окинула зорким взглядом свою маленькую паству.

В четвертой паре с конца наблюдался какой-то странный беспорядок. Смуглая черненькая девочка, одетая в синее «собственное» платье, так резко отличавшееся от белых передников и пелеринок ее сверстниц, высоко взбрасывая стройными ножками обутыми в длинные черные чулки и изящные сапоги, маршировала как заправский солдат, громко отсчитывая на весь коридор.

— Раз! Два! Раз-два! Левой-правой! Левой! Вот и этак, вот и так! Так солдаты ходят!

— Это еще что такое! Палтова, сейчас же перестать! — стараясь сделать свое доброе лицо очень и очень строгим, остановила Анна Васильевна расшалившуюся девочку.

Дуся же красноречиво, не говоря ни слова, погрозила Южаночке пальцем.

— Сейчас же перестань вести себя, как мальчишка! — снова проговорила классная дама, хмуря брови, в то время как ее добрые синие глаза с невольной лаской останавливались на милом, живом и жизнерадостном личике новенькой институтки.

— Так точно, ваше… — начала было Южаночка, но не договорила, так как Даня Верховская изо всей силы дернула ее за платье.

— Перестань же, перестань, ради Бога! У нас так не полагается разговаривать с классными дамами, — прошептала она звонким шепотом, впиваясь в то же время в Южаночку восхищенными глазами.

— Не полагается? — удивленно вслух проговорила та. — У нас все солдаты так к начальству обращались, а мы чем лучше их, что…

— Солдатка! — оборвал ее чей-то сердитый голос.