Наталья Иртенина - Сады Шахерезады

• Название: Сады Шахерезады
• Автор: Наталья Иртенина
• Жанр: Научная Фантастика

---

-На что ты уповаешь? На свою великую ученость? Ты даже не Укинак, ты просто шарлатан, камень, о который все спотыкаются. Светлейшие головы Нуки вскроют твою защиту через пару дней и создадут антиблокиратор. Все твои соумышленники окажутся в очень неприятном положении. Мы будем читать их мысли, как открытые файлы.

Коттрей злорадно рассмеялся.

-Даже светлейшим головам Нуки, даже самой ясноокой Нуке не сломать мою малышку ни за пару дней, ни за пару лет.

-С твоим личным файлом уже работают в столице. Рано или поздно с ним разберутся, - в тоне жреца уже не было монолитной уверенности - скорее, в нем сквозил невысказанный вопрос.

-Да, - согласился Коттрей. - Скорее поздно.

-Ты бунтовщик, Коттрей. Но ты и хвастун. Не знаю, что хуже. Мятеж подобен буре, бахвальство - из породы подлых сквозняков. И то, и другое требует обуздания. То и другое противно богам, ибо это хаос бессмысленный, - жрец вдоволь изучив нескладную, долговязую фигуру узника, отвернулся и сделал несколько шагов по камере. Остановился возле скамеечки, глядя на нее. Но садиться не стал. - Сколь бы ты ни тешил себя причастностью к тайнам высшей жизни, тебе никогда не постичь того, что есть еще более высокие, тебе недоступные тайны. Чего бы стоили боги, если бы доверяли людям свое сокровенное, чем бы доказывали свое право вседержавия, если бы позволили юзерам совать нос во все закоулки Сети и взламывать ноль-бутовые файлы? Тайна есть превеликая в бесконечности, вездесущности, всевременности и милосердии богов. Этому мы поклоняемся, этого ужасаемся, этому хвалу воздаем, зная свое место и не возносясь главой неуемной к запретному и непостижному. Неужли тебе неведомо назначение тайны, бунтовщик и водитель бунтовщиков? Неужли ты столь наивен и прост? Но тогда мне жаль тебя, - жрец скорбно развел руками и покрутил головой, на треть укутанной в прозрачные перепонки жесткого воротника.

-Тайны, тайны, - досадливо сморщившись, процедил Коттрей. - С виду тайна, а поскреби ее - в дырку провалишься. Все ваше подлое державие на большой дыре стоит. Не зря же у вас частоколы СС куда ни плюнь натыканы. Чтоб ни у кого охоты скрести не возникало.

Жрец заинтересованно сощурил глаза.

-Так, так, так. Вот мы и добрались до самой середки орешка. А знаешь, Коттрей, ты не первый, от кого я слышу такие речи. Были, были уже такие которым державие не по нутру. Безбожники, конечно, все как на подбор. Защитнички бедных простых юзеров. Все как один твердили - "бесчеловечный режим", "страна рабов, страна богов", "тьма власти и власть тьмы", "просвещенный каннибализм". И все упрямые до рвоты, даже смертью их не переубедишь. Но до тебя им, конечно, далеко было. Так, шантрапа, безумные фанатики. Один из них называл себя... запамятовал что-то, помоги, Вирту... Да. Пламенным революционером. Гнилой был человечек, изъеденный погаными вирусами. Сумасшедший. Слов-то каких набрался. И где только? - жрец недоуменно вздернул плечи, уперев их в чешую воротника. - Но ты-то хоть, Коттрей, не будешь меня страшилками кормить о "свободе воли"?

-Не буду, - усмехнулся командор, прикусив губу. - Свободы воли не бывает. Даже древние, которые ее придумали, признавали это. Их богиня Психология рисовала узоры их жизней. Но ты ошибаешься, жрец. Я - не они. У меня другая судьба. Ты не поймешь. Тебе это и не нужно понимать. Думаешь, я не знаю, зачем тебя послали ко мне? Не раскаянья добиваться, а выведать помыслы, "тайные и явные", поскольку с моими файлами вы повисли. Ты обыкновенный шпион, жрец. Низкая тварь. И твои белые одежды не вознесут тебя к вершинам милосердья и величества, о которых ты так любишь рассуждать. Я все сказал. Большего ты от меня не добьешься. Уходи, жрец, Коттрей даже о насморке позабыл, произнося свои горькие и гордые слова.

Вестник Смерти тоже укутался на время в мантию молчания. Слова больше не разрывали пелену тюремного смрада. Клубок противостояния распался - оба врага непроницаемо замкнулись в собственном безмолвии и безучастности к противнику. Коттрей думал о жизни - той, что осталась в прошлом, жрец молча беседовал со смертью - той, что вскоре поглотит врага.

-Ты можешь больше не размыкать рта, но услышать меня тебе придется. Я повторю - ты не знаешь, что тебя ждет.

-Смерть, - Коттрей высокомерно улыбнулся палачу.

-Нет, - жрец качнул головой. - Это не то, что ты думаешь. Это будет не просто смерть. Ты достоин большего.

-О жрец, ты угадываешь мои мысли! - с язвительным кривляньем воскликнул арестант. - Ты не даром ешь свой пайк, я недостойно думал о тебе, жрец! Ведь именно об этом я и мечтал - о большем!

-Тебе отрубят голову при стечении народа на перекрестье дорог у главных ворот Бладфорта, - невозмутимо продолжал жрец.

-Премного благодарен, - Коттрей склонил голову на грудь и тут же вздернул ее, впившись горячим взглядом в белосмертное сиянье Вестника.-Мне отрубят ее плахой?

-Нет, - чуть смешавшись, ответил жрец. - Плазмолучом. Плах в арсенале Бладфорта нет. Это оружие твоих богов?

-Неважно, - отмахнулся Коттрей, чему-то вдруг улыбнувшись и воздев глаза к склизкому потолку, явившему при свете фонаря всю свою сырую, заплесневелую мерзость. - Так что ты там говорил про стечение народа?

-Я говорил, что он, народ Североземья в лице жителей округи Бладфорта увидит, как приговор богов, правителя Швартвальда I и властей Бладфорта будет приведен в исполнение. Они увидят казнь государственного преступника, вора и бунтовщика, увидят, что в его жилах текла простая кровь юзера, а не расплавленный янтарь богов, как эти олухи воображают.

-Остроумно и предусмотрительно, - одобрил Коттрей. - И весьма похвальная забота о просвещении народа. Продолжай. Я хочу знать, что вы еще придумали. Где оно - большее? Где фанфары смерти?

Жрец медлил, то ли не решаясь выговорить ужасные слова, то ли изумляясь легкомыслию того, кто сумел всколыхнуть в мятеже треть всего грузного и неподъемного Североземья.

-Твое тело будет помещено в шестимерную киберреальность и подвергнуто раскодировке. Тебя распылят, Коттрей, твое тело превратится в колонию примитивных кибервирусов. Ты станешь пищей богов.

Коттрей скривил гримасу отвращения.

-Противно. Действительно попахивает каннибализмом. Но терпимо. И это все? Не густо, - он был почти разочарован скудной изобретательностью палачей.

-Это не все, - весомо ответил жрец. - То же произойдет с твоей бессмертной субстанцией. Настоящей. И действительно бессмертной. Ты не столь умен, как тебе кажется. Ты сумел докопаться до личных файлов и решил, что в этом и есть весь фокус. Поэтому ты не пошел дальше. Ты не смог попасть в круг истины - тебя остановила твоя самоуверенность. И ты заплатишь за это - и за то, что не дошел до конца, и за то, что вообще ступил на этот путь. Ты исчезнешь совсем. Твоя бессмертная субстанция станет амброзией. Только боги властны над бессмертьем. И они не оставят от тебя ни крошки. А знаешь ли, ведь это очень страшно и больно, когда твоя субстанция разваливается на клочки и метаморфирует. Пожизненное заключение в этой конуре покажется тебе счастьем по сравнению с муками раскодировки. Подумай, стоят ли твои боги твоей жизни и твоего посмертья? Стоит ли весь этот мятежный сброд одной-единственной бессмертной субстанции - твоей, Коттрей? Решай - ведь все еще можно изменить. Твое слово?

Коттрей невидящим взглядом буравил дырку в голом черепе жреца. Слова Вестника Смерти ничего не изменили. Всего лишь слова - ничего более. Но почему так хочется влепить плахой - неважно, какая она и сколько в ней губительной силы, - жрецу между глаз? Меж его хитрых, обжигающих холодом, беспощадных, фальшиво-милосердных глаз?

-НЕТ.

-Что ж, ты сделал выбор, - лицевые мышцы жреца заметно расслабились маска бесстрастия уступила место ослепительной безликости. Безликости уставшей смерти, утомленной обилием своих жертв. - Казнь состоится через час.

Коттрей присвистнул. Подземелье больше не терзало его холодом. Стало жарко - как там, наверху, где круглый год - высушенное лето и выжигаемый палящим солнцем воздух, с трудом проталкиваемый в легкие.

-Как же за час можно сделать стечение народа?

-У тебя до конца всего лишь час, а ты думаешь о каком-то народе?

-Тебе не понять, - Коттрей усмехнулся с грустно-таинственным выражением на лице. - У меня в запасе целая вечность.

-Безбожник, - коротко бросил жрец, сложил ладони пирамидкой, медленно, с достоинством своего священного сана повернулся и направился к двери камеры. Но на пороге оглянулся. - Когда будешь молиться своим богам, попроси у них хоть немного ума... Хотя... тебе уже ничто не поможет...

Старческий скрежет двери возвестил о конце аудиенции. Насупленный гигант в набедреннике подхватил непонадобившуюся скамеечку под мышку и сдернул лепешку фонаря со стены. Лязгнули по очереди замок и засов. Темнота вновь отняла у заключенного его скудное жизненное пространство, оставив один на один со временем. Тоже не великим. Один час. Что можно сделать за час до смерти? А может, это еще не конец? Темны порой слова Оракула - и надежду дарят, и ужасом черным разят. Предреченная плаха - спасет иль погубит, как час минует?