Баркер Клайв - Пятый доминион

• Название: Пятый доминион
• Автор: Баркер Клайв
• Жанр: Фэнтези

Имаджика. Книга странствий Джона Фурии Захарии, прозванного Милягой, художника-дилетанта, подделывающего полотна великих, ловеласа, не пропускающего ни одной юбки, обладателя сотни других таких же достойных качеств, - но это для непосвященных. На самом деле, путешествуя по Имаджике, вселенной, где действуют магические законы, а на обычные, физические, лучше не возлагать надежд, Миляга, он же великий маг Сартори, близкий знакомый Сен-Жермена и Казановы, проживший восемь человеческих жизней, выполняет опасную и чрезвычайно важную миссию.

---

- Вот и вы, наконец-то, - сказала она, глядя на Милягу.

Ее нетерпеливый кавалер потерял опору и рухнул в воду, взметнув вокруг брызги и лилии.

- Ты знала, что мы придем? - спросил он у девушки.

- Разумеется, - ответила она. - Не о тебе, конечно, а о Маэстро.

- Но меня-то ты рада видеть? - воскликнул Понедельник, отфыркиваясь.

Она широко раскрыла объятия ему навстречу.

- Ну, а ты сам как думаешь?

Он радостно гикнул и рванулся вперед с удвоенной энергией, по пути сдирая с себя промокшую рубашку. Миляга двинулся вслед за ним. Когда он достиг другого берега, на Понедельнике оставались одни трусы.

- Откуда ты знала, что мы должны прийти? - спросил Миляга у девушки.

- Здесь очень многие обладают пророческим даром, - сказала она. - Идемте, я отведу вас наверх.

- Сам дойдет! - протестующе воскликнул Понедельник.

- У нас с тобой будет еще куча времени, - сказала Хои-Поллои, беря Милягу за руку. - Но сначала мне надо отвести его в покои.

Деревья, выросшие за пределами дворца, казались карликами по сравнению с теми гигантами, которые возвышались внутри. Их фантастический рост был вызван буквально разлитой в воздухе атмосферой святости. На ветвях и среди гигантских корней Миляга заметил немало детей и женщин, но мужчин нигде видно не было. Скорее всего, если бы не сопровождение Хои-Поллои, их попросили бы отсюда удалиться. Можно было только догадываться, что произошло бы, попытайся они ослушаться, но Миляга не сомневался, что у тех сил, которые пронизывали здесь воздух и землю, нашлись бы способы настоять на своей воле. Он знал, что это были за силы. Те самые Богини, о существовании которых он впервые услышал на кухне Мамаши Сплендид.

Путь оказался долгим и окольным. В нескольких местах им преграждали дорогу такие быстрые и глубокие потоки, что перейти их вброд было невозможно, и Хои-Поллои вела их в обход к мостам или валунам, по которым они перебирались на ту сторону и, вернувшись обратно, по другому берегу, возобновляли путь. Чем дальше они продвигались, тем больший трепет ощущал Миляга в воздухе, но хотя на языке у него вертелись тысячи вопросов, он предпочел помалкивать, чтобы не обнаружить своего невежества. Время от времени Хои-Поллои роняла какие-то фразы, но они были столь отрывочными, что сами по себе представляли неразрешимые загадки.

- Пожары такие смешные... - сказала она, проходя мимо груды искореженного металла, который некогда был боевой машиной Автарха.

У глубокого синего пруда, населенного рыбами размером с людей, она задумчиво произнесла:

- Похоже, у них есть свой собственный город... но он так глубоко в океане, что я вряд ли его когда-нибудь увижу. Дети, конечно, увидят. Это-то и есть самое чудесное...

В конце концов она подвела их к двери, роль которой выполнял занавес струящейся воды, и, повернувшись к Миляге, сказала:

- Они ждут тебя.

Понедельник собрался было шагнуть сквозь занавес рядом с Милягой, но Хои-Поллои остановила его нежным поцелуем в шею.

- Маэстро пойдет один, - сказала она. - Пошли искупаемся.

- Босс?

- Ступай, ступай, - сказал ему Миляга. - Здесь со мной ничего не может случиться.

- Тогда я тебя жду, - сказал Понедельник, с радостью позволяя Хои-Поллои утащить себя прочь.

Не успели они исчезнуть в зарослях, как Миляга повернулся к двери, раздвинул пальцами прохладный занавес и шагнул внутрь. После всего изобилия жизни снаружи строгость и масштаб открывшегося помещения потрясли его. Впервые за свое путешествие по преображенному дворцу он оказался в месте, где еще жил дух безумного честолюбия его брата. В зале виднелось лишь несколько зеленых побегов, и совсем не было ручьев, за исключением жидкой двери у него за спиной и такой же арки в противоположном конце. Однако Богини преобразили и эти покои. В стенах зала, прежде лишенных окон, теперь повсюду виднелись отверстия, превращая его в соты, пронизанные мягким вечерним светом. Из мебели в зале был только один стул, неподалеку от арки. Держа на коленях грудного младенца, на стуле сидела Юдит. Когда Миляга вошел, она оторвала взгляд от ребенка и посмотрела на него с улыбкой.

- А я уж начала думать, что ты заблудился, - сказала она.

Голос ее звучал легко и светло - едва ли не в буквальном смысле этого слова. Когда она говорила, лучи, проникавшие сквозь отверстия в стенах, вспыхивали ярче.

- Я и не знал, что ты меня ждала, - сказал он.

- Мне это было совсем не в тягость, - сказала она. - Ты не мог бы подойти поближе?

Пока он шел через залу, она сказала:

- Сначала я не думала, что ты последуешь за нами, но потом мне пришло в голову, что ты обязательно захочешь увидеть ребенка.

- Честно говоря... о ребенке я не думал.

- Зато она о тебе думала, - сказала Юдит без малейшего упрека в голосе.

Девочка у нее на коленях не могла быть старше нескольких недель, но, подобно деревьям и цветам, развивалась очень быстро. Она не лежала, а скорее сидела, крепко вцепившись своей сильной ручкой в длинные волосы матери. Груди Юдит были обнажены и нежно прижимались к ней, но она, похоже, совершенно не хотела ни есть, ни спать. Ее серые глаза были внимательно устремлены на Милягу.

- Как Клем? - спросила Юдит, когда Миляга подошел к ней и остановился.

- Когда я в последний раз его видел, с ним было все в порядке. Но ты ведь знаешь, я ушел из Пятого внезапно, никого не предупредив. Я до сих пор чувствую себя виноватым, но...

- ... ты не мог повернуть назад? Я понимаю, со мной произошло то же самое.

Миляга присел на корточки и протянул девочке руку. Она немедленно ухватилась за нее.

- Как ее зовут? - спросил он.

- Надеюсь, ты не будешь против...

- Против чего?

- Я назвала ее Хуззах.

Миляга улыбнулся.

- Вот как? - Потом он снова посмотрел на девочку, привлеченный ее пристальным взглядом. - Хуззах? - сказал он, приблизив к ней свое лицо) - Хуззах. Я - Миляга.

- Она знает, кто ты, - сказала Юдит тоном абсолютно уверенного в своих словах человека. - Она знала об этой зале еще до того, как она появилась. И она знала, что рано или поздно ты придешь сюда.

Миляга не стал спрашивать, каким образом девочка поделилась своим знанием с Юдит. Пусть это останется еще одной тайной этого необычного места.

- А Богини? - спросил он.

- Что Богини?

- Они ничего не имеют против ребенка Сартори?

- Нет, что ты, - ответила Юдит. После того, как Миляга упомянул Сартори, в голосе ее послышались нотки нежной печали. - Весь город... весь город - это доказательство того, что из зла можно сотворить добро.

- Она просто чудо, Юдит, - сказал Миляга.

Юдит улыбнулась, а вслед за ней улыбнулась и девочка.

- Да, ты прав.

Хуззах потянулась ручками к лицу Миляги, чуть не упав с колен матери.

- Наверное, она видит в тебе своего отца, - сказала Юдит, укладывая ребенка на руки и поднимаясь со стула.

Миляга также выпрямился, наблюдая, как Юдит поднесла Хуззах к куче разбросанных по земле игрушек. Хуззах указала вниз пальчиком и радостно залепетала.

- Ты сильно по нему тоскуешь? - спросил он.

- Тосковала, в Пятом Доминионе, - ответила Юдит, все еще стоя к нему спиной. Она нагнулась и подобрала выбранную Хуззах игрушку. - Но здесь - нет. Особенно с тех пор, как появилась Хуззах. Понимаешь, пока ее не было, я никогда по-настоящему не чувствовала себя реальной. Я была призраком другой Юдит. - Она выпрямилась и обернулась к Миляге. - Ты знаешь, я ведь до сих пор не могу вспомнить свою жизнь. Так, какие-то обрывки иногда всплывают, но ничего существенного. Такое чувство, будто я все время жила во сне. Но она разбудила меня, Миляга. - Юдит поцеловала ребенка в щеку. - Она сделала меня настоящей. До нее я была только копией. Мы с ним вместе были копиями. Он это знал, и я это знала. Но мы создали что-то новое, чего еще никогда не было на свете. - Она вздохнула. - Не могу сказать, чтобы я тосковала, но мне бы хотелось, чтобы он увидел ее. Хотя бы один раз. Просто для того, чтобы он тоже почувствовал, что значит быть настоящим.

Она двинулась было обратно к стулу, но Хуззах снова потянулась к Миляге, издав негромкий протестующий возглас.

- Да ты ей понравился, - сказала Юдит слегка удивленно.

Она снова опустилась на стул и протянула ребенку поднятую с пола игрушку. Это оказался небольшой синий камушек.

- Вот, радость моя, - заворковала она. - Посмотри. Что тут у нас такое? Что тут у нас такое?

Лепеча от удовольствия, Хуззах схватила камушек с проворством, намного превосходящим ее нежный возраст. Лепет превратился в смех, когда она поднесла его к губам, словно желая поцеловать.

- Она любит смеяться, - сказал Миляга.

- Да уж, слава Богу. Ой, ты только послушай меня! Все еще благодарю Бога.

- Старые привычки... - начал Миляга.

- Эта умрет, - твердо сказала Юдит.

Девочка попыталась засунуть камушек себе в рот.

- Нет, моя сахарная, не надо так делать, - сказала Юдит. Потом она подняла глаза на Милягу. - Как ты думаешь, стена Просвета в конце концов рухнет? У меня есть здесь подруга по имени Лотти, так она говорит, что это непременно произойдет, и нам придется терпеть такую вонь, каждый раз когда ветер подует со стороны Пятого Доминиона.