Геннадий Исаков - Низость

• Название: Низость
• Автор: Геннадий Исаков
• Жанр: Русская классическая проза

---

Миша выложил дорогие сигареты, закурил и предложил присутствующим не быть рабами стиля.

- Мне не всегда хватает понимания событий и людей. Мне надо виденье оперативного простора. Мне надо знать, к чему все приведет. Я руковожу с закрытыми глазами. Больше как Чапаев, чем Кутузов. Поэтому мне нужен оппонент всех моих действий, которого надеюсь видеть в Вас. Хочу усвоить диалектику, что Вы преподавали. Короче, видеть об?ективность не ту, что очень хочется, а ту, какая есть, если, конечно, она реально существует.

- А Вам не страшно, что уже находитесь в полете? - Поинтересовался Козлодоев. - А ну как, если выясните, что стартовали не оттуда, не туда, да и не так? Мораль уже задействована. Тогда как?

- Бросьте, профессор. Вся страна ошибиться не может. Путь выбран абсолютно верным. Повредить ему совершенно невозможно. Я говорю о будущем рационализме в рамках заданной стратегии.

- Повредить, быть может, невозможно, - задумался бродяга, - но возможно привести в тупик.

- Что ж, постарайтесь, в этом и будет суть нашего уговора. Но только все в открытую. Идет? Откройте лабораторию стратегии. Вы - в тупик, я - из него. Таков заказ. Фирма платит. О конфиденциальности, наверно, не стоит говорить.

- Ну, как, товарищи, займемся? - спросил Аскольд Васильевич у своих друзей.

- Кто от вас будет сотрудничать с нами? - Поинтересовался Петрович.

- Таня. И зам, и бух, и грех. Она все знает.

- Если девушка согласна... - Закокетничал любитель кукол Нелипович.

- То стало быть и мы. - С нескрываемой радостью воспрянул Козлодоев. Итак, друзья, нас ждет рискованный до смерти пируэт.

Старик в пещере перевернул страницу. На следующей прочел.

"Не то есть сатана, что Сатана, а есть непонимание вещей".

Он склонил седую голову и надолго задумался.

Комната, предоставленная Мишей для работы, выдавала инфантильность хозяина, не наигравшегося игрушками в детстве. Яркие ковры, амбициозные пуфики, экзотические побрякушки, вычурный столик, какие-то висюльки, причудливые кресла и диван. "Для театра драмы и комедии" - определил мастер реквизита.

На диване возлежала Таня, как было, видимо, привычно для нее, а гости занимали кресла. Полевую драную одежду сменили костюмы времен застоя, местами в дырках от неаккуратных сигарет.

Таня удивила сменой вида. Вечерняя неопределенность одеянья, доступная лишь только для ниндзя, вышедшего на боевое задание, преобразовалась в строгий анфас с кокетливым профилем. Лицо изображало ясность мысли.

Происходил анализ диспозиции.

- Что определило стратегию для фирмы? - Прикидывался глупым Козлодоев.

- Политический базис государственного устройства. - Прикидывалась умной Таня.

- На чем разбогатела фирма?

- Вопрос довольно деликатный.

- Для вас или для нас? Вам ведома двойственность оценок?

- Профессор, дурак не может быть таким глупым, чтобы быть дураком. В глупости защита умных. - Неожиданно проскочила филигранная мысль.

- Система двойного человека. - Довольно забурчал работник от искусства.

- Это как? - Не понял рациональный инженер.

- Ординарный человек тот, который переживает свои ошибки, неординарный - смеется над ними, переживая побудительный мотив.

Беседа погружалась в философские глубины, рискуя не доплыть до цели. Аскольд Васильевич затопал ногами.

- Давайте все рассмотрим без оценок, поскольку точки зрения не могут изменить об?ект. А мнения обсудим позже. Танечка, прошу!

- Представьте, господа, благотворительность не как цель, а как бизнес, то есть средство.

- Наверно, также, как из валенка свирель. - Поразился Нелипович. Однако под укоризненные взгляды разрешил: - Продолжайте.

- В зависимости от нужд благотворительность имеет много видов. Нужда может быть физической и психологической. Физическая - в пропитании, лечении, жилище, сексе. Мы специализируемся в психологической области. Диапазон ее чрезвычайно широк. Хотя суть одна. Люди хотят уверенности и комфорта в завтрашнем дне.

- Долгих и счастливых дней. - Согласился Петрович.

- Вот именно. Мы им и говорим: почитайте нас за богов, но не забывайте про жертвоприношения. Не ходите в церковь, молитесь на нас. И все вам будет.

- Великолепно! - бездарно ерничал паленый Козлодоев. - И как вы осуществили столь любопытную идею.

- Для начала мы определили форму оплаты стабильности или виды жертв. Драгоценности, недвижимость, что должны были передаваться нам. Мы меняли площади на меньшие, а маленькие на отдаленные районы. Бесперспективные на коммуналки, а коммуналки продавали под расселение. Вся выгода от операций шла в стабилизационный фонд. А из него шла гарантированная надбавка к пенсиям клиентов.

- Но здесь вы подходили и к физической нужде?

- Там, где она сливалась с психологической. Знаете, такой есть комплекс - садомазохизм. Когда человек мечтает бить и мечтает быть побитым. За деньги. Знаете ли, природа денег такова, что требует побоев. Это естественно. Зачастую лучше их отнять, проводя сеансы психотерапии. Неожиданно заключила Таня.

- Профессор, что она такое говорит? - Взметнулся дядя Федор.

- А почему бы нет? - Стал разглагольствовать духовный бомж. - За удовольствие вы платите, за истязание получаете. Деньги составляют мостик. Если вы не нейтрализуете их тратой на удовольствие, тогда они, несущие заряд мучений, отомстят вам за появление свое. Деньги - жестокие демоны в кармане. Когда они не впрок, пожалуй лучше их отнять, чтобы не сожгли человека. Вы, наверно, знали, у кого и как отнять?

- Конечно! Зачем они пьяницам? Моральным уродам? Наивным дуракам? В общем, прогнившим слоям общества.

- Сударыня, а что такое прок?

- Мистер Козлодоев! Это юмор или сарказм?

- Хорошо, разверну вопрос. Прок - это некая полезность. Как производная от цели. Есть цель фирмы, общества, человечества, покоя и движения и, наконец, природы. Какую цель преследовали вы?

- Естественно - природы. В природе слабых и больных с?едают.

- Прелестно! - Закричал профессор. - Итак, ваша благотворительность стала санитарной. Полезный волк для леса насыщается больными братьями. Замечательно! Проводя психотерапию! Отлично!

Вожак почувствовал добычу. Скелет напружинился. В глазах зажегся свет.

- Можно ли ознакомиться с вашими архивами?

- Это предусмотрено условием договора. - Согласилась Таня.

Козлодоев удовлетворенно потер руки.

Уже на следующий день лаборатория стратегии изучала документы. Договора, условия, фамилии и адреса. Приход, расход, счета, баланс. Рекламы. В общем, полный аудит.

- Господа подельники! - Обратился к коллегам бригадир. - Перед нами акт, а на него положим факт. Излагаю задачу текущего момента. Обоим вам предстоит провести тотальную проверку последствий всех договоров. Об?екты люди, вещи, деньги. Пути и цели. Ясно, черт возьми? - Он, как кот, зажмурился от удовольствия. - Я составлю карту об?ективных закономерностей времени, план-карту ситуаций. И карту психологии клиента. Вперед, орлы! Дальше будет интересней! Пируэты ждут нас впереди.

Царила пошлая истома. Легкие наркотики, вино и ритмы аранжировки, стянутые в фразу срывающейся в рыдание мелодией, уводили мысль к подножию инстинкта. Полумрак зала, вспышки красно-синих-фиолетовых огней в причудливом хаосе оттенков янтаря и аромат духов грациозных и неверных женщин ваяли образы и стили поведения изнывающих по подвигам изысканных мужчин. Потребность в них удовлетворялась игрой в рулетку, где ставились на кон чужие деньги. В ней чудодействовал и Миша Шаров. В дымке грешного амвона за столиком с портвейновым вином и винегретом сидел Козлодоев в затрапезном пиджачке и протыкал глазами Таню. Та безотчетно слушала его, не в силах выпутаться из вязи завораживающих фраз. Более того, она утопала в океане сладких звуков. Смысл слов не доходил до ее сознания, доходил смысл губ, произносящих их. Смысл ваяли звуки, жесты, а протыкающий глаз отслеживал рельеф эмоционального накала жертвы.

Аскольд Васильевич умело вел игру согласных. А жестом обожал стакан, как некое божественное сокровище, возбуждая аллегорические фантазии с таинственным желанием оказаться быть испитым до конца.

- Не правда ль, в пустоте стакана застыла томная мольба. Как в тающей свече. - Нес он вдохновенный бред. - Символы отчаянья, как ужас сновидений, витают демоном сомнений над бренной плотью с жаждой греха. Чтобы вызвать искушение и в нем, в его греховной сути, как в сладкой неге, утонуть. Растаять, раствориться и не быть. Уйти и стать недосягаемой звездой над суетой пустых желаний. Светить не сострадательным светилом в прекрасном одиночестве своем. Как грустен столп миротворенья, что отражает взгляд звезды! Пленительный и нежный, закутанный в вуаль ресниц.

Козлодоев нащупал в кармане чинарик и затолкал его мохнатой мордой в пламя свечки. Козлодоев свирепел. Эмоциональный пейзаж не вытанцовывался. Эвересты прятались за гранью. Он решительно схватил бутылку и опрокинул содержимое вовнутрь. Подскочил со стула, грохнул бутылку о край стола, отчего та разбилась, оставив в руке разбойничье острие и пустился с ним в замысловатый пляс. Это была эклектика из янычарских выпадов с советским переплясом. Таня цепенела. Наконец, она поднялась и под изумленные взгляды балдеющих снобов закружилась цыганочкой вокруг духовного бомжа. Зрачки расширились, кровь закипала. Еще немного и мастер заорал: "Еще портвейн!" Номер удался. Толпа рукоплескала. Герои опустились на свои места. Портвейн подал согнувшийся прислуга.