Эрнест Риттер - Зулус Чака. Возвышение зулусской империи

• Название: Зулус Чака. Возвышение зулусской империи
• Автор: Эрнест Риттер
• Издательство: Главная редакция восточной литературы издательства "Наука"
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1989

Автор этой книги по происхождению европеец, но первый язык, которому он научился, был зулусский. Он вырос среди зулусов и с детства слышал рассказы о славном прошлом этого народа. Эти предания легли в основу художественной биографии Чаки - выдающегося африканского полководца.

От редактора формата fb2 (LesCorp): Эту книгу впервые прочел в 1990 году. Она стоит в одном ряду с "Тремя мушкетёрами" Александра Дюма и "Одиссеей капитана Блада" Рафаэля Сабатини!

---

Решительно все с величайшим уважением относились к девушкам Большого дома — ведь они считались королевской собственностью и «сестрами» вождя. Эти наложницы — их было приблизительно тысяча двести человек — находились на положении фрейлин и аристократок и уступали только представительницам королевского дома или женам короля — если таковые были. Они стояли выше советников и даже самого премьер-министра.

Вождь или король не мог сделать ничего дурного, а потому не считалось предосудительным, что Чака наслаждался с Гиджимой в тусклом и неверном свете, падавшем от костра на каросс, ничем не огражденный от взоров других девушек гарема.

Через некоторое время Чака объявил, что намерен выбрать другую девицу. Болтовня тотчас же прекратилась, ее сменило напряженное ожидание. Зажгли еще один факел из травы уг'унгу, и Чака принялся поддразнивать девушек, которые сидели как на иголках. Он переводил взор с одной на другую, называл по имени и превозносил их прелести. Чтобы никого не обидеть, он сказал, что все они одинаково желанны и он просто не знает, которую выбрать. Он понимал, что любое могущество бессильно без психологического воздействия, и часто говорил, что с женщинами ничего нельзя сделать против их желания. К тому же его честолюбие требовало, чтобы все обитательницы гарема признали его величайшим любовником всех времен. Взяв в союзники своей сохраненной мужской силе и искусной, но деликатной технике щедрые дары, веселый разговор, пиво, вкусную еду и песни, он верил, что в любви его ждет такой же успех, как на войне.

Чака вполне удовлетворил своих партнерш, но ему удалось лишить невинности только небольшое количество девушек. По словам Лангазаны, в первые лихорадочные трое суток «марафонского бега» любви их было меньше, чем пальцев на обеих руках. Чаке это было чрезвычайно неприятно, но находчивая Пампата сумела успокоить его.

Поздно ночью Чака распорядился сделать перерыв, и девушки на время вышли из хижины. Затем все улеглись спать — девушки на своих циновках, покрывшись хорошо выделанными шкурами, а Чака на более комфортабельных кароссах. «Марафонский бег» возобновился только на рассвете, и рано утром все девушки были временно отпущены. После этого Чака позавтракал, совершил, как всегда, публичное омовение и занялся неотложными государственными делами. После окончания непродолжительного заседания совета Чака отбыл в свою большую хижину и послал за Пампатой.

Она тотчас увидела, что он в плохом настроении и даже раздражен, и поняла, в чем дело. Как только Чака отрывисто бросил: «Говори!», — она сразу же стала утешать его.

— Все девушки, которых ты почтил минувшей ночью своими ласками, твердят, что ты необыкновенный мужчина, столь же выдающийся в любви, как и на войне. Ни одна из тех, с кем ты лежал, не осталась девственницей, ты силен и могуч. Похвалы девушек разносятся по всей стране, подобно огню, который ветер гонит по сухой траве. А те, которых ты еще не удостоил своим вниманием, готовы от нетерпения съесть свои сердца.

Чака был явно обрадован, но, стараясь сохранить суровый вид, спросил:

— А где ты взяла скот для подкупа девушек, подобно тому как я подкупил жен Мгобози, чтобы заставить их говорить ложь?

— Никакого подкупа не было, мой повелитель. Я просто перекинулась несколькими словами с девушками — они ведь все ходят ко мне за советом. Я только сыграла на их тщеславии. Сказала, что будь я на месте той, которая случайно не лишилась невинности, то промолчала бы об этом, чтобы остальные не стали смеяться надо мной и говорить, что король был ко мне не так милостив, как к ним.

— Ты меня утешила, но я уже устал. Однако ради сохранения своей репутации буду заниматься этим еще двое суток, хотя предпочел бы наслаждаться твоим обществом и разговором.

Гаремные развлечения несомненно доставляли Чаке удовольствие, но он никогда не отличался чувственностью своего сводного брата и преемника Дингаана. Почти всегда ему нравились умные женщины, но его привлекали и те, в ком он умел вызвать необыкновенное сексуальное возбуждение, в особенности Мбузикази из клана Ц'еле — настоящий ураган страсти. Впрочем, вопреки своему имени[101] она отличалась также рассудительностью и остроумием, язычок у нее был, как бритва. Несмотря на все предосторожности, к которым прибегал Чака, чтобы в его гареме не было беременных, этой молодой женщине удалось — пусть только один раз — преодолеть его железный самоконтроль и довести до экстаза, в результате чего она забеременела.

Охота была запланирована столь же тщательно, как и военный поход. Предполагалось окружить всю местность, лежащую между реками Уайт Умфолози и Блэк Умфолози от места их слияния до пункта, расположенного в двадцати милях вверх по течению. В ходе облавы намечалось гнать зверей вниз по течению в тупик, образованный слиянием рек. Здесь путь животным должны были преградить многочисленные глубокие водоемы, броды через которые охраняли большие группы охотников. Охотники располагались и по берегам обеих рек вплоть до тех мест, где проходила линия, откуда предстояло начаться облаве. Цепь загонщиков (с интервалами между воинами в десять-двадцать шагов) имела задание гнать дичь в суживающийся водораздел двух рек. Цепь эта будет укорачиваться, и постепенно интервалы станут такими короткими, что охотники смогут почти касаться друг друга. За пределами территории, где намечалась облава, на берегах рек предполагалось выставить лишь немногочисленную охрану, но там, где предполагались броды, охрана удваивалась.

Сам Чака со своими телохранителями из полка Фасимба и большим отрядом отборных охотников намеревался утром накануне облавы занять позицию на правом берегу реки Уайт Умфолози, близ ее слияния с Блэк Умфолози. Таким образом, между ним и линией, откуда начнется облава, окажется река.

На этом берегу во всех подходящих местах были вырыты игебе (ловчие ямы для крупной дичи), соединенные с замысловатой исенг'ело — изгородью из колючих кустарников и ветвей. В отличие от ям ивеку, на дне игебе не было заостренных кольев. Глубина этих ям с отвесными стенками равнялась девяти футам, ширина — шести, длина — приблизительно десяти-двенадцати. Они были так умело замаскированы ветками, тростником и травой, что казались дорожками, ведущими сквозь грозные колючие изгороди, которые перечертили все пространство между водоемами. Изгороди шли зигзагами и образовывали как бы туннели, ведшие к замаскированным ямам. За ними, дальше от реки, были сооружены более легкие изгороди, параллельно первым.

Они должны были скрывать прятавшихся за ними охотников, но тоже образовывали тропинки или своеобразные туннели, которые постепенно суживались и превращались в довольно длинные коридоры. Охотники, укрывшиеся за изгородями, располагались таким образом, что дичь, попавшая в коридоры, становилась удобной мишенью для множества копий. Животным, которым удалось бы миновать обе изгороди, предстояло преодолеть крутую возвышенность, тянувшуюся вдоль берега.

Через нее вело несколько естественных проходов. Параллельно проходам были сооружены густые изгороди с замаскированными отверстиями. Отсюда в нужный момент ловкие охотники могли внезапно атаковать слонов, карабкающихся вверх по склону, и перерубать топорами сухожилия на их задних ногах.

Так была подготовлена великая охота. Состоялась она, очевидно, в августе 1819 года. Время было выбрано удачно, так как в августе преобладают северо-западные ветры, которые дуют в том направлении, в каком предстояло двигаться цепи загонщиков. Погода была еще прохладная, и это позволяло сохранить большое количество мяса по методу бенга, то есть разрезав его на ломти, а затем провялив и прокоптив над костром.

Чака очень интересовался различными методами охоты на слонов, особенно путем перерезания сухожилий. Этот опасный способ охоты импонировал вождю зулусов, тогда как применение импинго он не одобрял. Импинго — небольшой клинок с зазубринами и желобками, покрытый густым слоем яда и свободно соединенный с древком: при ударе он легко отделялся от последнего. В качестве яда применялась смесь атропина — его выделяли из семян растений семейства паслёновых и септических веществ, добывавшихся из разложившихся трупов. При ранении слон редко получал такую дозу этой смеси, чтобы атропин мог оказать свое мгновенное смертоносное действие. Чаще толстокожий становился жертвой септических веществ и погибал от заражения крови много дней спустя. Такой способ охоты был чужд зулусскому характеру. Его несомненно заимствовали у бушменов, но применяли редко. Чака и слышать о нем не хотел, считая подобную охоту недостойной мужчины.

На рассвете Чака и его охотники заняли намеченные позиции. Так же поступили и воины, выделенные для охраны берегов рек до того места, где находился король со своими людьми. Это был единственный участок, где животным не мешали переправляться на другой берег. Загонщики еще накануне вечером расположились между обеими реками на линии, откуда должна была начаться облава. С первыми лучами солнца, при попутном ветре, они стали двигаться по направлению к Чаке. Эта цепь с интервалами между воинами в десять-двадцать шагов перемещалась по открытой местности, поросшей кустарником, и вскоре стала загибаться, но когда переваливала через низкие холмы и складки местности, откуда наблюдатели могли давать соответствующие указания, старейшины спрямили ее. По мере сближения рек интервалы между загонщиками уменьшались. Они все время старались производить как можно больше шуму.