Мастер Чэнь - Любимая мартышка дома Тан

• Название: Любимая мартышка дома Тан
• Автор: Мастер Чэнь
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 5-98695-025-9

Описанная в романе Мастера Чэня жизнь Маниаха (кстати, происходящего из семьи Роксаны — жены Александра Великого) из Самарканда, купца — повелителя торговой империи, контролировавшей Великий Шёлковый Путь из Китая в Европу, и одновременно разведчика, скорее, главы тайной службы Согдианы — это, безусловно, танец со смертью и страхом. "Танец смерти прост и страшен…" — почти правильно, но простым это фандангорыцарей плаща (учитывая местную специфику, точнее будет сказать — халата), кинжала и арбалета выглядит только после развязки. Заговор некромантов против императора Поднебесной, контрзаговор премьер-министра, восстание опального полководца, измена начальника имперской разведслужбы… это только часть того, с чем нашему герою приходится справляться.

Ведь его главная цель — хранить свой дом, рукотворный цветущий оазис в песках, "Землю Воды" — Согдиану, от вторжения и нашествия воинственных соседей — а соседи у нее не из приятных: "воины Пророка", хоть и расколотые на сторонников Омейядов и Аббасидов (не без трудов самого Маниаха — об этом во второй книге серии), но отнюдь не потерявшие агрессивности, орды кагана хазар Великой Степи, булгарское царство, жадно тянущееся к праву контроля за Шелковым Путем, легионы императора Константинополя, только что получившие первое в истории ОМП — "тёмный огонь", да и сам Китай, планирующий Великий Поход на Запад ("маленькая победоносная война" для решения внутренних проблем Поднебесной)…

---

— Крысы,- прошептал кто-то у меня за плечом.

— Нет,- отозвался голос Сангака.- Это… просто кошки. Много кошек. Они чего-то испугались. Что здесь творится, в самом-то деле?

Вот тут-то висевшая среди туманной равнины внизу, у подножия холма, странная душная тишина прервалась глухим гулом, и холм начал уплывать у нас из-под ног. Судья Сяо к этому моменту уже шествовал по центру поднимавшейся к вершине аллеи, между двух смутно темневших по обе ее стороны рядов толстоногих каменных животных: верблюдов, коней, носорогов, страусов…

Дальше виднелись очертания угрюмых каменных воинов с огромными головами в старинных шлемах до плеч.

Вновь вздрогнула земля, и верхняя часть тела одного воина с тупым гулким звуком обрушилась вниз, перегородив судье и его стражникам дорогу.

Судья упал на одно колено, стражники бросились поднимать его.

Земля затряслась мелко, со странным шорохом. Стало совсем темно.

— Кошки,- раздался сдавленный голос Сайгака.- Эта женщина, которую посадили умирать… в большой кувшин… Она обещала стать после смерти кошкой… загрызть императрицу… Демоны! Колдовство!

Я оглянулся: все мои люди лежали, вжимаясь в землю. Лежал, собственно, и я. И не имел ни малейшего желания подниматься на ставшие мягкими ноги.

Но если я что-то и знал об искусстве повелевать людьми, то это «что-то» говорило мне сейчас: я должен подняться первым.

Лидер может ездить на лучшем коне и отдыхать, когда другие работают. Он может посылать своих людей на смерть. Но при этом он должен твердо знать две вещи. Первая-никогда не отдавай приказа, если у тебя есть хоть малейшие сомнения, что его выполнят. И вторая — бывают ситуации, когда ты должен первым встретить опасность лицом к лицу. Иначе следующий твой приказ может оказаться тем самым, который не будет выполнен.

Я оперся на руку, стал на колено. Земля шаталась и сухо скрипела.

— Эр-р-лик,- сказал я громким шепотом. Кто-то рядом со мной всхлипнул и закрыл голову руками, услышав имя повелителя тьмы.

— Эрлик! — продолжил я хрипло. — К тебе обращаюсь, восставший против Бога Небесного. Ты не испугаешься иноземных демонов, ты рассеешь их одним движением своей черной руки и сгинешь вновь в глубинах земли, которую ты сотрясаешь. Алла, тебя прошу — ты защитишь верных тебе от демонов и разверзающейся бездны, именем сына и пророка твоего Гесера заклинаю тебя!

Сзади раздалось что-то между сипением и рычанием: грузный Сангак, упрямо мотая круглой головой, пытался встать на ноги. За ним зашевелились и другие. А во тьме аллеи впереди угадывались очертания судьи Сяо, который без всяких молитв уже был на ногах, и стражники почтительно отряхивали его одежду.

Земля вздохнула еще раз и успокоилась. И в повисшей жуткой тишине с далекой вершины холма явственно послышалось заунывное пение.

(Уже потом, к утру, улучивший момент Сангак пристыжено сказал мне: «Хозяин, если бы я знал заранее, что вы знаете такие молитвы, я бы не испугался».

Я величественно кивнул ему. Я не знал никаких молитв, заговаривающих демонов из глубин земли. Я придумал эту молитву там же и тогда же, на кургане императрицы У — просто потому, что надо было что-то немедленно придумать.)

Судья оглянулся, неодобрительно осмотрел нас, хрюкнул носом, проверил, прямо ли сидит его черная шапка, не выпала ли удерживающая ее шпилька,- и вновь двинулся вперед и вверх, во мрак.

Мы были уже на вершине, аллея кончилась. Справа в темноте завиднелась белая колонна — каменная стела с закругленным верхом, на таких обычно выбивали списки заслуг покойных. А сзади нее, слева и справа, угадывались ровные ряды неподвижных фигур — небольших, мне по плечо. Эти бестрепетные ряды были бы страшны, если бы я не знал, что передо мной — двор императрицы в миниатюре, выстроившиеся согласно рангу каменные чиновники слева от аллеи и такие же каменные ряды иноземных послов и крупнейших торговцев — справа. Может быть, когда-нибудь на чьей-то могиле в Поднебесной появится и истукан, изображающий меня, мелькнула в голове мысль.

Между двумя этими недвижными каре мы снова двинулись вперед — там, уже довольно близко, мигали желтые точки огоньков, угадывалось смутное движение; оттуда и доносилось заунывное пение — сутры Учителя Фо? Молитвы, обращенные к подземным демонам?

Но я не успел ответить себе на эти вопросы, потому что часть каменных истуканов справа и слева ожила и бросилась на нас из темноты — здоровенные парни с толстыми палками в руках.

Судья Сяо не успел грозно окликнуть их — потому что в этот момент из-за деревьев и кустов по правую сторону аллеи навстречу нападавшим рванулись другие темные тени. «Невидимки», если я правильно разглядел в темноте, шли клином, состоявшим из трех пар. Оружие в империи было запрещено, и «невидимки» держали в руках короткие палки, незадолго до этого бывшие зонтиками.

Первый из пары бросался под ноги нападавшему и в падении бил по этим ногам палкой, второй обезвреживал упавшего с удивительной быстротой и легкостью, лупя его по пальцам рук. Слышались только короткие вскрики и глухой хруст ударов. Почти мгновенно шестерка раскидала атаковавшую нас толпу, и тут уже в дело вступили моя охрана и стражники судьи.

Помню, в какой-то момент судья оказался в одиночку впереди всех — и выросший как из-под земли недобитый неизвестный с ревом пошел на него.

Двое «невидимок» появились непонятно откуда в тот же момент. Один мячиком взлетел в воздух и нанес своему противнику совершенно неожиданный удар-сверху, потом, приземлившись тому на плечо, исчез за его спиной. Второй «невидимка», почему-то раскинув руки в стороны, двинулся на противника с фронта — но тут детина покачнулся, будто у него подломились колени, и начал заваливаться назад. После чего двое растворилась в темноте.

Воющее пение во тьме к этому моменту прервалось, среди подсвеченного огоньками удушливого дыма благовоний заметались багровые неуклюжие тени, одна за другой исчезая во тьме. Но некоторые замерли в неподвижности, потому что на стражников судьи запрет на ношение оружия не распространялся, и лезвия маячили перед самым носом нескольких некромантов. Я не сомневался, что тем временем, по крайней мере, одна пара «невидимок», повинуясь моему приказу, уже отлавливает кого-то из убегающих.

Судья, стоя неподвижно среди этого хаоса, высоким голосом отчитывал тех, кто не успел убежать, и требовал, чтобы те встали на колени и признали свои преступления.

Но тут Сангак потянул меня за рукав, показывая влево, где под стеной в окружении кольца дрожащих огоньков что-то лежало на земле.

Это были очертания иссохшего человеческого тела, укутанного в темные тряпки. Из-под одной из них торчала часть черепа и длинные седые волосы.

Тут судья Сяо, оказавшийся рядом, пролаял что-то все тем же высоким голосом. После чего в руке его оказалась дубина — видимо, из тех, с которыми кинулись на нас нападавшие, — и судья неловко, промахиваясь, начал лупить этой дубиной по трупу. Поднявшаяся пыль гасила один огонек за другим.

— Ведьма Чжао, если не ошибаюсь,- шепнул я Сайгаку, не отходившему от меня ни на шаг.- Теперь, по местным верованиям, у нее начнутся большие неприятности в загробном мире, и ей будет не до нас. Здесь считают, что тело, предаваемое земле, должно быть целым…

Слово судьи Сяо, наверное, открывало городские ворота даже ночью, но ведь нам были нужны также и квартальные ворота. Да и в любом случае судья, прочитав Чийусу благодарственную речь насчет того, что благодаря ему обезврежены опасные колдуны, остался сторожить арестованных — их было много,- и ждать подкрепления. А мы остаток ночи провели в среднего качества винной лавке с внешней стороны западных ворот. «Невидимок» с нами уже не было — они ведь жили не в городе, а среди караванщиков, но один из них кивнул мне на прощание, показав два пальца.

Следовательно, два человека уже завтра к полудню, возможно, расскажут нам хоть что-то полезное.

А пока можно было послушать звон цикад, умолкший только когда из серого предутреннего воздуха начали возникать плоские контуры деревьев и горбатых серых крыш.

ГЛАВА 6 ЧЕРНОЕ ВИНО ИЗ МЕРВА

Запахи еды, начавшие тем ясным утром выползать струйками из-за длинных серых стен за кривыми стволами старых деревьев, не очень трезвый Сангак комментировал вслух:

— Вот там-давно надоевшие, плавающие в кипящем масле блины с мелко порезанным луком… А вот тут кто-то опять варит кашу в котле, который следовало бы получше вымыть, Вы не представляете, хозяин, как зависит вкус еды от того, чистые котлы и сковородки или не очень. Но в этой стране, какие бы ни были тут сковородки, пища просто тоскливая. Блины, каши, жирная дрянь в котлах, что-то сырое и порезанное… Поэты и художники тут есть. Но где хорошие повара? Где изысканные ароматы и острые приправы?